Одержимый

Зоро и Санджи были настолько разными людьми, что вероятно встретившись на прогулочной улочке с посредственными барами, вряд ли бы догадались, что относятся к одному виду. Они воплощали в себя крайности всех благородных понятий, умудряясь не иметь никаких точек пересечения, кроме одной, той самой с угольными волосами в соломенной шляпе, пропахшей морской солью. На этом и все. Санджи всегда носил элегантные костюмы, брюки идеально выглажены и по стрелкам можно было преподавать геометрию школьникам, светлые волосы аккуратно уложены, ни одна волосинка не выбивается, создавалось ощущение, что какой-то перфекционист с окр создавал галантного кока. Даже сигареты тот курил эстетично, можно было делать снимки и на этом заработать, украшая его физиономией журналы про состоятельных джентельменов, в поиске истинной любви. Он сражался при помощи ног, не применял грубую силу в строну дам, уважал и боготворил. Ророноа Зоро —создавал образ брутальной горы мышц, взглядом способный испепелять нации. Все мужское заключалось в его статном массивном силуэте, демонстрирующим уверенность и надёжность. Одевается просто, напоминает наёмного убийцу, хищный суровый взгляд, молчаливость, едкая самодовольная улыбка, вызывающая у противником испарину на лбу. Сражается при помощи рук, мечник. Сражается с женщинами, потому что уважает. Именно из-за этого, они никогда бы не смогли вместе пить в баре, когда вы рабы разных принципов — варианта два, либо поубивать друг друга, либо предастся плотским утехам. Однако никто из них ещё не умер. Этих двоих объединил один очень весёлый и светлый пират, который своей улыбкой смирял гнев в их сердцах, а своими идеями отвлекал их от нарастающей неприязни к философии друг друга. Именно благодаря их капитану, они смогли контактировать друг другом и признавать, что даже люди с «разных планет » могут работать вместе. Пусть вообще не желая этого, но понимая зачем это нужно. В этом и смысл быть накама. Когда началась непонятная заварушка на Сабаоди, их раскидали по разным уголкам света, каждый из мугивар думал о разных вещах, и лишь совершенно разные люди, думали об одном. Об их капитане, вина перед ним за свою слабость угнетала мужчин, заставляя ненавидеть собственной естество. Бывает, какими бы разными не были люди, тяжесть от общего креста затмевала свет разных принципов. Кок и мечник, проснувшись на разных островах, невзирая на боль по всему телу, смятение и сильнейшую усталость, решили во что бы то не стало найти накама, в особенности капитана. Как же это сделать, если связи нет и средств ориентирования тоже не наблюдается? Остается довериться интуиции, включить логику и отправиться туда, где скорее всего будут товарищи. Когда узнаешь, что твой капитан в одиночку сражался с адмиралами на войне, потеряв брата, мозг начинает стремительно набирать скорость мыслительного процесса. В особенности, когда чувство вины жестким хлёстком напоминает о собственной никчёмности. Сабаоди? Слишком опасно. Их там видели совсем недавно, так ещё и после войны, там наверняка много дозорных и правительственных крыс, скорее всего даже отряды тайного назначения. Остаётся один вариант, место где они были ранее. Не слишком очевидно, тоже рискованно. Однако как добраться? Только Нами, может ещё и Робин смогли бы раздобыть Лог Пос, сориентироваться и добраться до Триллер-Барка. Слишком неудобно, слишком мало времени, чтобы играть в великих штурманов. Осталось одно: придумать способ связи. Санджи выяснил через Иванкова, при помощи революционных каналов связи про расположение Зоро, революционеры следили за Шачибукай, поэтому их разведчики в курсе, что на острове с Михоком оказался зеленоволосый мечник, слишком напоминавший старпома восходящей звезды всех газет. Также, главные противники правительства обнаружили Робин, которая оказалась на плоту всевозможной мировой несправедливости — мосту, строящийся невольными людьми бесконечное количество сотен лет. Удручающее место, окутанное вязкими туманами, пронизывающем холодом, крепким остывшим чёрным чем с крупицами нерастворенного сахара, отлично подходило по духу такому человеку как Робин, как бы грустно это не звучало, но выписывалась она в атмосферу гнетущей обречённости лучше, чем самурай в рисовых полях. Естественно, Санджи предпочёл бы больше Нико Робин, прекрасную леди себе в напарники, нежели черствого фехтовальщика, совершенно игнорирующего бережного отношения к прелестным дамам. Что, разумеется, было той самой каплей, переполнявшей и без того кипящую бочку терпения любвеобильного кока. Однако дело было очень серьёзное и опасное, подвергать дам такому риску блондин способен не был. Чего не сказать о том, чтобы пустить в пыл битвы себя и Маримо, как бы он не относился к нему, отрицать факт его силы равносилен тому, чтобы оспаривать важность качества хорошего табака. Санджи до такой нелепости никогда не доходил. Не планировал. Тем более, Ророноа вряд ли бы простил коку, если б тот отправился спасать капитана, не предупредив его. Это была та самая вещь, которую трепетно они защищали: если дело касается Луффи, то необходимо переключить мозговую коробку передач, настроится на лад понимающих боевых партнёров, а затем после помощи их капитану, снова презрительно смотреть друг на друга, практикуясь в острословие до совершенства. По —хорошему, нужно было б найти и других храбрых воинов моря, в особенности Усоппа, чтобы тот подтвердил все « слухи » о его величии на практике. К сожалению, другие накама как в воду канули. Точнее в небе. Связавшись с преданным старшим помощником, Санджи предложил своему извечному сопернику, встретиться на одной революционерской базе, в нескольких днях от флорианского треугольника, неприметный остров, где бунтари -затейники складируют взрывчатку и оружие, под видом обычного промышленного поселения, занимающегося машиностроением. Блондина доставят ряженые мужики, Зоро — Перрона, как этот Маримо оказался на острове с сильнейший мечником и готической -лоли (малость переросшей) — понятия не имел. К слову, в мире произошло столько безумных потрясений, что это уже не удосуживалось тем, о чем захочешь задуматься. Скорее так, мысль проскальзывающая а мозгу, быстро терявшая актуальность, которую память не фиксировала. Мысли Ророноа Зоро, о дальнейшем сотрудничестве, особой эмоциональностью не отличались. Он в принципе редко проявлял эмоции по поводу, не касающегося его обожаемого капитана. Весь его мир сузился до цели, заключающейся прийти на помощь Луффи, а уж с кем это делать — совершенно неважно. Его драгоценный капитан важнее всех других жизненных обстоятельств. Даже больше. Он важнее жизни. Следовательно, как только увидел призрачный шанс прийти на помощь Монки Д., ухватился за него и придал тому плотское обличие, первый раз в жизни он искренне обрадовался, что отец Санджи кончил внутрь его матери. Двое верных накама, через посредников условились встретиться на том острове, что вблизи флореанского треугольника. По времени это заняло бы около двух недель в быстром темпе, мечник должен был прибыть чуть раньше, главное чтобы не потерялся даже с сопровождением. В мире происходил один абсурд за другим, сковывалось ощущение, что создатель всего решил выпить на брудершафт с дьяволом и заключить пари, кто же больше выкинет несуразных вещей, нарушавших концепцию всего мира. Будто бы раньше всегда были аксиомы, а внезапно в мир ворвались теоремы с кучей различных следствий. Ничего не понятно — разбираться приходится. Или же есть всегда вариант, остаться в неведение, пусть тебе это объяснит тот, кто понял, а ты поверишь ему на слово — ведь таков удел не знающих. Однако кто сказал, что в мире нет гениальных гуманитариев? Или же медиков, в особенности хирургов, а если быть точнее: мрачных хирургов, в чьих глазах ненависть к вездесущему, а разум стал верным псом безумия и извращения. Наверняка, таких очень много. Новость о том, что их капитан скорее всего пленён одним из новичков худшего поколения, кок и старпом восприняли настолько по-разному, что казалось различий между их реакциями и не было. Один — скурил в два раза больше обычного, при этом злостно сжимая кулаки, покрывал весь белый свет матами, казалось его аурой можно было убивать, она будто бы излучала волны агрессии и разрешительного гнева. Факт того, что его капитан, друг, товарищ, потерявший брата, стал игрушкой какого-то поганого докторишки — вызывала негодование, желание отпинать мерзавца до места, где матушка находится, достигло вселенских масштабов. Ророноа же, пережив пик непосильной злости, садистски ухмыльнулся, по-моему самое то для новой техники санторю. И кок, и мечник настроены были серьезно, преодолев путь они все-таки встретились на тайном острове. Хоть когда-то фортуна отдала им предпочтения, и не один корабль дозорных не решил проверить их или же взять штурмом. Добрались без особых приключений. Путь не доставлял им прежнего удовольствия. Без капитана вода была слишком холодной и уныло -серой, солнце слишком пекло, а время тянулось как мёд, стекавший с ложки, слишком медленно, слишком невыносимо ожидание решающего сражения за капитана. Так или иначе, двое ненавистных друг другу людей встретились, обменявшись колкостями, чтобы сохранить приличия они удостоверились в готовности каждого из них приложить все усилия (даже больше), что спасти мугивару Луффи. Остров выглядел уныло, растительности почти не было. Все было какое-то невзрачное, если смотреть на лес -слишком куцый, блеклый, иссохший. Песок отдаёт грязно -серым оттенком с примесью желтого. Небо заволокли тучи, не было лирического небо перед грозой, просто немного темных облачков, не заслуживших почести быть символами поэмы. Сам городок, секретный объект под прикрытием был грязным, с кучей мусора и блеклыми неоновыми вывесками каких-то баров, магазины выглядели неприветливо, глядя на них, сразу же хотелось войти в режим экономии и уйти в свою квартиру, заснуть и забыть про окружающую реальность, как про страшный сон. Порт же не отличался чем-то таким, что стоило бы запомнить. Таких на свете миллион, как впрочем и таких захудалых городишек. По мимо его, на острове ещё были паро деревень, но в них накама не заходили, встретившись направились в бар. Совершенно не за компанию, просто маршруты совпали. Вряд ли, эти двое бы нашли общей темы чтобы выпить, но всегда бы нашли повод случайно пересечься. Странный все-таки этот мир, не пора ли богу податься в трезвенники? Выпивая один стакан за другим, обжигающего эля в мутной бутылке, они разговорились. — Эй, Завитушка, как думаешь, чего этому хмырю Луффи понадобился? — немного захмелевшим голосом, но все еще осознанным, начал Зоро. — Понятия не имею, Маримо, наш капитан — известный пират, можно шантажировать многих людей, да и бабла срубить — задумчиво ответил Санджи, уже начав серьезно хмелеть. — Глупости какие, как всегда бред несёшь — недовольно буркнул Старпом — Дело куда тоньше, думаю это что-то личное. — Ты когда у нас в психологи заделался, голова-трава? — иронично подметил Винсмок — Они виделись то один раз, и то вместе дрались, по-моему кто-то просто ревнует — с видом великого знатока произнёс кок. — За языком следи, кретин — сквозь зубы процедил Ророноа — Он — мой капитан, я не позволю себе опорочить его честь, он для меня — солнце, освещающее путь. Разве я могу ревновать солнце, превращая его в фонарик. — философски закончил мечник. — Ого! Не знал, что ты способен на такие высокие чувства, думал перепихон это твой придел. — продолжал эро-кок. — Я с тобой полностью согласен, Луффи —особенный человек в жизни каждого из нас, мы можем быть под солнцем, но не владеть им. — Насчёт перепихона, по себе людей не судят, себя с « солнцем » не равняют — пьяно ухмыльнулся мечник — Вернёмся к тебе разговора, думаю этот Ло захотел приватизировать наше « солнце «, тут не важно время, важно помешательство. — Ты про то, что он мог зациклиться на нем ранее? — призадумался Санджи. — Именно, увлёкся им в начале его пиратского пути, на Сабаоди башню снесло конкретно. — на удивление ровным голосом произнёс Зоро. — Это как фанаты, видящие кумиров, сходят с ума, только Луффи не Айдол, а Ло не фаната, тут скорее отношения больного человека к своей жертве- пафосно подытожил Ророноа. — Хм, голова у тебя после саке варит, в этом есть смысл, он вполне мог свихнуться на своей одержимости. Нас капитан удивительный человек, им легко увлечься, погрязнуть в нем, полностью отрезав все пути отступления — согласился блондин — Однако тогда, Луффи в большой опасности, никогда не знаешь, что больной придумает. — Вот-вот, завтра же принимаем решительные действия, медлить нельзя — уверенно высказал свою позицию « голова -трава «. Тут в бар влетает худощавый мальчишка и начинает вопить. — Народ, вышла газета! Просто чума! Там такое! Быстрее читайте, не пожалеете. — Что за торгаш? — изумлённо поинтересовался Зоро. — Юный предприниматель — согласился Санджи. — Надо бы почитать, вдруг что важное — подметит старпом. Санджи лишь одобрительно покачал головой и протянув несколько белли, взял газету, молча прочитав, отсутствующим взглядом смотрел в стену, на лбу выступили капельки пота, глаза лихорадочно забегали. Зоро испуганно поинтересовался, боясь подверждению своих догадок, поинтересовался в чем там дело. На его вопрос, ему всунули газету в которой жирным шрифтом было написано: « Монки Д. Луффи и Трафальгар Ло, включая пиратов сердца погибли в кораблекрушение, их тела опознали и награды аннулируются » В баре повисла гнетущая тишина.