Одержимый

Часто такое бывает, что в мире случаются вещи, подавляющие сознания масс. В воздухе начинает царить атмосфера гнетущего напряжения, способная будто бы нагревать воздух. Этот жар мешает дышать, мыслить, но уже вскоре люди привыкают к нему, и как ни в чем не бывало идут в магазин, ссорятся с домочадцами из-за невымытой посуды, встают рано по утрам на ненавистную работу, хотя это они делают абсолютно всегда. Мир рухнет, но на работу выйти придётся, если конечно вы не пират, который вместе с воздухом вдыхает неприятие любых установленных правил. В день, когда мир узнал о смерти двух известных пиратов, воздух не только накалился до состояния адской кузни, но ещё и стал невыносимо тяжёлым и удушающим. Любой верующий человек сетовал на Господню кару, постигшую грешных людей. Ведь как иначе объяснить, как за несколько месяцев мир вышел из под контроля? Могущественные люди стали как обычные « букашки » оглядываться по сторонам и лихорадочно читать газеты, пытаясь найти свои имена в числе погибших. Мир безумен, умрешь и не заметишь. Читают ли мертвецы газеты? Иногда в тяжёлые времена, объединяешься с теми, с кем бы раньше ни за что не выпил бы на брудершафт и не обсудил бы политическую повестку, и уж не тем более не поделился бы своими переживаниями. Однако когда идёшь на дно с отрубленными руками, будешь ли ты ненавидеть своего неприятеля, который без ног тонет рядом? Именно об этом и подумали молодые люди, сидящие в каком-то захолустном баре, на острове, на котором не за что зацепиться глазу. Санджи и Зоро вместе выпивали, разговаривая о единственном человеке, который служил причиной их временного перемирия. Это причина заслуживала изменить традицию бить друг другу морду и устраивать словесные баталии. Все изменилось, когда они узнали о смерти этой причины. Трудно описать состояние людей, лишившихся дорогого человека, в особенности, когда о его смерти узнаешь в какой-то неприглядной газетке, годящейся только для хранения вяленого судака. Первая эмоция - шок, который вследствие перерастает в панику. В голове Санджи мысли хаотично сменяли друг друга, каждая последующая превосходила другую в абсурдности и дикости. Сложно было охарактеризовать о чем он думал, слишком уж эта новость не вписывалась в привычный диапазон новостей, которых он получал или же ожидал получить. В нем бурлили гнев, страх и отчаяние. К кому он испытывал эти чувства было не ясно, однако глаза его безумно сверкали, костяшки побелели и все тело потряхивало от переизбытка чувств, что он хотел сделать, можно было трактовать по-разному: либо он готов идти воевать против всего мира, либо он в шаге от того чтобы вскрыть себе сонную артерию. Привычный набор для тех, кто только столкнулся с шокирующей новостью. Типично. Если бы бог или же тот, кто в ответе за это безумие, вёл бы тетрадь, где описывал бы действия человека во время паники, то вряд ли бы там стоило отмечать имена. Зоро же отреагировал очень пугающе, кровь быстро вернулась к его лицу, мертвенная бледность спала с угрюмого лица, и он стал походить на создание из мира живых. Несколько мгновений он пустым взглядом буравил стену, складывалось ощущение что он думал, если сконцентрировать взгляд в одной точке, то все проблемы решатся, главное не терять ее из виду. Ророноа всегда отличался сдержанным нравом, но никак не отстранённым, по нему можно было сказать, что он доволен жизнью и блеск в глазах вызывается жизненным энтузиазмом, а не синтезом наркотических веществ. В тот вечер, многое изменилось. Лицо, всегда выражавшее спокойствие и уравновешенность, приобрело нечто холодное и потустороннее, такое бывает во взгляде людей, потерявших смысл жизни или осознавших, что его и не было. Верхом его метаморфоз стала пугающая улыбка, так улыбаются не друзьям, так улыбаются расчленённому телу врага. Это улыбка походило на хищный оскал хищника, который учуял упитанную косулю и вспомнил, что он одиночка и делить ее ни с кем не будет. В баре было не так много людей и все они выражали непреодолимую сонливость. Пожалуй, в этом острове был налог на экспрессивность, это бы объяснило узкий эмоциональный диапазон местных. Прочитав газету, один старик, успешный захмелеть, начал вопить что-то про безумный мир и вселенскую несправедливость. Казалось, что он внуков лишился или же собрался хорошо вжиться в образ и напиться с чистой совестью. Барышни, скупой наружности, отреагировали драматичным вздохом, видно расстроились какие красавцы умерли, а уж кем они были, были ли вообще - совершенно неважно. Остальные неприметные любители выпить лишь безразлично повели плечами - в мире случается всякое, всему удивляться - онемеешь. В общем, в баре в том обстановка была как в жизни: для кого-то мир рухнул, а для кого-то всего лишь повод выпить. Санджи и Зоро первый раз почувствовали связь между ними, сейчас только они на этом острове могли понять боль и сомнения друг друга. Очень необычное чувство, когда раздражающий тебя человек способен без слов понять тебя, будто бы вы близкие друзья или же любовники. Им хватило мимолётного взгляда, что прочитать мысли друг друга. Все таки было между ними что-то такое, что навсегда останется в этом потрепанном заведение. Первым тишину запрятавшуюся в клубьях сигаретного дыма разрушил Ророноа, обратившись к блондину. - Какие идиоты сидят в прессе? Не у что на эту байку кто-то повелся ? - выпалил невозмутимый старпом, но в голосе отчётливо звенела нотка опасения - Наш капитан силён, он просто так не умрет, он всегда стремился к свободе, так что не позволит смерти одолеть себя - стараясь придать голосу уверенности продолжал Зоро. - Я согласен с тобой, голова - трава, поначалу я вспылил, позволил усомниться в своём капитане, но мне это все равно не нравится - подавленным голосом ответил Санджи - Слухи не берутся из ниоткуда, да и заявление о смерти двух пиратов худшего поколения вызывает опасения. Такие люди сами не умирает, они морю не нужны - алкоголь давал о себе знать, так что изречения казались излишне пафосны и неуместны. - И то верно, эро-кок, кому-то стала выгодна эта новость, нужно побыстрее в этом разобраться, Луффи был серьезно ранен, вряд ли он может сейчас сам о себе позаботься, любой воспользуется его уязвимостью, также нельзя утверждать, что крушения корабля не было, скорее кто-то построил, чтобы они попали в водный поток, не исключён вариант, что на их субмарине уже был шпион вражеской группировки, которая захотела захомутать себе этих пиратов. - ровным беспристрастным голосом рассуждал мечник, он был похож на аристократичного детектива, а не на гору мышц, решающего все вопросы грубой силой, хотя именно это к него получалось лучше всего. - Маримо, а что если это все Ло? - как-то обречено, словно разочаровавшись во всем устройстве мира промолвил кок. - Кто ещё знал точное расположение всех проблемных мест Субмарины лучше всего? Ведь чтобы провернуть пожар, мастерски разобраться с пиратами на судне, сделать так, чтобы их тела были полностью изничтожены огнём, так ещё и « случайно» субмарину принесло « случайным » течением на берег какого-то острова с базой дозорных. Слишком много совпадений. Слишком много случайный « не случайностей » - продолжал свою пылкую речь Санджи, попутно осушая стопку за стопкой, будто бы на дне стакана должна была быть истина Зоро же внимательно слушал накама, первый раз за свою жизнь он сконцентрировал внимание на блондине, раньше он воспринимался как раздражающий комод. Вид портит, но с практической точки зрения необходим. Однако любить из-за этого его больше не станешь. На комоды Зоро было все равно. То что это был Ло, Зоро не сомневался, он это понял сразу же как прочитал газету, нет , он совсем не был гением дедукции или же превосходным стратегом, даже на примитивного умника не тянул. Он просто умел чувствовать. Когда не находишь логику - обращайся к своей первоначальной животной сущности, которая помогла тебе выжить в первобытных условиях и дойти до нынешнего состояния. Для этого нужно глубоко дышать и довериться органам чувств и внутренним ощущениям. Или же выпить с утра по 0,5 затем окунуться в ледяную воду и не пудрить себе мозги. Эффект будет одинаковым. Ророноа был хорошо проспиртован, чтобы понять что вообще происходит. Ло точно это подстроил, слишком много внимания он уделял Луффи и чудесным образом оказался в центре движухи, к нему не относящийся, и это всего лишь после одной личный встречи. Затем появляется новость о их смерти, не у что он хочет сказать, что удержит капитана рядом с собой? Те, кто хотят поработить моря идут ко дну. А те, кто покушаются забрать солнце - ослеплены собственным безумием. Луффи точно жив. Он это чувствует, ведь когда капитан умрет, что-то навечно умрет в Зоро. Пока этого чувства нет, но почему-то есть въедливая мысль, что он очень далеко. Даже не в физическом плане, а в духовном. Будто зеркало, в котором они видели одно и тоже разбилось в дребезги, и кто-то видит там осколки, а кто-то своё отражение. Он отдалился от своего капитана, или же тот отдалил его намеренно. Раньше все было понятнее, мир не вызывал столько вопросов. Теперь же ты сомневаешься во всем: жив ты или мёртв тоже собственно неважно, грань между живым и мертвым полностью размылась, в данный момент нельзя утверждать, что мертвые не имеют власти или же живые что-то решают. Первый раз в мыслях Ророноа назвал его по имени, раньше он его держал в памяти лишь для того, чтобы срифмовать с чем-то постыдным. Сейчас же в этом плешивом баре, провонявшей насквозь дешёвой древесиной, едким пивом и сигаретами, этот блондин казался чем-то родным и привычным. Он напоминал о Луффи, о их приключениях, что они действительно были и это не иллюзия хмельного разума. Вот так за несколько минут раздражающий накама показался спасительной соломинкой, за которую можно было бы зацепиться, чтобы не утонуть в собственном отчаяние. Дождь лил, остров затягивало в природное бедствие, ветер нещадно обдувал шаткую конструкцию бара, складывалось ощущение, что ещё один холодный поток и задание разлетится к чертям. Кок и старпом тут же вспомнили своего капитана, который бы неприметно бы выбежал на улицу и с заливистым смехом начал бы обнимать жёсткие, холодные струи дождя, погода бы лучше не стало, но промозглая сырость бы испарилась. Сейчас же было холодно, раскаты грома били по ушам, а на душе становилось паршиво. Что делать дальше было непонятно, первый раз Санджи и Зоро молча употребляли алкоголь, смотрели через запотевшее окно на разыгравшуюся стихию и оттягивали момент решительных действий. Где-то в Новом мире. - Аха-ха-ха, малыш Ло, ну и даёт! Такое провернуть из-за того, что в штанах жмёт — одновременно глупо и гениально! - с победоносной ухмылкой произнёс мужчина, на чьем счете годовой бюджет среднестатистического королевства в ист-блю. Дофламинго всегда смотрел на мир сквозь стёкла своих очков, дополняющий образ человека, откровенно попрощавшегося со своей « крышей». На его лице всегда мерцала какая-то нездоровая улыбка, которая не могла бы быть у доброжелательного человека. Это улыбка говорила о том, что это человек берет то, что хочет и когда хочет. А хочет он все и сразу. Жил он как и подобает отъявленному ублюдку — без совести, поэтому спокойно зарабатывал на слабых и пил крепкий бренди даже в 7 утра, затем хорошенько раскуривал чего-то душистого, желательно ещё « веселенького » и продолжал наблюдать за всем мировым безумием. Чувствовал он себя в своей тарелке. Доффи залпом читал газеты, особенно он любил этим грешить в обеденную жару. В его королевстве солнце светило всегда. Всегда для него. Он комментировал чтиво всегда, ведь один он не был никогда. Слишком много желающих было быть рядом с гениальным состоятельным пиратом, имеющий великие амбиции. Когда человек богат, его имя на слуху — верить начинаешь в его успех очень быстро и поэтому никогда не оставляешь его одного, толковые люди как ветер, сколько в ладони не сжимай, все равно улетит. Остается быть листком, несущимся на этом ветре, в надежде что долетишь до лучшего места, при этом не иссохнув до неприглядного состояния. - Какая жалость, что мой милый мальчик, не стал окончательно моим. Однако я добился того, чего хотел — продолжал Дофламинго то ли в пустоту, то ли в лицо собеседнице — Он был ценным экземпляром, подающим надежду, ненавидел этот мир и страстно желал убивать. Тебе не кажется это возбуждающим? Когда маленький ребёнок до скрежета зубов ненавидит мир и желает его уничтожить? — опьяненный экстазом продолжал пират — Ох, Ло, ты стал моей одержимостью, возможно и не умер бы мой никчёмный братец, если б не ты. Я никак не желал делиться таким счастьем, полным безумия. Так было весело ломать тебя, давать надежду на « мнимое счастье » и отбирать ее, быть властным над тобой, были твоим повелителем. Сколько бы ты не рос, всегда останешься тем маленьким мальчиком, с диким взглядом и отвращением к « свету» — подытожил Джокер — Теперь, милый Ло, нашел свою « одержимость », что ещё нужно, для того чтобы стать мужчиной ? - О, мой бог, да ты ненормальный — сказала высокая стройная женщина, властно восседавшая напротив него, одаривая презрительно - надменным взглядом — Мне плевать, что у вас с этим Трафальгаром, хоть персональной шлюхой его делай, главное другое. Перейдём к условиям нашего договора ? — немного скучающее предложила женщина королевской наружности, такие люди обладали статью и величием, возвышаясь над простыми смертными. - Хэнкок, какая ты нетерпеливая, посмотри на Ло, добился своего благодаря терпению — с усмешкой проговорил Доффи. - Видно, тебе знакомо это понятие, ты это всю жизнь практикуешь - усмехнулась правительница острова женщин, Джокер лишь одобрительно хмыкнул, оценив выпад императрицы пиратов — Я всего лишь хочу своего Луффи, он станет моим мужем и разделим жизнь, уж я позабочусь, чтоб его мечты сбылись, а что касается тебя, ты знаешь, я мигом смогу распотрошить твоё осиное гнездо, открыв правительству тайну твоего царствования, а это нехило ударит по прибыли — уверенным голосом выдвинула требование Хэнкок. - Идёт, дорогуша, может переспим ? — вальяжно перешёл на более актуальную тему Донкихот — У меня не было секса ещё с амазонкой, тем более с такими формами, как смотришь на двойное проникновение с моими клонами ? - А-ха-ха, помни, что мужчины желающие меня, в любой момент при моем желание превратятся в камень, все ещё хочешь меня? — с ноткой напускного кокетства поддержала незамысловатый флирт пирата. - У меня уж точно одна часть тела окаменела, меня это не пугает - плотоядно усмехнулся джокер. В глазах прекраснейшей женщины в мире мелькнул огонёк страсти, и она в одно мгновение оседлала своего собеседника и заткнула рот страстным поцелуем. Дофламинго оценил настрой , и притягивая шачибукай за талию к своему мощному телу, начал терзать ее губы грубым поцелуем.