Каждый мой вдох это — ты

      Как они сюда попали, недоумевает он. Когда он выкрикивал имя Кима пять минут назад, действительно ли он этого хотел? Чтобы Ким склонил перед ним свою гордую голову, с явным почтением в голосе, когда он произносит самое возмутительное, но, несомненно, душераздирающее обещание Порче.       Глаза Кима устремлены на него. Они слегка прикрыты капюшонами, и даже сквозь пряди волос, которые мешают их зрительному контакту, Порче видит, что в этом пылающем взгляде нет ничего, кроме честности. Он все еще склонился над своей рукой, и его большой палец слегка проводит по коже, рисуя бессмысленные линии, от которых по всему телу бегут мурашки.       Жар ползет по телу и окрашивает лицо Порче в багровый цвет. Что-то нарастает в его груди, и он изо всех сил пытается проглотить крик, который вот-вот сорвется с его дрожащих губ. Порче больше не хочет лгать самому себе. Значительная часть его хочет прыгать от радости. Окончательно. Окончательно. Ким наконец-то подтвердил свои чувства к Порче. Но он не может игнорировать другую часть себя, тихий шепот в темном уголке своего сознания. Кинн сказал, что он умрет за Порша. Но это не значит, что он любит Порче так, как любит Ким. Темный шепот довольно настойчив. Что, если он просто заботится о тебе, как о брате? Как наставник? Как… Что-то еще? Его мозг работает миллионом способов, чтобы рассмотреть все возможности, «если» и «почему». Порче больше не может позволить себе быть небрежным со своим сердцем. Он заслуживает того, чтобы о нем заботились после того, как его снова и снова подводили в прошлом.       Должно быть, некоторое время прошло в неловком молчании, потому что лицо Кима медленно искажается беспокойством. Он хмурится, постепенно выпрямляя спину, и когда Порче изучает его лицо, он чувствует, что Ким тоже чувствует неуверенность. Осознав это, Порче понимает, что не может позволить этой опасной игре продолжаться и продолжаться. Это поглощает не только его, но и Кима. Победителя не будет, потому что, во-первых, трона нет. Вздыхая, он сжимает руку Кима и цепляется за дорогую жизнь, потому что это может быть последний раз, когда он может это сделать.       — Мне нужно, чтобы ты произнес эти слова, — Порче, не дрогнув, встречает взгляд Кима.       Ким, кажется, обдумывает это, и на мгновение Порче становится неясно, понял ли Ким смысл его требования. Танкхун несколько раз упоминал Че, что Ким может быть тупым, когда дело доходит до эмоций. Порче поспорил на свою любимую гитару, что Танкхун сделал это, потому что он знает, что происходит между ним и Кимом. Он собирается объяснить, что он имел в виду под «словами», когда Ким открывает рот.       — Я действительно должен это говорить? Разве уже не ясно, что я чувствую к тебе? — Ким что-то бормочет, и он определенно похож на человека, которого вот-вот разорвет на части стая гиен.       Порче протягивает руку к лицу Кима и осторожно, но уверенно кладет ладонь на теплую кожу. Это действие привлекает внимание суетливого мужчины, и он сосредотачивается на Порче, выражение лица которого высечено из камня.       — Мне нужно, чтобы ты их произнес. Люди говорят, что действия говорят громче слов, и я действительно согласен с этим мнением. В определенной степени. Ты хорош в своих действиях, Ким, я даю тебе это. Но я… Это может быть, это эгоистично с моей стороны. Ты можешь подумать, что я веду себя нелепо, но если я собираюсь начать отношения, я хочу всего этого. Действия… слова заверения… всё. Я не хочу продолжать гадать о своем месте в твоей жизни. Я не хочу тратить каждую секунду, вкладывая слова в твои уста только для того, чтобы успокоить себя. У меня не так уж много в этой жизни, Ким. И я получал только то, что мне давали, никогда не прося большего… — он замолкает, глотая столь необходимый воздух.       Вместо того, чтобы предложить Порче слова утешения, Ким терпеливо ждет, пока он отдышится и соберется с мыслями. Он чувствует, что есть невысказанные слова, и чего хочет Порче, так это выплеснуть все это наружу. Если ему придется стоять здесь всю ночь, он расставит ноги и будет стоять, как древнее баньяновое дерево.       — Я имею в виду… как я мог? Порш отдал для меня все, что у него было, — тихо шепчет Порче, его голос с трудом сдерживает рыдания, вырывающиеся из него.       Слезы, цепляющиеся за жизнь на ресницах Порче, окрашены в оттенок раннего заката, отражая окружающий их свет в довольно меланхоличной атмосфере. Порче заставляет себя не моргать, потому что ему надоело плакать. Он не хочет использовать что-то, чтобы манипулировать Кимом. Это должно быть искренне, без каких-либо эмоциональных манипуляций любого рода. Он хочет, чтобы это было как можно более грубо, чтобы они оба могли ослабить бдительность, и на этот бесконечно малый момент Ким и Порче могли быть в своей истинной форме.       Случайная капля все-таки вырывается из его хватки, и Порче спешит вытереть ее со щеки. Но его рука опускается на руку Кима, которая опережает его. Его большой палец слегка проводит по следу одинокой слезинки вниз к подбородку, прежде чем нежно вытереть влагу. Порче наблюдает, как челюсть Кима слегка напрягается, и это привлекает его внимание к паре слегка блестящих губ. Каким-то образом ему снова напоминают о том, как многого он хочет и к чему стремится. И как жизнь всегда отказывала ему.       — Попроси об этом еще раз, Порче, — Ким смотрит на него так, как будто они стоят на краю обрыва и единственный способ спуститься — это спуститься вниз. И он не планирует идти один.       Это тот момент, когда Порче должен еще раз пересмотреть ситуацию. Где он должен видеть животное, смотрящее на него как на зверя, а не как на домашнее животное, которого он приглашает в свою постель. Где он еще раз внимательно всматривается в темноту перед собой, соблазняя его сыграть эту прекрасную жуткую симфонию вместе. Он должен сделать много вещей. Ему всего восемнадцать. И Ким, соблазнительный, обаятельный Ким приходит с окровавленными когтями и клыками, унаследованными от разрушительной натуры его семьи, отточенными по собственной воле Кима.       Воздух кажется наэлектризованным, и Порче наблюдает, как Ким стоит перед ним настолько открытый, насколько это возможно, не снимая никакой одежды, полностью демонстрируя свою истинную природу. Он сделал это. Он сделал это с Кимом. Он разрушает стены Кима, чтобы он мог вальсировать в замке и поселиться там точно так же, как Ким сделал со своим замком. Неудивительно, что человек одержим властью. Немного отведав его, Порче чувствует, что он парит в нирване.       Он даже не потрудился перевести дыхание, когда снова открыл рот.       — Я хочу, чтобы ты сказал это, Ким.       Когда Ким улыбается, его зубы сверкают, как жемчужины, а темные глаза хищно сверкают, напоминая акульи. Он прижимается своим телом к телу Порче, делая шаг вперед, прежде чем наклониться к его лицу. Его дыхание горячее и влажное на чувствительной коже, и Порче дрожит, ожидая падения. Ожидание более чем мучительно. Он с тревогой наблюдает, как Ким внимательно изучает его лицо.       Когда ему кажется, что его кости превращаются в пыль, Ким хватает его за волосы на затылке и шепчет слова, которые станут невидимыми руками, толкающими их вниз со скалы.       — Я люблю тебя, Порче. Всегда так было и будет всегда.       Затем он падает, падает и падает со скалы, но в его сердце нет ни малейшего страха. Обжигающие губы на его собственных убеждают в этом.