Театр теней

— Жан, — Натаниэль был в панике.     Француз отказывался приходить в сознание через полчаса их прибывания в комнате. Нат с трудом раздел и запихнул парня в душ, оперев его спиной к стене, начиная аккуратно обливать тело водой. Вздохнув, Веснински неспеша начал проводить мочалкой по телу Моро, смывая с него кровь и… сперму. Натаниэль вздрогнул. Во рту стало кисло, к горлу подступил ком. Еще чуть-чуть и его вырвет. Но он старался держаться. Ради Жана.     С каких это правда пор, он начал делать что-то ради него? А в прочем, не важно. Он уже перешел черту. Пути назад нет.     Закончив с душем, надеясь, что Жан узнав об этом, не сильно расстроится, парень обтер его полотенцем, осторожно натягивая на бессознательное тело одежду. Он еле как донес Моро до кровати, а затем накрыл его одеялом. Нату хотелось кричать. Он не понимал, как они могли зайти так далеко.     Опустившись на пол и оперевшись спиной о кровать, а руками на прижатые к телу колени, он прикрыл глаза. Пережитое за сегодня начало складываться воедино, заново погружая Ната в происходящее. Веснински снова видел перед собой окровавленное тело парня, над которым стопилась кучка ублюдков. Снова видел ухмыляющегося Рико, который специально помахивал пакетиком с таблетками, будто бы красной тряпочкой перед быком. Все также видел Кевина, который погрузился в себя, не желания принимать в происходящем никакого участия.     И видел себя, с оскалом своего отца.     — Сука, — кулак парня встретился со стеной, из-за чего в руке неприятно закололо. На стене остался кровавый след.     Мысли перемешались. Он не понимал, что больше его злило: жестокость и ухмылки этих нелюдей, его «ебанная» совесть или проявление отцовского наследия. Единственное, он понял, что в данный момент его рвет.     — Нат?.. — раздался хриплый голос из кровати, когда Веснински вышел из ванной. — Нат, зачем ты мне помог?! — такого услышать от себя не ожидал и сам Моро. — Maudit idiot!    — J'étais censé vous regarder calmement vous faire violer collectivement?! — не сумев совладать с эмоциями, выпалил Нат на французском. И это была его ошибка.     — N'ose pas parler de telles choses dans ma langue maternelle, diable! — Веснински опешил.     — Извини, — мысленно отругав себя, Нат вернулся к английскому. — Но сути это не меняет. Как я по твоему должен был себя вести?!    — Как все остальные к этому не причастные, — тихо выдавил Жан, отводя взгляд. — Ты и так многое делаешь, когда помогаешь мне после. Теперь ты лишишь меня этого.     — Аbsurdité! — слишком эмоционально выпалил парень в ответ, после чего резко замолчал.     — Ты должен пойти завтра и извиниться, — Натаниэль в шоке уставился на Моро, не веря своим ушам. — Иначе нам обоим тут крышка.     — Нет, — только и выдал Веснински, спокойно перемещаясь в сторону кровати. — Нет, и это не обсуждается.     — Нат!    — Жан! — зло оскалился Натаниэль. — Мы же сраные напарники, должны прикрывать жопы друг друга. Ты сам мне об этом говорил!     — Но я говорил про экси! — почти задыхался Моро.     — А есть большая разница? — тот фыркнул. — Это уже происходило? — Нат нахмурился, внимательно смотря за реакцией Жана.     — Ну… по кругу меня еще не пускали, — воздух вышел из легких и все никак не мог вернуться обратно. — Но я справлюсь с этим, мне достаточно твоей помощи здесь! — Моро обвел пальцем их комнату. — А ты только все испортишь со своим взрывным характером!     — Не забывай, что я сын чертового Мясника, — прошипел Натаниэль.     — Но ты — не он! — сознание обратилось куда-то вдаль.     Натаниэль был рад это услышать. Он всю жизнь действительно боялся стать таким, как его отец. Каждый раз, когда его сравнивали с ним, внизу все сжималось от воспоминаний о всей той боли, которую Нат получал от него в жизни. Если таковым его существования можно было назвать. Он хотел разорвать каждую часть себя, видя в своем отражении отца.      — Но если мне придется, я им буду, — пускай это было сказано сгоряча, однако парень еще не знал, что ждёт его впереди. 

   И я попрошу вас запомнить этот момент.

*    — Натаниэль, погоди, — парень нахмурился, услышав свое имя, однако оборачиваться не спешил. — Нат! — его все-таки вынудили, хватая за руку. Кевин выглядел запыхавшимся, будто бы бежал целый марафон и наконец-то прибыл к финишу.     — Чего тебе? — Натаниэль не излучал дружелюбия как раньше, от чего Дэй отшатнулся.    — Одумайся, Нат! Пока не поздно, — почти взвыл парень, что вызвало у Веснински смех. — Рико просто так это не оставит.     — Так и я тоже, Кев, — взгляд Натаниэля стал жестче, разрезая будто бы острие. — Я не такой трус, как ты, мне не плевать на все происходящее.     — Ты идиот!     — Что-то вы все зачастили с оскорблениями, — Веснински зевнул, показывая свое безразличие. — Не забывай, где я вырос.    — Он под защитой, ты не сможешь ему навредить, — Кевин начал быстро качать головой, будто бы вытряхивая из нее все плохие мысли. — А вот навредить нам всем он в праве.     — Ну так вот и сиди поджав хвостик, беспокоясь только за свою жопу. — Натаниэль обвел его оценивающим взглядом, после чего направился дальше. — Только меня в эту хуйню не втягивай.     — Будь осторожен! — последнее, что услышал парень, заворачивая за угол.  *    — Будь паинькой, Натаниэль! — удар последовал в живот, отчего парень скривился. — И тогда, возможно, я сжалюсь.      Морияма знал, что Ната взять не просто. Не тогда, когда он в трезвом состоянии. Он убеждался в этом уже несколько раз, ведь прежде Четверка всегда давала ему отпор, после которого Рико приходилось зализывать свои неглубокие раны. Но в этот раз он оказался умнее, подмешав тому в ужин наркотики.     Тело Натаниэля ослабло, единственное, что заставляло его стоять на ногах — держащие за руки шавки Рико. С Веснински сняли футболку, заставляя принимать удары и порезы от Мориямы. Он старался выбраться, но был сейчас, к сожалению, не в том состоянии. Кусая губы до крови, он старался не издавать ни звука, хотя выходило с трудом. Наркотики усилили чувствительность его рецепторов, из-за чего каждый порез ощущался в разы хуже, чем на трезвую голову. Но он не позволит, чтобы Морияма наслаждался его криками. Ни за что.     — Натаниэль, кто твой король? — больной ублюдок никак не мог успокоиться. Веснински было интересно, что же такого его капитан употребляет, чтобы всецело отдаться идее о своем совершенстве.     — Ты снова попутал, Рико, — даже в таком состоянии на лице Ната проявлялась пугающая ухмылка отца. — В Англии сейчас только королева, — удар.    Морияма схватился пальцами за относительно глубокий порез, начиная туда углубляться, из-за чего Натаниэль все-таки не сдержался. Боль была адская, особенно из-за таблеток. Он не мог больше терпеть.     — Уверен в этом? — Рико победно ухмылялся.     — На все 100%, — Веснински дико рассмеялся, заставляя капитана отшатнуться. — Рано или поздно, я прикончу тебя.    — Сначала сам попробуй выжить, пешка, — Морияма злостно бросил обессиленного Ната на кровать. Но тут, на удивление всех, вмешался Кевин.      — Рико, остановись, он же наш брат, — почти взмолился Дэй, за что получил пощечину. Натаниэль не мог прекратить смеяться, все еще чувствуя фантомные пальцы в своей кровоточащей ране.     — Он был им раньше, — злость бурлила в крови капитана. — Уберите его нахуй отсюда! — парни быстро схватили Веснински за руки, выводя прочь из комнаты.     Тело подрагивало. Очутившись на своей кровати, Нат отключился. *    Жизнь превратилась в сущий кошмар. В процессе Натаниэль мысленно начал соглашаться с Жаном, его противостояние вышло боком им обоим: теперь вместо одной раненной проблемы, появилась вторая, а помогать друг другу в таком состоянии было затруднительно. Но пути назад уже не было, да и Натаниэль не хотел прогибаться. Он уже выбрал сторону.     Веснински переносил побои легче, чем Жан, однако в отличии от него, тренироваться он начал хуже. Выносливость снижалась из-за подкашивавшихся коленей и ноющих ран. А также слишком агрессивных игроков.    Каждый раз, когда парня прижимали к плексигласу, он готов был взвыть. В ушах звенело, защита в очередной раз цепляла синяки и порезы, принося тем самым невыносимую боль. Порой у него даже непроизвольно катились слезы, но благодаря шлему это оставалось в секрете.     Все больше жизнь в Эверморе напоминала детство. Его снова отправили к отцу, он снова получал ни за что и вновь тренировался владению ножами в полуживом состоянии. От воспоминаний дух захватывало, а внутри все сворачивалось.     Каждый удар от тренера тростью за его неуспеваемость выливался затем рвотой в унитаз. Одно радовало, что занявшись Натом, все давали спуск Жану. Теперь Моро был нянькой чаще, чем его огненный напарник.     — Une malédiction, нужно что-нибудь придумать, ты так долго не протянешь, — Жан вновь судорожно отрабатывал раны Веснински, бурча что-то себе под нос.     Нат ничего не слышал, ничего не понимал. Его снова накачали наркотой, в этот раз даже слишком сильно, он даже рукой пошевелить не мог самостоятельно. Моро впервые увидел блеск в глазах напарника. Ни одна слеза так и не коснулась щеки, но это тронуло Жана до глубины души. Натаниэль всегда старался быть сильным, а если в его глазах появился проблеск эмоций, значит ему было действительно хреново.     — Diable, не сдавайся, — Жан смотрел в пустые глаза и почти сам рыдал. Он знал, что чувствовал Натаниэль, но не знал, как ему помочь. Они оба разбиты, а разве собрать что-то снова возможно?    — Никогда, Жан, — Веснински вновь посмотрел в глаза напарника. Моро заметил в них отблески былого огонька. — Я вытащу нас отсюда, чего бы мне это не стоило.