Вещи, которые она делает ради любви

Даже после того, как он лёг спать, ночь МС оставалась долгой и одинокой. Сон приходил и уходил спорадическими вспышками. Всё это было без снов. К своему нескончаемому беспокойству, он задавался вопросом, не захочет ли Моника обсудить всё завтра. Когда стало совершенно ясно, что он всё равно не выспится, он решил нанести ей визит утром. Если бы она была рядом и достаточно успокоилась, чтобы принять извинения, он тут же передал бы ей одно, что-нибудь прямо от сердца. Если её не будет рядом или если она откажется дать ему шанс на примирение, то, по крайней мере, он сможет утешить себя знанием того, что пытается всё исправить. В какой-то момент почти кромешная тьма ночи начала умирать. Первые лучи рассвета просочились в спальню МС через щель в занавесках окна. Зевнув, он заставил себя встать с постели. Он подошел к свету и отдёрнул шторы. Толстый, тяжелый покров снега покрыл пригородный пейзаж перед ним. Насколько хватало глаз, утреннее небо было затянуто белыми пушистыми облаками. Он поднял бровь. Снега не было больше недели, а последний снегопад растаял несколько дней назад. Вчера вечером Моника даже надела сарафан на свидание, что свидетельствовало о том, насколько теплой была погода в последнее время. Однако сейчас перед ним весь город был покрыт невероятно толстым слоем одеялом. Если бы мать всех холодных фронтов вступила в силу в одночасье, или это была преднамеренная работа Моники? Как бы то ни было, в этом было что-то довольно милое. Он оптимистично улыбнулся. Может быть, она всё-таки придет. 15-е выпало на Субботу, а это означало, что школы не было, даже если погодные условия были для этого идеальными. После быстрого душа и ещё более быстрого завтрака МС надел пухлую серую куртку, шерстяную шапку и пару толстых перчаток. Он не знал, пришла ли Моника в себя, но даже если бы и нет, возможно, честный разговор поможет. Спячка по этому вопросу привела его к двум выводам: во-первых, что он определенно был не прав, очерняя таким образом свою величайшую любовь; У Моники были все основания злиться. Однако второй вывод заключался в том, что сама Моника была неправа, просто уклонившись от его извинений. Он пошёл на многое, чтобы подарить ей спокойной ночи, не говоря уже о том, что в прошлом он проявлял к ней любовь. Сколько раз ему нужно было извиниться за то, в чём он на законных основаниях раскаивался, прежде чем она приняла и простила его? Войдя в столовую, он бросил несчастный взгляд на несвежую еду, всё ещё лежащую на столе. Он поставил тарелки в холодильник. Может быть, бутерброды всё ещё будут в порядке. Если бы они были, они всё ещ ещёе могли бы насладиться романтическим обедом. Позаботившись об этом последнем деле, МС открыл входную дверь. Его тут же обдало холодным порывом воздуха; это застало его врасплох. Даже одетый в свою зимнюю одежду, он дрожал. Мир был холоднее, чем когда-либо прежде. Тем не менее, он не был удержан. Он вышел из дома и пошел по улице. Моника жила довольно далеко, но могла даже сейчас идти по улице к его дому. Даже если это не так, он полагал, что долгая прогулка по арктическому ландшафту была достаточным наказанием за прошлую ночь. Путь до дома Моники был долгим, одиноким и навязчиво тихим. Никого не было на улице, кроме МС, и так оно и оставалось, пока он, наконец, не добрался до дома Моники. К тому времени была уже середина утра, и мир оставался почти совершенно неподвижным и пустым. Дзынь-дзынь! Перезвон эхом разнесся по всему району, прежде чем крыльцо снова погрузилось в тишину. МС подождал, и когда несколько секунд превратились в несколько минут, он снова позвонил в дверь. Тем не менее, ответа не было. Наступила бесперспективность ситуации. МС уныло взглянул на коврик у двери. Какая-то маленькая часть его надеялась, что Моника просто где-то отсутствовала, но если она и была, то это почти наверняка не имело к нему никакого отношения. Если она была заперта в своём доме и просто игнорировала его, он полагал, что если она продолжит, она только ещё больше обидится. Подняв руки в знак поражения, он развернулся и направился к тротуару. Выйдя на холод, он почувствовал себя более одиноким, чем когда-либо. Не было особых причин оставаться снаружи, если только он не хотел замерзнуть в глыбе льда. Как континентальный солдат в дни, предшествовавшие Трентону, он уныло брел по снегу. Путь домой был тихим, одиноким и совершенно без происшествий, по крайней мере, пока он не подошёл к своему дому. Без всякого предупреждения снежный ком врезался ему прямо в лицо. МС поморщился. Это ужасно задело. Из-за куста высунулась розоволосая голова и усмехнулась над своей морозной судьбой. «Попался!» воскликнула Нацуки сквозь победный смех. МС нахмурился. «Чёрт возьми, Нацуки, я не в настроении». Его тон был совершенно серьёзным и более чем сердитым. Тем не менее, Нацуки ухмыльнулась. Она привыкла относиться к другим; получение немного взамен не беспокоило её. «Не будь болтуном, МС». «Я ничего не могу с собой поделать», признался MC. «У меня была плохая ночь, и день, кажется, не становится намного лучше». «Не могу понять, почему», саркастически заметила Нацуки. Подул ещё один холодный ветерок. Нацуки, одетый в наушники, шарф и розовый свитер, дрожал сильнее, чем МС. «Т-ты не против, если я войду?» МС пожал плечами. Он не видел в этом никакого вреда. Кроме того, это лучше, чем быть в одиночестве. «Да, заходи». Как только они вошли в парадную дверь, они приветствовали тепло с распростертыми объятиями. Нацуки блаженно посмотрела, сняла шарф и наушники и лениво уселась на диване. Оказавшись там, она вытянулась, как сонная кошка. «Спасибо, МС. Мне это было нужно». Когда MC снял своё пальто, он спросил. «Что ты вообще делала возле моего дома?» «Конечно же ударить тебя снежком, да», пошутила Нацуки. «Я тоже выбил тебе мозги?» Её бесстыдная гордость, наконец, вызвала у МС смешок. «Нет, но действительно: Почему?» «Эх, меня взволновал снег. Я пошла к Сайори, чтобы узнать, не хочет ли она поиграть со мной, но она не открыла дверь. Зная её, она, вероятно, всё ещё в постели. Я собиралась просто вернуться домой, но потом я увидел, как ты идешь по улице издалека. Я прокралась по заднему двору Сайори и заняла позицию. Даже такой болван, как ты, знает остальное». Пока она объясняла свою грандиозную стратегию, МС вешал своё пальто. Он закончил и сел на другой конец дивана. «Что ж, удар снежком по лицу — не самое худшее, что случилось со мной за последние двадцать четыре часа». Нацуки подняла бровь. «Что ты имеешь в виду?» МС откашлялся, бросив взгляд на догоревшие свечи, которые все еще лежали на обеденном столе. «Садись, Нацуки. Я должен тебе кое-что сказать». «Я уже села». «Оу. Ну, садись крепче».

____________________

«Итак, позволь мне кое-что пояснить», сказала Нацуки с набитым ртом сэндвича. «Ты пытался честно поговорить о публичности своей сексуальной жизни, она закрыла тебя, а потом очень расстроилась, когда ты разозлился?» МС поставил свою тарелку. Он выкопал бутерброды из холодильника для них двоих. Он полагал, что лучше съесть их, чем позволить им пропасть даром, и Нацуки особо не возражала. «Это не так. Я зашёл слишком далеко». «Ты имеешь в виду, как когда Моника рассказала нам о том сексе, который у тебя был– « Мы действительно нам нужно заново изучать эту почву?» прервал МС. «Эй, всё, что я хочу сказать, это то, что твой гнев был оправдан. Если бы у меня был бойфренд, рассказывающий всем, кого он знает, такие личные вещи, мне бы пришлось заплатить ад». МС открыл было рот, чтобы возразить, чтобы как-то защитить Монику, но ничего не пришло в голову. Он застонал от разочарования. «Не знаю, Нацуки. Мне кажется, ты немного лукавит в отношении намерений Моники». «Ох, я считаю, что у неё не было злой воли», пояснила Нацуки. Она откусила ещё кусочек и продолжила: «Но если бы мне пришлось выбирать, я бы согласилась с тобой». МС вздохнул. «Ну, спасибо, я думаю». «Спасибо за бутерброд», ухмыльнулась Нацуки. Однако её улыбка быстро сменилась чем-то необычным. Нацуки редко одаривала кого-либо взглядом, который не был в какой-то мере озорным или сердитым. Сейчас был один из тех времен; она искренне улыбнулась MC. «Не кори себя за то, что противостоишь тому, что считаешь дерьмовым». МС улыбнулся на это. «Ох, я никогда не думал, что доживу до дня, когда ты будешь вести себя как дурочка». Брови Нацуки нахмурились. «П-просто никому не говори, ладно? В конце концов, мне нужно поддерживать имидж». «Твой секрет в безопасности со мной», заверил MC. Он откинулся назад. Его сердце болело, и это не имело никакого отношения к его импровизированному завтраку. Он чувствовал себя в опасной близости от слёз, но боролся достаточно сильно, чтобы не дать им пролиться. «Мне больно, что она просто проигнорировала мои попытки извиниться. Я не знаю, чего она от меня хочет». Нацуки практически бросилась за последним кусочком. «Ничего не делай», заявила она без колебаний. «Ты уже извинился за это; могу поспорить, что Моника просто злится, что ты "испортил" её День Валентина. Она хороший президент, но иногда она может быть немного помешана на контроле, верно?» Это вызвало воспоминания о том, сколько раз Моника пыталась сорвать игру. Если бы ты только знала, подумал он про себя. «Так ты хочешь сказать, что я должен просто подождать, пока она придет в себя?» спросил МС. Нацуки кивнула. «Я уверена, что она переживёт это». Внимание MC метнулось к падающим за ближайшим окном снежинкам. Как бы то ни было, выходные обещают быть длинными. «Надеюсь, ты права».