Важное

Открыв посильнее кран с холодной водой, Салим попытался проснуться - физически после сна и морально после того, что случилось. Струи воды царапали еще не остывшую кожу, мелкая дрожь пробегала по телу. Холодный душ всегда его бодрил, но сейчас его оказалось для этого мало. Иракец подставил уставшее от перенапряжения лицо под воду, зажмурил глаза. Брызги били по векам, Осман начала растирать водой щеки, а после набрал в рот воды и сплюнул, думая, что чистки зубов будет явно мало для белизны. Надо было давно купить себе ополаскиватель для рта. Сперма Джейсона была странной на вкус. Не то, чтобы Салим пробовал ее когда-то до этого - были такие дебильные мысли в детстве, когда изучал свой организм, но тут же исчезли после подзатыльника от отца. Тот и не знал, что ответить на вопрос юного Османа "могут ли мужчины иметь детей от мужчин". Казалось, что такие вопросы вообще нельзя задавать в Ираке. Да и вообще во всем мире. Что это ненормально. Что Салим Осман ненормальный. Хотел бы он сейчас, будь его старик еще жив, ответить ему - это нормально. С Джейсоном бы вряд ли познакомил, его бы ни за что не приняли. Мутию, его бывшую жену, и то приняли через силу. В основном потому, что с арабского ее имя означает "покорная". Именно такие жены и нужны арабам по законам шариата: безвольные, не думающие, безвластные, покорные. Мутиа такой не была. Хотела бы, да не получилось. Поэтому на пятнадцатый день рождения Зейна сбежала. Куда именно Салим так и не узнал. Получил от нее письмо через пару месяцев, удивился и обрадовался тому, что с ней все хорошо. Возможно, она все-таки сумела уехать в Америку, о чем они в отрочестве вместе мечтали. Салим поначалу даже мечтал больше, чем она, но потом, попав в Иракскую армию, понял, что теперь вряд ли уедет из страны. Мутиа ждала слишком долго. Слишком долго старалась жить по правилам, которые не коррелировались с ее принципами. Всегда повторяла любимую фразу, которую услышала во время изучения английского - Death before dishonor. Когда Осман увидел тату с этой надписью у Джейсона, аж не сдержал смех. Вот так совпадение! Получил в ответ типичное Джейсоновское "Ты че на меня уставился?" и задумался о том, что эти двое определенно нашли бы общие темы для разговора. Он понимал ее желание уехать. Пусть тут и оставались ее родные, друзья, ее семья, сын. Зейн вначале дико злился на мать, хоть та и старалась передавать ему подарки - Османы находили неопознанные коробки с разными марками под дверью. Салим никогда не разрешал их трогать сыну, боясь, что прибывшие в Ирак американцы пришлют ему бомбу. Но это всегда были подарки: иностранные конфеты, брендовые футболки, один раз она прислала Зейну даже кеды CONVERSE - Салим тогда удивился, как их пропустили через границу, но потом вспомнил, что Мутиа знала как получить желаемое и без пограничников. А еще подарки всегда сопровождались письмами. Короткими, но все же. Женщина писала о том, как скучает и надеется увидеть своих родных где-нибудь, но не в Ираке. Один раз она написала Салиму. Отдельным письмом. Увидев его Зейн, не на шутку бы разозлился - оно было явно длиннее тех, что она писала ему. Но тогда Мутиа, находясь в десятках тысяч километрах от родины, решила признаться мужу - она никогда его не любила. Салим Осман просто оказался лучшим претендентом на ее руку из всех мужчин Ирака, из всех мужчин мира: терпеливый, заботливой, несложный. Она долго извинялась за то, что врала ему все эти годы, ложилась с ним в постель под дулом невидимого пистолета, приставленного ее же родственниками, и говорила о любви. Что понимала, так вечно продолжаться не может, но боялась - за себя, за родных, за него с Зейном. Поэтому решила уйти. "Возможно, когда-нибудь мир станет терпимее - к Ираку, к женщинам, к другой религии. И тогда я снова вступлю босыми ногами на горячий песок, позволяя ему прожечь меня до мяса. А пока я надеюсь, что ты меня отпустишь, Салим. Что встретишь человека, который сможет полюбить тебя, по-настоящему. Ты прекрасный мужчина и я думаю, что из нас получилась самая ужасная пара на планете. Но я рассчитываю, что когда-нибудь я снова вступлю на порог твоего дома и ты назовешь меня уже не женой, а другом". Мысли о бывшей жене прервал Джейсон, вошедший в ванную. Он был уже голый, поэтому Осман, отвернувшись обратно к стене, закрыл глаза и стал ждать, пока его вновь разгоряченного тела коснутся руки любимого мужчины. — Решил начать без меня? — спросил Колчек томно, целуя иракца в плечо. — Не волнуйся, воды на нас обоих хватит, — усмехнулся Салим, вспоминая, какие проблемы с канализацией были с Ираке. — Я привык экономить воду, — ответил ему морпех, обхватывая руками его трепещущую от прикосновений талию - таких же горячих и возбуждающих, как и вчера. Кран горячей воды мужчина даже не поворачивал - она текла из крана с холодной. В комнате стало жарко. Вода теперь точно не поможет. Джейсон аккуратно развернул парня лицом к себе, касаясь его губ своими. Прошелся холодной ладонью по его шее, после чего принялся оставлять на ней засосы. Салим запрокинул голову от наслаждения, впечатался в плитку на стене. Они чуть было не поскользнулись в душевой, Колчак даже резко притянул парня к себе - если уж и падать, то вместе. Продолжая его целовать, но уже в области груди, парень начал спускаться все ниже и ниже - вот уже касается пупка и неспешно переходит к области паха. Салим, пытаясь опереться обо все, что только можно, открывает глаза и видит опустившегося на уровень его вставшего члена любовника. Тот с гордо поднятой головой ощущает на себе чей-то взгляд. И, продолжая смотреть на Османа, берет в рот его твердый прибор. Салим чувствует, что кровь приливает теперь не только к его мужскому началу, но и ко всей паховой области. Ноги подкашиваются, стоять становиться невыносимо. Мужчина обещает себе, что в следующий раз возьмет Джейсона с собой в ванну, всегда мечтал в ней понежиться с кем-то. Морпех помогает себе руками, впервые отсасывает кому-то. Вспоминает, как это делали ему девушки, но понимает, что тогда как-то и не обращал внимание на их действия. Его рот, как и глотка, не могут принять в себя весь член Салима, поэтому он обсасывает его наполовину. Но иракцу и этого достаточно: он пускает свои дрожащие руки в колючие волосы Джейсона, помогая тому двигать головой в такт. Блядь. Он знает не только, как нужно ублажать других, но и как доставить удовольствие самому себе. Четко ведет Колчака, подсказывает как ему нравится, не стесняется, в отличие от Джейсона. Тот бы ни за что вчера не начал трахать иракца в рот. А самому иракцу это походу очень нравится. Доминирование. Актив. Джейсон не против. Но обещает себе попробовать тоже побыть сверху. Слегка давится толстым стволом, но сглатывает свои же слюни и его смазку. В какой-то момент опускает одну руку и берет уже себя за член, начинает дрочить. От этого зрелища пенис Салима еще больше упирается в нёбо бедного морпеха, который уже и так не знает куда деть свои зубы и язык, старается не откусить член от страсти и не проглотить головку. Но потихоньку втягивается. Получает даже удовольствие от процесса, особенно в тот момент, когда поднимает глаза и смотрит на кайфующего Османа сверху - тот и не думает отводить взгляд. Устанавливает прочную связь между своим членом и членом Салима - каждый толчок вперед, каждое столкновение носа с пахом иракца, отдается импульсом в его стволе, заставляет выделять еще больше смазки. Рука Салима тянется к крану с холодной водой. Выкручивает его на максимум, в комнате становится невыносимо дышать. Капли попадают на их тела, заставляя подергиваться, но тут же остывают на теле. Сейчас они оба напоминают два горящих пламени, которых тщетно пытается потушить вода. Сквозь журчание Джейсон слышит, как Осман стонет: так ярко и бесстыдно, что сам начинает мычать с членом во рту. Закрывает глаза. Еще чуть-чуть и он упадет в обморок от духоты в душевой. Кончает. Сначала Салим, потом Джейсон. Второй еле встает с колен, упирается дрожащими руками в стену. Чувствует, как Осман кладет тяжелую руку на его плечо. Проверяет, в порядке ли он. Джейсон снова закрывает глаза, пытается прийти в себя. Иракец открывает окно в комнате, которое до этого Колчак вообще не замечал. Пар со стекла у раковины постепенно сходит на нет, в ванной становится прохладнее и Салим спешит снова укутать любовника , только теперь уже в полотенце. В этот раз Джейсон не сопротивляется. Подставляется под объятия и прячет свое снова красное от стыда лицо на его груди.

***

Салима резко выдергивают на работу. На пару часов, подменить коллегу. Тот рычит прямо в трубку, боясь посмотреть на Джейсона - он сидит и согревается на кухне с помощью кофе. — Хорошо, я приеду. Но только сегодня, Майкл, и только на пару часов, — вешает трубку так грубо, что телефон даже слетает с гвоздя. Вешает обратно. Сжимает руки в кулаки. Джейсону не нравится, что мужчине придется отъехать. Чувствует себя какой-то содержанкой без купюр в карманах, за которыми и поедет Салим. Если их отношения будут развиваться и дальше, то Колчак определенно найдет нормальную работу - жить за счет Салима, у которого еще и учится сын, было сверх бесчестием и шло против его природы. — Прости пожалуйста, я ненадолго, — сказал ему мужчина, беря с вешалки куртку. Он еще раз осмотрел лейтенанта, нормально ли тот себя чувствует. Колчак сидит, укутавшись в плед и попивая кофе, есть печеньки. Все теми же, с шоколадной крошкой. — Не парься, — отвечает ему вальяжно, хотя внутри тоже негодует. — Я никуда не денусь. Никуда не денется. Также как и в пещерах. Салим верит. Целует мужчину в лобик, проводит своей ладонью по его ямочке на щеке. Чертовски красивый. Проводив взглядом иракца, американец еще пару минут сидел на кухне. Не хотелось вылезать из теплого пледа, который еще и пах Салимом, и вставать на холодный пол. Но задница требовала мягкости под собой, тем более на нее планы у Джейсона были теперь большими - не только приключения искать. Как это вообще происходит между мужчинами? Пока ведь они дошли только до взаимного минета. Все время не получится только отсасывать. Хотелось изучить тело Салима: как оно отреагирует например на кубик льда, которым Колчек будет рисовать узоры на его вздымающейся груди, или на связывание? В голове он тут же представил ярого Салима, который освобождается из наспех завязанных пут, хватает только начавшего играть Джейсона и заталкивает ему прям промеж.... Как вообще мужики друг с другом ебутся? Так, как делал Джерри в баре? Если так, то это не вариант: Колчеку может и было приятно, когда тот упирался ему в простату, но кайф от этого точно не получал. А что, если делать это медленнее? Нежнее? Как учил его всю прошлую ночь Салим? Захотелось снова подрочить. Но если он сейчас это сделает, то на Салима вечером его запала не хватит. Тем более, здоровье все еще восстанавливалось. Поэтому морпех, не выпутываясь из кокона, дошел до дивана, плюхнулся на него, разложил вокруг себя подушки, чтобы теплее было, и включил телевизор. — Продолжается наступление на Иракский город Фаллуджа: американское командование сообщило о гибели уже свыше сорока солдат США, а также о трех сбитых вертолетах. По их прогнозам, штурм города должен закончиться до конца ноября, а все мирные жители вернутся на родину уже к концу этого года. — Блять, как же ты заебала, — проворчал Джейсон, снова видя лицо той безграмотной журналистки и пытаясь переключить канал. На других каналах показывали тоже самое - один из журналистов назвал морпехов отдельно от солдат, за что словил от Джейсона воздушный респект. Кажется, все американское телевидение сейчас наблюдало за тем, как армия США гибнет, а их кровь растекается по горячим пескам. Некоторые эксперты делились своими прогнозами: сколько еще действующий президент Джордж Буш будет "бороться со всемирным терроризмом" и какая смерть ожидает Саддама Хуссейна. Наткнулся на какое-то всратое интервью с политологом. — Скажите, считаете ли вы, что Буш-младший переизбрался на второй срок только потому, что Америка не готова заканчивать продолжительную, по всем меркам, войну с Ираком? — Все мы могли заметить, что президента, в последнее время, жестко критикуют, хотя, по-моему мнению, его стоит только похвалить. Экономика США при первом сроке Джорджа Буша совершила ощутимый скачок вперед: ВВП страны начал расти и продолжает это делать по сей день. Я считаю, что сейчас нам нужен именно такой президент: сильный, волевой, властный, способный принимать решения и бороться не только за мир в своей стране, но и на всей планете. Джон Керри по этой части проигрывает, демократы сейчас озабочены больше климатом, чем международным терроризмом. Но навряд ли нас, в ближайшее время, настигнет какой-то ураган или наводнение. Джейсон Колчек нихуя не разбирался в политике, но это не мешало ему почувствовать, как "эксперт" в телевизоре явно пиздит. Как он выдавливает из себя проплаченный текст и вылизывает задницу в прямом эфире тому, кто послал мальчишек воевать в пустыне без особого плана и нормальной экипировки. Джейсон помнил какой ад был в начале этой войны. И как он лично выбивал для своего отряда нормальные сух. пайки. — Блять, Иракцы своих собак и то лучше кормят, — вовсю ныл тогда Мервин, приходя то на завтрак, то на обед, то на ужин с заранее недовольным ебалом. — Они реально хотят, чтобы мы без мяса шли стрелять по иракцам? — поддерживал его Джоуи, который явно недоедал. — Начальство только обсираться умеет, — констатировал факт Ник, передавая свою "еду" Джоуи - сам он был неголоден, а от этой ебучей арахисовой пастой уже хотелось на стену лезть. Все стало намного лучше, когда пришла Рейчел. Она сразу поставила на место тех, кто занимался всей этой ебаниной с едой для морпехов, а один раз даже сама сгоняла в город и привезла им нормальной еды. Тогда же морпехи ее и зауважали, хотя поначалу отнеслись с предубеждением. Но Рейчел быстро влилась в коллектив, показала кто тут "мамочка" и не позволяла впредь больше никому издеваться над своей командой. — Ястреб 2-1, проследи, чтобы капрал Гомес ушел спать не с пустым желудком. Он, по-моему, у него вообще бездонный, но в этот раз нам привезли еды с запасом, — сказала Джейсону Рейчел, уводя Ника в свой кабинет. Колчек тогда и не обратил внимание на их странные отношения - он был сосредоточен на поникшем от голодухи друге, который запихивал в себя арахисовое масло ложкой через силу. Запивал водой. — Ну ты как, брат? — спросил лейтенант капрала, кладя руку ему на плечо, — теперь я понимаю, почему тебе вечно хреново. — Да мне даже встать бывает тяжело, — пожаловался ему Хосе, поняв, что тот не пришел его снова поносить на чем свет стоит, — клянусь, я скоро ягоды начну рвать, которые висят у нас под окном. — Да их там сам Саддам развесил, ебаное химическое оружие, - усмехнулся Джейсон. — Химическое оружие будет из моей жопы, если я не перестану жрать один арахис. Парни рассмеялись. Джоуи даже подавился и поставил недоеденную банку на стол. Облизал губы. — Говорят, на днях спец по спутникам должен приехать. — Все-то ты знаешь. — Это не я, это Мервин, честно! Зараза, вечно всех нас подслушивает. Говорит, что команду кто-то проклял. То эта хуйня с едой, то проблема с письмами, то тот случай на КП... — Тс, — заткнул его Колчек, — не при Нике! Мужчины взглянули на своего товарища, который еще не успел зайти в кабинет за Рейчел. Сидели они в зале, эхо могло донести их слова хоть до соседней комнаты. — Да ладно тебе, ему вроде легче. — Это он при вас так красуется. Недавно в наряде он знаешь какую фишку выкинул? — заинтересовал друга лейтенант. — Говорит: "Если не найдем это химическое оружие, то в резерв уйду", представляешь? А раньше хотел сам Саддама повязать, на лицо ему нассать. — Да, люди на войне меняются, — подытожил Джоуи, собираясь закончить уже этот всратый диалог про химическое оружие и лечь спать - завтра уже ему в наряд заступать. Джейсон Колчек приказал капралу доесть остатки пасты утром, иначе он лично накормит его ею. Джоуи пиздострадальчески простонал и улегся на боковую. Лейтенанту оставалось лишь обновить расписание на доске: кто в какой наряд заступает, кто поедет на операцию со спецом по спутникам, а кто останется в штабе - заполнять бумажки. Увидев в последней ячейке имя "Хосе Гомес", Джейсон нахмурил брови: опять кто-то из рядовых накосячил? Но, посмотрев на прошедшие недели, убедился, что Джоуи уже целый месяц отлынивает от всяких вылазок, рейдов, поездок на КП и прочей опасной херни. Он что блять задумал? Не дожидаясь утра, он вернулся к капралу и разбудил его. Начал при остальных допрашивать, выпытывая из него информацию, как это любит и умеет делать офицер Кинг, почему Гомес отказался ехать с ними на операцию. — Так там же Ник будет, и Мервин. Можете еще пару новеньких взять, они крепкие парни. Я-то вам зачем? — В смысле блять зачем, Джоуи? Мы всегда на такие важные операции вместе едем. Хосе поджал губы, понимал, что Джейсон сейчас злится и еще не знает истинных причин его отказа. - Мне кажется, я к ней не готов. Морпех с татуировкой "Death before dishonor" закатил глаза. Время уже спать ложиться, а ему приспичило о такой хуйне поговорить. — Джоуи, да никто блять не готов, нас и в планах не было, когда это химическое оружие создавали! Всем страшно. Ты знаешь, что Ника дома ждет мать без отца и несколько младших сестер? А Мервина жена с дочкой - ему думаешь не страшно? Конечно ты знаешь, а все же мнешься как девка. Капрал Гомес встал. Поправил очки, которые чуть не слетели от такого резкого подъема, и старался смотреть Джейсону прямо в глаза. — Меня тоже ждут дома, Джейсон, я прекрасно все понимаю. Но от меня блять там никакой пользы, только буду тормозить вас, пока буду дристать где-то в кустах. Оно вам надо? — Тогда я лично на тебя памперсы надену, чтоб след из говна за собой не оставил, — тыкнул Колчек пальцем в грудь Гомеса и уже было хотел развернуться и уйти, как вдруг услышал в спину. — Зачем я там тебе нужен? Застыл на месте. Начал придумывать, что ответить. Нельзя было сразу развернуться и показать растерянность на своем убитом лице. Он - первый лейтенант ВМС США. Командир отряда, как бы там не величали Рейчел. Кандидат в капитаны. А Джоуи обычный капрал, каких много. И уже потом его друг. — Потому что выбить из тебя давно надо было эту всю дурь, - начал наступать на Гомеса лейтенант, схватившись за оружие, - ты все эти ебаные два года в штаны ссышь, а я за тобой подтираю. Прекращай дрожать при каждом шорохе или писке за спиной, научись уже наконец разворачиваться и пиздить врага в лицо. Если повезет - автоматом, не повезет - так кулаками. Этому нас учили в Пэррис-Айленде, этому нас учили в Кэмп-Леджене, этому нас готовили все то блядское время, но только я уже первый лейтенант, а ты все еще такое же ебанное ссыкло. Пока лейтенант Колчек произносил свою речь, не забывая брюзжать слюной и попадать ею по очкам Капрала, вокруг них собралась толпа людей. Собирались уже оттаскивать агрессивного Джейсона от испуганного Хосе. Из кабинета вышли даже Рейчел с Ником, пытаясь понять, что за кипиш снаружи. Морпех стоял перед морпехом, дышал ртом, запотевая очки другого, и пытался не потерять лицо. Не сейчас. Не перед сотней морпехов вокруг. Не перед Рейчел. — Капрал Гомес, вы едете с остальными на операцию. Вопрос закрыт. Он даже не посмотрел на Джоуи. На то, как он отреагировал, на то, как его глаза потемнели, на то, как внутри что-то лопнуло, сломалось, разбилось, раскрошилось на мелкие кусочки. Джоуи даже не протер свои очки, снял их с себя и положил на тумбочку, рядом с арахисовой пастой. Лег на бочок и закрыл глаза, стараясь перенестись сейчас из Ирака домой, в свою комнату. Где все еще стоит его фотография с Джейсоном с их выпускного в Пэррис-Айленде.