школа любви

— А ну стоять! — Блять, Сумин, бежим!       Мы бежали сломя голову к выходу, пакеты я оставила еще где-то в магазине. По пути бросила, я понимала, что жизнь важнее пакетов с одеждой. Мы не успевали, они догоняли нас, мы завернули за угол и Сону протянул мне пистолет. — Откуда? — Стрелять умеешь? — Нет конечно! — Значит научишься, пока что не высовывайся. — Блять. Ладно, поняла.       Мы затихли. Были слышны только тихие шаги в нашу сторону, мы понимали, что мы в огромной опасности и в любой момент могли умереть. Через минуту, уже очень близко к нам, шаги затихли. Не было слышно ничего, кроме моего стучащего от волнения сердца. Я уже начала расслабляться, как Сону выскочил из угла и начал стрелять. Ноги подкосились, я упала, а Сону ушел вперед, кивнув мне о том, чтобы я шла за ним. Я поднялась и пошла за ним. На полу валялись раненые люди. Я боялась этих людей и брата. Но я заметила, что ему необходима была помощь, людей было много. Я взяла его за локоть и спросила: — Как стрелять? — Смотри, — он мне показал каждый шаг за минуту — Самое главное: стреляй по ногам! — Поняла, я буду стараться.       Когда мы вышли из укрытия, люди были ближе прежнего, они подобрались слишком близко. Я взяла пистолет и стрельнула первому немного выше колена. Я попала. Почувствовав азарт, я начала стрелять по людям, которые были одеты в черное и у которых были рации с микрофончиками. Я попадала достаточно хорошо. «Люди в черном» явно не ожидали что нас будет двое, поэтому вскоре отступили.       Я побежали на выход, а по дороге нашла нашу одежду, что мы купили. Я взяла пакеты и отправилась за братом. — Сейчас нам надо затихнуть на пару дней. — Сону, — по моему лицу потекла слеза — Я вспомнила Вонен. Мне так ее жаль. — Не жалей. Она сама виновата. — Что? — Я скажу так: с Сонхуном была ради денег, все это время встречалась с Хенджином, а тот в свою очередь специально снял секс с ней на камеру, чтобы показать это своему однокласснику, в подтверждение своих слов. — То есть, Хенджин говорил Сонхуну о том, что они встречаются? — Да, но Сонхун не мог поверить в это из-за своей слепой любви. — Какой ужас, — я утерла слезу и собралась с мыслями. Сегодня я стреляла по людям, а та смерть… Я не была знакома с этой девушкой, я не хочу думать об этом, пора домой.       Дома мы с братом составили луки в школу, а после сели с мамой ужинать. Мы рассказали маме о случившемся в торговом центре, а та никак не отреагировала. Нет… Отреагировала: — Сону, езжайте завтра с Сумин за город, я пока дом уберу. Научи ее хорошо стреять. — Хорошо, мам.       Мы разговаривали о разных вещах из жизни Сону, о том как он жил в те годы когда я его не знала. Наши характеры я находила очень схожими. Мне нравилось с ним общаться. Мне нравился его вайб: от него веяло спокойствием и умиротворением, несмотря на то, чем он должен заниматься по жизни.       На следующий день мы с Сону поехали за город вместе с охранниками. Мы с братом стреляли по мишеням, я попадала почти в цель. Промахивалась редко. Это было весело, но тем не менее мне что-то не давало покоя. Мое плохое предчувствие давило мне грудь и я сказала об этом Сону: — Сону… Мне нехорошо… — Что не так? — Сону начал подзывать охрану на всякий случай. — Охрана ни к чему. У меня предчувствие дурное. Грудь сильно сжимает. Как будто я сейчас задыхаться начну. Давай мы поедем домой? — Но мы же только 2 часа в поле. — Пожалуйста! — я хотела встать на колени, но брат не дал мне этого сделать. — Ладно, ты не плохо стреляешь, на следующих выходных, ну или на этой неделе повторим. — Спасибо!!! — я обняла брата и побежала в автомобиль.       Пока мы ехали домой, Сону держал меня за руку, а я сжимала ее очень сильно, что у Сону на руке оставались белые следы. Мы ехали быстро, обгоняя другие машины. Но около дома мы замедлились. У дома стоял неизвестный автомобиль. — Сидите тут, мы скоро выйдем и дадим вам знать. Охрана вышла из машины, а Сону пересел на водительское сидение, на всякий случай. Мы тихо ждали ответа. Вскоре охрана вышла и дала знак, что можно идти. Мы вышли, но их грустные лица дали понять, что все не так хорошо как кажется. — Мы сожалеем, — сказал один из них. — О чем? — я не могла подумать о том, что произошло дома, но охранники лишь расступились. — Ваша мама… — дальше я не слушала, я влетела в дом и начала ее искать, и нашла ее…       Моя мама лежала в ванной комнате. На полу. Кровь из ее головы растекалась по плиткам, заполоняя пространства между ними. Кровь медленно текла в слив нашей душевой. Тело мамы лежало на спине. Из ее глаз текли слезы. Она была еще такой теплой. Я начала плакать в истерике. Я не знала что делать. Я упала в лужу крови и взяла мамину, уже немного холодную руку и приложила ее к лицу. Кровь была теперь и на моем лице, но мне было плевать, я просто хотела еще раз почувствовать тепло и нежность ее рук. Я целовала ее руку раз за разом, потирая ее и приговаривая: — Мам, прошу, очнись… Мам, вставай, пойдем кушать, мы пришли.       Сону встал сзади меня и положил мне руку на плечо, смахивая слезу со своего лица. Он мне ничего не сказал, но я поняла, что он очень хочет меня поддержать, но просто не может найти слов. Я встала и обняла его. Я истерично продолжала плакать в его плечо, снова и снова повторяя одно слово: нет.       Спустя два часа, маму забрали люди папы. А сам он не смог приехать из-за школы, но он пообещал приехать за нами. Уборщики, нанятые нашим отцом полностью отчистили ванную от крови матери и людей, убивших ее. Я продолжала плакать, а Сону просто сидел рядом поддерживая. Я принимала его поддержку. Я никогда не отталкивала людей которые хотят меня поддержать.       Люди убрали дом и мы стали ждать отца. Я взяла пару фотографий мамы, а затем взяла у нее кулончик, который она так любила. Я надела его на шею и села на диван. У меня не было сил плакать. Я просто хотела спать. Я надеюсь она будет приходить ко мне во сне.       Уже ближе к 11 ночи к нам приехал отец. Он выглядел огорчённым, но он не был убит горем. — Папа! — я увидела его и тут же кинулась к нему в объятия. У меня тут же покатились слезы. — Ты чего плачешь? — Когда папа задал этот вопрос я чуть отшатнулась от него. — Мне грустно, а тебе нет? — Извини, я привык терять дорогих мне людей, я научился справляться с этим, а еще мы с ней почти не виделись, она боялась меня. — Из-за твоей работы? — Да, из-за моей работы, — он подошел и обнял меня. Я утерла слезы. Мы взяли с Сону наши чемоданы и Отец повез нас в общежития. Он все еще не мог покинуть школу. Как только я села в машину я уснула, но подъезжая, я проснулась: — Сону… — А? — он тоже невероятно сильно хотел спать, но держался, его хриплый голос был тихим, но отчетливым. — Давай завтра в черном придем. — Траур? — Мгм — я промычала и он просто кивнул головой в знак согласия.       Когда мы приехали до общежитий, мы вышли из машин и отправились к своим зданиям. Сону уже ушел, его не было видно, вероятно он уже зашел во внутрь мужской общаги, папа уже припарковал машину и ушел в школу, а я все стояла и стояла, думая о маме. Из моих мыслей меня вырвал едкий запах сигарет. Я обернулась и посмотрела на забор. За ним был виден дым. Кто там может курить? Любопытство распирало меня, поэтому я поставила за угол свой чемодан и полезла через забор. Моя любовь к спорту помогли мне это сделать. Я тихо приземлилась и тихо начала подходить к сторожке. Из будки охранника вылетал белый дым. Я заглянула в окно, там стоял силуэт повернутый ко мне спиной. Высокий парень опирался руками о подоконник. Я зашла внутрь. Он услышал меня, но не повернул голову. — Что ты тут делаешь? — Я почувствовала запах сигарет, вот и пришла посмотреть, кто правила нарушает. — А ты что? Рассказать собралась? — Ты думаешь я идиотка? Я пришла попросить сигаретку. Парень усмехнулся, но протянул мне пачку. Я взяла одну и он зажег мне ее. — Как ты себя чувствуешь? — Я? А как думаешь я буду себя чувствовать после всего этого? — Я не знаю, но кажется я тебя поняла, Сонхун. — В каком это смысле? — У меня сегодня мама умерла. Ее убили. — Соболезную. — Спасибо, только никому не говори. — Договорились.       Дальше мы стояли молча. Мы выкурили свои сигареты и отправились обратно. Сонхун показал менее опасную дорогу и мы стали прощаться: — До завтра? — Да… Думаю я приду, мне деваться некуда, — ответил парень и развел руки. Он хотел меня обнять, не смотря на то, что он недавно сказал мне. Я поддержала эту идею и пошла к нему в объятия — извини, что наговорил тебе глупостей тогда, я был просто зол и разбит. — Я понимаю, поэтому не обижаюсь, там более даже если я и виновата, то я понесла сегодня свое наказание. — Не говори так, — парень взял меня за плечи и утер мою слезу — Ты ни в чем не виновата, а вину нести будет тот, кто сделал это! — Они уже мертвы, — я сказала это на глубоком вдохе. — Я даже рад этому факту. — Я тоже, — я еще раз обняла парня, мы попрощались и я ушла в свою комнату. Я приняла ванну, а затем легла в кровать. В голову лезли разные мысли: Почему мы? Кто направил этих людей? Что со мной не так? Почему я?       Уснула я незаметно. Ночью спала как убитая, но утром не было сил вставать с кровати. Вспоминая, что первым уроком у нас математика, которую по уставу школы нельзя было пропускать без особо важных причин, я встала. И заплела себе 2 косы. Затем надела черные брюки, черные туфли на высоких шпильках, черную майку, а сверху черный пиджак. Выглядела я строго и сдержанно. Взяв с собой черную сумку, отправилась в школу. Все смотрели на меня как на чужого человека, Как будто я впервые пришла сюда. Вскоре в класс зашел Сону. Он был одет так же в черные брюки, черную рубашку и пиджак. Его черный рюкзак отлично сочетался с его одежой. На ногах у него блестели черные туфли.       Еще до урока о нас начали ползти разговоры и слухи. Я вслушивалась в разговоры одноклассников, но меня прервал Сону. — Не слушай их. Так легче будет, я проходил через это. — Хорошо, — я немного улыбнулась и хотела только лечь на парту, как мой взгляд упал на стол. Места у нас подписаны и когда-то рядом с моим местом светилось имя Ким Сынмина, но сейчас я заметила там другое имя: «Пак Сонхун». Я обратила внимание брата на это — Сону, глянь! — У нас пересадка?       И правда, пересадили всех, кроме меня и пары человек. Сону пересадили ближе ко мне, а Юну убрали в другой конец. Этому факту я была безусловно рада, но как только я об этом подумала, в класс вошел Сонхун. Я поняла это по резкому оживлению Юны, Йеджи и Рюджин. Они бегали вокруг него, приставали и задавали миллион глупых вопросов. — Сонхун! — я привлекла его внимание и дернув головой дала понять где он должен сидеть. Он сразу же, немного оттолкнув Юну с прохода, прошел ко мне. — Спасибо.       Мы сидели тихо, но услышала о чем говорили Юна и наша параллель: «Я слышала, что Сумин давно не девственница, а еще она была заодно с Сынмином, потому что они встречались, но ей он надоел, вот она и жестоко расправилась с ним. Так же я слышала, что она шлюха и трахается с директором и с каким-то гостем.» В класс вошла Шин Даын. — Сумин, это правда? — девушка была в слезах. — Что?