Заметая следы. Запах корицы и карамели.

Радужные чувства переполняли, реанимируя то, что казалось бы и спасти нельзя. Но Чан сумел подарить ему бабочек, вернуть краски жизни, возродить вдохновение, согреть теплом своей израненной души его потерянную душу. Он смог воскресить надежду на мечту, что Хенджин зарыл глубоко в сырой земле потаканий матери. Простой запах корицы, принадлежащий Чану, заставил задуматься о ценности жизни, о её смысле и будущем. -Ты где шлялся, безмозглый идиот? Ты время видел или вконец отупел? - на ярком полотне клякса темная появилась, испортив все труды. -Что молчишь, скотина, когда я с тобой разговариваю? Думаешь, мать совсем тупая и ничего не знает? Думаешь, она не догадывается, что ты часами торчишь у соседа? Нашёл, с кем водиться! И без того скатился по учёбе, а с кем проведёшься… -Мам, он мой соулмейт, - безысходно прервал эмоциональную тираду женщины Джин. -Что ты сейчас сказал?! Уму непостижимо! Соулмейт! А завтра что, начнёшь каждому мужику давать за то, что он сказал "какой ты хороший и замечательный"? - жгучая боль пронзила щеку, - Я тебя не так воспитывала, мелкий ты гаденышь. Ещё и с мужиком! Фу, как самому не противно? Это же омерзительно! Убирайся вон! Пошёл из дома, вернёшься, когда вылечишься от петушизма, - она вытолкнула пальцем Джина за дверь и громко захлопнула её. А ему холодно стало от слов её, от того, что его больным назвала, что он всю жизнь зря пытался заслужить её любовь. И куда он на ночь глядя пойдёт? В карманах ни воны, а на улице уже заморозки. Стоит ли попытаться позвонить отцу? Тишина. Как удивительно (нет). В какой момент он забыл о собственном сыне? Когда тот принёс не самую лучшую оценку или когда женился во второй раз? Кажется, это две грани одной и той же сущности. Его душу только что сожгли и выкинули за ненадобностью в морозный подъезд, ожидая, что он упадёт изможденно. Так бы все и случилось, если бы не одно "но". Напротив живёт Чан, и будет чудо, ежели он согласиться приютить Джина. Трясущейся от волнения, холода и обиды рукой Хван позвонил в дверь. Вскоре она отворилась, а за ней стоял все тот же домашний Кристофер. И почему-то при виде его нервы сдали окончательно, Хенджин уткнулся в вырез его футболки сырым лицом. Чан ничего не сказал, лишь в макушку поцеловал любовно и довёл до стула кухонного, обнимая за плечи. Поставил кружку чая горячего, сел на корточки перед ним, за руки взял мягко-мягко, запястья перебинтованные поцеловал. -Она… она… - начал было Хенджин. -Я все понял, воробушек. -Мне плохо, пожалуйста обними, - и спокойствия волны захлестнули, доброта и забота заполнили пустоту. Стало хорошо ненадолго, будто корицы той запах иллюзорный обволок печаль души. Плач его закончился безмолвно, словно силы все иссякли. Он лицо свое заплаканное поднял да в самую глубину души Чана заглянул, собирая взглядом этим из осколков души витраж красоты небесной. -Кажется, я люблю тебя, - прошептал Хенджин, а Чана те слова согрели, как ни один самый полыхающий огонь во вселенной. -Воробушек, я тоже тебя люблю, - он провел рукой по волосам младшего шелковистым, поправил чёлку детскую и к губам его солено-сладким своими прикоснулся. В другом измерении он будто очутился, где счастливы все, где нет проблем, где силы прибавляются, где триггеров не существует. -Мне некуда идти… можно у тебя останусь? - всхлипнув, спросил Джин. -Конечно, оставайся сколько надо, - отозвался Кристофер, а в ответ Хенджин сладко зевнул - вымотался. -Пошли спать, Хенни. -Угу, - безоблачно улыбнулся младший. В спальне было прохладно из-за открытого окна, отчего Хенджин сразу же поежился, пытаясь спрятаться в рукавах школьной рубашки. -Можешь взять мою футболку, чтобы спать. Я не против, - закрывая окно, предложил Чан и только после понял, что собственноручно загнал себя в ловушку, ибо вещь пропахнет карамелью. Джином. -Спасибо, - продолжая мяться, ответил тот. Чан выудил из шкафа самую большую футболку, что имелась, и протянул её гостю. -Позови, когда закончишь, - сказал Бан и закрыл дверь с другой стороны. Допивая уже холодный чай, Чан размышлял о том, насколько надо не любить детей, чтобы завести своих, насколько же надо ненавидеть этот мир, чтобы убивать в частичке себя любовь к нему. Хенджина по-хорошему надо отгораживать от такого человека, но, что делать, если этот человек - его мать? Он же не изверг, чтобы лишать Джина общения с родителем. Будь у него, у Чана, хоть мизерная возможность поговорить со своей мамой, и пусть для этого надо было бы лететь на противоположную сторону Земного шара, он бы её не упустил. Так как будет чувствовать себя Хенджин, если Бан запретит ему общаться с матерью, зная, что та живёт напротив? Значит, придётся быть всегда поблизости, когда Джин с ней будет разговаривать. Плечо заныло как некстати, нагружая ещё и физической болью. Чан пробурчал несколько проклятий и по привычке схватился за него. -Сильно болит? - обеспокоенно дотронулся до тыльной стороны ладони Хенджин, - Может, есть мазь или обезболивающее какое? Скажи, где, я достану. -Терпимо. Там в аптечке мазь. Ты её сразу найдешь. Она одна, - опираясь локтями о колени, проскрипел Кристофер. Не успел он оглянуться, как Джин уже стоял с тюбиком лекарства. -Я могу помочь… тебе, наверное, неудобно будет. Сил у Чана хватило только кивнуть. Стиснув зубы, он быстро снял с себя футболку и локти на колени вернул. Зажмурился от рези в плече. Но она стихла, когда Хенджина пальцы нежно коснулись кожи обнажённой, а затем и сменилась мурашками и током по позвоночнику, стоило Джину поцеловать шрам и загривок. -Ты лучше? - положив подбородок на здоровое плечо, спросил на ухо он. Здравомыслие уходило из-под власти Чана с каждой секундой все дальше и дальше: рядом с ним сидит его соулмейт, в одной его футболке, касается его наисокровеннейшей травмы, слышно стук дождя, а в комнате полумрак, что растворился с карамелью незабвенной. -Гораздо, - хриплым голосом ответил он, ожидая, что Хенджин испугается, но он только чмокнул в щеку, - идёшь спать? -Угу. -А я… мне куда ложиться? - промолвил тихо Джин, войдя в спальню. -На кровать, само собой. Я постелю себе на полу, если ты о чем-то переживаешь. -Нет-нет, ты чего? У тебя же плечо, и я доверяю тебе, - Крису осталось только улыбнуться на эту реплику и поцеловать родинку под глазом младшего. Всего две недели назад Чан и подумать не мог, что начнёт отношения спустя долгие годы с предыдущих, что встретит соулмейта. Неделю назад он боялся, что потеряет Джина, что не проведёт с ним жизнь. Боялся касаться его, переживая, что может сломать ещё больше. Ныне этот маленький воробушек сам ластится в поисках любви и защиты, а Кристофер обнимает его крепко, укрывает обоих одеялом и засыпает под звук капель, стучащих по стеклу. -Джинни, а что ты загадал во время звездопада? -Чтобы мечты сбывались и были мечтами, а не фантазиями, которые нельзя воплотить в реальность, - еле ворочая языком, пробурчал он.