Дом там, где ты...

Новый год или так называемое Рождество ассоциируется у большинства с яркими огнями, подарками и, конечно же, с праздничной елкой. У большинства, но не у всех. Существуют и такие семьи, где не принято дарить друг другу подарки или вообще хоть каким-то образом отмечать бессмысленные праздники. А кто-то и вовсе не имел ни семьи, ни дома; ни одного места, куда можно было всегда вернуться. К счастью, теперь это к ним не относилось. Прошлое не имело никакого значения в настоящем. Они были полностью свободны. У них был собственный дом: дом, где им всегда были рады; дом, в котором их ждали дети; дом, который они создали друг для друга. Может что-то и будет меняться со временем, но их любовь останется неизменной.

***

На календаре было двадцать первое декабря. С каждым днем приближалось наступление самого Рождества, и по старой доброй традиции Лисов это также означало, что наступало время собраться вновь всем вместе за праздничным столом в доме одного из них. На этот раз черед выпал на семейство Джостен-Миньярдов, которые были не столь рады отведенной им роли, ведь время шло, а количество дел от этого не уменьшалось. И как бы Эндрю не старался побыстрее покончить с индейкой, от этого скорость, с которой его муж нарезал картошку, не изменялась. Что ж, с посудой расправляться придётся ему самому. Уже через пять минут бывший профессиональный голкипер стоял на другом конце кухни, намыливая тарелку за тарелкой. Нет, не то чтобы спорт навсегда ушел из его жизни, это были временные меры, пока дети нуждались в его внимании и заботе. Нил попросту не мог уйти из большого спорта: экси было одним из смыслов его жизни, и Эндрю это прекрасно понимал. Посуда была почти домыта, когда чьи-то грязные руки протиснулись под локтями Миньярда, слегка обнимая того сзади. Как же эти руки мешали в этот самый момент. Подумаешь, взрослый человек, а так играется с водой. — Еще одна шалость, и будешь один проводить весь вечер в компании Ники, — угрожающе предупредил Миньярд. — Все-все, умываю руки, — двусмысленно ответил озорник, убирая ладони из-под крана и отходя к кухонному столу. Наконец-то посуда была спасена, и не только от грязи.

***

— Папа, мне срочно нужна твоя помощь! — миниатюрная ручка вцепилась за край фартука Эндрю, пока тот нарезал фрукты. Это была Айрис. Точнее говоря, Айрис (Оливия) Джостен-Миньярд, дочь Нила и Эндрю. Несмотря на свой малый возраст, девочка за восемь лет успела поменять четыре семьи, пока последняя из них не приняла ее насовсем. Биологические родители Оливии были лишены родительских прав, когда девочке только исполнилось три. Приемные же родители отказывались от нее по разным причинам: то ссылаясь на ее дикость, «вся в мамашу»; то указывая на ее умственную отсталость, что на самом деле было неправдой, просто никто толком и не пытался обучить малышку. — Солнце, папа пока занят. Пусть папа Нил тебе поможет. Я обязательно приду позже, — с нежностью в голосе произнес Эндрю. У Айрис не было ни голубых глаз, ни рыжих прядей волос, ничего, что напоминало бы ему любимого человека или его самого, но это никогда не мешало Эндрю любить ее всем своим сердцем. Новая частичка его души столько для него значила. И если кто-то хоть раз попытается ее обидеть, что-то сказать про внешность, про несхожесть с родителями или ляпнет что похуже, и этот кто-то точно не вернется домой живым и невредимым. Правда, с возрастом Миньярд научился решать «проблемы» не только с помощью ножей. — Ладно... — согласилась девочка, слегка вздохнув. — Пойдем, Айрис, — предложил Нил, следом протягивая руку. Когда две фигуры исчезли в дверном проеме, наступила долгожданная тишина, которая, к сожалению, продлилась недолго. — Энлю, Энлю, — звонкий голос послышался издали, тем временем как звук топота ног постепенно приближался. Не успел Алан перескочить порог кухни, как его тут же схватила пара женских рук в попытке утащить обратно. Это была Робин, она любезно согласилась прийти пораньше, чтобы посидеть с детьми, пока хозяева дома были заняты приготовлением праздничного ужина. Алан Джостен-Миньярд был биологическим сыном своих родителей, точнее одного из них: Эндрю приходился фактическим донором, и поэтому мальчик был абсолютной копией отца. Сколько бы раз Миньярд не пытался убедить своего мужа в том, что рыжие волосы и голубые глаза никогда уже не будут частью Натана Веснински, Нил отказывался в это верить. Он хотел, чтобы род Веснински прервался именно на нем. К тому же, новый лучик света так напоминал ему Эндрю. Стоило Миньярду одарить маленького незваного гостя улыбкой, как тот мгновенно смирился с тем, что его утаскивали прочь, подальше от кухни. Повезло, обошлось без скандала. До прихода гостей оставался еще целый час, но домашние обязанности так утомляли, что лучшим способом избавиться от них было заказать доставку еды на дом, что он и сделал. Теперь большая часть дел была разрешена, и оставалось только сдержать данное Айрис обещание. Едва Эндрю преодолел лестничный пролет и вошел в детскую, как его тут же обхватила пара рук. Раньше такая внезапность отпугнула бы его, но теперь все было иначе: только долгие годы и поддержка Нила смогли вернуть ему ощущение покоя и безопасности. — Красавица ты моя, - сказал Эндрю, слегка поглаживая девочку по голове. На Айрис было новое платьице, специально купленное для праздника. Наверное, не стоит уточнять кем, ведь модником в семье был явно не Нил. — Я принцесса Эльза и заморожу ваши сердца! Пам-пам! — вместе с произнесенными словами Айрис взмахнула волшебной палочкой, нанося роковой удар. — Ай, — подыграл Эндрю, схватившись за область возле груди. Актер из него был никудышный. — Только волшебный поцелуй сможет снять чары! Вот мое слово! — изрекла волшебница, высоко задрав подбородок. — А ты меня спасешь? — Нет, это против правил! Тебя должен спасти герой, — сказала Айрис и побежала в сторону Нила, чтобы привести того за руку. — Думаю, с этой ролью я справлюсь куда лучше, чем с выбором платья, — подметил Нил, подходя ближе и наклоняясь, чтобы поцеловать Эндрю в щеку. — Урааа, ты спасен! — возрадовалась принцесса. — Берегись, сейчас я и тебя спасу, — предупредил Нил и, подхватив юную леди на руки, принялся ее расцеловывать. — Ай-ай! Нет, не надо! Папа, спаси! Призыв о помощи был услышан, и Эндрю в тот же миг перехватил Айрис из коварных рук. — Айрис, проверь пока брата, а я тут разберусь со злым драконом, хорошо? Девочка согласно закивала в ответ и, обняв напоследок, удалилась из комнаты. — Со злым драконом? — переспросил Нил, вопросительно приподняв брови. — А кто ты еще по-твоему? — ответил Эндрю, не сводя взгляда от голубых глаз. — Лис. — То-то и гляжу шерсть сыпется. Нил пропустил последнюю фразу мимо ушей: мыслями он уже был не здесь. Единственное, что заполняло его разум, так это желание прикоснуться своими губами к губам напротив. И, кажется, глаза его выдавали. Заметив блуждающий взгляд мужа на своих губах, Миньярд решил было не игнорировать его, но если чего-то хочется, надо говорить об этом вслух. — Ты этого желаешь? — прошептал он прямо над губами Нила, удерживая того за подбородок. Нападающий хотел было ответить на его вопрос действием, но каждый раз как только он приближался, губы тут же отдалялись от него. Поняв подвох сей игры, Нил обхватил ладонями лицо голкипера, не позволяя тому более издеваться над ним. Увы, он выбрал не того соперника. Миньярд тотчас прикусил его за нижнюю губу, отдавая отпор за проделанное. Минута-две, и вот уже наступило «долгожданное» перемирие. Они оба пребывали в сладком плену друг друга. Годы шли, а ощущения не менялись. Нил до сих пор не понимал, как можно было так уметь целоваться? Поддавшись порыву, нападающий переложил правую руку с щеки голкипера на его талию, постепенно забираясь под черную ткань и плавно под ней скользя. Как же ему хотелось ощутить тепло тела Эндрю, но сейчас для этого было не самое лучшее время. — Игрушки убираешь ты, — отстранившись, произнес Миньярд. Вот так Нил и остался в одиночестве убирать последствия их маленького с дочерью хаоса. — Папа, что так долго? — поинтересовалась Айрис, заметив фигуру на пороге гостиной. — Дракон кусался, — вполне серьезно ответил Эндрю. Хотя кусался явно не дракон.

***

Как ни странно, праздничный ужин проходил в весьма приятной атмосфере. Ники и Эрик привезли вместе с собой своих близнецов, в то время как Аарон и Кейтлин напротив оставили сына в гостях у родителей. Дэн и Мэтт также не были оставлены без приглашения, как и остальные Лисы. Только не все смогли выбраться в этот день. Пока Нил проводил время в компании друзей, Эндрю тем временем предпочитал разделять его вместе с детьми за отдельным столом. С ними хоть было о чем поговорить. — Кудя коськя пропаля? — спросила дочь Мэтта и Дэн. — Сейчас поищем, — сказал Эндрю, следом задирая скатерть стола в попытке отыскать беглеца. За происходящей картиной наблюдали все, пока «детский сад» вместе с Робин не скрылся на втором этаже в поисках пушистого создания. Тогда, воспользовавшись моментом, Ники предложил поднять тост за эту встречу. Тост был абсолютно стандартный, в нем мелькали такие фразы как: «желаю счастья, здоровья», «давайте поднимем бокалы», но из головы Нила не выходила последняя из его частей. Ники не знал, что в этот самый момент тот, о ком он говорил, стоял прямо за его спиной, на лестничной площадке. Эндрю явно не хотел, чтобы другие Лисы знали о его присутствии, но от глаз Нила ему было не скрыться. И на протяжении всего тоста, они не отрывали взгляда друг от друга. Их губы не произнесли и ни слова, но казалось будто они общались и без них. «Нил, я так рад, что ты появился в его жизни. Эндрю, как и ты в моей. Без тебя мы бы никогда не стали такой большой и дружной семьей. Я не знаю, что бы с нами было, если бы не ты. Что было бы с ним. Ты подарил ему смысл жизни. Ты стал домом для него. Эндрю, как и ты для меня. Спасибо, Нил. Спасибо, Эндрю».