Сlan Y: Yami No Yokan (Клан Ю: предчувствие тьмы)

As you look around you, do you like what you see? Though it sometimes makes you lonely, do you like being free? And are you sure you'll be okay without my company? I just want you to be happy, even if it's not with me Sweet, sweet freedom Will the line between all this And my love ever meet

© «Sweet Freedom» by Uriah Heep

— Юкино, нам нужно поговорить. — Конечно, мама. Когда мне приехать? — Я думаю, будет правильнее, если я приеду к тебе. Как насчёт сегодня часа через два? — Мамочка, я не против, но я не успею ничего приготовить… — Не утруждай себя. По крайней мере, не в этот раз. У нас деловая встреча. Надеюсь, напоить меня чаем ты сможешь и без подготовки. — Безусловно. — Вот и славно. До встречи в 19-40.       Я нажала кнопку отбоя.       На самом деле, говорить с нарочитым спокойствием в этот раз мне удавалось с огромным трудом.       Так и подмывало высказать всё этой несносной девчонке прямо в трубку. Видимо, переходной возраст даёт свои горькие плоды. Я всё ещё надеялась, что сия чаша минёт мою младшую дочь стороной, но… нет.       Юкино с детства была беспроблемным ребёнком. Если Хару то и дело влипала во всякие неприятности, то Юки была очень послушной и шагу не делала без моего разрешения. Собственно, этим она и добилась того, что когда встал вопрос о наследнике, я выбрала её. Ведь логично отдать ключи от будущего человеку, которому полностью доверяешь и… которого видишь насквозь. И без вот этой противной фронды, которой Хару изводит меня время от времени. Можно сказать, что сегодня младшая меня удивила. С чего всё началось? Да с самого банального — с телефонного звонка. — Юкиношита–сан? — Я вас слушаю. С кем имею честь? — Меня зовут Хирацука-сенсей, я классный руководитель вашей дочери Юкино Юкиношиты.       Внутри шевельнулись плохие предчувствия. — Я вся внимание, Хирацука-сан. — Юкиношита — сан… в последнее время меня беспокоит поведение вашей дочери. — А в чём, собственно, проблема? Она ухудшила показатели по каким-то предметам? — Нет. С успеваемостью у неё всё по прежнему прекрасно. Но… сегодня она избила мальчика. На крыше школы.       Что?! Как?! Юкино, моя малышка… кого-то избила? Девочка, которая по дороге в школу успевала затискать каждого встречного кота? Этого не может быть. — Вы не ошиблись, Хирацука-сан? Я слишком хорошо знаю свою дочь, чтобы поверить в подобное.       Собеседница в трубке тяжело вздохнула. — Мне тяжело говорить об этом… но это правда. Ваша дочь жестко расправилась со своим одноклассником. Побила его. Ногами.       В моей груди возникло ощущение камня. Заныло сердце. — Я хотела бы знать причину и подробности. Расскажите мне всё, что вам известно, Хирацука-сан. — Известно мне… немногое, — ответила сенсей после паузы. — При самом инциденте я не присутствовала, а о причинах знаю лишь, что конфликт возник из-за проблем с организацией фестиваля культуры, в котором ваша дочь была одним из руководителей. Что-то у детей пошло не так. У меня пока не было времени глубоко изучить ситуацию, но если необходимо, завтра я допрошу всех причастных и тогда… — Думаю, это будет излишним. Вы правильно сделали, что сообщили мне по горячим следам. Я сама поговорю с дочерью… и всё выясню, — сказала я ледяным тоном, изо всех сил стараясь не показать своё волнение. — Если Юкино виновата в происшедшем, она будет наказана строжайшим образом. Нам нужно улаживать какие-то вопросы с потерпевшим? — Юкиношита — сан… Потерпевший — это Хаяма Хаято. Поэтому… — Пожалуйста, не продолжайте… мне всё ясно, — ответила я, хотя на самом деле ясности стало ещё меньше, вернее — в моей голове только что взорвалась бомба. — Мы немедленно разберёмся и примем меры. Передайте наши искренние извинения семье Хаято, если они будут с вами общаться. — Благодарю и искренне на вас надеюсь. Саёнара, Юкиношита-сан. — Саёнара, Хирацука-сенсей.       Я сбросила звонок и медленно опустилась на стул. Как она могла? Господи, чем она думала? Как вообще подобное могло прийти в её голову? На все эти вопросы у меня не было ответа. Но сейчас я их получу.

***

      Каким-то шестым чувством я поняла, что к этой встрече нужно готовиться не как к встрече с любимой дочерью. Именно поэтому рандеву была назначено через два часа, а не немедленно. Полтора часа из этих двух я потратила на сборы. Идеальная причёска и макияж. Строгое тёмно-серое платье. Бриллиантовые серёжки и колье. Если бы я собиралась не к ней, а на приём к Императору, я бы выглядела точно так же. Нет разницы. Потому что — я чувствовала — это будет очень важная встреча. Будущее моей семьи вполне может зависеть от неё.       Я вызвала машину. Мой личный водитель обещал подъехать не позднее, чем через десять минут. У меня было целых десять минут на раздумья и я ими воспользовалась.       Что могло заставить её так поступить? Если бы пострадавшим был какой-то неизвестный мне подросток, я первым делом посчитала бы, что он сам напал на мою дочь. Но Хаяма… Сын наших деловых партнёров, чудесный солнечный мальчик, очень вежливый и корректный… к тому же, неравнодушный к Юкино с самых пелёнок. Мы с отцом одно время подумывали, не выдать ли за него Юки после совершеннолетия. Нет… Кто угодно, только не он. За что же она тогда его ударила? Может, он просто хотел за ней поухаживать? Попытался поцеловать? Да, похоже это самая вероятная причина их конфликта. Глупая, разве можно так… Она совершенно не имеет понятия об отношениях полов. Впрочем, это легко уладить.       Успокоив таким образом себя я выглянула в окно, в котором уже маячила моя чёрная «Bentley Continental».       Пора.

***

      Юкино встретила меня наряженная в простенькое, но милое «маленькое чёрное платье» от известного бренда. Ага, стало быть, тоже готовилась… Похоже, она всё-таки успела что-то состряпать, поскольку в холле стоял характерный запах свежей выпечки. Я с удовлетворением отметила это, но не улыбнулась. Сегодня у меня не было повода для улыбки. — Мамочка, как я рада тебя видеть, — вполне искренне (на первый взгляд) сказала Юкино. — Вот твои любимые тапочки. Пожалуйста, надень их и пойдём на кухню. Я только что вынула из печи таяки. Хотя ты и просила ничего не готовить, но я…       По тому, что она пускает мне пыль в глаза я поняла… по глазам. При всем показном радушии они были настороженными. Юкино прекрасно понимала, по какому поводу я почтила её визитом. Я взглянула на дочь серьёзно и строго. — Предлагаю оставить чаепитие на потом. Мы ведь с тобой бизнес-леди, а деловые вопросы не терпят отлагательства, — лёгким щелчком я сломала её хитрый план меня задобрить. Будем играть по моим правилам и никак иначе. — Поэтому пойдем-ка в комнату, а когда закончим беседу — тогда и свежие таяки с чаем отведаем.       С этими словами я решительно переступила порог прихожей и направилась в гостиную. Несколько обескураженная своей неудачей, Юкино покорно поплелась за мной. Навязать собственные правила игры — половина успеха.       Я удобно расположилась в кресле, закинув ногу на ногу. Юкино принесла стул и села напротив меня. — Мама, я знаю что тебя ко мне привело. Тебе ведь моя классная звонила? — спросила она, опередив меня.       Хороший ход. Но при таких плохих картах как у тебя, милая, далеко не идеальный. — Звонок сенсея не причина моего приезда, а скорее повод. О причине мы поговорим позже. А пока будь добра объяснить своей матери, что у вас там сегодня произошло. Жажду услышать новости из первых уст.       Я заметила, как она непроизвольно вздрогнула и сжала в кулак правую руку.       «Она ещё совсем ребёнок, — подумала я почти с нежностью. — Пытается меня провести, но язык тела выдаёт её с головой». — У нас сегодня был последний день фестиваля культуры… — начала Юки издалека. — Прекрасно. И…? — И я впервые играла на электрогитаре с большой сцены… перед всей школой. — Я очень рада слышать об очередных успехах твоей социализации. И всё же… что было дальше?       Неожиданно она подняла глаза и посмотрела на меня в упор. В её взгляде, к собственному удивлению, я не обнаружила ни страха, ни раскаяния. — А потом, мамочка, всякие уроды попытались устроить в школе беспредел. И я дала им отпор.       Удивительно. Любопытно. Неожиданно. — С этого места, пожалуйста, поподробнее. Кто, где, и когда. — Подробнее некуда, — нахмурилась она. — Моего одноклассника, который тоже был в оргкомитете фестиваля, пытались избить. Втроём против одного. Мне пришлось их… припугнуть. — Так почти понятно, — согласилась я. — Но дьявол кроется в деталях. Одним из этих хулиганов был Хаяма Хаято? — Я бы сказала, он был их предводителем. — Вот как… А что ты понимаешь под словом «припугнуть»? — То, что они заслужили. В данном случае — лёгкое физическое насилие. — В чём же оно выразилось? — Одного из нападавших я… ударила. Достаточно сильно.       Пазл, тщательно сложенный мною при подготовке к этой встрече рассыпалась на мелкие кусочки. Я пыталась построить из них новый карточный домик, но он каждый раз рушился. Ответ на мои вопросы возникавший на выходе веял ужасом.       Я посмотрела на дочь долгим пристальным взглядом. Она не отвела глаз. — Юкино… Когда мы с папой отдали тебя учиться боевым искусствам, помнишь что сказал тебе тренер в первый день? — Конечно помню. Айкидо это путь к гармонии души, тела и… — Там было что-то сказано про насилие? — Мамочка, к чему ты… — Ответь на мой вопрос. — Нет. — Прекрасно. Тогда идём дальше. Сколько лет ты знаешь Хаяму Хаято? — Ну… Примерно девять. — Вот как. И за все эти годы он при тебе учинил насилие против кого-нибудь?       Юкино поняла направление моей мысли и опустила глаза. — Нет… — ответила она, но после продолжила, — …но всё когда-нибудь происходит впервые. — Юкино, посмотри на меня, — властно приказала я.       Она подняла глаза. — Во-первых, сегодня ты ударила сына наших деловых партнёров. Даже если бы он был полным подонком, ты должна была приложить ВСЕ усилия, чтобы решить с ним вопрос максимально дипломатично. Что сделала ты? Ты, в свою очередь, одним лёгким движением испортила наши отношения с их семьёй. Это АБСОЛЮТНО не приемлемо, — мой голос был напряжён донельзя, что бы не сорваться на крик. — Как будущая глава клана Ю, ты должна быть сдержанной и дипломатичной.       Юкино пыталась возразить, но я остановила её жестом руки. — Я ещё не закончила. Ты уже не ребёнок и должна догадываться, что значит наша корпорация для всех твоих родных. Она — это всё, что у нас есть. Бизнес передаётся из рук в руки — от родителей к детям уже четвёртое поколение. Он — наш приоритет в жизни. То, что мы приняли решение передать его тебе означает высшую степень доверия. Сейчас у меня возникли сомнения, сумеешь ли ты его оправдать.       После этих слов я выразительно посмотрела на дочь. К моему удивлению, она не выглядела испуганной или подавленной. Неужели её не волнует перспектива остаться ни с чем? Ладно, тогда я подёргаю за другие ниточки. — Во-вторых, любое рукоприкладство уголовно наказуемо. Если бы ты была совершеннолетней, за подобный поступок тебя могли бы немедленно арестовать. Пожалуйста, реши для себя что для тебя важнее — неприкосновенность какого-то МАЛЬЧИКА, или твоё будущее. Впредь решай подобные проблемы ЧУЖИМИ руками — не пачкая собственных… Ты понимаешь о чём я? — Да, — ответила Юкино на удивление спокойно и твёрдо. Надо же, она и этого не боится. — И в –третьих. Что это за отношения такие, когда девушка вступает в драку. Не мужское ли это дело, как считаешь? — Мама… — сказала Юки, глядя на меня словно на глупого младенца. — Похоже, ты отстала от жизни. Времена, когда юноши конкурировали из-за девушек давно канули в лету. Количество женского населения сейчас значительно больше мужского. Поэтому… — Поэтому ты будешь, выбросив на помойку собственное достоинство избивать сына наших близких знакомых, с которыми, к тому же, мы связаны контрактными обязательствами? Как тебе вообще могло прийти такое в голову? ЧТО тебя на это сподвигло? — прямо спросила её я. — Ты так ничего и не поняла? — ответила дочь с идиотской улыбкой. — Да у меня просто рвёт крышу от любви.

***

      Признаться, после такого ответа я почувствовала странное успокоение. Есть вещи, которых просто не может быть. Моя девочка обладает отлично тренированным математическим умом, который работает побыстрее иного компьютера. Её логическому мышлению ещё в младшей школе завидовали учителя. И эта её ухмылка… да она же просто пытается меня провести. — Глупое дитя, — обратилась я к ней с укором. — Неужели ты надеешься убедить меня в столь дешёвой отговорке? Уж не обчиталась ли ты на досуге ромкомовских ранобэ? Ты правда считаешь меня столь легковерной?       «Кроме того, разведка отца уже донесла, что никаких романтических отношений у тебя до сих пор нет, » — добавила я про себя.       К моему удивлению, она снова улыбнулась. — Конечно же, нет, мамочка. Ты проницательна, как Холмс с Ватсоном вместе взятые. — Весьма сомнительный комплимент. Итак, что же заставило тебя учинить драку? — Борьба за власть, мама. Исключительно борьба за власть.       Ей в очередной раз удалось меня удивить. Возможно, я что-то пропустила и моя девочка совсем выросла? — Какой неожиданный поворот. Подробнее, пожалуйста. — Да ведь всё просто, — ответила она. — Так сложилось, что в силу своей скромности я не посчитала нужным стать у руля этого фестиваля. Первым стал другой человек, как потом оказалось — не вполне достойный, а я стала его замом. Когда до меня дошло, что быть вторым часто унизительно и почти всегда — утомительно было уже поздно. Все мои попытки привести работу в конструктивное русло ни к чему не привели, в итоге… Пришлось повоевать. А Хаяма Хаято в этом противостоянии просто поддержал не ту сторону.       Возникла немая сцена. Дочь смотрела на меня спокойно, без сомнений и страха, которые я видела в её поведении в начале разговора. Я не могла понять, что её успокоило. Обычно так происходит, когда из двух неизбежных зол случается меньшее. Чтож, у меня есть в рукаве ещё один джокер.       За подобный поступок она, безусловно, должна быть наказана. Глупая юношеская спесь могла поломать отношения клана с людьми, которые для нас важны. Которые потом не восстановить, если они рухнут. Эту дурь необходимо выбить, пока не укоренилась. Она должна, наконец, понять, что представляет ценность, а что нет. Наказание будет соразмерно вине, а вина здесь немалая. — Юкино… ты меня сегодня разочаровала, — сказала я нарочито усталым голосом. — В других обстоятельствах я бы решила, что ты проявила характер и бойцовские качества, но не в этих. Более яркой демонстрации собственной глупости я давно не видела. Надеюсь, ты понимаешь что будешь наказана?       Юкино мгновенно побледнела. — Мама, что ты хочешь этим сказать? Ты собираешься перевести меня в другую школу? — Нет, — улыбнулась я. — У меня есть идея получше.       Я достала из сумочки смартфон и набрала номер Харуно. — О великий гениальный отец семейства Юкиношита женского рода… Шучу, хи-хи!!! — раздалось в трубке знакомое ерничанье. — Мамулечка, привет. Чё там у вас?       Королевский шут — это человек которого все ненавидят, но никто не осмелится от него избавиться… Паяц… Никакого уважения к матери. Но умный и хитрый. — Хару, я по горло сыта твоими шуточками. У меня к тебе дело. — Опппа-на! Мамулик решила озадачить свою непутёвую старшую дочурку? И чем же? Дай угадаю. Я переселяюсь в аппартаменты сестрёнки?       В проницательности тебе не откажешь. — Мы сейчас с Юкино общаемся и нам крайне необходимо твоё общество. Приезжай. — С вещами или без? (хи-хи-хи). — Как тебе будет угодно. — Ну пока. Я тогда пошла сумку паковать. Через пару минут буду.       Я сбросила звонок и посмотрела на Юкино.       К моему удивлению, от её первоначального испуга не осталось и следа. — Мама, я не до конца поняла, чего ты добиваешься, но сломать меня тебе не удастся.       Ооооо, а вот это нечто совершенно новое. Моя младшенькая решила пойти против меня? — А я и не пытаюсь, — холодно ответила я. — Моя задача состоит в другом. Ты запуталась в жизненных приоритетах, поставив на первое место свои собственные интересы. Если их можно так назвать. — Мама! — попыталась гневно прервать меня Юкино, но как и в предыдущий раз была остановлена жестом руки. — Не перебивай меня! — продолжила я. — Итак, вот мое решение. Во-первых, я поняла, что излишняя свобода не пошла тебе на пользу. Свобода подразумевает ответственность — перед своими родителями в первую очередь. Ты об этом даже не подумала в решительный момент. Поэтому ты переезжаешь жить к нам. Это же время Хару поживёт здесь вместо тебя. Для начала — в ближайший месяц, а дальше поглядим на твоё поведение. Во-вторых, в школу этот месяц ты ходить не будешь. Я нанимаю преподавателей, которые будут обучать тебя дома. Вернёшься ли ты в Собу через месяц — зависит только от тебя. В-третьих, кроме школьной программы ты будешь дополнительно изучать дипломатию, психологию, основы разрешения конфликтов и менеджмент. Всё, чему не учат в школе и о чём ты, как выяснилось, не имеешь ни малейшего представления. — Мама… но ведь тогда я буду занята от зари до зари… А мне необходимо иногда отдохнуть, подышать свежим воздухом. — Для прогулок на свежем воздухе в твоём распоряжении будет тренер по фитнесу. Все свои тренировки и прогулки ты будешь согласовывать с ним.       Юкино посмотрела на меня холодным и… злым взглядом? Вот как… Значит, крепость ещё не пала? Нет ни сожаления, ни раскаяния. Ну что ж… — …И это ещё не всё! — продолжила я и протянула к ней руку с открытой ладонью. — Телефон и банковские карты, быстро. — Мама… — Я сказала — быстро!       Юкино нарочито медленно, словно плавающая в густом киселе рыба, извлекла из сумки свой смартфон и две платиновых карты «Ю-банка» и положила их мне на ладонь. — Прекрасно. Получишь их назад через месяц, после того, как твои преподаватели известят меня об успешном завершении программы обучения. В случае же твоей НЕУСПЕВАЕМОСТИ (последнее я специально выделила голосом), срок твоей изоляции может быть продлён.       «Ну вот, теперь точно всё, — подумала я с удовлетворением. — Всё, что я делаю, я делаю для твоего же блага. Поймёшь когда-нибудь…»       Я посмотрела на дочь и мои глаза словно споткнулись.       На меня с ненавистью в упор смотрели две наполненные арктическим холодом фамильные юкиношитовские льдинки. — Мама, ты настоящая… — зашипела она, но в этот момент в незакрытую дверь квартиры вломилась румяная и довольная Харуно. Мне кажется, или она на радостях выпила? — Не ждали, а я вот она! Извините, что так быстро.       Юкино повернулась к ней. — Сестра, чему ты радуешься? — спросила она.       Харуно на ходу сменила маску, сняв нарочито-весёлую и заменив её максимально серьёзной. — Кому месяц БЕЗ СВОБОДЫ — тяжкое испытание. А кому-то другому месяц СВОБОДЫ — шанс. Каждому своё, сестричка, — подмигнула она.       Я не совсем поняла, о каком шансе говорила Хару, ну да и ладно. Язык детей мне и раньше не всегда был понятен, а сейчас и подавно.       Чай с таяки в тот вечер мы так и не попили.              А меня так и не покинуло смутное ощущение, что во всей этой истории что-то не так.