Одержимый

POV Луффи Мы с Траффи оказались на каком-то странном острове, стали жертвами кораблекрушения. Его команду, видно как и мою разбросала сила случая, но они у него толковые ребята, особенно плюшевый старпом - медведь, умеющий делать очень вкусные карамельные блинчики, не проиграет какому-то шторму. Представляю как тяжело Траффи, когда твои накама неизвестно где, капитану приходится очень тяжело, ведь мы несём ответственность за тех, кто вышел в море ради нас. Горечь от потери брата начала отступать, нет, разумеется чувство собственной никчёмности никуда не денется, но оно может затаится глубоко внутри и выходить наружу путём решительных действий . Если считаешь себя слабым, сделай так чтобы ты не считал себя таким. У меня есть мои накама и Траффи, поэтому не имею я права вечно видеть кошмарные сны и просыпаться с отвращением к себе. Чувство недоверия к этому мрачному Трафальгару я больше не испытываю, раньше было ощущение какого-то напряжения, будто бы ты спишь на лесной поляне, а за тобой наблюдает тигр из-за кустов, но не нападает, считая тебя худощавым и не вкусным. Оставляет на чёрный день, когда мясистой добычи не будет. Я всегда понимал мысли зверей, они мне были близки. Я рос с дикими созданиями, Эйс был одним из них, которые могли атаковать из-за неверного взгляда. Я сам начал полагаться в основном на инстинкты, выжидать нужного момента и чувствовать опасность. Во время сражений обострять все органы чувств и отдаваться во власть рефлексам. Так что более чем уверен, нутро мое меня подвести не могло. Никогда не был сторонником судить людей по внешности, я рос в дикой природе и с вечно пьяными разбойниками, поэтому опираться на цвет пиджака или же укладки волос не приходилось. Поэтому зловещее отрешенное лицо высокого врача с длинными пальцами, в строгом плаще и пронизывающим взглядом, не вызвало никаких странных ощущений. Мир намного больше предрассудков, я о них и никогда не знал. Никогда об этом не задумывался, просто однажды Робин грустно смотрела на горизонт, и я как капитан и друг захотел поддержать ее, а как показывает чутьё людям нравится участливость и забота, я решил послушать про ее недавно прочитанную книгу и узнал о чем многие о том, что люди создают у себя в подсознание. Я мир ощущал всегда по-другому, не видел смысла искать окольные пути, если можно ломать стену, а уж тем более перекраивать свой котелок, на котором гордо восседает моя соломенная шляпа, смысла не было. Так или иначе, Ло настораживал меня до этого острова. Вечно что-то недоговаривал, прерывал беседы, смотрел на меня с нескрываемой похотью, блокировал мои способности. Мутный, как чай вечно стоявший на моей тумбочки. Всегда предпочитал воду с лимоном. Однако сейчас, на острове с приветливым солнцем, душистыми травами и сочными фруктами, мне стало спокойно. Я чувствовал защищённость, прибывая с ним. Мне было приятно лежать у него на коленях, утыкаться носом в его колени, наслаждаться его уверенными прикосновениями и долго смотреть как он смешивает разные травы и корешки, чтобы сделать мне мазь, которую он энергично втирает мне в больные места, заставляя жаждать большего. Он выглядел хорошим человеком, не способным на серьёзную гадость, было в нем умиление свойственное людям, желающим вид холодных и неприступных. У меня умер брат, накама не пойми где, а я со зрелом пиратом-хирургом нежусь на райском острове и чувствую такое непривычное умиротворение и спокойствие. Он свой. Ему можно доверять. Он не сделает ничего плохого, ведь это же Траффи, то кто гладит его во сне по спине, обрабатывает раны и кормит мясом. Жара разыгралась. Клонит в сон, особенно после плотного обеда, самое то вздремнуть, все равно скоро придёт Траффи, принесёт пресной воды, сегодня его очередь. Конец POV Луффи. ******************** Монки Д. Луффи погрузился в сон, даже не подумав о том, что его драгоценный Траффи, совершенно здоров и не имеет ни одного серьёзного повреждения. И он совершенно никуда не торопится. ***************************** Наслаждение опасная штука, как только окунаешься в озере блаженства, тут же мечтаешь о таком же море. Проведя несколько дней с моим ненаглядным мальчиком, заботясь о нем и постоянно одаривая его невинными касаниями, мне захотелось намного большего. Безусловно, я был рад, что у нас впереди целая жизнь, которой я буду управлять как душе будет угодно, в наш коктейль под названием « лучшая жизнь» я сам могу добавлять больше терпкого алкоголя или же сладкого сиропа. Однако случается так, что хочешь налить всего побольше и выпить залпом. Мы уже несколько дней здесь, в штанах все чаще становится невыносимо тесно. Прекрасное ощущение, необходимое. Жизнь хороша, когда себя в чём-то ограничиваешь, а затем резко берёшь все что хочешь. Это как долго не пить воду, и в тот момент когда сухость в глотке будет переходить в першение, мозг начнёт паниковать и подавать экстренные сигналы пополнить водный баланс, ты напиваешься проходной воды и чувствуешь экстаз. Также и здесь, нельзя брать его сразу, не растянув удовольствия, зачем же бежать по-нашему « коридору »? Если можно вальяжно идти по нему, наслаждаясь каждым пройденным метром. В этом и заключается смысл бытия, в медленном смакование собственного извращения, никак не в торопливой спешке. Это удел моралистов, которые так вечно куда-то спешат, как не замечают собственные тела на морском дне, поедаемых различными тварями. Погода стояла по-прежнему солнечная, казалось, что этот остров застрял во временной петле, будто бы и 20 лет назад росли все те же фикусы, пели птицы и сочная трава отдавала свежим благовонием. Не было газет, пестрящих очередным человеческим сумасшествием, хотя было б интересно, что написали по поводу моего триумфа? Или же как называют дураки « несчастный случай»? Интересно, кто-нибудь пришёл к истине этого происшествия? Или же во всем мире кроме меня не осталось ни одной толковой головы, кто бросит мне вызов? К сожалению, никогда я этого не узнаю, ведь мертвые газеты не читают. Единственное по чему я скучаю, по кофе, в особенности двойному экспрессу, ну ещё возможно по сигаретам с ментоловым фильтром. Ничего не бывает идеально, но с этими минусами я смириться могу. Сегодня я ходил за пресной водой, которую можно было набирать из озера, в глубине острова. Ходили по очереди, я бы с радостью это делал бы сам, лишь мой Луффи-я никогда не испытывал жажды, но он хочет быть самостоятельным и полезным, какой замечательный мой мугивара-я. Всегда старается изо всех сил, не желает быть в долгу, заслуживает уважения. Когда вернулся, он опять спал, у него было три любимых занятия: спать, есть, беситься. Так как он раненый, я ему не позволяю активничать, авторитет врача чтят даже такие безбашенные пираты как Монки Д. Поэтому осталось два варианта: спать и есть, чем он и занимается. Мне бы хотелось, чтобы я тоже входил в его ежедневный ритуал, например, чтобы он хотел сидеть у меня на коленках, уткнувшись лбом в мои ключицы или же доверчиво жался во сне. Он конечно с удовольствием принимает мои невинные ласки, но своей независимости не теряет. Дух мугивары-я удивительный, столько произошло с ним, а он все также остался хозяином своего разума. Он мне нужен был намного больше, чем я ему. Это ничуть не расстраивало, ведь кому нужна однообразная привязанность? Это как волатильность валюту для банкира, чем больше изменений, тем выгоднее. Хотелось привести в пример как всегда что-то медицинское, по типу кардиограммы и хирурга, но и в мыслях нужно разнообразие. Экономика звучит интересно и абсурдно, особенно когда рассуждаешь о ней на богом забытым островом, без кофе, но зато с самым важным человеком в своей жизни. Я решил присесть рядом с Луффи-я и предаться очередному детальному рассмотрению его лица. Казалось, ничего нового уже там не увидишь, ведь я с усилием маньяка рассматривал его постер, изучая каждый миллиметр его улыбающегося лица, запечатлённое на блеклый фотоаппарат. Особое внимание я уделял его шраму под левым глазом, как и сейчас, он аккуратной ниточкой прилегает почти к нижнему веку, шрам выглядит небрежным, не похожим на подарок от кровавой битвы, ещё первы раз его увидев, во мне проснулся интерес врача. Потрогать его, узнать причину возникновения и попробовать обработать его, вдруг там какая-то инфекция? Ведь очень похоже, что шрам получен в детстве, вероятно из-за его самого, иронично, что именно детский шрам запечатлелся на самом видном месте. Какой же шрам у меня ? У него много шрамов, я видел его голым, когда оперировал. Даже в тот момент с раскуроченным брюхом, он возбуждал меня и заставлял страстно желать всего его, но думаю озвучивать свои желания при этих обстоятельствах противоречили бы врачебной этики. Шрамы у него были по всему телу, но смотрелись очень эстетично. Мугивара-я не относится к парням, похожим на фарфоровые куклы или же мраморные статуи, он был красив мужественной красотой, рельефным прессом, подтянутым телом и паутинкой шрамов, окутавшей все его дело. Именно с ними он смотрелся очень соблазнительно и привлекательно. Пока он мирно посапывал, хотелось стянуть с него одежду и начать гладить его шрамы, как бы хотелось оставить и свои отметины на принадлежим мне тебе. В этот раз я решил не ограничивать себя и стянул с него пеструю рубашку с коротким рукавом и без того не застеганную на груди. Оставив его с голым торсом, я аккуратно начал водить своими длинными пальцами по его шрамам на рёбрах, вызывая мурашки и сонный протяжный стон, решив зайти дальше обычного, принялся ласкать его соски, меняя интенсивность, то легка пощипывая, то ласково закручивая. Во рту пересохло, штаны стали малы. Через несколько махинаций виновник моего возбуждения проснулся. - - Что ты делаешь, Траффи? - сонно пробормотал он. - Делаю тебе приятно, Мугивара-я - сипло отвечал я. - Ты очень устал, твоему телу нужна разрядка, позволь подарить тебе немного наслаждения, поверь, это даже лучше чем гора мяса. - спокойно продолжал я, не показывая вида, что в своём подсознание уже отымел его до слез во всех позах. - А, ну раз ты так хочешь, тогда можно, ничего против не имею - с фирменной улыбкой ответил он. Мугивара-я был не из стеснительных, да и к тому же не культивировал он понятия интимной близости, другие у него были приоритеты и желания. Именно это и делало его таким желанным, что может быть лучше, чем трахать человека не желающего секса и доводить его до оргазма ? Особенно если это объект твоей одержимости. - Хорошо, главное получай удовольствие - закончив на этом бессмысленный разговор, я принялся за дело. Перейдя к делу, я подхватил его лёгкое тело ( как он умудрялся иметь мышечную массу и при этом мало весить - одна из вселенских тайн этого мира) и понёс его в тень пальмы, чтобы палящее солнце не било в глаза, опустив его на мягкую траву, наконец исполнил заветное желание, со времён его вспоротого брюха - впился в его обветренные губы страстным поцелуем. Он ничего не понимал, но противиться моему настойчивому языку не стал. Я решил начинать « пытку » постепенно. Сначала аккуратно, но настойчиво исследовал его рот, нежно посасывая и оттягивая губу, в то время как мои ладони властно и жестко сминая его ягодицы, наверняка оставляя синяки. Немного свыкшись со своим положением он начал уверенно отвечать на мой поцелуй, пытаясь перехватить инициативу в свои руки, чего я сделать не позволил. В этот раз главным буду я, потом возможно я и позволю ему посидеть сверху на моем члене, но не так быстро. Поэтому, я жестко заломах его запястья, придавив всем своим весом его к земле и более агрессивно начал « намиловать» его рот. Жадно, глубоко и ненасытно я целовал его, проталкивал язык глубоко в глотку, заставляя его постанывать то ли от раздражения, то от от подступающей тошноты. Скорее от всего и сразу. Затем добавились небольшие укусы, вкус его крови всегда был интересен. Я прикусил его губу, попробовав металлический вкус крови языком и присосался к ранке, будто желая обескровить его, он начал недовольно мычать, но зафиксированное положение не давало возможности изменить положение дел. Сдерживаться было тяжело, все таки потребности организма давали о себе знать, к репродуктивному органу прилила кровь, сердце бешено стучалось и одних поцелуев, пускай и очень развратных было мало. Торопиться нельзя, удовольствия не получишь. Поэтому я не тороплюсь рвать жалкое подобие шорт, а всего лишь перехожу на его гибкую шея, одаривая то нежными заботливыми поцелуями, то ненасытными укосами, если бы не способности его фрукта, наверняка бы уже шла кровь. Кстати про это, я конечно хочу поэкспериментировать с его гибкостью, но также хочу и видеть мои метки на нем, надо что-то придумать. Мой мальчик начал заводится, я почувствовал его затвердевшую плоть, упирающуюся мне в бедро, глаза лихорадочно блестели, он явно желал большего. Этот сильный независимый мальчишка, нагибающий сильнейших, волей подавляющей тысячи, обмяк у меня в руках и глазами умолял отыметь его. Мне стоило заменить отзывчивость его тела ещё тогда, когда я ублажил его рукой. Он кончил быстро, явно не привыкший к интимному контакту. - - Давай быстрее, Траффи, я уже так не могу, сделай что-нибудь ещё - жаждущим голосом начал шептать он, а солнце по-прежнему нещадно палило на тела, поглощенные страстью - Что ты хочешь, мугивара-я, скажи чётче - дьявольски ухмыльнувшись, я раздвинул коленом его ноги и начал тереться об его пах, в ответ он начал извиваться и постанывать - лучшая симфония для ушей. - П-п-просто не останавливайся, - на выдохе сказал он, а я ведь ещё даже не вошёл в него. Я разорвал его шорты и рукой начал делать привычные скользящие движения по его возбужденному органу, в этот раз он реагировал намного больше, колени начинали дрожать и пот эротично стекал по лбу, решив побаловать своего мальчика, я решил сделать ему удовольствие ртом, погрузив его орган внушающих размеров в глотку, обычно я это не практикую, всегда привык доминировать и насаживать кого-то ртом на мой орган, но тут дело в другом, мне хотелось показать своё превосходство над ним, заставить его кончать и умолять продолжать. Плотностью контролировать его состояние, быть причиной удовольствия и боли, или же делать это одновременно. Я искусно удовлетворял его ртом, беря его все глубже, не забывая стимулировать его головку губами, ласкать вспухшую венку, принося немыслимое удовольствие. Час разрядки приближался, он был на пределе, дождавшись знаком кульминации, резко прекратил, не дав ему почувствовать миг ощущения идеального мира. Это как никак пытка, он кончит тогда, когда я захочу. Я пока ещё не наигрался, тем более смотреть как великий пират, капитан и человек, ударивший представителя мировой знати, обмякает и хныкает от неудовлетворённости в твоих руках- бесценно. Он вопросительно и недовольно смотрел на меня, будто бы я съел его годовой запас мяса и нагло подтрунивал над ним. Его пунцовые от возбуждения щеки и блескам похоти в глазах, требовали продолжения и явно хотели вдалбливаться в мой рот до достижения пика, если бы конечно у него были б на это силы, я нехило то измотал его ещё неокрепшие тело прелюдией, так что сил у него не осталось. - Предлагаю теперь тебе поработать, мугивара -я, - с небольшим оттенком наглости подчеркнул я. В ответ на молчание, я потянул его за волосы, опустив на колени и расстегнул ширинку, следующие несколько часов можно было бы охарактеризовать битвой за выживание, если бы я сепарировался от безумия, поработившего мой разум, и я бы как в старые времена рассмотрел бы все с научной точки зрения, я бы обязательно начертил бы таблицу, где расписал бы все возможности глотки « резинового человека ». Как глубоко можно погружаться, и сколько при этом слез выльется из глаз. Ну и конечно же я бы посчитал бы идеальный угол под которым лучше входить в 17 летнего пирата, со способностью резинового фрукта. Однако безумие уже полностью меня подчинило, мое сознание стало верной шлюхой « Одержимости ». Именно поэтому вместо беспристрастного анализа, я развлекаюсь со смыслом моей жизни и радуюсь, что в этом мире существует так много удовольствий, плата за которых всего лишь - рассудок. А в наши времена расстаться с рассудком проще, чем например с кофе, о котором я вспоминаю даже в процессе орального секса с моим милым мальчиком, верно удовлетворяющего меня.