Ich liebe den Frühling, nicht meinen Geburtstag

      В юношестве какие-то мелкие вещи кажутся очень значимыми. Оливеру вот в седьмом классе казалось очень жутким одиночество, резко потерять всех, кого любил, за исключением родителей, остаться одному… Снова быть брошенным, когда жизнь только наладилась — это было концом света.       «Или нет? Или это уже привычное состояние?..»       Всё же нет. Это должно было быть концом света, но только не для Риделя.       Да, так и было.       И сейчас, будучи всё ещё без друзей и девушки, он старательно выводил штрих за штрихом на рисунке расчленëнного мужского тела, вместо того, что бы писать конспект по геометрии.       Апрель. Второй курс подходил к концу, вся тетрадь была изрисована не тем, чем нужно.       За спиной Риделя снова шапталась какая-то парочка. Вроде бы Эрик и Эмили? Местные «рокеры», возомнившие себя дуэтом «Сид и Нэнси». Жаль, что каконы обошли их стороной… Тогда они не называли бы так друг друга, считая себя очень милыми и романтичными.       Оливер прекрасно понимал весь абсурд ситуации, но не ввязывался никуда. Друзей не было, врагов тоже не надо было.

⛧⛧⛧

      Пары закончились, опять, снова, как всегда. День за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем… Так проходила вся жизнь. В повторе одного и того же и в постоянном пустом ожидании чего-то, в надежде получить радость и удовлетворение в конце концов.       Но не о жизни «кроссе в погоне за смертью» думал молодой студент. Шагая по цветущему парку, протянувшемуся по территории университета, Оливер думал о чём-то совершенно ему не подходящем — о любви. О любви к жизни.       Среди множества тем, из которых складывалась одна большая — «причины любить своё бесполезное никчëмное существование», он остановился на том, что может приносить радость. Какие-то вещи, которые просто есть и от Оливера не зависят, но делают дорогу в могилу чуть интереснее. Если совсем точно, то студент решил подумать о вечной дилемме детства: «Любимое время года».       «Это было очень сложно… Летом я любил зиму, зимой — лето. Годам к двенадцати дошло мне, что я люблю осень. Так мокро, серо, грязно, депрессивно».       Ридель сорвал маленький жёлтый цветочек с газона, прокручивая в руках зелёный стебелёк и рассматривая пушистую серединку.       «Вы почти не пахнете — пчёлам не интересны. Люди не собирается вас в букеты — вы слишком маленькие… Никто не обращает на вас внимания, а ведь вы такие прекрасные, милые, чудесные. Вы заслуживаете восхищения не меньше красных пышных роз и пионов…»       Оливер сорвал ещё два цветка и, аккуратно сложив вместе, понёс домой. Вернее в свою половину квартиры в общежитии.       «Я полюбил осень… Но и это было не то. К шестнадцати я влюбился в весну… Дело было не в дне рождения. Его я по-прежнему терпеть не мог. Мне просто повезло так родиться».       Подходя к дому, решив, что разобрался с «проблемой», Оливер вспомнил о потребностях, как бы так?.. Насущных. Дома было нечего есть. Сосед по комнате — Виланд, очень редко радовал друга своей стряпнëй.       «Надо идти в магазин… Черт!» — это с одной стороны.       — А с другой — почему бы не прогуляться? — пробурчал Ридель в лёгкий шарф.