Защитники без страха

      Татч вздохнул и принял сидячее положение. Его желудок угрожающе болел, но он не обращал на это внимания. Он встретил обеспокоенные темные глаза с другого конца комнаты. — Я в порядке. — сказал он подростку, его голос немного дрожал. — Ты уверен? — спросил Луффи, натягивая ограничители. — Потому что ты выглядишь так, будто собираешься умереть.       При этом глаза Тэтча расширились. ЧТО! Он не хотел умирать. По крайней мере, еще нет. Он был слишком молод, чтобы умереть! …за исключением того, что чем больше он думал об этом, тем больше он, вероятно, не был. Но он все равно не хотел. Если бы он это сделал, его семья была бы раздавлена. Он никогда больше не будет раздражать своих братьев, готовить для своей семьи или разговаривать с Ояджи. — Твоя манера поведения с больными ужасна.       Луффи только пожал плечами и снова начал натягивать наручники, приковывающие его к стене. В какой-то момент показалось, что он пытался откусить то ли металл, то ли свою руку. — Ты не знаешь, когда сдаться, малыш? Подросток временно остановился, склонив голову набок. — Сдаться?       Татч кивнул: — Знаешь… перестань пытаться. Особенно, когда ты ничего не можешь сделать.       Его встретили смехом. — Зачем мне сдаваться? Тогда мне было бы скучно. — Значит, от этого тебе становится лучше?       Луффи не столько кивнул, сколько посмотрел на Татча, продолжая царапать наручники. — Тогда дерзайте. — сказал Татч, скептически наблюдая. Как бы бесполезно это ни было, он должен был восхищаться духом ребенка. Особенно если учесть, что они оба облажались. Но он дал обещание вернуть этого ребенка, и, умирая или нет, он собирался сдержать это обещание. — Хэй, Луффи. — Да? — Расскажи мне историю, а?       Он увидел, как два темно-карих глаза переместились на него. Они выглядели растерянными. — Это поможет тебе?       Татч задумчиво пожал плечами. Наверное нет, нет. Но это поможет сохранить его нервы в узде. Кроме того, это может остановить Луффи от дальнейшего изуродования себя. — Да конечно. — Татч солгал, прислонившись спиной к холодной каменной стене.       Невинная улыбка Луффи стала ярче при мысли о помощи. Он временно откинулся на спину, прекратив свое ерзание. — Хорошо! — Он с готовностью согласился. — Хотя я знаю не так много историй. — Ничего, расскажи мне, какую помнишь.       Луффи на секунду задумался, создавая странную тишину в комнате. — Я помню одну, которую рассказал мне брат. — Ой? — Татч был, что удивлен, что у ребенка есть брат. Из-за его упрямого отношения он заподозрил, что ребёнок был единственным в семье. — Ты слышал о лжеце-Норланде?       Он покачал головой: — Кажется, нет.       Улыбка Луффи стала шире. Улыбка, способная осветить комнату, явно неуместна в таком месте. Но в любом случае это было приятно.       Так что Татч откинулся на спину, когда подросток начал рассказывать историю о лжеце-Норланде. Оказывается, Луффи рассказывал истории еще хуже, чем придумывал оскорбления. Он каким-то образом ухитрился испортить концовку в первом предложении и упустил все детали. Также по какой-то причине он казался убежденным, что Ноланд был какой-то формой водного животного, тогда как из контекста Татч был уверен, что он должен быть человеком. Честно? Зачем людям понимать/верить/казнить кита? Это не имело смысла.       Но демонстративно держал рот на замке. Если Луффи хотел, чтобы главный герой был рыбой, то это был его выбор. Кто он такой, чтобы говорить ребенку, что они не могут выжить без воды? — Ты уверен, что его казнили за то, что он ел чужую еду? — Татч осторожно попытался. — А не за… ты знаешь ложь о золоте?       Луффи только пожал плечами. — Не знаю, так мне сказал мой брат. — Ты случайно не съел его еду? — Так и было! — гордо сказал Луффи. — Он был так удивлен.       Удивлен, наверное, не то слово, но Татч решил не обращать на это внимания. — Так у тебя есть брат? Полагаю, старший.       Луффи кивнул с нежной, но ностальгической улыбкой на лице. — Как его зовут? — Тот, кто рассказал мне эту историю?       Татч кивнул, сбитый с толку очевидным желанием Луффи прояснить ситуацию. В конце концов, о ком еще он мог говорить? — Сабо! — радостно сказал Луффи.       Мужчина улыбнулся энтузиазму Луффи. Даже из того короткого времени, что они провели вместе, было очевидно, что Луффи был очень энергичным существом. И все же в его глазах была особая искра, когда он говорил о своем брате. Казалось, это его успокоило, что было бы невозможным никаким другим способом. Решив занять другого, он спросил, какой этот «Сабо».       Лицо Луффи снова озарилось от вопроса. — Он лучший! — Просто ответил тот. — Почему? — спросил Татч.       Луффи слегка наклонил голову, обдумывая это. Через несколько секунд он только пожал плечами, не зная, что ответить. — Потому что это он.       Судя по его тону, это звучало почти так, как будто Луффи объяснял Татчу общие знания. Как будто он был идиотом, раз этого еще не знал. Это заставило Татча чуть не расплакаться. — О, это так?       Луффи с энтузиазмом кивнул. Честно говоря, этот разговор заставил Татча немного скучать по дому.       Он уже собирался задать уточняющий вопрос, когда снаружи послышались глухие шаги. Двое мгновенно замолчали, когда дверь распахнулась. Но это был не Тич, как они ожидали. Вместо этого в дверях стоял болезненный худощавый мужчина. — Кто ты? — спросил Луффи со своим обычным несуществующим тактом.       Взгляд мужчины метнулся к нему, прежде чем вернуться к Татчу. Он тяжело прислонился к двери. Было похоже, что он вот-вот упадет. — Док Кью, — хрипло поздоровался он, сдвинув шляпу вперед. — Я друг Черной Бороды. — У этого психопата есть друзья? — цинично спросил Татч.       Болезненный мужчина проигнорировал его, когда начал пробираться в тюремную камеру, где был привязан Татч. — Я доктор. — Он сказал ему, пьяно покачиваясь из стороны в сторону. — Я здесь, чтобы убедиться, что ты не умрешь. Ты не годишься для нас мертвым. — Теперь это «мы»? — спросил он, пытаясь прижаться к стене. — Что именно вы планируете, ребята?       Мужчина только пожал плечами, бросив еще один взгляд на Луффи. — Не беспокойся об этом. — слишком быстро сказал он. — Теперь сиди спокойно, чтобы я мог тебя вылечить.

***

— Эйс, успокойся! Все будет хорошо.       Марко с тяжелым сердцем смотрел, как молодой человек ходит взад-вперед. Он понимал, через что тот сейчас проходит. То же самое он чувствовал и по отношению к Татчу. От мыслей о том, что его брат ранен и сбит с толку в объятиях какого-то психопата, хотелось блевать. Несомненно, Эйс боролся с той же проблемой.        В настоящее время они находились на архипелаге Сабаоди. Встреча должна была состояться через несколько часов, и Эйс выглядел немного измотанным.       Он быстро взглянул на Марко, прежде чем вернуться к своим шагам. — Я в порядке. — он настаивал на этом, не оставляя места для споров.       Марко нахмурился, но промолчал. Это было похоже на то, как его друг проявлял упрямство, когда ему действительно нужна была помощь. По крайней мере, это не изменилось. Одна вещь, которая немного смущала, это то, что Эйс начал возвращаться к тому, каким он был до того, как подружился с ними. Не то чтобы он собирался нападать на Попса или что-то в этом роде. Это были скорее мелочи. Он снова начал закрываться. Это должно было случиться, когда он начал по-настоящему доверять экипажу. Эта мысль ранила Марко больше, чем он хотел признать. Он почувствовал вновь обретенную ненависть к Черной Бороде за то, что он вызвал очередное бедствие.       В следующий раз, когда Эйс прошел мимо, Марко усадил его в сидячее положение, настаивая на том, что непрерывная ходьба заставляет его нервничать. — Расскажи мне о нем. — Что? — спросил Эйс с замешательством на лице. — Расскажи мне о своем младшем брате. Какой он?       Эйс нерешительно посмотрел на своего друга, не зная, отвечать ему или нет. Он выглядел почти конфликтным.       Проклиная Черную Бороду в сотый раз за день, Марко позаботился о том, чтобы его лицо оставалось пассивным. Тайная просьба напомнить своему другу, кому он все еще может доверять.       Эйс устало вздохнул, проведя рукой по волосам. — Он — беспорядок. — Эйс наконец признался, сдаваясь. — Что? — растерянно спросил Марко. Он ожидал чего-то… более позитивного.       Эйс слегка улыбнулся, эта мысль явно приободрила его. — Он повсюду. Он постоянно теряет все свои вещи, ему нравится сражаться с врагами, которых он никак не может победить, у него вообще нет манер, он забывает, что ему холодно, пока не получает чертово обморожение, и слишком много всего, а ещё он всегда голоден.       Эйс довольно закончил с ленивой улыбкой на лице. По крайней мере, теперь он казался более спокойным. Разговор о его брате, казалось, сделал свое дело. Марко слегка улыбнулся, радуясь, что дозвонился до своего друга. — Звучит проблемным. — Ты и половины не знаешь, — сказал он с легким смешком. — Клянусь, этот ребенок меня убьет. — Так вы, ребята, ладите? — спросил Марко. Судя по контексту, этот парень Луффи свел Эйса с ума. Но почему-то это звучало так, как будто старший подросток не возражал. Тем не менее, по какой-то причине Эйс никогда не упоминал своего брата. Эйс просто развеял свои опасения со смехом. — Мы всё ещё ссоримся, как и любые другие братья и сестры. Особенно, когда мы были моложе, но, думаю, сейчас уже не так сильно. Мы действительно влезаем в это только тогда, когда он делает что-то глупое и заставляет меня беспокоиться. — Звучит как хулиган. — сказал Марко с понимающей улыбкой. Он мог понять. Все его братья и сестры тоже были идиотами, включая Татча. — Разве кто-нибудь еще не понял, что он пропал?       Эйс покачал головой, глядя в сторону моря. — Никто не заметил, кроме меня. — сказал он после нескольких минут молчания. — Это не может быть правдой. — возразил Марко, чувствуя, как при этой мысли у него скручивается живот. — Я уверен, что в конце концов они заметят это. — Эйс поправился. — Но это займет у них некоторое время. — Драгоценное время, которого у них не было.       Кто знает, когда будет следующий приезд Гарпа? С той скоростью, с которой он обычно появлялся, это могло произойти в любое время в течение следующих двух лет. Конечно, Макино тоже могла это заметить, но опять же, кто знал, когда она сможет наверстать упущенное. И не то, чтобы неспособность найти Луффи была причиной для беспокойства. Эйс был едва ли не единственным, кто мог предсказать спорадические движения ребенка. Что пригодилось, когда Луффи нужно было спасти. Честно говоря, Дадан была той, на кого он возлагал больше всего надежд. Но, вероятно, ей потребуется слишком много времени, чтобы понять, что на самом деле что-то не так. Несмотря на прогресс, которого они добились с ней, они сделали все, что в их силах, чтобы не полагаться на нее. Эйс знал, что женщина не ценила и не любила детей, и само их присутствие уже выводило ее из себя больше, чем ей нравилось. При этом она уже доказала, что поможет им в крайнем случае. — Значит, вы двое близки? — спросил Марко, выводя его из задумчивости.       Эйс улыбнулся этому вопросу, отбросив темные мысли, которые начали закрадываться в его разум. — Он для меня самый важный человек в мире.