Важное

Зейн Осман знал что делать. Не только с друзьями, у которых случался слишком резкий приход, но и с американским солдатом, о котором он так часто слышал от отца и которого не надеялся когда-то встретить. Но ему повезло. Отчасти. Кое-как впихнув в машину разгоряченное тело Джейсона, так и прорывающееся вернуться лежать на холодный асфальт, Зейн пулей достиг водительского места и дал по газам прежде, чем Джейсон очухается и попытается выломать дверь. Первым вариантом в его голове был отъехать от города подальше, может к заповеднику Датч Гэп, но не в сам заповедник - поближе к реке Джеймс. Найти какое-нибудь темное место, где их никто не увидит, пока Зейн будет приводить в чувства Колчека. А его еще долго не отпустит. Лейтенант сзади скатился вниз, шлепнулся с сидения на пол, что-то пробурчал. Теперь ему будет еще тяжелее подняться. Может быть тогда сработает второй вариант? Нет! Это безумие. Везти его сейчас, за 500 миль от дома, чтобы просто удостовериться действительно ли он встретил того самого Джейсона Колчека? Да и вряд ли бедолага переживет семь часов постоянной тряски. Что, бедолага? Неужели Осман-младший ему сочувствует? В какой-то степени да, ведь когда-то сам был таким. Зейн не знал, сколько лет Джейсону. Отец говорил, что он не намного, но, младше его. На вид ему было двадцать, хотя морщины у глаз прибавляли, все-таки, пару годков. Не зная он, что Колчек уже лейтенант ВМС США, подумал бы, что отец наткнулся в пещерах на подростка - такого же, как и сам Зейн. Настолько сильно Джейсон был похож на его несуществующего, но вечно желанного старшего брата. Сзади опять послышался стон. Пока Осман думал, успеет ли он до рассвета вернуться в Саванну, ноги на педалях и руки на руле сами везли его машину в том направлении. И вот - они уже на межштатной автомагистрали I-95, едут на юг, покидая Ричмонд. Пока Джейсона Колчека очень и очень медленно покидают силы. Передозировка. Зейн Осман сталкивался с передозировкой не часто. Думал, что ему повезло, а теперь - сожалел, что не знает как спасти незнакомого человека на заднем трясении, который уже в отключке. Пару раз он останавливался прям на магистрали, чтобы проверить его пульс. Жив. Пока что. Он аккуратно наклонил голову парня на бок, чтобы если его начнет рвать - когда его начнет рвать - он не захлебнулся в собственных отходах. Такой смертельный исход уже когда-то видел Зейн Осман. И ему не понравилось. Раньше покупка травы, а впоследствии и наркотиков потяжелее, было чем-то крутым и рискованным - тем, о чем рассказываешь друзьям, которые также, как и ты, сбежали от родителей под покровом ночи. Теперь, когда он в университете и приехал погостить на пару дней к отцу, такое развлечение казалось ему глупостью. И не только потому, что он сам через все это прошел. Но и потому, что раньше казалось, что взрослые такой хуйней не занимаются. И о чем только Джейсон думал? Может ему и больше тридцати лет, о чем начал догадываться Осман, но ведет он себя похуже девятнадцатилетнего Зейна. Выехали из Вирджинии. Въехали в Северную Каролину. 3 часа ночи. Глаза Зейна Османа начали закрываться. Он похлопал себя по щекам. Надо было все-таки взять американо в кафешке за углом, про которую местные ему все уши прожужжали. Зейн порылся в бардачке - ожидаемой баночки колы там не было. Блять. Придется бить себя по щекам еще четыре часа. А потом мазать себя всеми возможными кремами, чтобы не вернуться в Лондон красным, как помидор. Все уже знали, что они с отцом переехали в США. А тут испугаются, подумав, что те вернулись в Ирак. — Салим, — снова простонал Джейсон сзади. И хули ему не спится? Зейн помнит, как сам проспал все выходные после празднования восемнадцатилетия. И как его разбудил разъяренный отец, который снова нашел заначку с краденными вещами. Бедный. Не знал что хуже: сын-вор или сын-наркоман? Глядя на мокрого Джейсона, который даже голову не в состоянии поднять, он уповал на второе. И начал понимать, что в нем нашел его отец. — Блядь, — послышалось с заднего сидения. И Зейн снова вспомнил себя. Как также, пытаясь встать с кровати после пьянки, чуть не наебнулся и не вывалился из окна. Они с Джейсоном, походу, подружатся. И вот Колчек уже лезет обниматься. Въезжая в Южную Каролину, погруженный в собственные мысли Осман-младший как-то проглядел, что лейтенант поднялся и уже норовил перебраться на пассажирское сидение. Пришлось одной рукой держать руль, а второй Джейсона за футболку, которая уже была вся перепачкана его соплями, слюнями и бог знает чем еще. Рассвет. Наконец-то дорогу Зейну освещают не только фонари с фарами, но и солнечные лучи. Пробрала ностальгия. Как он любил кататься по грязным дорогам Ирака, объезжая то мусор, то, если не повезет, чьи-то трупы. Хотел бы он когда-то вернуться в Ирак? Определенно да. Но не сейчас. Зейн ощутил, что его рука стала мокрой. Видимо Джейсон, который приложился левой стороной головы к подушке его сидения, напустил слюней. Слегка сбавив скорость и убедившись, что впереди и сзади никого нет, он обернулся и увидел, как Джейсон Колчек прислонился губами к его руке. Еще и пытался водить шершавым языком по ней. Стало противно. И он машинально толкнул его назад, потер руку об штанину и принялся дальше вести машину. И вот наконец штат Джорджия. Они доехали. На часах было 8 утра и Осман-младший молился, что отец, у которого сегодня выходной, уже проснулся. Сходил и полил цветы, которые выращивал на балконе вместо привычных в Ираке тыкв. Хотел бы и тут их посадить, да только боялся, что не приживутся. Османы жили на Уилмингтон Айленд, совсем недалеко от реки Уилмингтон и Булл. Выбрали себе место более менее напоминающее внешне родной Ирак. Салиму здесь нравилось: до работы недалеко, а в выходные можно сходить на рыбалку. Последнее его радовало не меньше, чем садоводство. Особенно, когда в Ираке не было возможности нормально заняться ловлей рыбы. Доехав наконец до их маленького двухэтажного дома, Зейн Осман надеялся, что не испугает отца, который знал, что его сын уехал в Вашингтон с друзьями, посмотреть на Белый дом. И уж точно должен был вернуться не раньше следующего дня. Но планы сорвались, у обоих Османов в этот день. С пустым желудком и диким желанием пить Зейн понимал, что теперь один он до дома Джейсона не дотащит. Уж очень тот был крепок, хоть и худощав. Зейн не знал, что именно было в Джейсоне тяжелым: его, на вид, пустая башка, в которой отродясь не было серого вещества, может пару извилин только, или выпирающая задница, на которую тот, по всей видимости, с рождения ищет приключений. — Отец? — позвал Салима Зейн, едва зайдя в дом. — Я наверху, — ответил ему мужчина, подходящий к лестнице. Хорошо. Он спустится и только тогда ему Зейн скажет. — Что-то случилось? — интуиция Салима не подводила. Его сын, пусть и на вид спокойный, не вызывал спокойствия в нем самом. Что-то случилось. — Давай выйдем на улицу, — предложил Зейн. Если Салима и хватит удар, то хотя бы холодный воздух, который был нормой на их улице с утра, не даст ему упасть в обморок. Тогда бы Зейну пришлось тащить в дом два тела. А если еще и соседи увидят? — Алллах, — только и смог сказать Салим, когда задние двери открылись и из салона вывалилась половина тела Джейсона, ногами вперед. Спасибо хоть додумался в своем бреду не ебнуться башкой об асфальт. — Где ты его нашел? — начал спрашивать Салим, когда Зейн вытаскивал Колчека. — Долгая история, — ответил он ему, предлагая не стоять в стороне, а помочь дотащить тело. Колчек не выебывался. Лежал смирно, как солдат, даже как-то помогал, когда они пытались его поднять и тут же не опрокинуть. Салим благодарил сына, за несколько вещей. Первая - что тот, каким-то образом, нашел мужчину, которого он в последний раз видел сегодня утром, во сне. Вторая - что они приехали утром, когда соседи еще спят и не видят всего этого. Третья - что Зейн не бросил его лежачим на улице. А, как и воспитывал его Салим, помог ближнему. — Сюда. Клади сюда, — мотнул голову в сторону дивана Салим, неся Джейсона за ноги. Тело опустилось вниз. И даже не дрогнуло. А это могло означать лишь одно. — Пап, капельница. Принеси из моей комнаты капельницу, — скомандовал Зейн. Салим на секунду впал в ступор, но потом вспомнил, с кем говорит, и побежал наверх. — Возьми натрий, физраствор и ту синюю ампулу. Лучше две! — крикнул он ему вдогонку. Надо было оценить состояние Джейсона. Понять, насколько все плохо. Времени было мало. Скорую они может и успеют вызвать, но проблем потом Колчек не оберется. Поймать военного при передозе, даже если его на время отстранили, это как поставить клеймо на всю жизнь. Прямо на ебальнике. Тем более Зейн знал, что делать. — Вот, — вывалил на журнальный столик Салим все, что притащил. — Что мне делать? — Принеси воды, — ответил Зейн. Хотя вода сейчас меньшее, что морпеху поможет. Пощупал пульс. Есть. Хоть и слабый. Обычная интоксикация. Похоже этот придурок не только что-то принял, но и запил это пивом или чем-то покрепче. Долбоеб. — Вот, — снова ответил Салим, дрожащими руками ставя стакан рядом. Джейсон Колчек был бледный. Не таким, как покойники, но его губы было бы неплохо подкрасить или растереть. Пальцы на руках подрагивают. А значит Колчек, где-то внутри себя, борется. — Поставь физраствор, — начал координировать отца сын. Сам, достав из кармана фонарик, стал светить им на зрачки Джейсона. Реагируют. Очень хорошо. — Сделано, — сказал Салим, отойдя от дивана. Он кое-как вонзил иглу в вену Джейсона. Потому что сам дрожал и потому, что вена убегала. — Хорошо. Теперь намочи тряпку холодной водой и положи ему на лоб. Это тоже было лишним сейчас. Требовалось время. Но когда Джейсон начнет приходить в себя, а когда это произойдет юный Осман прогнозировать не мог, то поблагодарит их за заботу. Зейн на это надеялся. Салим аккуратно подходил к Джейсону, как будто тот был фарфоровым. Он мотал головой, когда перед собой видел не Джейсона, а Зейна, также лежащего на диване всего пару лет назад. Он боялся, что тот кошмар снова повторится. И вот - он перед ним. — Он весь горячий. — Это нормально. У него передоз, хотел было ввести в курс дела отца Зейн. Но не стал - тот рисковал в любой момент свалиться на пол от ужаса. Но держался. И за это Зейн был ему благодарен. Помощь в этот момент была преимущественно от Османа-младшего, но Осман-старший напоминал своим присутствием что то, через что Зейн сам прошел пару лет назад, не осталось без следа. Когда-то отец вытащил его из ада. И теперь пришло время отплатить ему тем же.