Заметая следы. Запах корицы и карамели.

Вечерний туман осел на город, объятиями пряча старые дома, усталых пешеходов, шумные машины. Только благодаря солнцу, что клонилось к закату, можно было разглядеть хоть что-то: пестрые листья падали с деревьев, кружась в дивном танце, вдалеке беспокойно кричали чайки, паря над рекой в поисках еды, тарахтел грузовик с каким-то дешёвым слоганом о переезде. -Йа! Шевелись быстрее! Это ещё даже не последние, - гневалась женщина лет сорока на вид, чересчур худая от измождающих диет или бедности, в старой заштопанной одежде. На последних словах паренек, что с усилием воли таскал коробки, споткнулся, и те вывалились из рук, глухо ударившись об асфальт. Слава всем существующим богам, что ничего хрупкого в них не находилось. -Айщ! Ничего сделать по-человечески не можешь, - парнишке прилетел подзатыльник, - дай сюда, сама донесу, а ты за ужином лучше сходи. В холодильнике мышь повесилась. Он молча кивнул и, закинув на спину школьный рюкзак, побрел в сторону продуктового магазина. Завернув за угол старого девятиэтажного дома, он поднял руки ладонями вверх и зашипел от боли: запястья жгло от острых краев коробки, что впивались в шрамы. Даже рукава тёмно-синего худи, надетого поверх формы, не спасали. Он натянул их до самых пальцев и устремился к вывеске "Продукты 24 часа". Лязгнула тяжёлая дверь, одновременно с ней прозвенел колокольчик, оповещающий о посетителе. Весьма раздражающий звук, разве нельзя было обойтись без него? Видимо, установили специально для кассира, который не должен спать на рабочем месте, но неудачно - работник видел девятый сон и чуть не храпел. Школьник заозирался по сторонам, пытаясь отыскать стенд с быстро приготавливаемой лапшой. Пахло в этом магазине как-то особенно: то ли горько, то ли сладко, но до мурашек комфортно. Изучая планировку магазина, в котором теперь предстояло бывать часто, он бы и вовсе не заметил, как наступил кому-то на ногу, если бы не громкое возмущение: -Йа! Не считай ворон, - голос принадлежал мужчине с тёмными волосами и недовольным лицом. Вид у него был пугающий: в глазах сверкали молнии, симпатичное лицо искажал гнев. Низкий рост никак не уменьшал его воинственность, скорее, благодаря ему он был похож на танк. -Извините, хён, - школьник несколько раз поклонился, стараясь больше не заглядывать в недовольное лицо. -И куда только… -Джун, прекрати, он же не специально и извинился, - мужчина, что до этого выбирал алкоголь, оторвался от своего занятия и прервал друга. Это у него такой пленительный парфюм? Кудрявые светло-рыжие волосы лежали в полнейшем беспорядке, как если бы он только проснулся. Рукава темной толстовки закатаны до локтей, обнажая сильные предплечья и запястья, овитые жгутами вен. На сильных ногах обычные шорты. И пахнет от него одуряюще-приятно корицей. -Чан, что значит "прекрати"? Он мне ещё компенсацию должен. Ты хоть знаешь, сколько стоили эти кроссовки? - продолжал возмущаться Джун. А у парнишки сердце в пятки ушло - неужто заставят платить? У него денег-то на еду еле хватит. Сердце бешено забилось. Чан кивнул ему, мол, "ступай, это пустяки". Школьник благодарно кивнул доброму человеку и поспешил укрыться за стеллажами, схватил две пачки рамена и направился к кассе. Сонный работник приоткрыл глаза, недовольно кряхтя, пробил продукты и принялся дальше сопеть. А школьник, проходя мимо того мужчины, что устремился к кассе, уловил обворожительно-резкий корицы запах. От него вдруг дрожь по всему телу пробежала и внизу живота скрутило сладостной истомой. Его ждала заставленная коробками квартира, в которой из обжитого - лишь кухня с маленьким столом (за ним еле два человека могли поместиться). В спальне матери умещался только небольшой шкаф да скрипучая кровать с письменным столом и трюмо. Его же комната не могла похвастаться и такой роскошью: тоненький, протертый футон, несколько полок под книги да компактный письменный столик под окном. -Хенджин, ну сколько можно шляться, а? Я устала в конце концов и есть хочу, а ты себя еще ждать заставляешь, - женщина нетерпеливо вырвала пакет с едой и сразу же закинула лапшу в кипящую воду. -Там очередь была, - пробормотал, оправдываясь, Джин, разулся и поглубже закутался в одежду. Отопление им пока ещё не включили - температура в доме почти равна той, что на улице. -Ладно, садись ужинать. А потом - за уроки, - на столе уже аппетитно дымилась кастрюля с приготовленным фаст-фудом. -Угу, - устало согласился он и принялся уплетать за обе щеки суп. Однако сознание все подкидывало запах корицы. Стойкой, но в то же время элегантной и обволакивающей. А глаза вспоминали того человека, кому принадлежали руки нереальные и лицо знакомое. Где же он его раньше видел? -Завтра первый день в новой школе. Волнуешься? Джин лишь безразлично пожал плечами. Это уже третий переезд за последние пару лет, а школу он меняет четвертый раз. -Надеюсь, твоя успеваемость не упадёт из-за этого, - женщина строго вздернула подбородок. -Нет. -Не опозорь меня. Ожидаю увидеть тебя в списке лучшим учеником. Оправдай мои желания, - чем дальше, тем больше этот разговор не нравился Джину, тем сильнее он сжимал палочки и челюсти. -Я, наверное, пойду… заниматься, - проглатывая еду и обиду, произнёс он и скрылся в своей комнате. В голове вместо учёбы крутился взгляд, брошенный из жалости, но донельзя яркий, спина сильная, что спрятана под мешковатой одеждой да кудри, совершенно выделяющиеся блеклой яркостью на мрачном фоне. С горем пополам догрызя гранит науки, Хенджин улегся спать. По полу дул сквозняк, за окном сигналили машины. Гудела ночная жизнь, а он завернулся в одеяло, как в кокон, чтобы согреться и спрятаться от шума. Как только глаза закрывались, вместо привычного недовольного лица матери представлялись запястья те, радужка цвета шоколада горького, запах корицы пряной. Но всё это со временем убаюкало, завлекло в царство спокойствия и нирваны. С самой ночи шёл дождь, стуча по окну, стекая каплями по стеклу извилистыми ручьями. В школу и до этого не было ни малейшего желания идти, сейчас - будто на каторгу предстояло отправиться. Но прежде - посылку с чайным сервизом донести, при этом не разбив. Большая часть пути проделана успешно - он даже не поскользнулся на ступеньках. Дверь в подъезд распахнулась и чуть не сбила с ног Джина вместе с коробкой, однако кто-то успел удержать их обоих. А следом показалась макушка рыжая. -Извини, ты не ушибся? - уголок пухлых губ дёрнулся вверх, а на щеке ямочка тут же оказалась. -Эй, все хорошо? - участливо поинтересовался мужчина, а Хван неловко заморгал. Неужто он пялился на обычную ямочку? И дышать вдруг стало легче. -Да-да. Можете отпускать, хён, я держу, - промямлил Джин сквозь смущенную улыбку и попытался вернуть коробку. -Давай помогу. Нечего такие тяжести таскать. -Не стоит, правда. Не такая уж она и… -Хотя бы до лифта, - продолжал настаивать он. Хван и сам не заметил, как согласился на помощь и ждал лифт рядом с каким-никаким соседом, что одной левой рукой держал коробку обнимаючи. Подумать только - одной рукой, когда он её двумя руками еле донёс. Поблагодарить Джин не успел: двери лифта закрылись слишком быстро с противным скрипом. К вечеру грибной дождь превратился в ливень. Хенджин промок до нитки: зуб на зуб не попадал. В подъезде лампочка мигала, погружая в секундную темноту потрескавшуюся плитку, увядшие растения да школьника силуэт, что съёжился воробьем. Мокрые темно-каштановые волосы прилипли к лицу, стекала вода со школьной формы, а рюкзак наверняка уже похож на аквариум. Наконец свет тёплый пролился в узкий холл - приехал лифт. Джин быстро шагнул в него и нажал кнопку нужную. Он уже почти выдохнул с облегчением, но в последний момент в лифт забежал человек. Сердце чаще забилось. -Тоже на восьмой? - приветливо сказал сосед. Разговор дальше не клеился, оттого тишина висела звонко. В тесной кабине от запаха корицы можно ума лишиться. -Кстати, Бан Чан или Крис. Как удобнее. -Хван Хенджин, - кивнул младший, отчего-то глупо улыбаясь. Неужели настроение поднялось? -Вы недавно переехали? -Вчера только. -Если понадобится помощь - я всегда рад протянуть руку. -Угу… кстати, хён, спасибо за утро… ну и за вчерашнее. -Пустяки, - отмахнулся он. Лифт тряхнуло. Свет замигал, а затем и погас вовсе.