Золото, уголь и кости

      Лес в окрестностях Гилиада казался Альто настоящей сокровищницей: тут тебе и старые полусгнившие телеги, в которых можно было бы поживиться ржавыми гвоздями, и кусты с неспелой и скупой ежевикой, и целебные травы на продажу, и дикий горьковатый мед.       Альто иногда помогал на тиринской пасеке и отлично умел отгонять пчел, чтобы добыть медовые соты — для этого было достаточно собрать пучок сухих веток, терпких трав, поджечь все это и дымом окурить улей. С пасекой все было понятно, да и пчелы Тирина, довольные сытой монастырской жизнью, не доставляли особенных проблем, а вот дикие могли изрядно испортить настроение. Иногда дикие ульи находились очень высоко на деревьях, а иногда — довольно низко, и можно было легко добраться до них по веткам.       Вот и в этот раз Альто попался замечательный низенький улей. Уже предвкушая сладкую трапезу, он поспешно собрал ближайшие веточки, скрутил из них кривой, раскоряченный букет, поджег его заклинанием и влез на дерево.       Меда в улье оказалось прилично. Он густо вытекал из сот и переливался на солнышке, как будто был янтарной древесной смолой. Не удержавшись, Альто слизнул немного, даже запустил зубы в соты, но потом поспешно спрятал добычу в сумку и вытер рот. Не хватало еще на обратном пути убегать от пчел!       Но тут под деревом послышалось нечто ужасное.       Это были низкое мычание, неуклюжий топот, а затем — шорканье когтей по сухой коре. Когда Альто нашел в себе отвагу взглянуть вниз, его худшие опасения оправдались: медведь учуял мед и теперь пытался взобраться на ветку. А кроме того, дым стремительно редел, и постепенно к оставленному улью слетались пчелы.       — Мамочки, — пролепетал Альто, понимая, что вот теперь он, кажется, пропал.       В Тирин тоже часто наведывались медведи, желающие во что бы то ни стало ограбить монастырскую пасеку, и охотник предупреждал братию: медведя могут отпугнуть громкие звуки и огненные вспышки, а если не отпугнули — тебе конец.       Не найдя иного выхода, Альто полыхнул магическими огненными искрами. Медведь взвыл и отпрянул, однако это почему-то привлекло пчел. Их жужжание становилось все громче и сердитее, и вот уже через несколько секунд Альто почувствовал на своей шее первый жгучий укус.       — Мамочки! — повторил он, понимая, что другого шанса не будет.       Пользуясь тем, что медведь отвлекся, Альто на всякий случай полыхнул искрами еще раз, поскорее спрыгнул с ветки, а затем рванул в чащу, в ту сторону, в которой, как ему казалось, был проезжий тракт. Он нарочно влетел в заросли, чтобы ветви сбили с него безжалостных пчел, и это замедлило его бег, поэтому вскоре он услышал медвежий рев за спиной и в очень опасной близости. Не став оглядываться, Альто побежал дальше, не разбирая дороги и кидаясь искрами почем зря, однако медведь, похоже, понял, что искры не опасны, и упрямо преследовал его.       Действительно, зачем мишке лезть на дерево за медом, если легкая добыча бежит через чащу.       Эта мысль была последней перед тем, как Альто выскочил на дорогу к болезненно знакомому мосту Бальдура, у которого на привычном посту дежурило государственное управление ограничениями.       — Медвеееееедь! — заорал Альто, влетая на поляну.       Двое суровых мужчин и белокурая миловидная женщина моментально повскакивали и обнажили мечи.       «Идиоты», — подумал Альто, торопясь к мосту для того, чтобы кинуться в Эродис и тем сбить оставшихся пчел. К тому же, он, конечно, рассчитывал на то, что медведь отстанет от него и займется урегулированием вопросов с управлением ограничениями. Оставалось надеяться, что у медведя найдется двадцатка.       Когда Альто плюхнулся в воду, полыхающие пчелиные укусы по всему его телу приятно остыли, а отдаленные крики стихли. Он уцепился за корягу на дне и просидел под водой около минуты, а затем все-таки решился всплыть и посмотреть, чем кончилось дело.       Медведя на тракте не было. Одинокий вагончик управления ограничениями находился на въезде на мост совсем один. Ни луж крови, ни криков, ни возни. Лихоимцы словно сквозь землю провалились, и это даже казалось хорошим знаком.       Значит, медведь оказался порядочнее Альто и заплатил за проход.       Значит, можно было с чистой совестью возвращаться в Гилиад.       Только одно было плохо: укусы саднили со страшной силой, и нижняя губа Альто угрожающее надувалась чуть ли не с каждой секундой. Кроме того, в речной воде размокли соты, а мед растворился.       — Что за невезение, — вздохнул Альто.       Позади него послышался размеренный топот копыт — то был бродячий торговец на осле.       — А, какая удача, — проговорил он. — Наконец-то эти головорезы отчалили! Я уж боялся, опять придется платить.       Альто лишь кивнул и посторонился, чтобы торговец мог беспрепятственно проехать, а потом тихо буркнул себе под нос:       — Черт, а что ж я кобольда не вызвал?!