Carry you

/Chasing Cars — Tommee Profitt feat Fleurie/

      Хоть Джей и сказал, что объяснения не требует, Яна напрягала эта отсрочка его оправдания. Сам старший выглядел умиротворенным, наверняка. Но он продолжал заботиться о Чонвоне. Он так же проявлял заботу и к Сонхуну, и к Хисыну, и Джейку, но о Чонвоне он заботился по-другому. По-особенному.       Младшего воспитывали в лучших традициях этого общества, он всегда уважал старших, не влезал, куда не нужно, не перечил родителям. И сейчас, заглядывая внутрь, он не понимал ничего. Точнее, это было трудно признать. «Любить мальчиков неправильно», «Что же ты наделал?», «Пришел, чтобы дебютировать, а в итоге втрескался по самое не хочу», «Чувствам здесь не место» — кружило черными воронами в голове. Они внезапно превращались в белых лебедей и растворялись, стоило Чонсону подойти и обнять сзади, пока Ян стоял у зеркала, глядя в собственные глаза. В его руках он чувствовал себя хрупким. Тем, кто может показать слабость. Но он не привык говорить о своих эмоциях, и это давалось сложнее, чем, например, поддержать других. И только в те моменты все будто становилось на полочки, и впереди уже виднелось небо, которое не заволокли тёмные тучи. Джей клал голову на опустившееся плечо и тоже смотрел. В отражении глаз Пака Чонвон видел себя. Всё, чем он является и что значит для старшего. Он умолял, чтобы Джей в его глазах увидел хоть каплю от того, что ощущал сам.       Широкие ладони поглаживали живот, и губы обжигающе касались за ухом всего на мгновение, но младшему этого было достаточно, чтобы узнать, найти и принять.       И даже за обедом, когда Чонсон садился рядом, а потом незаметно подкидывал сосиски в тарелку младшего, у последнего щемило что-то внутри. Казалось, что он этого недостоин. И единственный взгляд глаза в глаза вновь рушил туманные стены предрассудков. Да кто, в конце концов, сказал, что это неправильно? Что любить невовремя?       После ланча Джеюн, Сонхун и Джей шли практиковаться вместе. Иногда они зависали в тренажёрном зале, устраивая челленджи и разные испытания, чтобы посоревноваться друг с другом. Частенько к ним присоединялся Хисын. А Ян уходил в индивидуальную комнату и прогонял там выученные хореографии, чтобы стимулировать мышцы. Отдышавшись, он вновь погружался в мысли и ложился на пол, вытягиваясь в позу звезды. Согласился бы Джей лечь рядом и просто забыть об этом мире? Темно-серый потолок не приносил никакой пользы, и сколько бы Чонвон не смотрел туда, ответов не находил. Закрывая глаза, он видит в своем сознании светящуюся мечту и такого же яркого Пака по другую сторону. Словно забредшая лодка, он плывёт на свет маяков, тянется руками к берегам, и его всё же кто-то ловит. Пальцы нетерпеливо переплетаются и сжимают чужие, наполненные теплом, будто всегда только этого и искали.       Поворачивая голову к источнику, Ян медленно открывает глаза и встречает чонсоновы. Сейчас они ласковые — только для Чонвона. Младший рыскает взглядом по лицу, словно видит в последний раз, и пытается запомнить абсолютно каждую деталь, ресничку и веснушку.       — Всё хорошо, — тихо произносит тот и сжимает холодную ладонь в своей, напоминая, что это всё реально.       — Я.. — голос срывается, и младшему приходится прокашляться, чтобы говорить дальше, — Честно, я не знаю, как выразить то, что я чувствую. Но когда смотрю на тебя, внутри всё переворачивается и сразу встает на места, будто так и должно быть. С тобой мне комфортно, и нет чувства, что со мной что-то не так, — чонвоновы пальцы стискиваются, а взгляд опускается, и старший замечает дрожащие ресницы.       — С тобой всё так. Просто это сложно осознать и ещё сложнее принять, тем более так сразу. Не взваливай слишком много на свою голову. Позволь почувствовать. Мы можем не говорить об этом, пока ты не будешь готов. Я дождусь тебя. И попробуй отпустить себя, ладно? — указательным пальцем другой руки Джей поднимает чужой подбородок и быстро стирает капельки слёз, успевшие скатиться по щекам кривыми дорожками.       — Спасибо, — звучит отчаянно, а затем тонет в прикосновении губ. Это снова что-то необходимое. Как кислород. Джей отвечает, мягко сминая губы напротив, поглаживая щёку рукой, и совершенно забывает обо всём остальном мире.

────── ✶ ──────

      — Пойдём попрактикуемся? — тянет Пака за рукав.       — Не, Джейк, я лучше в тренажёрку, — морщится младший и пытается вырвать руку из цепкого захвата.       — Ну хорошо, давай в тренажёрку, — вздыхает Шим, но плетётся за Сонхуном.       Они привыкли проводить большое количество времени вместе, и отчего-то им было комфортно смеяться, разговаривать о мелочах или же просто молчать. Сонхун тренировался очень усердно, а оттого у старшего была мотивация работать еще больше, догоняя его. Он так хотел сохранить своих новых друзей и дойти до конца вместе с ними. Шим всегда был добр к окружающим, и ему нравилось общаться с ребятами, поэтому эти ощущения не хотелось терять, погружаясь в одиночество.       Вернувшись с гантель и беговых дорожек, Джейк с Хуном умываются, перекусывают и ложатся спать. Всё и правда стало таким привычным… На следующий день они едут снимать индивидуальные короткие ролики, а также рассказывают, чем дорожат и что их мотивирует на этом пути. Ещё через день участники собираются, чтобы встретить тех, кого выбрали по голосованию.       Следя за шестнадцатью ребятами на экране, те, что остались в I-LAND, облегчённо вздыхают и радостно обнимают прошедших. Первым присоединяется Ники, а за ним младшенький Даниэль. Когда приходит Сону, Чонвон не сдерживает счастливой улыбки и закидывает руку другу на плечо, ожидая последних троих. Гону встретить ожидаемо и привычно. Он всегда был в I-LAND, так что без него тоже ощущалось не так. Хисын обнимает его уже на лестнице, — кажется, больше всего переживал, пройдет ли его напарник. Ян неосознанно повторяет за Чонсоном милое «Найс», когда слышит результат, и поднимает сжатую в кулак ладонь. Таки тоже становится участником второго этапа, и его все тискают, будто младенца, особенно его названная японская семья.       Дальнейшие события омрачаются тем, что остаётся лишь одно место, и из трёх претендентов назовут одного. Джей садится на колени и закрывает рукой глаза, когда слышит, что Николас не проходит, а ведь с самого начала он держал за него кулачки и надеялся, что товарищ пройдет. Гёнмин тоже остаётся позади, в то время как Ханбин — бывший участник вьетнамской дэнс-кавер команды, поднимается в I-LAND.       Всем ребятам дают немного времени попрощаться перед тем, как десятеро из них покинут это место навсегда, но это ещё не их конец, и они продолжат свой собственный путь совершенно по-другому. Слёз оказывается не сдержать. Они в последний раз в таком составе.       Возвращение тоже далось нервотрёпкой, ведь голос объявлял множество новых правил, систем и в целом концепции. Теперь участники сидели согласно своему рейтингу, и Джейк, оказавшийся восьмым, смотрел на соседний стул с чувством, что ему многого не хватает, чтобы дотянуться. Семёрка лучших получала значки, которые классно смотрелись на месте их пустых вышивок. Посмотрев на свою жилетку и проведя рукой по месту, где должен находиться значок, Шим пообещал себе заполучить его.       Джей получает значок вслед за Яном, а на верхушку рейтинга ко всеобщему удивлению взбирается Сону.       После озвучивания миссии и мини-миссии к ней, участникам позволяют снять жилетки и разогреть мышцы для предстоящего дэнс-баттла.       — Сону-хён точно это движение покажет, — смеётся Чонвон и крутит головой, руками обхватывая шею.       — Да я больше ничего и не умею, — отшучивается тот и повторяет своё коронное движение. Стоящие рядом с ними смеются тоже, и в принципе разминка немного разбавляет напряжённую и нервозную атмосферу.       Джей вместе с Чонвоном дурачатся и с поппингом, делая движения более скованными, будто их бьют электрошокером. Хисын показывает Гону нормальный вариант, но та парочка всё равно не перестаёт хихикать, немного зависая на этом приколе в своем мирке.       Чонсон выходит первым и вызывает в противники Ники. Следом в глазах Яна пролетают мощные и крутые движения, а также гибкая волна всем телом, и боже… Джею так идёт эта простая белая рубашка. Его лицо отражает уверенность в стиле фристайла — это зрелище завораживает, как и танец Ники. Все громко кричат, поддерживая навыки друг друга, и за ними выходят Кей и Чонвон, сражаясь даже больше взглядами, чем телом, хотя Ян старается отвести глаза в сторону, чтобы хоть как-то контролировать движения.       Сонхун вызывает на фристайл Джейка, и тот с широкой улыбкой наблюдает за Паком, пригинается, когда младший подходит ближе и уже норовит рукой провести по спине, в итоге лишь полосуя воздух рядом, но этого хватает, чтобы Джеюн в ответ показал свою импровизацию, ладонями будто подзывая младшего поближе, чтобы тот обжёгся об его горячие пальцы, как Шим обжигается от касаний Хуна.       Когда Джейк приобнимает Яна, поздравляя с третьим местом в баттле, младший взглядом встречается с чонсоновым, пронзающим его плечо в месте, где лежит чужая рука, а затем этот же взгляд ласково невесомо гладит по голове, заглядывая в глаза. Радуется, замечая милые ямочки на щеках.       После этого продюсеры уходят, а голос объявляет, что те, кто занял призовые места, станут лидерами для своих юнитов. Джей незаметно вздыхает, понимая, что с Чонвоном они, возможно, будут по раздельности. Таки набирает в команду Хисына, Сонхуна и Сону, остальные лидеры разбирают песни. Кей на DNA берёт к себе танцоров — Ники, Джея и Ханбина, а Чонвон больше вокалистов — Джейка, Даниэля и Гону. Кажется, если постараться, они могут достаточно хорошо справиться. Ян немного нервничает из-за своей роли лидера, но задачу ему облегчает то, что он, вроде бы, нашёл общий язык со всеми участниками своего юнита, но команда DNA всё же внушает боязнь своим мощным составом.       Хотя, Чонвону искренне становилось обидно, что при общих разговорах его юнит, будто бы обходили стороной, и каждый раз, когда он пытался заговорить о своей песне, все перенимали внимание на себя. Вся эта атмосфера начинала давить на голову, забивая её лишними, порой глупыми, но очень навязчивыми мыслями. И по Гону тоже было видно, что он почти готов сдаться своей неуверенности. Это напрягало, но Чонвон был благодарен, что на практике все тревоги команда оставляла позади и стремилась стать лучшей. Он как лидер также старался немного приободрить. Обнять Даниэля, дав ему совет, как улучшить те части, что несовершенны, и потрепать Джеюна по волосам, говоря, что тот хорошо справляется. Джейк, на самом деле, показался Яну удивительным, ярким и целеустремлённым, как только они познакомились ближе. Глядя на его экспрессию, младшему тоже хотелось научиться быть открытым и не бояться выражать своих чувств.

────── ✶ ──────

      После ланча же ребята возвращаются и отправляются на второй этаж, где получают подарки от своих сонбэ, а затем идут изучать обновленные комнаты. Фиолетовая — для топ-3 — самая классная. Массажёры для рук, глаз, подвижные кровати, аркада, собственная ванная, снэки — у них есть всё.       — О, надо посмотреть, какая комната для 7, 8 и 9 места, — кричит оживлённый Ники, заходя в комнату голубого цвета вместе с Чонвоном и Джейком.       — Хм…       — Она такая же, — неловко смеётся Ян, подходя к кроватям.       Просовывая голову перед Чонсоном и заглядывая в жёлтую комнату — для 4, 5 и 6 мест, соответственно, Чонвон не удивляется, переставая глазеть по сторонам.       — Эх, всё по-прежнему, — вздыхает тот и пропускает полноправных жителей этой комнаты внутрь, хватаясь за банку попкорна, что Кей стащил из комнаты топ-3. Джей констатирует тот же факт и подходит к ним, чтобы взять пару попкоринок. Он чувствует, как его обхватывает тёплая рука Яна, взгляд которого выпрашивает пару штучек из той горстки, что взял старший, и совсем не стесняется. Пак бы провёл по тыльной стороне ладони пальцем, ощущая мягкость молочной кожи, но, к сожалению, его руки заняты — в одной попкорн, а вторая удерживает на плечах одеяло, что он получил в подарок. И всё же так хотелось, чтобы от соприкосновения его ударило током, как минимум.       Все вновь собираются в комнате топ-3, когда слышат оглушающие крики Даниэля. Сону показывает всем прелести кровати для первого места, а Хун, сидя на постели Хисына, начинает клянчить привилегии.       — А можно мне этим пользоваться, если будет плохо? — строит глазки Киму, за чем из-за спины наблюдает Джеюн.       — Так круто, — младший играется с пультом, совсем не обращая внимания на просьбы. Это тешит самолюбие Шима, если признаться. Ему не хочется, чтобы Сонхуну позволили зависать там вечерами, когда остальные работают. Ну и вечера — это их совместные тренировки или же разговоры, которые не хочется терять. От нахлынувшего раздражения Джейк проводит языком по внутренней поверхности зубов.       — Можно я буду приходить сюда на массаж, когда что-то заболит? — продолжает Пак. Вот же упёртый и неугомонный, Джеюн прекрасно понимает, потому что сам похож. Да он сам ему массаж сделает, еще получше этого грёбаного кресла, стоит Сонхуну только попросить. Они с Сону друзья, теперь ещё и в одном юните, вот Пак и подбивает клинья, хотя тот упорно его игнорирует. Конечно, этот младшенький очаровательный и забавный, Джейк почти сразу нашёл с ним общий язык, но чем больше Хун занимался им, уделяя внимание, отпуская шуточки и какие-то глупые, несмешные интернетовские подкаты, от чего младший заливался смехом, а иногда начинал гонять старшего по зданию с подушкой в руках, намереваясь треснуть по голове, тем Шим сильнее терял самообладание. И терял Сонхуна, как он сам думал. Так что совместная практика осталась тем драгоценным временем, когда они могут побыть наедине, когда могут спокойно поговорить, не отвлекаясь на каких-то там Сону. Джейк больше злился на себя, чем на кого-то другого, потому что от собственного бездействия хотелось волосы на голове рвать, а тему эту поднимать было страшно, и язык будто немел, когда в мыслях формировалось какое-нибудь более чёткое предложение. Он не мог ничего с собой поделать.       Даже распределившись в разные юниты, Чонвон замечал, что они с Паком почти всегда вместе. На завтраке в кафетерии сидят рядом, пока о чём-то болтают с другими, а младший всё украдкой посматривает на Джея с милой заячьей повязкой на голове и очках. Выглядит уютным. Тот, замечая подглядывания, треплет по голове в капюшоне и продолжает разговор.       Во время практики Чонвон выходит на террасу, чтобы подышать свежим воздухом. Лето в этом году жаркое и дождливое, вот и сейчас моросит, оставаясь мелкими капельками на волосах. Ян хватается за влажные перила и вдыхает полной грудью. Откуда ни возьмись появляется Джей, и младший его не сразу даже замечает. Тот просто становится рядом и молчит. Чонвон позволяет мыслям о них проскользнуть в голове. Думается, что Паку легче чувствуется, легче выражается, чем Чонвону. Он ведь старше и умнее, ему проще со всем разобраться. Хоть и он не говорил ничего о чувствах, Ян ощущает на себе вину и этот вопрос, что висит на плечах. Это кажется нужным, но неправильным. Будто, выбрав это, он совершит неисправимую ошибку. Только сопротивляться бьющемуся сердцу совсем нет сил, хочется обнять и стоять так примерно вечность. Размышлять в присутствии Чонсона немного неловко, но не напряжно. И всё же Яна мучает ответственность за всё происходящее. Ответственность за команду, за своё будущее, за свои чувства, в конце концов. Младшему кажется, что Пак в любой момент может раствориться в воздухе или, что более реально — просто бросит его и будет проводить время со своими давними друзьями, несмотря на то что они сильно сблизились. Чонсон по обыкновению подходит со спины, пока младший вглядывается в глубину леса, и размещает руки на чужой талии. По телу Чонвона бежит разряд, и кожу начинает покалывать от прикосновений. Он как-то задушенно выдыхает, но не двигается более. С этими объятиями все из головы исчезает, оставляя только чистый концентрат из ощущений. И как он мог подумать, что эти спасательные руки и их обладатель — что-то неправильное? Хотя, нет. Тут больше голова самого Чонвона что-то сумбурное и тяжелое. Хорошо бы научиться думать меньше и только по делу. А пока… оставить всё, как есть.       Разговаривая о пути трейни со своим юнитом, Чонвон мог отвлечься. Он валялся на кровати с Гону и слушал приятный голос Джейка. О его путешествии из Австралии за своей целью. Это было удивительным. Шим всегда излучал невесомое тепло и доброту, которую можно было ощутить только сердцем. С ним было комфортно и весело, не нужно было беспокоиться о чем-то лишнем. Наверное, поэтому Ян быстро подружился с ним, хотя, с кем старший не мог найти общего языка? Кажется, он понимал и каждую зверушку в лесу, как Белоснежка. А ещё Джеюн оказался очень понимающим. Когда младшему трудно выразить что-то словами, то Шим совсем не стесняясь говорит о своих чувствах, а иногда даже озвучивает чужие мысли, словно может читать их. И само его присутствие рядом успокаивало и даже без объяснений, казалось, старший понимает, что на душе. Может, он слишком хорошо скрывался и, на самом деле, тоже чувствует что-то похожее, а оттого уже и понимает.       Джейк последние полчаса перед выступлением отрабатывает мимику, но, выступая перед продюсерами всё кажется другим, и как будто он внезапно осознает смысл строк, которые произносит. «Хватит, я не в состоянии это больше терпеть. Я так больше не могу. Что с тобой?» — звучит отголоском в сознании. В это время в уголках глаз даже собирается влага, и сердце больно покалывает.       «Выстрели в меня, пока я не сошёл с ума и забери всё, я ненавижу тебя… Но ты моё всё. Ты всё для меня».       «Молю тебя, просто исчезни. Но ты мне нужен. Почему несмотря на боль я продолжаю настолько нуждаться в тебе?».       Шим снова бежит от своих чувств, но его они непостижно настигают. Вопрос только в том, как долго он сможет это терпеть и бороться с собой. Сонхун ведь такой далёкий, прекрасный, словно утренняя заря. Он оказался весёлым парнем с согревающей улыбкой, но от его мыслей холодило пальцы. А в глазах — снег в океане, которым старший мечтал стать. Когда он танцует, то, кажется, всё ещё выступает, разрезая уже прочерченный лёд коньками, отрабатывая произвольную.       Они с Шимом стали похожи, но всё же оставались такими разными. Джейк так хотел растопить его лёд, чтобы стать на шажок ближе, а не ступать в пропасть, проваливаясь глубоко под него. Стало страшно, что Паку, вероятно, сложно впустить его в своё сердце. Что в погоне за своей мечтой, тот ни разу в жизни и не подумает выбрать его. Выбрать джеюнову любовь.       «Как опять не влюбляться, в тебя не влюбляться, скажи!»       С поглощающим желанием обнять Хуна и отчаянием, сквозившим в его взгляде и звучащей песне, Джейк с юнитом заканчивают выступление.

────── ✶ ──────

      Получив негативные комментарии продюсеров и довольно низкую оценку, Чонвон запереживал. Во время второго этапа каждый висит на волоске от вылета и на волоске от победы. Уйти домой совсем не хотелось, и он даже не знал, что будет делать, если вылетит. Физическое состояние подводило из раза в раз всё чаще, хоть он и пытался сохранить себя и своё здоровье в норме. Почувствовав волнение сердец, Джей опустил голову и тяжело вздохнул. Он тоже переживал. За себя, своих друзей и Чонвона.       Вновь собрав свои вещи и рассевшись на стулья в холле, к Яну присоединяется Джейк, который то и дело тяжело вздыхает.       — Ох, у меня проблемы, — говорит тот, блуждая взглядом по темному экрану.       — Почему? Ты что-то забыл во время выступления? — словно снова ощущая на плечах лидерскую ношу, беспокоится младший.       — Нет, это по поводу исключения.       — Я думаю, что всё будет нормально, — и в знак поддержки Чонвон берёт Джеюна за руку. Он понимает это волнение, оно съедает изнутри каждый раз, как только голос объявляет новую миссию, и не отпускает до самого конца. Но за друга он был уверен. Будет несправедливо, если его выгонят за то, что он так быстро улучшается.       Вскоре подходят остальные, а Джей, садясь по левую руку Яна, интересуется по поводу выступления. Чонвон отвечает коротко и передает ответ старшему, дальше просто концентрируясь на его голосе, спрятав руки под бёдра.       Чонвон, на удивление, оказывается в тройке лидеров с Хисыном и Сонхуном, и оттого возвращается со спокойной на этот момент душой. Джей занимает шестую строчку — ту же, что и до миссии, и его лицо сначала принимает сердитое выражение, а потом просто настраивается на строгость к себе. Джейк же идет за ним и, держа микрофон в похолодевших руках, почти что плачет. Хисын волнуется за младшего, ведь ему, вероятно, так сложно влиться в коллектив, тренировки и в целом в эту страну, но он с каждым разом показывает лучшее выступление и новые стороны себя, хотя видно, что сам Шим в этом сильно сомневается.       — Он продолжал повторять, что его исключат, — делится Ян.       — Он правда молодец, — с облегчением произносит Джей. Он гордится этим парнем.       Несмотря на предшествующие беспокойства, Джеюн получает свои всегда заслуженные аплодисменты, когда становится рядом с ними, готовый продолжать идти по этому пути. А Чонвон, в момент, когда лифт поворачивается, дарит ему самую яркую и благодарную улыбку. Он проделал хорошую работу. Джейк падает в его объятия и всхлипывает в плечо, слыша, как подбадривают его Сону и Сонхун, а следом, вроде бы, рука Чонсона гладит его по спине.       Когда оценивание подходит к концу, ребята жутко переживают за выжившего. Теперь это ощущается по-другому. Уходит один. И уходит навсегда. И I-LAND становится тем местом, где помимо своих баллов, волнуешься о результате товарищей. И когда ещё несформированную команду неизбежно покидает кто-то из участников, бьёт по каждому оставшемуся «в живых». Может, даже сильнее, чем по тому, кто прощается.       Гону подходит к воротам, чтобы сказать ребятам, что он продолжит практиковаться и стараться, и улыбается, не держа ни на кого обид и зла. Чонвон и Хисын обнимают его в числе последних, утирая непрошенные слёзы и желая удачи напарнику, сжимая крепко чужое плечо.       Оставшиеся вновь садятся согласно обновленному рейтингу, и голос произносит поздравления. Миссия будет объявлена через 12 часов, и пока все идут располагаться в комнатах.       — Я сплю на одной и той же кровати уже 2 недели, — вздыхает Чонсон. И, не упустив шанса подтрунить над другом, Сонхун говорит, что навестит его, и сам отправляется в заветную комнату топ-3 с Чонвоном и Хисыном.       Новость о выходном дне для лучшей тройки делает их в разы счастливее, и Хун с радостными воплями падает на свою кровать, дрыгая ногами. Из их тройки, узнаёт Ян, этот парень самый хаотичный, хотя кажется неприступной ледышкой сначала. Они вместе смеются с каких-то приколов Джея, которые Пак младшему любезно рассказывает, поедая снеки, а иногда и спят друг у друга на плече. Сонхун, конечно, много зависает и с Ники, когда они находят увлечение дразнить Сону, но с Кимом старший разговаривает и вне шуток, просто о мелочах. А Ким Сону ведь не остановишь, и, в конце концов, слушать его становится интересно. Иногда он и сам приходит в фиолетовую комнату поваляться на кроватях или в массажном кресле, пока трындит с Яном или Сонхуном. Джейк тоже заходит, но реже, и чаще просто слушает других вместо того, чтобы говорить самому. Чонвону кажется, что он много зависает в своих мыслях.       Сону присоединяется к Джею в жёлтой комнате, и Кей практически всегда там отсутствует, так что старшему приходится поближе знакомиться с Кимом. Хотя и получается это скорее неосознанно, чем специально. Сначала он наблюдает сонно за всеми утренними процедурами младшего, а вскоре уже разговаривает с ним. Магия Ким Сону.

────── ✶ ──────

      Чонвон по привычке натягивает капюшон к шее, пока все осматривают реквизит к следующей миссии, а Джей разбавляет всё шуточками, от которых младший хихикает, вместе с названными друзьями старшего. А теперь и его друзьями.       Следующим делом Хисын набирает в свой юнит участников, куда входят Сонхун и Джеюн, указывая друг на друга пальцами, точно это их канал связи, а также Чонвон и Кей. Ян оборачивается и кидает взгляд на Чонсона, который выглядит немного.. разочарованным? Младший тоже надеялся, что они будут в одной команде, но и вторая песня жутко бы подошла Джею, Чонвон в этом был уверен. И всё же эту обиду, направленную на Хисына в первые сутки, было сложно не заметить. Эти двое даже не разговаривали друг с другом, а если Пак и приходил, то только на чонвонову кровать, дуя губы и на Хуна. Они что, все сговорились? Хисын набрал хороший юнит, Хисын выиграл в камень-ножницы-бумагу лучшую комнату для практики. А Джея в его команде нет. Обозлённый, он стал лидером своей команды, намереваясь забраться на строчку повыше. Сону подбегает к нему, радостный от выбора песни, и обнимает, прыгая от счастья, пока Джей окунается в своё вонбунсу.       Сначала он даже Чонвона к себе не подпускал, стоя на кухне в одиночестве, но тот был упертым, о чём Чонсон прекрасно знал.       — Хён, ты обижаешься? — подходит он и заглядывает тому в глаза с игривым выражением от хорошего настроения. Пак решает проигнорировать данную фразу, продолжая насыпать приправы в свою лапшу.       — Ну хён, — протянул тот и подёргал за рукав кофты.       Младший чуть отходит, а затем обнимает со спины, проводя носом вдоль позвоночника, ластясь, и руки сцепляет в замок на животе, чтобы Джей никуда не вырывался. В груди старшего вспыхивают цветы.       — Джей-хён, мы ведь не специально. И я думаю, что Хисын-хён ничего такого не имел ввиду. Мне тоже грустно, что тебя не взяли в нашу команду, но и в той ты прекрасно справишься, — маленькими ладонями младший поглаживает Пака по толстовке, а тот улыбается глупо, пока Чонвон не видит. — Не обижайся на нас, — милым голосом произносит Ян, и после этого старший оборачивается.       — Я не обижаюсь, — строит сердитую морду, играясь с ним.       — Оно и видно, — младший поджимает губы и стискивает Чонсона ещё сильнее.       — Ай! Ладно-ладно, всё правда в порядке, Вон-и, — сдается Джей и сам обнимает Чонвона. Стоят они так, корча друг другу смешные лица и смеясь, пока таймер не оповещает о том, что лапша готова. Они уплетают её на двоих, а потом идут по своим делам. И Ян настоятельно рекомендует Хисыну поговорить вечером об этом с Чонсоном.

────── ✶ ──────

      В собранной команде Джейк чувствует себя круто, но не очень комфортно. Всё это как будто постоянно держится в напряжении, и только во время сна перед тренировкой он может перестать думать об этом, прислоняясь спиной к спине Хуна.       Он чувствует, что сильно недотягивает до уровня остальных, и говорить об этом ещё более стыдно, чем просто думать. И его расстраивает, что даже разговор с Сонхуном становится ещё более неловким, чем раньше. Они изредка тренируются по вечерам вместе, но чаще теперь проводят время в компании других. Джеюн слоняется по зданию, заглядывая к Хисыну или Чонвону, а Пак — с Сону и Ники. Эта тройка стала почти настолько же неразлучна, как и Джей с Чонвоном. Хотя между собой они все не так сильно общаются, но почему-то предпочитают компанию друг друга. Сонхун предпочитает их компанию. Шим невольно зависает, разглядывая спящее лицо младшего, а потом осторожно встает с кровати, ступая к репетиционному залу, чтобы тренироваться ещё. Пытаться дотянуться.       В то утро, когда ребята обнаруживают подарки у своих кроватей, почти сразу идут в комнату топ-3, и Джеюн заваливается на Сонхуна сверху, перекатываясь и забираясь под одеяло, пока младшего обнимают другие. Хун сказал, что это он выбрал Джейку штаны, и сердце снова забилось бешено, и стало так радостно. Шим не хотел, чтобы это счастье испарялось, как только он увидит подбегающих Сону и Ники.       Джей подходит ко всем в конце, а после валит Яна на кровать и в ухо проговаривает: «Спасибо», обнимая рукой за талию, и носом тычется в шею. Ему бы хотелось остаться так подольше, потому что в последнее время они так редко стали зависать вместе. Чонсон как ответственный лидер уделяет всё внимание команде, разбираясь с песней даже во время обеда, принимая пищу в одиночестве, а не вместе со всеми. Хисын лишь мило улыбается, стоит кому-нибудь упомянуть о джеевой обиде, но последний всё ещё зол на старшего, и все свои силы он направляет на юнит, делая его лучше и сильнее с каждой репетицией. И сейчас, обнимая Чонвона, он даже чувствует некоторую вину за это, но, в конце концов, это лишь одна из миссий.       Сонхун вспоминает о прошедшем дне, в котором создал так много воспоминаний, рассказывая обо всём вместе с Ли и Яном. Больше всего Сонхуну запомнился поход на каток. И он впервые был там не один. Было весело учить Чонвона кататься, в то время как Хисын хорошо умел это делать. Само ощущение льда даже стало теплее, хотя всё же обдало его сердце знакомым холодом. Вернувшись к старому занятию, он почувствовал себя так, будто встретил друга, с которым давно не виделся, и это было скорее приятно, чем отягощающе. Хун бы хотел показать лёд Джеюну как часть себя. Наверное, ему было бы в новинку это ощущение, ведь он приехал из жаркой страны. Пока остальные смотрят видео, что снял старший, Пак поворачивается на бок и внезапно встречается взглядом с шимовыми тёплыми глазами. Они молчат, но даже без разговора внутри всё разгорается и оседает пеплом. Джейк дарит нежность своим взглядом, а также ощущение какой-то гордости и радости за времяпрепровождение Сонхуна. Младший чувствует, что ему всё же немного грустно, что он на позиции ниже, но Хун бы очень хотел увидеть улыбку на лице Джеюна ещё разочек прямо сейчас. Старший действительно стал улыбаться гораздо меньше, а переживаний в его глазах прибавилось, и Сонхун желал забрать хотя бы часть из них.       Юнит в красных пиджаках притягивает к себе внимание, и когда из-за штор появляется Чонвон, Джей не сдерживает улыбки, смущаясь от неё же. Признаться, младший выглядит безумно привлекательно в костюме. Поражённый Чонсон тяжело сглатывает, когда Ян, танцуя свою партию, прогибается в спине и откидывает голову назад, рукой дотягиваясь до макушки. У старшего резко возникает простое желание укусить Чонвона в открытую шею, но затем младший взглядом играется с Кеем, и тогда Джею уже абсолютно всерьёз хочется оставить свой след в том же изгибе шеи. Что за чёрт? Отойдя от своего небольшого наваждения, Пак всё же оценивает крутость выступления команды, а также готовит свою к не менее мощному взрыву. Обнимает Чонвона, как только тот показывается из лифта, чтобы успокоить и себя, и похвалить младшего, и следом отправляется на сцену.       Кажется, что он немного не справился, что был недостаточно хорош, но в промежуточном оценивании совсем неожиданно занимает последнее место. Страх быть вечно шестым в этот раз уступает место боязни вылететь совсем. Конечно, это ещё не конец, и до оглашения полного результата ещё неделя, но… Это действительно страшно, когда ты висишь на волоске. После объявления мини-миссии Джей практически сразу приступает к практике, не давая мыслям поглотить себя и все свои тревоги направляя на улучшение. Его настроение было тревожным, и Чонвон даже сквозь всеобщую радость чувствовал его напряжение, будто их связывал невидимый канал, стоило младшему взглянуть на него.

/Ghost of you — 5 seconds of summer/

      Их вновь распределили в разные юниты, так что увидеть Чонсона ему практически не представлялось возможности. Вечером он пришел в комнату 9, 10 и 11 места с подушкой и одеялом, чтобы предложить вместе поспать, но, оглядев помещение, тоскливо направился обратно, шоркая ногами по полу. Джея там ожидаемо не было. И Ян всё равно чувствовал сожаление, пытаясь осознать, насколько загнанным в угол сейчас чувствует себя старший. Ему хотелось подождать Пака в кровати, но внезапно сознание подкинуло картинку, где уставший Джей приходит в комнату и смиряет Чонвона рассерженным и беспокойным взглядом, что ясно бы дал понять, что он сейчас ни на что не настроен. Чонвону пришлось уйти, чтобы предотвратить нарушение личных границ Пака.       Он не был в силах помочь и не знал, как вообще его поддержать и что сказать, так что после своей практики лишь наблюдал за Чонсоном на репетиции пару минут, после чего уходил к себе.       Объятия Джея. Он скучал по ним.       И, признаться, Чонвону не хватало лишь взгляда на старшего.       После вечернего объявления все собираются на улице перед экраном, и это зрелище волнует. Они получают сообщения от своих фанатов, радостно вскрикивая при каждом новом человечке, что болеет за них. Это невероятно. И на словах, что предназначены Чонвону, сердце Джея как будто останавливается, а затем начинает биться с огромной скоростью. «Ты словно луч света. Ты тот, без кого я сейчас не могу жить». Это правда и для Чонсона. Следующие фанаты оставляют послание уже для него с искренней поддержкой и словами, что всегда будут на его стороне, и в уголках джеевых глаз собираются слёзы. Он слишком чувствителен из-за этих вещей. Человеческая любовь, признание и даже понимание — это то, чего им не хватает. И знание, что есть кто-то, кто готов утешить тебя, находясь близко или далеко, дарит сердцу долгожданное тепло.       Следом на экране появляются видео-сообщения самих участников. Послание Джеюна оказывается адресованным Сонхуну, в чём последний и не сомневался. Джейк просиял улыбкой, но в его глазах всё ещё оставалось что-то грустное. Что-то, что он держал в себе. И с первых предложений Паку хочется заплакать. Он так любит этот спокойный голос Шима, в речи которого слышится приятный акцент, он любит его добрый взгляд, и то, что видео адресовано именно ему и никому больше, выбивает воздух из лёгких.       — Сонхун-а. Наши характеры похожи, и я очень рад, что мы быстро сблизились. Ты заботился обо мне, когда я боролся с трудностями. Я правда благодарен тебе за это. Так же, как ты помогал мне, я помогу тебе, — говорит Джеюн из видео.       — Сонхун.. он же никогда не плакал, — подмечает рядом сидящий Джей, приобнимая друга за плечи.       Хун утирает слёзы рукавом, улыбаясь, когда его сердце практически разрывает на кусочки. Вероятно, Шим никогда бы не сказал такого наедине, тем более в последнее время, когда они совсем мало общались. Но Сонхун не мог вот так потерять одного их самых драгоценных людей в его жизни. Самого особенного из них.       Сонхун на видео обращается к Сону, посвящая ему много ласковых и приободряющих слов, от чего сентиментальный младший начинает плакать. Пак ни о чём сказанном не жалеет. Жалеет лишь о том, что не сказал Джеюну, насколько много тот для него значит, и как бы он хотел всегда быть вместе, дебютируя в одной группе.       Осознание того, что кто-то из них ещё вылетит и не сможет дебютировать, бьёт по самому больному.       — До этого я не понимал, насколько сильно люблю вас, ребята, — признается Хисын. Его голос дрожит, в то время как большинство еле держатся, чтобы не разрыдаться совсем. Они могут позволить себе лишь пару солёных капель на глазах, после чего должны собраться с силами и двигаться дальше.       Но то тепло всё ещё разливается в сердце в тот момент, когда они уходят, но получают блокноты с письмами фанатов, и свои Джей читает, лежа с Яном на кровати.       Те, кто рядом и те, кто далеко. Они могут утешить его.       Но он всё же чувствовал себя лишним и готовился морально к вылету, взяв партию, где двое будут исполнять одно и то же. Об этом не хотелось думать, но вынужденные меры заставили его это сделать. И даже на практике он всё отрабатывал в стороне, помогал ребятам в съемке прогонов, а после шастал где-то в конце зала. Он готовился вылететь. Чувство, что это его последние моменты здесь и с этими людьми, подтолкнуло его к решению написать всем письма. Прошлой ночью они с Ханбином гоняли в комнате комаров, и один из них цапнул за руку, что сегодня очень распухла, но это совсем не помешало писать, хотя приносило большие неудобства и даже боль. Он хотел оставить десятерым ребятам что-то после себя.       Написал Хисыну, что он является его примером. Сонхуну — что тот отличный друг, его неизменный юнит, и они уже так много прошли вместе. Джейку — что может понять его и, на самом деле, очень рад говорить с ним на родном английском. Ники — чтобы не сдавался. Чонвон… ему хотелось сказать многое, так что письмо вышло самым большим. Первым делом Джей поблагодарил его. За поддержку, знакомство и чувства, что младший ему подарил. Он поклялся никогда не забывать этого. Далее шли пожелания и наставления. Он действительно верил в то, что Ян справится со всем предстоящим. Затем — страх, нежелание покидать его и расставаться вот так. Он так сильно хотел остаться рядом и иметь возможность обнять его, поговорить и посмотреть в пленяющие ониксовые глаза, вдохнуть его аромат, не перекрытый никакими средствами, кроме геля для душа, станцевать вместе. Поцеловать ещё раз.       С Чонвоном он был иным. Нежнее и тактильнее, чем обычно, ведь с Яном по-другому было просто невозможно. Держать эти чувства в себе — невыносимо, и у старшего не хватало сил. Он обнимал, он смотрел, он делал всё, что желало его сердце.       «Целую, обнимаю, Чонвон» — написал. Люблю, Чонвон — пронеслось в мыслях.       — Ладно.. У меня было много всего на уме, так что я написал вам письма, — с неуверенностью говорит Чонсон, сидя в фиолетовой комнате.       — Чего? Врёшь, — сомневается Джейк, не веря тому, что видит много конвертов в чужих руках. И даже когда тот начинает их раздавать, всё ещё не верит.       — Только сейчас не читайте. Прочитайте после объявления результатов, — вспыхнув щеками, пробормотал он, замечая, как Сонхуну уже не терпится увидеть бумажку.       — А потом раз, и ты не вылетишь, — усмехается Джеюн.       — Если останусь, тогда просто посмейтесь над моей эмоциональностью.       Сонхун, вопреки просьбе, прочитал письмо сразу же после того, как старший вышел из комнаты. Джейк отправился к себе, уже на кровати открывая конверт. Он сманил и Таки, так что младший тоже уже читал послание от Джея. Шима эти слова заставили задуматься, расстанутся ли они по-настоящему, оставляя это письмо последним общим воспоминанием?

────── ✶ ──────

/Naked — James Arthur/

      В огромном здании стало совсем тихо, все разбрелись спать, кто-то до сих пор читал оставшиеся письма фанатов, а Сонхун шёл с поздней небольшой практики в столовую, чтобы выпить стакан воды и потом завалиться на кровать, снова и снова терзая себя мыслями об одном невероятном Шим Джеюне. Он резко стопорится при входе, потому что в холле перед кухней всё ещё горит свет, а на большом белом диване сидит некто в чёрной толстовке, обняв себя руками. Сонхун не был бы Сонхуном, если бы не узнал в этом маленьком комочке Джейка. Снова он спрятался, сбежал, не захотел потанцевать на ночь вместе. Сам не зная, что он хочет узнать, Пак садится по правую руку, подтягивает левую ногу к себе, кладя её поперёк и разворачиваясь корпусом к Джеюну. Молчит недолго, но заглядывает в чужое лицо, спрятанное в локтях, только глаза замечает натёртые и красные. Кажется, размышляет, чем же так обеспокоен старший, но всё же решается поднять ту тему, что важна для них обоих. Нужно перестать бояться друг друга, наконец.       — Ты не думаешь, что мы очень отдалились в последнее время? — чуть ли не в лоб, но так осторожно спрашивает Сонхун, что у Шима в сердце что-то крошится.       — Возможно… — тот не поднимает головы, разглядывая крошки на столе, оставленные младшими.       — Я не понимаю, что происходит, Джейк. Всё было в порядке, но ты внезапно стал вести себя так. В чём дело? Ты же знаешь, что можешь сказать мне всё, я пойму, — «Нет. Не поймешь» — горько усмехается Джейк про себя. Но Пак замечает эту усмешку.       — Ничего не случилось. Давай притворимся, что ничего не происходит? — Джеюн сам слышит, насколько глупо это звучит, но ничего другого предложить он не может. Ему всё ещё дорого собственное полуживое сердце и дружба с Хуном.       — Я не могу. Ты же не чужой мне человек… Поговори со мной, — младший смотрит глазами своими грустными и большими прямо в душу, и как бы Джейку спрятаться не хотелось, он просто не сможет сбежать от этого. От их близости и от своих чувств.       — Я.. просто не понимаю себя. Точнее, нет. Я понимаю себя, но не могу контролировать, поэтому отдаляюсь для того, чтобы не наделать ошибок и не навредить тебе, — голос старшего звучит тихо, срывается временами на шёпот. Он надеется, что Сонхун не увидит горячих дорожек слёз на его щеках.       — Ты не навредишь мне, ты не сможешь так, — улыбка звучит в его словах, и от этого сердце Шима болит ещё больше. Он чувствует тёплую руку младшего на своем плече. И.. как же сильно Джейк хочет обнять его. Как хочет всегда быть причиной этой улыбки.       — Я хочу, чтобы ты всегда так улыбался мне, — на губах старшего расцветает нежная, словно лепестки вишни, улыбка, и он смотрит завороженно своими мокрыми глазами на уже такое родное лицо. Сонхун проводит пальцами по коже, стирая слёзы. Он тоже чувствует это.       — Я улыбаюсь, — отвечает тот, но Джейк вдруг становится ещё мрачнее, чем до этого, а глаза вновь начинают блестеть от влаги:       — Я.. до невозможности сильно хотел видеть эту улыбку, адресованную мне. Я хотел быть её причиной. Я хотел, чтобы я разделял с тобой что-то смешное, чтобы я обнимал тебя, когда вернулся из граунда. Это так грустно, — он утирает непрекращающиеся слёзы рукавом толстовки, — Я так хотел никогда тебя не отпускать и никогда не отдаляться, но пошёл против себя ради.. нашей дружбы, — нос Джейка шмыгает, но он продолжает, — Это всё так странно. С Сону или Ники ты делаешь всё, что мы делали вместе, и меня это жутко сбивает. Я не знаю, должен ли сдаться или должен сражаться дальше? Это так тяжело, — звучит прерывистый вдох с его стороны, и Сонхун внимательно слушает. Но предложения спутываются в голове старшего, ведь эту боль становится сложно прятать.       — Это ты. Это всё ты, — наконец, говорит Пак, и ему кажется, что он тоже скоро расплачется. Сонхун разворачивает Джейка к себе и крепко обнимает за талию, прижимаясь носом к его плечу, вдыхая полные легкие шимова запаха, пока тот рядом, в руках сжимая ткань толстовки на спине, чтобы никогда не отпускал. Хун чувствует, что не просто заплачет, он разрыдается от тех чувств, что переполняют его изнутри. Он всегда был чувствительным по отношению к старшему. Прочистив горло, он начинает говорить, почти сразу не сдерживаясь и пропуская всхлипы сквозь слова. Как ему не хватало Джейка. — Джеюн-а, я.. я пытался отвлечь себя так, чтобы не думать о тебе круглыми сутками. Я даже не думал, что такое может произойти.. что тебе будет больно. Прости. Мы должны были сразу обо всем поговорить, — Пак не отрывается от плеча старшего, боясь снова увидеть печаль в глазах его австралийского солнца. Он делает долгую паузу, и тишину нарушает только их дыхание. Джейк опустошён, он не знает, что сказать на это, но крепко держит младшего в своих руках. — Не отпускай меня. Не смей отпускать меня, слышишь, Джейк? — это звучит отчаянно. Младший отрывается и смотрит в переполненные тоской глаза.       — Я не отпущу. Обещаю, — Шим улыбается, и Хун тянется вперёд, чтобы запомнить это на своих губах. Он целует его ласково, ощущая ответную нежность, и от этого сердце щемит. Младший чуть сжимает пальцы на талии Джеюна, и у последнего идут мурашки от таких действий. В отместку старший прикусывает чужую губу, сразу же проходясь по ней языком, и Пак рвано выдыхает. Еле как Джейк удерживается от усмешки, осознавая, какое же влияние они оказывают друг на друга. Солёный и такой долгожданный поцелуй первым разрывает Сонхун, глотая воздух, но Джейк приближается ещё раз, смотрит прямо в сияющие глаза своим полным любви взглядом и закрепляет обещание ещё одним мягким прикосновением губ, оставляя поцелуи и на кончике носа, и на лбу младшего.       — Ты сводишь меня с ума, — Джеюн улыбается, ощущая, с какой скоростью собирается его сердце и стучит в грудной клетке с новой силой.       — Ты тоже. Ты мне чертовски сильно нравишься, — произносит Сонхун уверенно, но его щёки покрываются румянцем и, чувствуя это, тот снова прячется в изгиб шеи старшего. Сверху слышится исцеляющий яркий смех.       — Сонхун-а.. я по-настоящему влюблён в тебя, — своей рукой он проводит по мягким волосам младшего, и мысли в голове Пака успокаиваются. И ничего, кроме этого искрящегося счастья, в мире сейчас не существует.