Путь неведения

      — Ты самый сумасбродный наследник королевского рода, которого я знаю, — выдохнул через некоторое время Маджере в плечо Гилтиасу.       — И многих наследников ты знаешь… Таким образом?       — Эм…       — Ну вот и я других колдунов не «знаю». И между прочим, намерения у меня были поначалу просто выспаться нормально, я не понимаю, почему ты ту конструкцию на полу считаешь пригодной для сна.       — Говорю же, неженка, — с неожиданной для себя лаской в голосе шепнул Маджере, и потянулся было за поцелуем, но вдруг насторожился, обернулся в сторону выхода из пещеры. — Слышишь?       — Слышу, — уныло констатировал Гил. Внизу гнусаво и с явным страхом в противном голосе что-то вещали.       — Одевайся, — торопливо набросил на себя мантию маг. — За мной не выходи, ещё не хватало за руки держаться при ком-то, просто выгляни, если я позову — вдруг потребует доказательств, что ты жив-здоров.       — А ты меня за плечо укусил вот тут! — радостно наябедничал тут же принц, но почти сразу скис снова. — Я понял, понял. Хорошо.       Но любопытство погнало подсматривать. Поначалу гонец выполнил перед недоумевающим Маджере серию каких-то реверансов, похоже — просто от паники. И только потом отдал тому перевитый серебряной лентой свиток, запечатанный королевским гербом из сургуча.       Лицо читающего мага было видно плохо, но всё равно стало заметно, как то в один момент окаменело — Рейстлин сжал губы, и без того острые скулы стали будто ещё выразительнее… Свободная рука сжалась в кулак и Гилтиас вздрогнул невольно, когда Маджере на мгновение глянул на пещеру.       — Жди здесь. Я напишу ответ.       Гил чуть не умер от любопытства и жути. Что в письме могло быть такого, что разозлило мага настолько?       Инстинктивно принц отошёл подальше, когда тихие шаги достигли подлой тропинки.       — А вот теперь рассказывай — что ты умолчал о себе? — вопрос был лишён выразительности, по лицу Рейстлина тоже ничего прочитать не получилось, и Гил нервно вздохнул и насупился.       — Не умолчал, а не успел рассказать. Знаешь ли, люди редко рассказывают полную биографию и воспоминания детства своим похитителям. Что в письме?       Маг заколебался на несколько мгновений, сжал свиток так, что он хрустнул, но всё же протянул руку. Нетерпеливо принц выхватил письмо, раскрутил и вчитался. Буквы перед глазами скакали от волнения:       — «Сообщаем вам, что в качестве выкупа мы готовы отдать вам зелья не только Ладонны, но и других придворных колдунов, сотрудничество с которыми не афишировали. Гонец безграмотен, но мы предпочли бы, чтобы вы избавились и от него»… Так, стоп!       — В начале.       — «…предлагаем вам решение, которое устроит обе стороны…»       — Дальше!       — «Наш сын — чудовище. Покончите с ним, привезите его труп для захоронения в фамильном склепе и мы выполним все ваши условия и даже больше».       Гил поднял глаза на Рейстлина и похолодел. Зато он тут же вскипел яростью, зашипел зло:       — Ты совсем дурак?!       — Но они ведь правы, это могло бы устроить всех, и… Что тебе мешает?       — Ты мне мешаешь! И вообще, я не убийца!       Гил порозовел скулами, не удержался от нервного смешка:       — Я тебе всё-таки по-настоящему нравлюсь, да?       — Бездна… Рассказывай всё, с самого начала. Должен же я знать, с каким чудовищем связался!       — Там гонец ждёт…       — Перетопчется, работа такая, не тяни время!       — Успокойся, ладно?       Рейстлин яростно выдохнул и скрипнул зубами. Легко сказать! Такого дерьма ни пророчество, ни логика подсказать просто не могли!       — Рассказывай.       Сели рядом, Гилтиас глубоко вздохнул, прежде чем начать:       — Для начала — я не их ребёнок. Мой так называемый папаша бесплоден, а это, сам понимаешь, позор, и поскольку моя «мать» уже третья его жена, сомнений в его вине за отсутствие потомства уже не может возникнуть. Мои настоящие родители трудятся при дворе. Отец похож на короля, и поэтому, едва узнав, что его жена понесла, король пришёл к ним со сделкой. Они посчитали, что это лучшее, что они смогут сделать для меня и согласились — тут же заявили и о беременности королевы, я якобы умер при рождении, но на самом деле заменил тот мешок, который до этого моя названная мать носила под платьем. Вот только я с самого детства знал, что это не моя семья. Интуитивно, что ли… В моём племени нередки различные таланты, не присущие другим расам. Это стало проблемой, когда выяснилось, что я при первой возможности бегу к своим настоящим родителям. Тогда же им пришлось признаться, что они… Не совсем люди.       — Драконы.       — Разбираешься? Да, ты прав. Моим отцу и матери в своё время пришлось бежать с родного острова — долгая история, остальные хотели спрятать его от мира, и похоже, в итоге им это удалось, ведь о драконах много лет никто не слышал и не видел их. Мне осталась, может, пара лет до того, как я смогу обращаться тем, кем захочу, колдовать и… Я не удивлён письму. Для них это лучший выход. «Прямой» потомок погибнет от встречи с колдуном, требовать от убитого горем пожилого отца продолжения рода уже не будут, наследником станет кто-то более подходящий… Примерно так, если в общих чертах.       — И куда я только ввязался, — протянул Рейстлин тоскливо.       Гил промолчал. Сказать больше было нечего. Маг вздохнул и устроился за столом.       — Что ты делаешь?       — Пишу ответ.       Гилтиас подскочил и встал за его плечом, глядя как тот выводит изящные буквы по бумаге, которая была едва ли не лучше королевской.       — Что значит — ты согласен на условия? — возмутился он через минуту, когда были закончены витиеватые приветствия. — Сам же сказал, что нет!       — Твои слова, что это лучший выход. Надолго тебя оставят в живых, если ты вернёшься, как ни в чём не бывало? Я опою тебя так, что ты будешь казаться мёртвым, а после заберу из склепа, оставив вместо тела иллюзию. Старый фокус.       — Почему бы сразу не привезти им иллюзию?!       — Потому что нужное для этого зелье — в подвалах замка. Я могу сделать и сам, но это займёт несколько месяцев, такова эта магия.       — А зачем ты это пишешь? Можешь ведь сразу сделать… И послушай… Моя родная мать умрёт от горя, едва узнает новость.       — Потому что убивать гонца я тоже не собираюсь, а нам нужно подготовиться и всё продумать. Но твоей матери придётся дождаться, пока я освобожусь и расскажу ей правду.       План был готов через час — больше спорили, чем решали. Перевитый на этот раз золотой лентой свиток передали гонцу.       Гилтиас нервно выдохнул, наблюдая за тем, как тот спускается всё ниже и ниже.       — Собираешься всю его дорогу проследить?       — Не собираюсь. Морально готовлюсь к тому, что ты собираешься сделать.       — Это будет не страшно, не больно, не скучно. Как глубокий сон.       — Лучше бы ты мне пообещал хорошую ночь перед этим, — Гил окинул взглядом продукты у очага. — И поесть бы не помешало.       — Поесть обязательно, а насчёт второго… Гил, это очень сложно — сделать, чтобы ты выглядел мёртвым, не навредив тебе. Я начну ночью.       Никакой, как оказалось, не принц скис на глазах.       — Прекрасно. Мало того, что я теряю всю свою жизнь и понятия не имею, что будет дальше, мало того, что похититель относится ко мне лучше названных родителей, попросивших меня прикончить, так я ещё и трупом пробуду дольше, чем надеялся! Чёрт, да я им и стану в каком-то смысле навсегда! Ты не подумай, я бы и в деревне жил, и родителям бы помогал на конюшне, и так это при дворе втихую делал, но ведь и этого нельзя будет!       — Именно. Тебе нужно будет просто исчезнуть.       — Просто… Просто! Рейстлин, мать твою! А, в бездну…       Гил зашагал к выходу и стал на краю, пытаясь продышать ком в горле.       — Напоить бы тебя, да нельзя, — с сожалением вздохнул маг и встал рядом. — Думаешь, я не понимаю? Но нужно сосредоточиться на деле, потому что если я облажаюсь, никакого будущего у тебя не будет вовсе.       — Дурак прагматичный, — не сразу, но буркнул Гил. — Лучше б обнял.       День перед решающей ночью пролетел отвратительно быстро, но успелось и поесть, и отвлечься от гнетущих мыслей.       — Хоть ты вообще из постели не выбирайся, — хихикнул Гил. — Хотя ополоснуться бы не помешало.       Рейстлин покачал головой.       — Иди, но быстро. Не будем терять время.       — Давай ещё раз проговорим всё. Ты меня усыпляешь, привозишь ко двору… Сутки продлится церемониальная подготовка к тому, чтобы устроить меня в склепе… Хотя может, и меньше. Ты это время проводишь у моих настоящих родителей. Потом будишь, оставляешь вместо моего тела иллюзию, и мы тихо под прикрытием магии уходим, правильно?       — Всё так, — подтвердил Рейстлин, Гил кивнул, ныряя за занавеску, и мысленно вздохнул тому, что снова, который раз не решился спросить — а дальше-то что? Да и стоило ли это спрашивать? Постель постелью, но она могла и не значить вообще ничего, и в конце концов, это его собственная жизнь. Ему и пытаться ответить на этот вопрос, а не колдуну, который удачно не захотел его убивать. Слава всем существующим и выдуманным богам, в это Гилтиас верил твёрдо, не сомневаясь.       Половина ночи с «мёртвым наследником» и путешествие с ним по склону дались Маджере нелегко. Усталость от сложной магии мешалась с мутью на душе, пыль, жара, будто и не было недавно грозы, что там — каждый камень на дороге! — раздражали. К тому моменту, как лошади остановились перед медленно открывающимися створками ворот, Рейстлин был уверен, что если всё пойдёт не по плану, он разнесёт тут всё по кирпичику.       Но всё прошло гладко. Королева-не-мать разразилась рыданиями, даже король пустил скупую слезу — впрочем, считав его эмоции, маг поёжился от гадливости и сочувствия разом.       Широкой публике было объявлено, что принца убили случайные грабители, мага, едва сдержавшегося от фырканья, провозгласили героем, доставившим в отчий дом несчастного юношу, и увели проявлять свою благодарность, но Маджере слышал и шёпотки в толпе. Конечно же, не поверили. Ещё бы!       Драгоценные зелья побоялись даже достать, и в тёмных тоннелях, о которых рассказывал Гилтиас, маг побывал сам. «Наконец-то выкуп», — усмехнулся он мысленно, устраивая те в загодя приготовленном футляре. Тот в итоге всё равно оказался мал — оставалось в королевских подземельях гораздо больше, чем Рейстлин мог представить, и если запасы некоторых придворных волшебников лишь заставляли закатить глаза, то некоторые были весьма и весьма ценными. Пророчества обнаружились легко, и стража ни малейшего внимания на них не обратила — ну, взял колдун не только склянки, но и коробок, так может, там толчёные мышиные хвосты, кому какое дело?       — На этом всё. Мы оба выполнили взятые на себя обязательства, — горькая усмешка не помешала королю заговорить, едва они вновь вышли на свежий воздух. — Прощай, колдун.       — Прощайте, ваше величество.       — Тебе должно бы поклониться!       Рейстлин обернулся:       — А вам должно бы не убивать своего сына.       Настоящие сложности начались только после. Вывести лошадей с телегой, оставить у ручья в небольшом леске неподалёку, снова колдовать, чтобы наложить защиту, чтобы приоткрылись вновь ворота, но никто его не увидел… Юный стражник, отвесив челюсть, предположил, что тяжеленная дверь отворилась от ветра, второй обозвал его дураком, и Рейстлин мимолётно улыбнулся, ныряя в первый попавшийся переулок. Снял с себя морок, лишь оказавшись перед нужным ему домом и услышав шаги за дверью.       — Что вам нужно? — открывший ему высокий, статный мужчина и правда был похож на короля.       — Я принёс вам письмо от сына, — Маджере бесцеремонно шагнул в дом. — Слишком опасно мне сейчас привлекать внимание своим присутствием, закройте дверь. Гилтиас жив. Читайте.       Мать, красивая и заплаканная, едва взглянув на почерк, бросилась Рейстлину на шею. Отец долго изучал свиток — не зря Гил говорил, что ему потребуются доказательства!       И потянулось ожидание… К счастью, хоть обычаи бальзамирования здесь ещё не переняли, как в соседних землях делалось — тело должны были лишь приодеть, снабдить аксессуарами, характеризовавшими его жизнь и, как считалось, теми, что потребуются мёртвому принцу по ту сторону. Повезло даже дважды — церемонию прощания назначили на вечер, а значит, действовать можно было уже ближайшей ночью. К ней нужно было ещё и подготовиться, но до вечера Маджере не выходил из дома, слишком велик был риск привлечь внимание при свете солнца. А едва потянулись к фамильному склепу желающие попрощаться, юркнул на кладбище. И понял, что страшно поторопился, потому что череда скорбящих не собиралась заканчиваться, даже когда вечер перешёл в ночь. Принца любили… Проклиная все на свете, Маджере выждал ещё час после того, как двери официально закрыли, распотрошил простенький замок и втащил внутрь настоящий труп, вырытый из свежей безымянной могилы. Убрав его в тень и прикрыв дверь изнутри, маг брезгливо протёр руки, прежде чем будить Гилтиаса. Обряд, казалось бы, прошёл гладко, но восставать из мёртвых бывший принц не спешил. Даже после дополнительных ритуалов.       — А ну-ка дыши давай, — сердито шепнул маг, начиная паниковать и сотый раз приложил пальцы к вене на шее. Хоть пульс наконец появился! Начала подниматься грудь, и «труп» стал казаться крепко спящим человеком. — Давай же, подъём, соня!       — А поцеловать? — не открывая глаз, сонно поинтересовался Гил и потянулся.       — Балбес, — тихо рассмеялся Рейстлин.       Поцелуй затянулся безбожно, как гимн возвращения к жизни, как песня победы.       — У нас не так много времени, — шепнул маг, отодвигаясь.       — Потом наверстаем. Так, погоди. Они похоронили меня только с мечом?! Где мои награды? Где… как их там? Подарки от других королевств будущему правителю?! Где вообще всё?!       — Нашёл о чём думать. Переодевайся, я тебе нормальную одежду принёс вместо савана.       Гил послушался, но похоже, скудность смертного ложа была действительно из ряда вон — оглядевшись, Маджере в этом убедился.       — Ну мрази! Сначала убийство моё заказали, а потом и к рукам прибрали моё «наследство»! Рейст, тебе помощь нужна?       — Тут в основном магия…       — Тогда встретимся у родителей, когда закончим! — «принц» бросил саван туда, где раньше лежал сам и скользнул в какую-то совершенно незаметную Рейстлину щель.       — Куда?! Гил, ты же нас выдашь! Стой!       Тщетно. Маг скрипнул зубами и посмотрел на труп. Ну, хотя бы Гилтиас не узнает, что гонцу всё же перерезали горло… А вот в одиночку переодевать тяжёлое, неподатливое тело!       — В основном магия, — передразнил Маджере сам себя.       Оставив иллюзию, маг обошёл тихой тенью дворец и, убедившись в отсутствии переполоха, вернулся в дом, к заждавшимся родителям будущего дракона, пересказывать случившееся.       — Вы же наверняка знаете. Куда он мог направиться?       Мать покачала головой:       — Куда угодно. Не ходи за ним, не мешай кендерской удаче.       — Какой удаче?       — Разве он тебе не сказал?       — О Лунитари, во что я ввязался...       — Покорми лучше человека, — бросил отрывисто отец, которого заложенная в сыне третья ипостась, видимо, тоже не убеждала в его неуловимости.       Рейстлин сотый раз гадливо потёр дочиста отмытые руки и вздохнул:       — Есть мне захочется не скоро. А вот за чай буду признателен.       Время тянулось, как тёмный мёд. Миновала уже половина ночи, когда Маджере, большую часть времени прошагавший туда-сюда по небольшой кухне, из окна которой хоть отчасти был виден дворец, не выдержал:       — Я иду за ним.       И, будто дожидаясь этих самых слов, дверь наконец-то открылась. Рейстлин, собиравшийся устроить Гилтиасу знатную взбучку, устало вздохнул и наконец-то сел, пока тот обнимал родню, смешливо их успокаивая.       — Меч-то ты зачем спёр? — поинтересовался маг, когда внимание переключилось и на него.       — Что значит — «спёр»?! Только его мне, между прочим, и дали в загробный мир. В живых я не числюсь, так что — забрал по праву!       — И что ещё ты забрал по праву? — Маджере опасался, что какая-то пропажа наведёт королевскую чету на ненужные мысли.       — Копилки детские поразбивал. И забрал то, о чём не знал никто, — Гил тут же переключился на другое, откладывая на стол один увесистый мешочек, выразительно при этом звякнувший. Второй остался на поясе, с другой стороны от меча, тоже держащийся на его перевязи.       — Мам, пап, это вам. Я найду способ посылать о себе весточки, но… Не знаю, как скоро. Посмотрим, как судьба повернётся, надеюсь, ещё увидимся и не раз.       Отец посмотрел на сына с недоумением:       — Рейстлин рассказал о вашем плане, он звучит разумно. Ты передумал?       — О каком ещё плане?! Я вообще не в курсе! — возмутился тот.       Зато Маджере остался невозмутимым:       — Это ты меня всё время отвлекал, так что в итоге времени на обсуждение не осталось.       Гилтиас смутился. И правда, в последние часы он будто волю дал таящемуся внутри кендеру. И трепался так, что маг на него пару раз даже рыкнул, и паясничать нашёл время! Будто правда перед смертью. А Рейстлин после этого колдовал, обменивался любезностями с королевской четой, опять колдовал… Вообще-то можно было и раньше к нему присмотреться.       — Давай ты мне сейчас вкратце всё расскажешь, — сел дракон рядом, придвинув табуретку. — И пойдёшь спать. Это твой план предполагает?       — Немного. Если спадёт защита с зелий и с ними что-нибудь случится…       Гил кивнул родителям, и те понятливо удалились, оставляя их наедине.       — Ты сейчас и правда бабайка. Но я так рад тебя видеть!       Маг приложил свою ладонь к его щеке.       — Это взаимно. Но вообще-то я хотел надрать тебе зад. Переполоха точно не будет?       — Не будет, я же не дурак. А меч украсть и из склепа могли. Регалии опасаются, а что-то такое — запросто. Герб перековать на рукояти дело плёвое. Мне тоже придётся. Так что у нас за план?       — Для начала — это не потому что ты мне нравишься, — поцеловать дракона громкое заявление не помешало. — Но я помогу устроить твою судьбу, раз уж ухитрился так фатально в неё вмешаться.       — Мне повезло, что ты меня похитил, — напряжённый Гил криво улыбнулся.       — Будем считать, что так. Во всяком случае, ты жив. Я знаю все тайные тропы континента и немного за его пределами. Мы доберёмся до моей родной деревни, там будет где остановиться, и подумаем. Ты же мне и спросить не дал, неугомонный, чего ты хочешь. Сможешь оттуда и родителям написать о том, что решишь.       — Сейчас я хочу, чтобы ты шёл спать, — Гил потянул Рейстлина за руку. — Пошли, отведу тебя, а сам пока попрощаюсь.

***

      — И всё-таки я не понимаю двух вещей. Чем ты так очаровал мою мать, я выясню попозже, но чем тебя так кендеры пугают? — смешливо поинтересовался Гил, стирая пот со лба.       Того, что их увидят по дороге, не боялись, магия прикрывала. Жаль, что не от пекла. Рейстлин остановил лошадей у негустого леса под горой, где начиналась его магическая тропа, и вздохнул.       — Долгая история, абсолютно лень рассказывать. Возможно, в Утехе сам увидишь, хотя я бы предпочёл…       Маг замер, занеся руку над нужным местом.       — Эй, ты чего? — подождав немного, спросил Гилтиас. — Всё в порядке?       — Нет, — Рейстлин отошёл и взялся за лошадиную сбрую. — Телегу оставляем, перевесь всё на сёдла. Я вообще-то надеялся хотя бы за вещами своими вернуться!       Гил торопливо развешивал скарб, робея перед злосчастными зельями, хоть и знал, что им ничего уже не сделается — Маджере немало времени потратил на то, чтобы те безопасно устроить.       — Так что случилось?       — Одно из двух: либо дерзить королям не надо, либо так и предполагалось изначально. Этой тропой пользовались маги. Наверху нас ждут. Точней, ждут меня, ты-то якобы умер… Им потребуется время убедиться, что я передумал возвращаться, но его мы и так много потратили. И отследить мою магию они вполне способны. Что-то им обещано кроме зелий, Конклав сколько за мной не посылал и какие награды не сулил, храбрецов не находилось, а тут поди ж ты, трое, кажется… — Рейстлин поморщился — наверняка о пророчествах прознали. — Готов?       Уж что-что, а в седло вскочить Гилтиаса уговаривать не надо было.       — И что теперь? Они пойдут по следу?       — Наверняка. И лучше бы нам поторопиться.       Вовсе загонять лошадей, впрочем, не стали, а найдя ручей, и остановились, чтобы дать тем напиться. Рейстлин, обернувшись на пройденный путь, закрыв глаза, шептал что-то и водил рукой, как слепой. Гилтиас поёжился и и сам достал флягу: допил то, что в ней оставалось, наполнил заново…       — Дальше ты один, — внезапно произнёс Маджере, заставив бывшего принца с недоумением моргнуть. — И вторую лошадь забери, животные плохо магию переносят.       — В смысле?       — Они уже совсем недалеко. Я не приведу их в Утеху. Осталась ещё половина пути, держись того же направления, и через милю-полторы увидишь развилку. Тебе нужна та дорога, что справа. Утеху ни с чем не перепутать…       — Да-да, дома на деревьях, а ты что собираешься делать?       — Найди там «Последний приют» и спроси Карамона Маджере, он всегда держит для меня одну комнату наверху пустой, пусть устроит тебя туда.       — Рейстлин! Что ты будешь делать?       — Ну а сам как думаешь? — в руке мага вдруг материализовался посох, который Гил последний раз видел в пещере. — Буду оправдывать репутацию.       — А…       — Давай, убирайся. Скоро тут будет много опасной магии.       — Но!..       — Никаких но! Если Карамон захочет помчаться на подмогу, повтори ему мои слова про магию. Соберись. Я не для того столько колдовал, чтобы потом тебя всё же убили из-за простой заминки. Быстро!       Уже пустив лошадей во всю прыть, Гилтиас подумал, что решение мага разумно. Но это не помешает его прибить при следующей встрече!