Доля

***

      Помещение, больше походившее на развалины или заброшенный прогнивший сарай, было заволочено дымкой тумана от еле пробивающегося света и удушающей сырости, от которой создавалось ощущение, будто во рту и носу вот-вот вырастет плесень. На полу, застланном грязными тряпками и дырявой рогожей, валялись инструменты, обломки прохудившейся крыши, колёса от телеги и мешки с зерном, которые прогрызли крысы — вечные обитатели подобных мест. В дальнем углу, на этих самых мешках лежало туго связанное тело молодой девушки — Элиф. Гречанка находилась без сознания явно не первый день. Она бы провалялась так ещё некоторое время, но затёкшие конечности дали о себе знать, и неприятная боль выдернула девушку из сна. Элиф распахнула опухшие глаза и попыталась пошевелиться, но тугие верёвки натянулись и ещё больше натёрли нежную кожу. Гречанке потребовалось некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя и понять, что она связанна, с заткнутым ртом и лежит в каком-то амбаре на горе мешков с зерном, которое из-за влаги стало плесневеть и гнить, наполняя и до того сырой воздух отвратительным запахом. Девушка почувствовала, как её начинает мутить, и это состояние отдавало пульсирующей болью в голову. «Как я здесь оказалась?» — спросила саму себя Элиф, окидывая взглядом тёмное помещение. Этот вопрос запустил реакцию в воспалённом сознании по восстановлению цепочки событий. Последнее воспоминание, всплывшее в памяти — то, как она отчиталась перед Шах-султан о результатах своей слежки. Что было потом, она помнила смутно, однако подобное состояние не могло возникнуть на ровном месте, даже если она настолько сильно устала, что крепко заснула. Но если бы это был обычный сон, то Элиф точно почувствовала, как её связывают. «Значит меня усыпили, — мгновенно подумала рабыня. — Но зачем?». На этот вопрос она ещё не могла найти ответа. Девушка ещё раз осмотрелась и заёрзала на мешках в попытке высвободить руки, но тугие верёвки давили и протирали кожу, отчего рабыня корчилась и извивалась. В итоге от столь активных движений Элиф съехала вниз на одном из мешков и упала на пол, вся в сгнившем зерне. Гречанка тысячу раз прокляла себя за все свои глупые поступки и снова попыталась выбраться, но сначала вся выгнулась, забилась и смогла, в конце концов, сесть, что немного облегчило её состояние, близкое к полуобморочному от невыносимого смрада.       В этот момент мрак амбара рассеял яркий лучезарный свет от отворившиеся скрипучих ворот. Внутрь зашла целая группа незнакомцев в чёрных кожаных одеждах и такого же цвета тюрбанах, с плотными повязками на смуглых лицах и с кинжалами на поясах. Они тащили за собой ещё одного связанного пленника, который находился явно без сознания. Элиф затаила дыхание, боясь выдать себя, и внимательно следила за их действиями. Незнакомцы бросили очередную жертву на мешки, а потом собрались в небольшой круг и стали о чём-то беседовать. Девушка попыталась разглядеть человека, которого принесли наёмники, но на его голове был мешок. Тогда гречанка напрягла слух, дабы расслышать, о чём говорят незнакомцы, но их говор был столь тихим и неразборчивым, что и эта затея провалилась. Вдруг один из наёмников посмотрел в сторону Элиф, и она, будучи замеченной, будто лань среди рощи, зашевелилась в попытке уползти подальше от его взора, но от этих ёрзаний девушка потеряла равновесие и рухнула на пол. Теперь уже вся группа обратила на неё внимание и рассмеялась от столь нелепой попытки высвободиться и сбежать. Но главарь — гречанка поняла, что это он по более богатой одежде и высокому тюрбану, — шикнул на них, и они умолкли, внимательно наблюдая за его действиями. Мужчина тяжёлой походкой приблизился к дрожащей Элиф, которая вся сжалась и казалась ещё меньше на его фоне, а потом опустился на корточки и, схватив её за плечи, усадил перед собой. — Проснулась, пташка, — язвительно прошептал незнакомец. Его голос был очень глухим из-за плотно прилегающей маски, так что даже при всём желании и отличной памяти девушка вряд ли распознала бы кто это. — Я уже начал переживать, что мои люди перестарались, пока перевозили тебя сюда, — позади фигуры главаря послышались смешки, но он их проигнорировал и с характерным лязгом достал роскошный кинжал, явно чей-то подарок, либо украденное сокровище. — Слушай меня внимательно, хатун, — гречанка напряглась и уставилась на оружие в руках незнакомца. — Если ты будешь умницей и сделаешь всё, что я скажу, то я срежу повязку и верёвки, и ты будешь свободна, — главарь поднёс кинжал к шее девушки. — Но если будешь брыкаться и кричать, то я не задумываясь перережу тебе горло, ты меня поняла? — Элиф робко кивнула, а мужчина опустил кинжал. — Отлично. Сразу скажу, что моё имя тебе знать необязательно, ведь наша повторная встреча маловероятна, но если и случится, то только в том случае, когда мне будет заказано вынести твой труп, — снова раздался смех позади. Мужчина угрожающе спокойно продолжил. — Теперь к делу. Место, в котором ты находишься, близко к порту. Там на якоре стоит судно. Оно переправит тебя в Фындыклы…       От этого названия у Элиф внутри всё поледенело. «Фындыклы, — повторило воспалённое сознание, словно смакуя это слово. — То место, куда отправился Паша Хазрет Лери, — за этим выводом последовал следующий. — Шах-султан… Это её рук дело! Ах, как я могла попасться в эту ловушку, рассказывая ей обо всём. Какая же я глупая!» Элиф была неимоверно зла на саму себя и ушла в размышления, из которых её вывела звонкая пощёчина главаря наёмников. Девушка пришла в себя и в непередаваемом возмущении посмотрела на мужчину, но, встретившись с его тяжёлым звериным взглядом, её негодование поутихло, сменившись естественным страхом. — Не отвлекайся, хатун, — прорычал главарь, а потом вернул себе самообладание и размеренно добавил. — После того, как тебя привезут в город, тебе необходимо попасть во дворец, но это не должно стать трудной задачей, ведь с тобой отправятся мои люди, — мужчина мотнул голову в сторону группы наёмников, которые безмолвно наблюдали за этой сценой. — Они также проконтролируют, чтобы ты, маленькая пташка, не упорхнула, создав тем самым кучу проблем и себе, и окружающим, — даже с маской на половину лица было заметно, что главарь ухмыльнулся. — Как только ты окажешься во дворце, то перед тобой будет стоять одна единственная задача, — мужчина сократил расстояние между их лицами и на выдохе сказал, — убить Великого Визиря.       У Элиф аж дыхание перехватило и ёкнуло в груди от этих слов. «Убить Великого Визиря?! — вопило сознание. — Второго человека в государстве? Правую руку Султана? Это невозможно! — на смену крику разума пришла ноющая боль в сердце. — Но как же я могу? Я ведь… Мы же с ним…» Она никак не могла закончить фразу, ведь слова главаря не укладывались у неё в голове. Её замутило от одной только мысли причинить вред человеку, которого она любит. «Знала ли Шах-султан о моих чувствах к Паше Хазрет Лери, раз выбрала именно меня? Или же это воля случая? Но даже если так, то почему она не отказалась от меня, видя, что я столько раз подвела её?» — девушка перебирала в мыслях тысячу вариантов причины такого решения султанши. — Ты имеешь полную свободу в способах убийства, хатун. Но не тяни. Как можно скорее расправься с Пашой, тогда сможешь получить всё, что тебе обещали. А теперь, — главарь оттянул тугую повязку и, просунув остриё кинжала, разрезал её. Элиф вздрогнула от прикосновения металла, а потом закашлялась, стараясь вдохнуть воздух ртом, словно эта повязка не давала ей дышать. Как только она пришла в себя, то подняла взгляд на мужчину и оскалилась. — Я не буду убивать Великого Визиря, — гневно воскликнула гречанка. — Я не наёмница и не сумасшедшая, чтобы исполнять гнусные приказы незнакомых мне людей! — По-моему я ясно выразился насчёт криков, хатун, — процедил мужчина и приставил остриё кинжала к горлу девушки, заставив её замолчать. Он смерил её грозным и слегка ехидным взглядом. — Все мы наёмники. Ты служишь своим хозяевам, мы — своим. Любая служба в определённый момент требует убийства неугодного человека, поэтому я не понимаю твоих воплей, — он сказал это небрежно. — Неугодного человека?! — воскликнула Элиф. — И чем же вам неугоден Великий Визирь? Он же второй человек в государстве! Как вы можете покушаться на его жизнь! — Историю творят сильные люди, хатун, — несмотря на крики рабыни, главарь говорил спокойно, процеживая каждое слово с рычащим оттенком. — И чем больше сильных людей, тем могущественней Империя. А больные, слабые, никчёмные люди только портят государство, позорят его, — мужчина сказал это с отвращением в голосе. — Больного льва всегда изгоняет прайд. Волки всегда убивают слабую добычу. Также и мы должны помогать нашему обществу, избавляя его от бесталанных людей. — Но ведь все мы раньше были слабыми, особенно в детстве, — возразила Элиф, наивно полагая, что её мнение — в такую минуту! — интересно для человека, который живёт лишь заказными убийствами. — Старики тоже слабы, но их же не бросают, не убивают… — Бей, не стоило ей срывать повязку со рта, — донёсся позади голос одного из наёмников. Остальные в группе рассмеялись. — Эта девчонка слишком много шума создаёт… — Не заставляй меня тебя уговаривать, хатун, у нас самих приказ, — прорычал главарь и поднялся на ноги, делая вид, что между ними не зарождался интересный диалог. —Поднимайся, пора идти в порт, — мужчина взял гречанку за руку и потянул на себя, поднимая её во весь рост. — Никуда я не пойду! — закричала Элиф и попыталась вырваться из хватки незнакомца, но чуть не упала, так как её движения до их пор были скованы верёвками. — Как будто тебя кто-то спрашивает, — огрызнулся главарь и в пару взмахов кинжалом разрубил верёвки на теле рабыни, оставив связанными только запястья — Пошли. — Нет! Отпустите меня! Я знаю, кто вас нанял! — завопила Элиф, извиваясь в руках мужчины. — Я не буду никого убивать! — Бей, бросьте её, — снова подал голос кто-то из наёмников. — Часть золота мы уже получили, пускай гниёт здесь, а мы сами расправимся с Пашой.       Главарь смерил презрительным взглядом своего подчинённого, потом посмотрел на бьющуюся в его цепкой хватке Элиф. Его карие глаза недобро сверкнули. Одно мгновение и дорогой кинжал вонзился в плечо наёмника. Гречанка взвизгнула и зажмурилась, а раненный подельник завыл от боли и рухнул на пол, окружённый остальными членами группы. Главарь даже не шелохнулся, оставшись таким же невозмутимым. Он тряхнул Элиф, чтобы та открыла глаза и посмотрела на него. — Видишь, что ты наделала?! Из-за твоего упрямства ранили человека! — голос мужчины был спокойным, но угрожающим. — Любая рана может привести к смерти, а ты можешь стать косвенным убийцей.        Главарь наёмников толкнул Элиф в объятия двух других людей, а сам подошёл к раненному воину и одним рывком вырвал кинжал у него из плеча, доставив мужчине адскую боль и заставив его кричать. Дорогой кинжал для главаря был важнее здоровья подчинённого. Мужчина сделал знак и группа разделилась: два человека остались с раненным, два других вслед за главарём повели брыкающуюся Элиф, а остальные люди взяли того связанного человека, что всё это время ничком валялся в углу на мешках. Вся эта процессия безмолвно двинулась в порт, где на якоре плескалось одинокое судно.