Что остается важным

      Серое небо давило на людей, трещало по швам, выпуская где-то недалеко раскаты грома и резкие всполохи молний. Ржавчиной, налипшим заоблачным перчиком кляксами острыми были размазаны пятна чего-то странного и неправильного, пропитавшего все побережье города. Тени то исчезали, то появлялись, пытаясь вспомнить что-то очень важное, встревожившее их покой. Но останавливались будто бы в нерешительности, смотрели на здание с задумчивостью, тяжестью: столь сильно выбивалось это сияние корляписа в пепельном ковре.       Стук лопаты о землю отвлекал, заставлял тени дергаться в сторону, будто бы то прошлое их «я» вспоминало что-то очень неприятное, горестное. Они поворачивали свои тела в сторону спокойствия, в сторону грозы, прячась от яркого света, от странной атмосферы, заставляли перемещаться себя в другие места, где застывали на долгие часы, накапливая медленно падающие хлопья серой пыли и пепла.       — Ху Тао! — резкая вспышка и порыв ветра, снесший собранные в подобие букета лилии.       На появившегося адепта поднимаются тусклые, некогда светящиеся потусторонним пламенем глаза, виднеется на бледном лице поломанная улыбка, застывшая отголоском профессиональной отзывчивости и попытками наладить бизнес. Парень останавливается, отходит в сторону, давая время, слушая стук лопаты о землю и шорох падающей на очередной гроб бесплодную, изменившуюся землю.       Адепт замечает блеск барьера, замечает сияние на ауре девушки и выдыхает резко, несдержанно, оставляя все переживания, провожая глазами золотыми с остро заточенным зрачком проходящую мимо них тучу. Внутри все вздрагивает от медленного вдоха, цепляющегося за духоту и терпкость воздуха. Кислорода не хватало.       — Он должен быть жив, Сяо. — голос девушки веселой уставший, стеклянный, почти пустой. Не было в них ноток жизни.       Адепт кивает, но видит слабость тела юного человека, видит эту печаль и сжимает ее в объятиях. Недолгих, болезненных, больше похожих за попытку зацепиться друг за друга, потерявших кое-кого важного вновь. Сяо отстраняется резко, отходя в сторону, понимая, что где-то внутри него вырывается скверна, сильнее бушующая после взрыва со стороны островов. В голове сотни вопросов, но эта малышка, сжимающая в своих маленьких мозолистых ладонях лопату, стоящая у могил многих, кого она успела собрать, кого успела похоронить до полного исчезновения, эта малышка стала центром.       — Ху Тао… — Сяо не смеет подходить ближе, чувствуя, как разрушается под его энергией барьер, как нечто странное в воздухе выедает слизистые, действуя на нервы.       Под землей сохранившиеся кости. Там вещи и истлевшие фотографии. Девушка выдыхает вновь, когда по щеке скатывается одинокая слеза.       — Он исчез. — шепот еле слышимый, срывающийся из последних сил и глаза такие большие, рыжие, подобные видимым им когда-то ягодам боярышника, что на ветви висели в шапке снежной, пустые и одинокие.       Взрыв раздался в момент ее выхода на улицу, а потом лишь яркий свет и сосредоточенное лицо Чжун Ли, исчезающего в волне разрушений.       — Вернется. — Сяо тоже шепчет, не желает оглашать такую информацию на весь мир, не желает говорить ее себе.       — Его нет здесь. — Ху Тао обводит кладбище взглядом, что на мгновение загорелся пламенем прежней жизни.       — Он вернется. — адепт уверен, по крайней мере в иной исход верить не хочется.       А воздух такой тяжелый, горький, выедающий слизистую и медленно тлеющий щит, что сдержал взрыв, защитил. Лопата вновь ударяется о землю, всколыхивая кучу земли, и принимается за дело. Сяо смотрит на блеск ауры, на сохранившееся здание и сияние корляписа вокруг них, хмурится лишь сильнее, сжимая в руке копье, что отрезвляющим хрустом звучит под хваткой адепта.       — Он не вернется.       Говорит во вспышку портала Ху Тао, закапывая пустой, безжизненный глаз бога под землю, погребая и себя и весь Ли Юэ, отдавая все на растерзание непонятному воздуху, что уже пропитал ее легкие и медленным ядом расползался глубже, разрушая организм. Сяо услышал, успел поймать взглядом пустую оболочку и лишь улыбнулся уголками губ, зная большее и переживая сильнее, он может ошибаться, но…       Он не вернется таким, каким его помнишь ты, но под землей пробудится древняя сила.