Логово

Светает. Солнце спокойно проходит в комнату, заставляя мужчин жмуриться сквозь сон. Поэт все время проклинает отсутствие штор в берлоге Кризалиса, когда-нибудь он заставит их купить и повесить. А пока он просто слегка прижимается к Володе. Спят они по принципу «ложек». «Большая ложка» — Поэт, что поначалу казалось странным. Но он просто сказал, что ему так удобно. Но на самом деле ему чертовски нужно прижать к себе, поближе к сердцу, дорогого человека. Чувствовать, что он рядом, но не со спины. За себя людей не пускает, не доверяет, боится, что нападут, а тут еще и сон, не заметит даже. Лишь иногда Кризалис был «большой ложкой», тогда Костя головой прижимался к его груди, слушая сердцебиение. Оно действовало успокаивающе и помогало уснуть быстрее и легче. Через какое-то время свет становится невыносимым и он просыпается, а второй продолжает спать. Отпускает из объятий, встает, начинает идти, не смотря под ноги, чуть не спотыкаясь об кошку Володи. Тихо и недовольно цокает, но все же берет девочку на руки, та трется головой о щеку Поэта. Достаточно забавно, потому что изначально кошка царапала его при первой же возможности, а сейчас ластится. -Пошли, завтракать будешь, — Приходит на кухню, кошку ставит столешницу. Обычно так не делает, да и Володю просит не пускать ее на стол и другие поверхности, где может быть еда. Берет пакет с кормом, насыпает его в миску, которую уносит на подоконник, потому что кошка любила там есть, смотря в окошко. Возвращается к столешнице, ставит чайник, засыпает в кружки пару ложек растворимого кофе, заливает кипятком. Размешивает его, забирает чашки, после чего идет назад. Кризалис уже сидел на краю кровати, трепля свои волосы, которые и так стояли дыбом. -Утра, Костя. -Доброе. Садится рядом, отдает одну из чашек, пьют кофе они молча, смотря в стену, а потом на медленно идущую к ним кошку. -Тебе же сегодня в библиотеку не надо? -Не надо, Криль, не надо. Володя встает с кровати, забирает у Поэта пустую чашку, ставит обе на тумбу около кровати. Просит второго встать, пока берет одеяло в свои руки. Обнимает его, полностью укрывая, даже немного заматывая. Брюнет недовольно ворчит, мол даже посидеть спокойно не дают с самого утра. Вместе с ним ложится на кровать, обнимая, пока Поэт носом утыкается ему в грудь, видимо сменил гнев на милость. Дошедшая до них кошка, ложится на них двоих по горизонтали, как шпала у рельс. Переворачивается на спинку, потягивается с тихим мяуканьем. Во время потягушек «стекла» с мужчин, так как задние лапы, лежащие на Кризалисе, оказались выше передних, которые были на Константине. Но это не помешало кошке лечь в небольшую выемку между людьми, там шанс упасть меньше и оттуда прогнать не должны.