Не шутите с тёмными ритуалами

Глава 38

Всех нас, рано или поздно, настигают последствия. Или нет.

Авроры вежливо постучались и, получив разрешение, завели меня в кабинет Дамблдора. Чувствую себя настоящим опасным преступником под конвоем спецназа. Разве что наручников нет. Пока что. Нас уже ждали. Полагаю, все, кто должны были прибыть на этот праздник жизни, уже собрались. Директор Дамблдор был как обычно спокоен и взирал на всех собравшихся с легкой ленцой и раздражающим снисхождением, важно восседая на своем деревянном троне, словно умудренный опытом правитель, которого вновь отрывают от важных дел нерадивые вассалы, которым срочно нужно решить какие-то свои мелкие земельные споры. Если так подумать, то не так уж это и далеко от истины. Рядом с ним, едва выглядывая из-за стола, стоял мой декан — Флитвик. Полугоблин был явно не в восторге от того, что его сорвали с занятий и, готов поспорить, ничуть не меньше его раздражала причина, по которой все мы здесь сегодня собрались. Я, конечно же. Я его раздражал неимоверно. Не до скрипа зубов или лютой ненависти, конечно, а скорее подобно близнецам Уизли, которые доводят своими выходками Макгонагалл до белого каления. Забавно, видимо у нас больше общего, чем я думал изначально. Жестокое чувство юмора, а также мелочность и мстительность, например. Ну, я могу понять Флитвика, чисто по человечески. (Поняли каламбур?) Если одного из его подопечных упекут в Азкабан… это бросит тень и на его репутацию тоже. Однако его присутствие было ожидаемо, а вот что здесь забыл гаденько ухмыляющийся Снейп, декан Слизерина, я сказать точно пока не могу. Хотя предположения имеются, разумеется. Явно с недобрыми намерениями приперся. Хорошо хоть Макгонагалл не позвали на этот шабаш. Она бывает такой занудной, что пытки круциатусом могут показаться не такой уж и страшной штукой, на фоне ее нравоучительных лекций на пару часов. Батшеда, которая пришла со мной, поздоровавшись с остальными своими коллегами и «уважаемой» публикой, встала чуть в стороне от меня, облокотившись плечом о стену. На грубый вопрос от Снейпа «Что вы здесь делаете?» — небрежно бросила в ответ, что, так как я её личный ученик, то она будет выступать в роли моего правозащитника. Адвокат дьявола, ха-ха. Хорошо хоть никаких официальных договоров и контрактов предъявить не потребовали. Это строго конфиденциальная информация, так что шиш им. Пресовать профессора Хогвартса в присутствии Дамблдора это не одно и то же, что наезжать на бедного грязнокровку. Им пришлось это проглотить. Перекошенная рожа Снейпа согрела мое черное сердечко. На этом со школьным персоналом всё. С другой стороны — директора, двух деканов и одного профессора и так более чем достаточно для решения судьбы одного пятикурсника. Не собирать же им здесь вообще всех? Не настолько уж я и серьезная птица, чтобы звать сюда Филча с Хагридом, ха-ха. Авроры встали по бокам от меня, замерев как каменные истуканы на острове Пасхи, примерно с такими же одухотворенными и умными лицами, кстати, ожидая дальнейших приказов. Явно не детективы или следователи, а чистые боевики с одной извилиной, и то, находится она в кишечнике. В кабинете директора так же присутствовали главы трех семей, отпрысков которых поразило мое проклятье, а вместе с ними стоял представитель от совета попечителей — Нотт старший. Хреново. Хуже представителя на это дело представить сложно. Уж не узнал ли «уважаемый» лорд, случайно, что я поспособствовал падению репутации его сыночка на самое дно социальной жизни школы? Даже не знаю. Взгляд у него как у матерого маньяка-вивисектора, коим он и является, на самом-то деле. Читал как-то о спорном деле в газетах несколько лет назад — о бытовом насилии, которое закончилось смертью его жены. Забил её кулаками и ногами, словно собаку какую-то — а следователи ДМП потом в отчетах написали, что она упала с лестницы и дело замяли. Газеты выпустили опровержение и даже показательно уволили журналиста, который вел собственное расследование и выпустил скандальную статью. Не все обладают крышей и компроматом на редакцию и чиновников министерства, как Рита… Не повезло парню. Его потом зарезали в Дырявом Котле какие-то попрошайки из Лютного. Какое, мать его, совпадение. А вообще, все логично получается. В одноэтажном-то особняке, как не убиться на лестнице, а? Разумеется, еще у них в доме был подвал, но… а, ладно, бросьте, ну кто в это дерьмо поверит? Сразу видно — благородная кровь и пример для подражания. Примерный семьянин. Не удивительно, что и сынок у него вырос… специфическим. Даже если он и не в курсе, кто ему так поднасрал, этот пурист и ПёС все равно всей душой ненавидит грязнокровок вроде меня, так что к Трелони не ходи, сразу понятно, чью сторону он примет при любом раскладе. Вот сука. Даже Малфой для меня был бы лучшим выбором. Тот хоть заботится о своей репутации, и не стал бы сам лезть в петлю, лишь бы и меня заодно удавить. Ладно, посмотрим, что у них есть на меня. — А вот и наш подозреваемый! Можете звать меня следователь Бирк, молодой человек! — с беззаботной и дружелюбной улыбочкой на устах воскликнул последний неназванный волшебник в комнате, которого я лично не встречал до сего момента, но, судя по его официальной униформе, представлению и значку, могу сделать вывод, что это действительно следователь ДМП. — Что же, я обязан спросить вас для протокола, мистер Санхайд. Вы знаете почему вы здесь? — Не имею ни малейшего понятия, господин следователь, — пожав плечами, ответил я. Не буду упрощать дело продажной шавке. — Я самый обычный, законопослушный гражданин магической Британии, и мне сложно даже представить, чем я мог привлечь внимание Департамента Магического Правопорядка и стольких уважаемых волшебников. Я почувствовал как мне на плечи легли руки авроров. Они чуть подтолкнули меня вперед, а потом надавили, усаживая меня в кресло для гостей напротив директорского стола. Я не сопротивлялся. А что? В ногах правды нет, да и не могу я сейчас выкобениваться и сопротивляться следствию. — Ох, мистер Санхайд, если бы я получал по кнату каждый раз, когда слышу нечто подобное, то уже давно мог бы разбогатеть и уйти на пенсию досрочно. — притворно огорченно вздохнул следователь. Остальные пока молчали, просто наблюдая. — Тогда позвольте мне поведать вам, в чем вас обвиняют. — Прошу вас. — подыграл ему я, мельком взглянув на Дамблдора. Старик, наверняка, принципиально будет блюсти нейтралитет. Ему совершенно ни к чему прецедент, который позволит министерству и ДМП совать свой длинный нос в его вотчину и процесс обучения. Помогать он им не станет, но и мне, скорее всего, тоже не будет. Меня это устраивает. Хоть кто-то здесь будет беспристрастным, а то, сдается мне, тут все так или иначе имеют свои интересы. — Амос Санхайд, вы обвиняетесь в использовании темной магии и магии крови. Вы обвиняетесь в наложении родового проклятья на трех отпрысков благородных родов волшебников и умышленной попытке пресечь их родословные, что является тяжким преступлением в Магической Британии. Если ваша вина будет доказана, вам светит пожизненный срок в Азкабане. Вам есть, что сказать в свою защиту? — поинтересовался следователь, пристально всматриваясь в мое лицо в поисках страха или неуверенности. Обойдется. — Невиновен. — просто ответил я. Пустая формальность. Сейчас завертится. — Мелкий выродок! Не виновен он, три раза ха! — Не выдержав, фыркнул старик в смешном приплюснутом цилиндре. Весьма преклонного возраста джентльмен, однако. Не отец, а скорее дед одного из трех голубков. Буду мысленно звать его Цилиндром. — Спокойствие, Себастьян. Этот урод еще свое получит. — покачал головой второй пожилой мужчина с волшебным моноклем и седой гривой роскошных волос. Он выглядел моложе, но в мире магии это еще ничего не значит. Будет Моноклем. — Чего вы медлите, мистер Бирк? Прижмите к ногтю этого грязнокровку! Чего церемониться, если его вина очевидна?! — Прошипел самый молодой из тройки аристократов, обращаясь к следователю, который неспешно перебирал документы дела. Его на общем фоне выделяли тоненькие щегольские усишки на французский манер, кончики которых тот постоянно теребил двумя пальцами. Будет Усачом, ибо второй вариант звучал слишком неприлично и смешно даже для меня. Вот это точно был отец или дядя одного из проклятых мною засранцев. Молодой и не шибко умный, раз не следит за своим языком. Выродок, урод, это, как ни странно, приемлемые слова, а вот грязнокровка… — Мистер Штейн, следите за своим языком. Мы не на рынке, а вы не сапожник. — Наконец подал голос недовольно хмурящийся Дамблдор. Он гневно зыркнул на притихшего щегла из-под кустистых седых бровей и пригладил свою роскошную бороду, в которой прятались серебряные колокольчики-артефакты. — Или я вышвырну вас вон из своего кабинета, а о деталях расследования вы узнаете постфактум, от своих друзей или следователя, по его завершению. Я не потерплю такого отношения к ученикам в стенах своей школы. Достаточно ли ясно я выражаюсь? Дождавшись вымученного кивка, сопровождавшегося недовольным цыканьем языком, Дамблдор перевел взгляд на меня. — Мистер Санхайд, обвинения в ваш адрес очень серьезные, как и улики, которые предоставило следствие. Заключение колдомедиков Мунго тоже не играет в вашу пользу, так что я надеюсь, что вы отнесетесь к этому очень серьезно. Сейчас не время для шуток и ваша судьба только в ваших руках. Вот тут я немного напрягся. Я чего-то не знаю? Официальный вызов на дуэль, еще и брошенный не мной, а мне, должен был исключить подобный разговор и ситуацию в принципе… Я же не непростительным их приложил, в самом деле, какие ко мне могут быть претензии? — Директор, но я ничего противозаконного не сделал. Единственный раз, когда я контактировал и обменивался проклятьями и заклинаниями с троицей недоразвитых, кххм, в смысле, многоуважаемых представителей благородных родов, был на официальной дуэли еще в начале года. Даже если бы, чисто теоретически, конечно, я и проклял их чем-нибудь заковыристым, то ко мне не должно быть никаких претензий, ведь дуэльный кодекс и закон дает мне полное право защищать свою жизнь и честь так, как я посчитаю нужным… — я переводил взгляд с Дамблдора на следователя, который недобро так ухмыльнулся, стоило мне договорить и сосредоточиться на нем. Что-то тут было не так. Я что-то упускаю. Это все и так должны знать. Тогда почему я здесь? Были внесены какие-то очередные поправки в закон? Да нет, я за этим тщательно слежу. — Вот как, значит, да? Отпираемся? Очень хорошо. Давайте взглянем на заключение Мунго, для начала. — достав из папки конверт и распечатка его у всех на глазах, Бирк положил на стол белоснежный лист бумаги. Надо же, не свиток пергамента, а вполне себе обычный, официальный документ, в строгом маггловском стиле. В плане документации и инноваций медики у нас самые продвинутые в Британии. Скоро на перьевые ручки перейдут! Шутки шутками, а магическая печать Мунго не оставляла никаких сомнений, что это подлинник. — А вот показания родителей, самих учеников и их декана, Северуса Снейпа, данные под веритасерумом. — на стол перед директором легла достаточно толстая стопка листов попроще. Я мельком взглянул на Снейпа. Ну и довольная у него рожа… будто каноничный Снейп поймал каноничного Гарри за публичной мастурбацией в женском туалете. Что-то такое, гадливое, явно просматривалось в его водянистых глазах. Значит, он тоже в деле? Даже не думал, что я его настолько достал, что Снейп оторвется от приготовления зелий, чтобы мне насолить. Дамблдор довольно быстро пролистал всю стопку, не потратив на это и минуты. Вот это я понимаю скорочтение. Директор пристально взглянул на меня, а потом перевел взгляд на следователя Бирка. — Документы подлинные. Почему бы вам не объяснить мистеру Санхайду да и остальным, кто не знаком с материалами дела, более развернуто суть дела? Мы все здесь занятые люди, так что давайте перестанем ходить вокруг да около. — Конечно, Верховный Чародей, сэр. — угодливо закивал следователь, и сложил руки на груди в защитном жесте, не выдержав давления ледяного взгляда. — Итак, вот в чем дело. Если бы вы, молодой человек, действительно прокляли этих молодых людей на честной дуэли, как полагается, к вам бы не было вопросов. Однако декан Северус Снейп утверждает, что темное проклятье явно было снято и наложено вновь, повторно. Вне дуэли. Об этом так же свидетельствуют два отчета медиков Святого Мунго, один от тридцать первого октября, а второй от двадцать четвертного декабря. В первом отчете четко и ясно указано, что никакого действующего проклятья на пострадавших в момент проверки — нет. Лишь остаточные следы его действия и последствия. А вот декабрьский отчет гласит, что проклятье имеет место быть и продолжает наносить серьезный вред ментальному и физическому здоровью бедных детей. Тц-тц-тц. — неодобрительно пожурил пальцем следователь. — Также в предоставленных бумагах можно найти показания родственников жертв вашего темного проклятья, которые, по настоятельной рекомендации декана Слизерина, тщательно отслеживали поведение и здоровье детей. Не подскажете-ли, мистер Санхайд, каким таким образом получилось, что проклятье появляется и исчезает, «словно по волшебству», когда вам это удобно, а? Это риторический вопрос. Всем присутствующим и так должно быть ясно, что вы сняли его и наложили вновь. А это уже совсем другое дело. «Вот же хитрожопая летучая мышь… Готов поспорить, это все была его идея с самого начала. Я действительно подставился, слишком поверив в свою безнаказанность. Типичная небрежность слишком заигравшегося злодея. Нужно было догадаться, что интрига такого человека как Снейп не может быть настолько примитивной и будет многослойной, как окклюменционные щиты…» я мысленно отвесил себе подзатыльник. Сам же постоянно твердил, что недооценка противника ведет к неминуемому поражению и так глупо попался…бы. В свое оправдание могу лишь сказать, что я слишком привык видеть в профессоре мелочного и мстительного, маленького человека, обиженного на весь мир и пронизанного детскими комплексами до самого основания. Он хоть и является таковым, но не только. Очень удобно видеть в своем враге лишь слабости и не замечать сильные стороны. Не умей Северус Снейп хитрить и изворачиваться, словно уж на сковородке, когда припечет, то он не смог бы быть тройным агентом и водя за нос самых могущественных волшебников страны, которые, на минуточку, в ментальной магии собаку съели. И не стал бы деканом факультета хитрецов. Пусть не все ученики факультета могли похвастаться этим качеством, но было бы странно, если бы даже их декан не обладал этим качеством, не так ли? Снейп прекрасно умеет замыливать глаза, выпячивая свои недостатки и, по всей видимости, я тоже купился на это, как и остальные. Когда Де Аморе начали свою игру и повысили ставки, он, похоже, тоже решил присоединиться к партии. Может быть, на троицу учеников-дегенератов ему и было плевать с астрономической башни, но вот лишиться дохода и поставщиков дешевых ингредиентов для зелий ему не хотелось. Готов поспорить, Снейп рассчитывает получить солидные скидки и бонусы когда все закончится. Он неплохо изучил меня, и уж тем более хорошо знает Аманду, которая так-то уже шесть лет учился на его факультете, где у него всюду свои глаза и уши. Он вполне мог догадаться, что мы действуем сообща, когда Де Аморе начали усиленно копать под своих конкурентов. Сопоставил факты, прикинул выгоду… Селвин вполне могла бы слить ему информацию о своей «подруге», которая тусуется с приглянувшимся ей грязнокровкой. Может доказательств у нее и не было, но вот подозрения насчет того, что мы с Амандой довольно близко общаемся — вполне могли быть. Особенно в последнее время. Вполне вероятно, что еще тогда, когда его идея с Селвин не прокатила, а я не снял проклятье насовсем, он решил закусить удила. И придумал другой план, посвятив в него заодно своих спонсоров, без одобрения и содействия которых ничего бы не получилось. И вот теперь меня хотят натянуть на… глобус. Ставлю свою заначку баксов на черный день, что натянуть собираются не столько меня, сколько обнаглевших Де Аморе, которые пытаются под шумок урвать бизнес трех семей. Просто меня достать легче и я сам подставился. Если Британская аристократия узнает, что они причастны к этому делу, все их недавние достижения можно будет спустить в трубу, как и их репутацию. Наши аристократы очень трепетно относятся к продолжению своих родословных, а мы с Де Аморе попытались прервать сразу три ради собственной выгоды. Это едва ли понравится хоть кому-то из старых семей, не важно, каких взглядов те придерживаются. На Де Аморе ополчатся все. Возможно, это даже может сплотить их против общего врага, который не гнушается играть настолько грязно, и тогда кто знает, что будет? Конечно, звучит все это очень не очень, а если совсем грубо говоря — хреново, и я, вроде как, завис над пропастью, в глубине которой весело танцуют радостные дементоры, потирая свои покрытые струпьями ручонки в ожидании вкусного, молодого темного мага… но это только если у них получится доказать, что я снял и заново наложил проклятье. Я же могу настаивать на том, что оно имеет некую амплитуду затухания активности, а колдомедики попросту ошиблись с диагнозом. Я видел, что в отчете явно указано, что были найдены явные и свежие следы темного проклятья. Значит я вполне могу опираться на это. Проклятье новое, неизвестное. Откуда им знать, как оно работает? Может быть, оно может на время впадать в спячку? Такое тоже бывает. Вот для этого они, собственно, и собрались здесь — доказать свою правоту. — Бред. Единственный раз, когда эти трое получали от меня какое-либо проклятье, был на официальной дуэли. Не моя вина, что их родственнички и купленные колдомедики настолько близоруки, что не смогли рассмотреть спящее проклятье в упор. Все, что вы предоставили — это не доказательства, а лишь основания для начала расследования, не так ли, следователь? — я оставался внешне спокойным, но на самом деле немного нервничал. Если это так, то им нужно получить официальное разрешение на проведение расследования против несовершеннолетнего ученика Хогвартса. Его может выдать только Визенгамот. А его глава — Дамблдор, может его и не подписать. Впрочем, в законодательстве магической Британии столько дыр, что мама не горюй. Сейчас следователь должен начать на меня давить, по логике вещей. Проще всего им было бы принудить меня сознаться во всех грехах самому, а дальше дело за малым. И мои ожидания полностью оправдались… — Верно. К сожалению, всего этого все еще недостаточно, чтобы упечь вас в Азкабан. Пока что. За этим мы здесь — докопаться до истины. — Я невольно улыбнулся уголком рта. Ну да, искатели истины, чтоб им пусто было. А я тогда, блять, капитан Немо. — Ха, сотрите довольную ухмылку со своего лица, мистер Санхайд. Вы верно обрадовались этому? Очень зря. Вот предписание Визенгамота на начало расследования, а вот разрешение на разовое применение веритасерума для решения этого вопроса. — На стол директора легла пара новых документов, которые передал один из авроров. Дамблдор, Флитвик и Батшеда принялись изучать их. Снейп даже не взглянул. Явно и так знает, что там увидел. Змеиный ублюдок. Пока директор и профессора были заняты, следователь подошел ближе и подался вперед, оперевшись на ручку моего стула, и на пол тона тише прежнего зашептал. — Хотите вы того или нет, но вам придется говорить правду. Но… если вы сознаетесь сами, прямо здесь и сейчас, а не под воздействием веритасерума, то вам могут сократить срок заключения. Подумайте хорошенько, прежде чем категорически отказываться от этого, ведь кто знает, что еще вы можете сболтнуть, пока находитесь под воздействием веритасерума, ммм? Какие тайны сокрыты в вашей голове? Ах да, кстати, если вы вдруг захотите поделиться информацией, скажем, о том, что вас кто-то надоумил или принудил это сделать… в конце концов, всегда нужно стремиться наказать заказчика, а не исполнителя, не так ли? Следствие может пойти вам на встречу, и тогда вы можете отделаться незначительным штрафом. Ошибиться может каждый, я это прекрасно понимаю. Вы еще так молоды. Будет обидно, если будущее такого многообещающего и талантливого волшебника, как вы, окажется разрушено из-за чужих интриг. Разве ваша жизнь и свобода стоят каких то жалких грошей или мнимой верности? Уверяю, вам они помогать точно не станут. Просто оставят гнить в холодной тюрьме в компании душесосов, которые вытянут из вас всю радость и надежду до последней капли. Прошу вас, не сделайте еще одну ошибку, мистер Санхайд. Я ведь на вашей стороне, просто пытаюсь помочь разобраться оступившемуся пареньку выбраться из глубокой ямы с фекалиями. Просто подпишите это, и я обещаю вам, что все у вас будет хорошо.— Еще одна бумага легла на стол но уже передо мной, а не перед Директором. Старик, кстати, все прекрасно видел, поблескивая очками-половинками из-за документов, но в монолог не вмешивался. Ну да, если человек настолько туп, что сам подписывает себе смертельный приговор, то чего ему мешать? Он того не стоит. Батшеда тоже все видела и отрицательно покачала головой. Спасибо, конечно, но я и сам понимаю, что нет ничего глупее, чем сделки с продажными «копами». Тем более — если они продались не тебе. Я лениво прочел то, что мне подсунули, надеясь на мое замешательство и страх, и даже умилился наглости некоторых индивидов. Просто вау. Я еще и сам должен дать им разрешение на безлимитное применение веритасерума? Рассчитывают таким образом обойти право вето магического опекуна, да? Без разрешения Дамблдора или меня самого они попросту не смогут накачать меня зельем правды, даже если бы я заавадил на глазах у всех человек десять. Слишком трепетно волшебники относятся к сохранению собственных секретов. Парадоксально, но им проще бросить меня в Азкабан без суда и следствия, как Сириуса Блэка или некоторых других вертких пожирателей, нежели заставить говорить. Так, а где в этом полотне бессмысленного текста вообще хоть какие-то гарантии для меня? Хууух. Опять я должен всем и всё, а мне… кукиш на постном масле. Может быть. Батшеда первой дочитала писульки, которые читал Дамблдор, и подошла ко мне, лишь мельком взглянув на пергамент, который пытался всучить мне Бирк и отогнала его обратно на свое место. Спасибо ей за это. Вонь изо рта у него была просто невыносимая, а слушать его бредовые предложения я уже немного утомился. — Я не вижу здесь моей подписи. — Спокойно заметил Дамблдор, когда дочитал до самого конца. — И не припомню слушания Визенгамота по этому поводу. — Согласно регламенту и третьей поправке к параграфу шестьдесят девять, пункт пять, правового кодекса, членами комиссии было принято решение не собирать полный состав. Как вы знаете, господин Верховный Чародей, согласно третьей поправке рассмотрение дела обычного магглорожденного волшебника не требует внеочередного собрания сессии, и уж тем более присутствия самого Верховного Чародея ради такой мелочи. Малый состав Визенгамота лишь инициировал это расследование. А вот суд — это уже другое дело. — Вот как? Провернули авантюру у меня за спиной, значит? Ясно. Насколько я помню, третья поправка касается совершеннолетних волшебников, а Амос пока совершеннолетия не достиг, не так ли? — Дамблдор выглядел спокойным, но глаза-льдинки, сияющие голубоватым свечением, заставили нескольких присутствующих поджать губы и отвести взгляд. Дамблдор был очень недоволен. — В третьей поправке не указан возраст волшебника. — Вклинился Монокль, потирая руки. Не сомневаюсь, уж его подпись точно стояла на документе. — Зато весь параграф был посвящен конкретно совершеннолетним магглорожденным волшебникам. — Дамблдор недовольно просверлил того взглядом. — И все же, в поправке возраст не указан, так что они действовали согласно букве закона. — Пришел на помощь своему работодателю следователь. Не могу сказать, что хорошо знаю директора, но то, что он очень любит держать руку на пульсе подконтрольных ему ведомств и очень не любит, когда его держат за дурака, знаю точно. Чувствую, скоро в Визенгамоте полетят головы… фигурально выражаясь, конечно, но со своих мест могут повылетать некоторые слишком много возомнившие о себе волшебники. Чтоб другим неповадно было. Только члены священных семей имеют неприкосновенность и постоянное место в этом органе судебной и законодательной власти, а вот остальным… удержаться там не так легко. Конкуренция-с. — Нашли очередную лазейку, значит? Пусть будет так. Я хорошо запомнил фамилии подписавшихся под документом, и на следующем заседании им придется держать ответ за свое самоуправство, а эта брешь будет закрыта. Кстати, на применение веритасерума без разрешения опекуна этой писульки не хватит, даже если сам Санхайд даст свое согласие. Вам нужно моё разрешение. — Все в кабинете почувствовали медленно разворачивающуюся ауру громадной мощи, затопившую кабинет невидимой волной. Давление было не физическое. Дамблдор подавлял чистой мощью магии. Такая угнетающая и объемная сила. Словно нас погрузили на глубину, а со всех сторон давит толща воды. Ауры присутствующих инстинктивно сжались и уплотнились, защищая волшебников от пассивного воздействия извне. У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже. Если визуализировать, то можно сказать, что кого-то от воздействия окружающей воды защищал простой головной пузырь, которого едва хватало, чтоб дать свободно дышать, не более, а кто-то чувствовал себя вполне комфортно, находясь внутри настоящей глубоководной субмарины. Как я или профессора, например. Хе-хе. Сила старика действительно впечатляет. Мне до него еще далеко, но я вижу путь, а это главное. Теперь ясно, что для директора это уже вопрос принципа. Даже если я ему не нравлюсь, в ответ на такое отношение к своей персоне он испоганит им всю малину просто из вредности. Он выбрал довольно эффектный способ показать свое неудовольствие. — Никто и не говорил о таком. — Поднял руки в примирительном жесте следователь, у которого дрожали ладони. Быстро же он переобулся. Я услышал как тихонько сглотнул один из авроров, а другой вытер рукавом алой мантии пот со лба. Да уж, давление ауры директора мешало им даже свободно двигаться, а про достойный уровень колдовства, вздумай те выхватить палочки и сразиться с Альбусом, я лучше промолчу. Он раздавил бы их как клопов. — Только с вашего разрешения мы могли бы… — Разрешение я вам не дам. — Откинувшись на спинку трона, Альбус поймал солнечные блики и сверкнул очками половинками, как заправский злодей. Хм, это было довольно круто. Когда директор пытается натянуть на глобус кого-то другого, а не тебя, наблюдать за этим оказывается довольно интересно. — Но как же расследование… — вновь подал голос Монокль. Мне кажется или он не особо удивился ответу директора? — Не мои проблемы. Вам стоило обратиться напрямую ко мне, как к директору школы, или как к его магическому опекуну, или как к Верховному Чародею. Тогда вы, может быть, и могли бы получить мое согласие, ведь я всегда за справедливый суд. Но вы поступили иначе. Все эти ваши серые схемы и подковерные игры не внушают доверия. — Понимаю. Что же, это было предсказуемо. — Бирк взглянул на стоящего рядом любителя Цилиндров и протянул руку. Тот достал очередное запечатанное письмо и предал директору. Тот нахмурился. Давление ауры немного спало. Директор погрузился в чтение очередного документа. Бабблинг тоже пробежалась глазами по письму и закатила глаза, прошипев сквозь зубы нечто ругательное на латыни. Пока директор передавал письмо заинтересовавшемуся Флитвику, который все это время стоял молча и сверлил меня многообещающим взглядом, моя учительница снова приблизилась ко мне и, проигнорировав возмущенное кудахтанье одного из авроров, отодвинула его в сторону и склонилась над самым моим ухом, едва не касаясь его. На её ладони, которой она прикрыла свои пухлые губы от посторонних глаз, изумрудным светом замерцала руна старшего футарка — «Эох», защищая конфиденциальность сказанного ею ото всех. Круто, я пока не умею проявлять на своем теле руны и напитывать их магией. — Они изначально не рассчитывали, что получится влить в тебя веритасерум. Это двойная ловушка. У них есть разрешение от заместителя главы ДМП на твое задержание до выяснения обстоятельств. Временное, конечно, но там оставили несколько неудобных лазеек в приказе. В том числе там не указано место, где ты будешь содержаться, ожидая окончания расследования. Обычно, это следственный изолятор при Аврорате, однако… в редких случаях, когда подозреваемому присваивается высокий уровень опасности, его могут перевести на нижние уровни Азкабана. Это уже само по себе неприятно, но так как замглавы случайно «забыл» указать максимальный срок заключения и возможность залога… они смогут продержать тебя там хоть целый месяц. — Неприятно. — Хмыкнул я, примерно понимая, в какую задницу я попал. Я, конечно, знал, что в нашем царстве-государстве все довольно плохо, но не настолько же… Даже такие мелкие сошки, оказывается, могут провернуть настолько масштабную авантюру. Или руку приложил кто-то из священных семей? Нотт? Возможно. — Сама по себе это была бы не такая большая проблема. Написать Амелии могла бы и я, но, скорее всего, это сделал бы Дамблдор. Боунс быстро отменит указ и пропесочит своего «забывчивого» зама, но я думаю, они и не планируют упрятать тебя в Азкабан навечно. — Бабблинг устало вздохнула. — Тогда в чем соль? — неприятное соседство с дементорами и строки в личном деле о заключении в Азкабане это плохо, но не критично, конкретно для меня. Дементоры не жрут оборотней, если верить прочитанным книгам, хотя я предпочел бы не проверять на личном опыте. Вроде мы для них уже не люди из-за проклятья ликантропии, так что не входим в их меню. Зато догадливые надсмотрщики, которые могут заметить нулевой интерес душесосов к моей персоне — это проблема. — В том, Амос, что Азкабан далеко и абсолютно изолирован от мира барьерами. Понял, к чему я? — Хмммм. — Я задумался. Потирая подбородок я скосил взгляд на Бирка и авроров. — Другими словами, если у них и там есть свои люди среди персонала тюрьмы, то они со мной там могут делать что угодно, и об этом никто не узнает. Например, они могут открыть мою камеру и запустить туда дементора, или даже нескольких. А потом сказать, что те меня поймали при попытке к бегству и прикончили на месте. С учетом того, что прямой связи с большой землей нет — об этом узнают далеко не сразу, а за это время убийцы смогут замести все следы. — я невольно поежился. Вот это уже довольно опасно. Где-то я уже такое видел. Как неприятно, однако. — Или они сначала выбьют из тебя все, что их интересует, так или иначе. — пожала плечами Батшеда. — Убрать последствия круциатуса из тела и ауры, зельями и лечебной магией за недельку-другую более чем реально. — А у них как раз есть такой мастер-зельевар и пыточных дел мастер. Проклятье! — Снейп, собака ты сутулая, я тебе обещаю, я придумаю специально для тебя такое мерзкое и страшное проклятье, что ты пожалеешь, что в твою бытность шпионом тебя не раскрыл и не запытал Том. — Какие у меня варианты? — Веритасерум? — Вопросительно выгнула бровь Батшеда. Понятно, полный вопрос звучал скорее «Ты можешь выпить веритасерум и солгать?» — Все лучше Азкабана. — Ухмыльнулся я, давая понять, что согласен на зелье правды. Даже если нас и смогли подслушивать, диалог звучал приемлемо. — Веритасерум так веритасерум. Мне скрывать нечего. — Это я добавил уже громче, когда учительница отстранилась и убрала заглушку. Пока мы мило общались, в кабинете разгорелся жаркий спор. Вот уж удивительно, но даже Флитвик встал на мою сторону. Видимо, зубастому карлику тоже не понравилась такая открытая провокация и злоупотребление полномочиями. Я почти тронут, хах. Дамблдор пытался настоять на «домашнем аресте» для меня, только в пределах Хогвартса, пока ведется расследование, что было возможно благодаря старым камерам и подземельям замка (вот уж Филч бы порадовался, старый изврат-БДСМщик), однако тут вмешался Нотт, который был голосом совета попечителей и выражал свое полное несогласие с тем, чтобы оставить в школе «опасного темного мага и малефикара, разбрасывающего родовые проклятья направо и налево». Ему вторил Снейп. Не, ну это уже какой-то сюр. Слышать такое в свой адрес от «бывших» пожирателей смерти… странно, как минимум. Им самим от себя не противно? У этих ПёСиков* вообще осталось представление о стыде, или Том забрал его вместе с их яйчишками? Убожество, а не тёмные маги. В гомоне голосов моя реплика насчёт зелья правды оказалась неуслышанной. Батшеда подошла к Дамблдору и, наклонившись, прошептала ему что-то на ухо. Тот прервал дискуссию и перевел взгляд льдистых глаз на меня. Я осторожно протянул ниточку ментальной связи между нами и, когда подсоединился, сосредоточился на окклюменции. Развернул защиту на полную. Мне нужен был лишь короткий разговор, а не брейнфак от бородатого иллитида*. — Амос. — Директор. Хочу сказать спасибо, за то, что прикрываете меня от этих бессовестных упырей. — Не стоит, это моя работа, как директора и Верховного Чародея. Я бы сделал это для любого ученика Хогвартса. Но спасибо ты мог сказать мне и без таких ухищрений, не так ли? — сарказм в мысленном голосе угадать было нетрудно. Но он прав, чем быстрее мы тут закончим — тем меньше шансов, что он пробьется сквозь мою защиту и увидит что-то нехорошее и сменит сторону. Впрочем, пока я не чувствую таких поползновений. Не та у нас ситуация, совсем не та, но мало ли что. Канал хоть и слабенький, создан мною же, но… это же Дамблдор… Этим все сказано. Часть давления от его ауры все ещё давит на плечи. — Дайте им разрешение на применение зелья правды. — Ты уверен? — удивился директор. В реальном мире, который сильно замедлился во времени, его палец стал неторопливо постукивать по столу. — Да. Только поставьте им одно условие. Задать вопросы будет только один человек и строго по списку. Список вопросов будет составлен, оговорен и утвержден заранее и изменению подлежать не будет. Не хочу весь день отвечать на их вопросы, раскрывая пожирателям и их лакеям свои секреты, никак не относящиеся к делу. Кто знает, что у них на уме? Таких как я они безжалостно пытали и убивали всего с десяток лет назад. — Ну хорошо, Амос. Я помогу тебе. Только вначале ты честно ответишь на один мой вопрос прямо сейчас. Ты действительно переналожил это проклятье? — А какая разница? — с моей точки зрения это не играло никакой роли. Я наложил на них это проклятье — факт. То, что меня подловили на его обновлении — моя ошибка, разумеется, но что это меняет? Второй раз такое не повторится. Сдаётся мне, что Дамблдору нужен был мой ответ для иной цели. Теперь он точно узнает, могу ли я врать под веритасерумом или нет, ведь этот вопрос сто процентов прозвучит сегодня, даже если его перефразируют. Да, я не сказал открыто, что обновил проклятье, но Дамблдор это Дамблдор. Он все понял правильно. — Понятно. Я дам им разрешение на применение зелья, а профессор Батшеда проконтролирует список. Тебя это устраивает? Я согласно кивнул и разорвал связь. Фух, мои мозги целы и их никто даже не попытался вскипятить. Удивительно. Волшебно. Теперь дело за Дамблдором. Многие удивились, когда Дамблдор внезапно изменил свое мнение и решил дать добро на применение веритасерума, пускай и с определёнными условиями. Если бы такие условия поставил бы я, то меня бы послали, но когда разумные ограничения выставляет Дамблдор — всех все устраивает. Двойные стандарты, однако. Но вот что интересно, Снейп почему-то удивлённым вовсе не выглядел. Вместо этого он взглянул на меня с таким превосходством, что я сразу понял — это тоже было частью плана. Или одним из его возможных вариантов… Блин, да хватит уже. Я же не Темный Лорд. Сколько у твоего коварства слоев, змеюка ты подколодная?! Что ты задумал? Словно ядовитая змея он скользнул к Усачу и зашептал ему что-то на ухо, впихнув ему в рук пузырек какого-то зелья, которое до этого прятал в широких рукава мантии. Тот был не в восторге, но пожал плечами и кивнул следователю, который внимательно наблюдал за их перешептываниями. И вот попробуйте мне теперь сказать, что это не купленный со всеми потрохами шпик… Их сторона согласилась на условия Дамблдора, но я уже был не настолько уверен в правильности своего выбора. У Снейпа же нет какого-то улучшенного состава веритасерума, да? Нет. Это невозможно. Иначе его бы уже поставили на поток и использовали вместо старого образца. Тут дело в чем то другом… Хммм. Постойте-ка… А, так вот оно что… Я уже и забыл об этом со всем этим стрессом. — Вот, выпейте для начала это. — Как я и думал, передо мной поставили не только пузырек с веритасерумом, но и еще один. — И что это такое? — спросил я, подставив под солнечные лучи пузырек с мутной красной жижей, поблескивающей на свету словно рубин. — Зелье, которое призвано выявить в вашей крови контр-зелье к веритасеруму, — довольно улыбнулся Снейп, — кстати, за использование такого во время допроса полагается десять лет заключения на средних уровнях Азкабана. Понятно. Если предположить, что он изначально действовал не только против меня, но ещё и против Аманды Де Аморе, то, как учитель зельеварения и мастер оного, он наверняка знал насколько она хороша в приготовлении превосходных зелий. Значит, выпей я контр-зелье приготовленное Амандой, меня бы спалили на лжи и употреблении запрещенных законом зелий и моё временное заключение в Азкабане из удачной канцелярской ошибки превратилось бы во вполне законное и очень даже длительное. Ну и Аманде бы тоже досталось, как соучастнице. А там, в застенках Азкабана, они бы выбили из меня признание. На самом деле, они могли бы заставить меня наговорить все что угодно. К примеру, что род Де Аморе нанял меня, грязнокровку, чтобы вредить чистокровным родам Британии… Кххм, в общем-то, это даже правда, конечно, но сейчас не об этом. Про расширение бизнеса, в таком случае, им можно будет забыть на долгие годы вперед. Им бы при своем остаться и Аманду отмазать от соседства со мной и дементорами. Это если бы я выпил зелье. Да уж, а ведь если бы я не подстраховался самостоятельно, посредством сложного ритуала, все могло бы сложиться именно так, как задумывал Снейп и ко. Очень нелицеприятно, в общем. — Вы серьезно думаете, профессор, что у простого магглорожденного волшебника будет такое зелье? По вашему оно продается в Хогсмиде, в магазинчике сладостей или приколов Зонко? Это возмутительно! — Вклинилась Батшеда, бросая на меня нервные взгляды. Переживает. Приятно, конечно, что она всерьёз считает, что у меня может быть такая дорогая штука… Хотя, зелье-то у меня ведь действительно есть… Но ей то откуда знать об этом? За мной слежки точно не было, я всегда перестраховываюсь и проверяю, но… В теории, она могла бы спалить Аманду за работой и сложить два плюс два. К сожалению, Аманда не настолько хорошо скрывает свои тайны, как могу я. Кстати, а ведь Снейп тоже мог не строить пустые предположения, а просто знать, куда нужно смотреть… Голова болит уже от всех этих интриг… Хочу обратно на урок рун, хнык-хнык. — Так или иначе, но для применения этого зелья не нужны никакие дополнительные разрешения. Оно абсолютно безобидное и не имеет противопоказаний, — победно улыбнулся Снейп, глядя на меня свысока, словно на куропатку, которую собирается подать вечером к столу, — правда, есть один нюанс… если он все же пил запрещенное зелье от веритасерума… что ж, в таком случае ощущения его ждут не из приятных. Дамблдор взглянул на меня, будто спрашивая, продолжать или нет. В такой ситуации мой отказ будет всё равно что добровольная расписка во всех преступлениях. Я прикрыл глаза и кивнул, все нормально мол, продолжаем. Директор лишь равнодушно пожал плечами. Продолжаем так продолжаем. — Профессор, не переживайте так. — это я обратился уже к рыжеволосой бестии, которая метала из глаз молнии в довольного собой Снейпа. Молнии, пока что, были фигуральными, но зная её горячий темперамент… еще немного — и она могла бы переключиться на магические и приложить летучую мышь чем-то болезненным. Бабблинг повернулась ко мне и всмотрелась в мои глаза в поисках ответа. Я взял её за руку и сжал ладонь. — Мне нечего бояться, ведь я честный и порядочный ученик, вы же знаете. — тут она едва заметно улыбнулась уголками рта, ага мол, знаю-знаю. Очень честный и очень порядочный. Но женщина успокоилась и немного расслабилась, вернувшись на свое изначальное место и вновь облокотившись на стену. Дамблдор протянул руку с палочкой и быстро проверил оба зелья на пригодность. Они засветились бледно-зеленым светом, что вызвало у директора одобрительный хмык и небольшой комплимент мастерству зельевара. Снейп не знал, то ли ему гордиться скупой похвале, то ли дуться на недоверие и проверку от директора. Так и не решив, что лучше, решил продолжать радовать нас своей постной миной с легкой предвкушающей ухмылкой. А может быть, ему было вообще пофиг на это, и все что его интересовало, так это моё скорое поражение. Тебя ждет разочарование, мой сальноволосый не друг. Не мудрствуя лукаво я откупорил флакончик с красной жижей и принюхался. Не хватало еще только выпить какую-то отраву от мастера зельевара. Маловероятно конечно, ведь и Дамблдор её проверил, но мало ли. Пахло как подмышкой у тролля (предположительно). Подозреваю, что вкус будет на том же высоком уровне, что и запах. Готов поспорить, не обошлось тут и без секретного ингредиента Снейпа. Опрокинул в себя пузырек и зажмурился, стараясь не скривиться. Не удержал лицо. Чуть не блеванул прямо на стол директора, настолько это было мерзкое пойло. Фоукс — феникс детектора, который сидел на краешке стола и чистил перышки, доселе не обращая на нас никакого внимания, видимо, почувствовал непосредственную опасность и перелетел от меня подальше, на шкаф, осуждающе курлыкнув оттуда. Ну да, если бы меня все-таки прорвало, перья ему пришлось бы чистить намного дольше. — Ну и гадость! — пожаловался я, сильно жалея, что не могу вычистить свой рот с мылом прямо сейчас. — Профессор, а это правда, что вкус фирменных зелий мастера отражает характер зельевара? Авроры, все еще стоящие на страже, хрюкнули от смеха. Дамблдор задорно улыбнулся в бороду и подмигнул мне, оценив шутку, а Бабблинг ехидно захихикала, прикрыв рот ладошкой. Необычайно молчаливый и серьезный Флитвик отвернулся, но я увидел и на его лице довольный оскал. Остальные проигнорировали шутку или просто не хотели портить отношения с одной злопамятной истеричкой. Снейпа же затрясло от бешенства. Даже глаз подергиваться начал. Может быть из-за шутки, а может быть из-за того, что я не корчился сейчас от боли на полу, как он того ожидал. Его план провалился и он это понял. — Десять баллов с Рейвенкло за оскорбление преподавателя. — рявкнуло это обиженное жизнью существо. — Сейчас? В такой важный момент? — я иронично обвел рукой кабинет, переполненный представителями высшей власти страны. Тут, как бы, сейчас решается судьба людей. Серьезное, взрослое мероприятие, а этот гений снимает баллы с человека, который по его личному мнению вот-вот должен отправится кормить душой дементоров в Азкабане. — Профессор, да вы просто королева драмы. — Еще минус двадцать очков! — брызжа слюной проорал он, сжав пальцы в кулаки. Не знал, что всегда бледный, как поганка, Снейп может так покраснеть. Ничего, проигрывать всегда горько. Главное, это держать лицо. Кто бы ему это объяснил еще… Вот не понимаю я, как в одном человеке может уживаться обиженный жизнью подросток с кучей комплексов и неплохой интриган, который выжил там, где на его месте любой другой бы сдох. Может, у него биполярка? Это я, пожалуй, сейчас спрашивать не стану, а то он уже к палочке тянется. — Плюс двадцать баллов Рейвенкло за отличное чувство юмора. — пропела Бабблинг, у которой в руках уже была волшебная палочка. Правильное решение. Дернувшийся было Снейп под её взглядом лишь проскрежетал зубами и многообещающе прищурился, бормоча под нос проклятья. Не магические, к счастью. — Плюс двадцать баллов Рейвенкло за проявленную храбрость и принципиальность. — внезапно прорезался тонкий голосок Флитвика, удививший, кажется, вообще всех. Снейп, который все еще сверлил Батшеду взглядом и прикидывал свои реальные шансы отомстить, немного сник. Он перевёл хмурый взгляд на полу-гоблина и тот лишь покрутил между маленькими пальчиками свою крохотную волшебную палочку, демонстрируя тому полную острых зубов улыбку. Конкретно в его случае, правда, размер действительно не имеет значения. Он надрал бы задницу Снейпу, дойди у них до драки. Я даже не сомневался в этом. Мастер-дуэлянт это вам не фунт изюма. Снейп может и опытный боевик, но Флитвик нагибал лучших дуэлянтов Европы когда тот еще пешком под стол ходил. Шансов у Снейпа не было. — Ну, теперь я готов выпить веритасерум, я полагаю? — я решил поторопить события. Раньше сядешь — раньше выйдешь. Ой, в контексте моей ситуации, лучше, конечно, вообще не садиться. Выйти мне бы точно не дали. — Да, приступайте. — согласно кивнул следователь. Его, похоже, все устраивало. Ну да, раз во мне нет контр-зелья, это лишь означает, что все пойдет по обычному плану, без наворотов, не так ли? В руках он держал список вопросов, который за это время набросали и утвердили. Я тоже его видел и внес пару правок, но скорее чисто для виду. Какая мне разница, если я все равно смогу отвечать как хочу? Главное — взгляд сделать стеклянным, голос — заторможенным и ответы давать односложные. Делов то. Я уже взял в руки зелье правды и был готов его выпить, когда вновь влез Снейп. — Постойте! — Ну что еще?! Северус, хватит тянуть кошку за хвост, да простит меня Минерва за такое высказывание. — вскинулась моя рыжая защитница. — Да вот, чуть не забыл про ещё одно зелье. — Снейп неспешно подошел к столу и поставил очередной пузырек с какой-то жижей. На этот раз совсем крохотный, с пипеткой внутри и жидкостью ядовито — желтого цвета. Ядреная гадость, к Трелони не ходи. Профессор бросил на меня такой убийственный взгляд, что мне стало как-то совсем не по себе. — Это специальное средство, которое помогает выявлять симптомы и побочные эффекты одного темного ритуала, который тоже может противодействовать веритасерум на постоянной основе. Взамен, оно полностью отключает некоторые вкусовые ощущения. Их можно имитировать, но эффект от этого зелья невозможно подделать. — Северус! Это уже перебор, ты не находишь? — зло зыркнул на него Дамблдор. Мне показалось, или старик реально немного занервничал сейчас? Хммм, ну да, если ученик его школы балуется темными ритуалами, за которые чистокровному светит пожизненный срок в Азкабане, а магглорожбенному так и вовсе — поцелуй дементора, то и ему достанется. Не доглядел, получается. Ведь я где-то должен был найти такой ритуал, а где бы я мог его найти в школе, ммм? Разве что в Запретном секции, если не знать о выручай комнате. Тут никак не получится съехать на то, что я откопал его в родовой библиотеке. Скандал будет знатным, если подсуетятся газетчики. Зелье еще ладно, теоретически его можно украсть или купить, но вот когда звучит слово «ритуал», министерских начинает реально колбасить. Пена у рта, припадки, крики «сжечь его на костре!» и всё в таком духе. Или это у инквизиторов так? Да не, у наших тоже. Определенно, у них есть нечто общее — Темных Ритуалов они боятся до глубины души, и страх их, в общем-то, вполне оправдан. Ритуалы могут сделать человека на порядок сильнее. Тот же Том вон так усилился, что всю страну чуть не захватил. Уверен, что дело далеко не только в природном таланте было. Тёмный Лорд явно темнил. У него было несколько темных пятен в биографии. Может быть, когда он был в Африке? Ладно, шутки в сторону. Британию тогда спасло ни что иное как побочки и откаты, которые настигли его в самый неподходящий момент. — Не слишком! — огрызнулся зельевар. — Этот сопляк — темный маг и малефик. Не жалкая личинка темного мага, а вполне себе готовый, жестокий и сильный урод, у которого сил хватит целую звезду авроров разобрать на органы, и вы, Дамблдор, прекрасно это знаете! Так что не нужно рассказывать мне тут сказки. Я уверен, что и темные ритуалы он практикует. А значит и этот ритуал вполне мог провести. — Северус, ты явно не в себе. Я понимаю, что ты расстроен и обижен, но давай не будем делать громогласных заявлений, хорошо? — взгляд директора посмурнел, как тучи во время грозы. Кажется, в кабинете запахло озоном. Снейп прикусил язык и заткнулся наконец. Хоть одна хорошая новость за сегодня. Я вновь встретился глазами с Дамблдором. Тот постучался в мой разум, но на этот раз я не стал открывать. Никого нет дома! Просто кивнул, как и в прошлый раз, давая понять, что все в порядке. Дамблдор постучал еще раз. Настойчивый какой. Но я отвел взгляд в сторону. Странный он. Я чего-то не знаю? Он же не мог просто взять и догадаться, что такой ритуал действительно мне известен и более того, я его провел, так? Я нашел его в выручайке, между прочим, так что…. Хмммм. Если только… Бля. Да нееееет. Не может быть! Что за день диких откровений?! Но это объяснило бы, почему я могу попасть внутрь, а вот Поттер, который тоже знает и место и пароль, почему-то не может… Ладно, возможность такого поворота событий стоит обдумать, но позже. Дамблдор поворчал, но дал свое согласие и на этот раз. Однако было заметно, что старческая рука стала расчесывать седую бороду чуть чаще. Успокаивающе позвякивали серебряные колокольчики. Следователь, на удивление, знал, как применять эту гадость, так что меня просто попросили высунуть язык и капнули на него всего одну маленькую капельку лимонно-желтой бурды. Признаюсь, на ближайшие секунд двадцать-тридцать я впервые за очень долгое время полностью потерял возможность контролировать своё тело. Я даже не подозревал, что мой язык способен чувствовать настолько острые, кислые, горькие и сладкие, доведенные до предела, вкусы. Такой спектр и почти одновременно, во всяком случае. Меня скрутила судорога. Кажется, я схлопотал сенсорный шок. Я еще и окружающую магию в радиусе десяти метров от себя распробовал. Ох, и зачем Дамблдору хранить у себя в кабинете так много чертовых волшебных сладостей и артефактов, а?! Меня все-таки стошнило. К счастью, на пол, а не на стол, заваленный важными бумагами. Фоукс довольно заклекотал. Злобная курица-гриль. Нельзя смеяться над болезными! Я почувствовал как чьи-то тонкие но сильные руки поднимают меня с холодного пола, на который я съехал со стула, упав на колени. Батшеда наколдовала мне стакан воды, который я с удовольствием выпил. Она же и убрала беспорядок, который я наделал, применив эванеско и парочку чистящих чар на мою мантию. Я вымученно улыбнулся. Во рту было гадко, словно после серьёзной попойки. Меня потрепали по спутанным и слегка слипшимся от пота волосам. На душе стало как-то теплее. Профессор переживала за меня. Не удивлен, что она знала про существование подобного ритуала, на самом деле. Она вообще много чего знает. Как и Дамблдор, похоже. Снейп молчал. Как и все остальные. В общем, всех устраивал подобный исход, хотя некоторым было бы даже выгоднее, если бы я не прошёл проверки. Мне ведь все еще нужно выпить долбанный веритасерум. Кто б знал, что это будет самой простой частью допроса, а? Дамблдор продолжал наглаживать свою бороду, но уже немного медленнее. Спокойнее. — Ну что, мы приступим к допросу наконец, или так и будем сиськи мять? — прохрипел я, недовольно уставившись на компанию заговорщиков. — Бескультурная чернь! — сплюнул на пол Монокль. Я тебя запомнил, урод. — Вы бы лучше за собой следили. — Дамблдор недовольно указал взглядом на пол. Монокль хотел было отвертеться но, встретившись взглядом с хозяином кабинета, резко передумал и убрал за собой. — Хороший пёсик! — добавил я. Ух, как его переклинило. — Пейте уже свое зелье, Санхайд, и покончим с этим! — буркнул ДМПшник, и я, не став более затягивать (вдруг у Снейпа ещё чего в рукаве припрятано), опрокинул в себя флакончик. — Наконец-то уже. — выдохнул один из авроров, переминаясь с ноги на ногу. — У меня смена скоро заканчивается. Бирк, давай шустрее как-нибудь. — Заткнись, Грэг. — было ему ответом. — Я — Грог, вообще-то! — насупился аврор. — Ой, да завали уже, кому какая разница? Приступим. Дамблдор несколькими взмахами Старшей палочки наложил небольшой непроницаемый для звуков извне барьер. Что интересно, сам Дамблдор был вроде как был вынесен за скобки, но, сдается мне, едва ли собственный барьер стал бы для него ощутимым препятствием. Скорее просто формальность. Внутри же находился я — тот, кто будет отвечать на вопросы. Следователь, коему доверили их мне задавать. Довольно профессиональный душегуб, кстати говоря. Ну и профессор Бабблинг, которая будет контролировать процесс и не даст Бирку вытрясти из меня душу и отклониться от заготовленного списка. Снаружи все будет слышать как поставленные вопросы, так и ответы, но мы не услышим ни звука с другой стороны. Так никто не сможет помешать. — Ваши имя и фамилия? — Амос Санхайд — Замечательно. Мистер Санхайд, ответьте на вопрос. Вы накладывали родовое проклятье на каких-либо учеников Хогвартса? — Нет, я никогда не накладывал родовые проклятья. — Хмммм. Вы умеете накладывать родовые проклятья? — Нет. Я не знаю родовых проклятий. — Глупец. Амос магглорожденный волшебник, который еще даже СОВ не сдал. Откуда по твоему он может знать родовые проклятья, если даже среди древних семей малефиков их днем с огнём не сыскать? — фыркнула Батшеда, откровенно издеваясь над сбившимся Бирком, которому пришлось вычеркивать ряд вспомогательных вопросов, которые, словно ребра, тянулись от позвоночника из главных вопросов. Только что я вырвал у него один из опорных «позвонков». И ведь даже врать не пришлось. Проклятье гидры вовсе не родовое проклятье. Лишь промежуточная ступень на пути к созданию настолько зловещей магии. — Хммм. Однако, во время дуэли, в сентябре, вы наложили на трёх отпрысков благородных семей, что бросили вам вызов одинаковое темномагическое проклятье? — Да, я сделал это. — Хорошо-хорошо. Это проклятье было основано на магии крови? — Нет, это проклятье не было основано на магии крови. — Хи-хи-хи, вы даже за магию крови зацепиться не смогли. — раздражающе захихикала Бабблинг, прыснув в ладошку. Раздражающе для следователя, разумеется, не для меня. Постепенно капает ему на мозги, так же, как совсем недавно он делал мне. Вот это я называю карма в действии. Жаль, что я не могу посмеяться вместе с ней и мне приходится держать лицо кирпичом. — Это… Какую тогда основу несет в себе ваше проклятье? — Бирк явно не ожидал, что дело дойдет конкретно до этого резервного вопроса. Начал пробуксовывать еще в самом начале. — Темномагическую. — Проклятье, я не это имел ввиду! Я хотел узнать…. — Тц-тц-тц. — покачала головой рыжеволосая волшебница, помешав тому перефразировать. — Следующий вопрос. — Но я… — Я сказала, следующий вопрос. — припечатала Бабблинг. — Ладно. Раз так, то следующий вопрос таков. Амос Санхайд, вы снимали проклятье, наложенное вами в сентябре этого года с проигравших вам дуэль юношей, связанных кровью с этими тремя почтенными джентльменами, присутствующими в этом кабинете? — следователь последовательно указал палочкой на Монокля, Цилиндра и Усача. — Нет, я не снимал с них своего проклятья. — соврал я. Тут я почувствовал как мою ментальную защиту начали прощупывать. Мне не нужно было гадать, кто это такой умный. Снейп решил попробовать просочиться сквозь мои пассивные щиты, пока я не могу сопротивляться активно из-за «подавленной» веритасерумом воли. Ну-ну. Удачи ему в этом. Без палочки, произнесенного или хоть невербально примененного заклинания «легиллименс» — это бесполезная затея. У нас даже нет прямого зрительного контакта, так как я смотрю искусственно-остекленевшим взглядом исключительно в глаза следователю. Будь я полным дилетантом и не имей несколько самодельных артефактов — зрительного контакта могло быть достаточно для поверхностного сканирования в такой ситуации. Я попросту не мог активно сопротивляться (официально), но даже такого мизерного шанса его лишили. Умничка Батшеда встала таким образом, что заслонила нормальный обзор змеиному декану и даже директору. Ментальные щупы, которыми пытался дотянуться до меня патлатый уродец в обход Бабблинг — не воспринимались мною как угроза совершенно. Они попросту не способны пробиться глубже первого слоя — артефактов, скрытых под одеждой. — Мистер Санхайд, вы накладывали это проклятье повторно или может быть наложили на них какое-то иное проклятье в промежутке от тридцать первого октября до двадцать четвертого декабря этого года? — Нет, я не делал этого. — После дуэли вы вообще контактировали с ними? — Я старался держаться от них подальше. Они мне не интересны. К счастью, они были больше заняты друг другом и тоже не искали со мной встречи. Краем сознания я отметил, как передернуло их родственничков и почувствовал моральное удовлетворение. Еще бы. Они-то точно знают, чем были заняты эти трое в мужской душевой, где их и застукали другие старшекурсники (повезло, что не первокурсники, а то школе пришлось бы раскошелиться на квалифицированного мозгоправа из Мунго). В общем-то, уже все всё знают. Скажем так, никто не поверил в их версию про выскользнувшее из рук мыло и нелепую случайность. Так поскользнуться просто невозможно. Следователь немного помолчал, рассеянно бегая взглядом по списку вопросов, большинство из которых утратили свою актуальность в связи с моими ответами. Он пожевал пересохшие от волнения губы и бросил взгляд на медленно закипающих волшебников, которые едва могли сдерживать ярость. Они уже поняли, что проиграли, а следователь догадался, что останется без премии и, возможно, получит пистон, оказавшись крайним. А потом он перевел взгляд на Снейпа, все еще маячившего возле Дамблдора и судя по выражению его лица и прищурившимся глазам, тот что-то надиктовывал ему одними губами. Вот же сучок. — Вы применяли запрещенную магию летом, за пределами Хогвартса?! — выпалил он. Видимо, его новый, экстренный план, строился лишь на том, что Бабблинг не успеет заткнуть ему рот до того, как он озвучит свой провокационный вопрос. Официально я вообще не имел права применять магию летом, вне Хогвартса, так что она вся была из разряда запрещенной… если бы я сказал да, это дало бы ДМП повод начать новое расследование, а меня задержать. Если бы я ответил. — Силенцио. — Батшеда поступила изящнее и наложила проклятье тишины не на следователя, а на меня, склеив мои губы. Таким образом, я не только никак не успел ответить на его вопрос, но и на последующие уже не смогу ответить. — Этого вопроса не было в списке, так что по условиям договора, допрос считается оконченным. — Рыжая чертовка невинно хлопала длинными ресницами, взирая на подавленного Бирка, который мог лишь беззвучно открывать и закрывать рот, словно это в него угодило силенцио, а не в меня. — А теперь, будьте добры, предоставьте противоядие к веритасеруму! — требовательно протянула руку женщина, ожидая реакции следователя. Дамблдор убрал ставший ненужным барьер, и на нас навалился гвалт плюющихся ядом, негодующих из-за своего провала волшебников. Они поносили на чем свет стоит не только меня, но и недотепу Бирка, завалившего допрос, Снейпа, да и между собой уже вовсю собачились, пытаясь выяснить кто виноват и что теперь делать. Кайф. Бирк скривился и потом сделал вид, что хлопает по карманам в поисках противоядия. Какая неожиданность, он его не нашел. — Видимо потерялось где-то. — гаденько захихикал этот мелочный человечек. — Нету его. Батшеда перевела взгляд на Снейпа. — То, что я профессор зельеваренья отнюдь не значит, что я ношу в карманах мантии зелья на все случаи жизни. — холодно ответил он, отводя взгляд. Так-то оно так, конечно, но что-то мне подсказывает, что конкретно это у него могло бы и заваляться в бездонных карманах летучемышной мантии. — Что же, раз такое дело… Директор, я ведь правильно понимаю, что допрос окончен, все данные ответы были исчерпывающими, а подозрения с моего дорогого ученика сняты? — Да, профессор Бабблинг. Я так считаю. — Но подождите, мы еще не закончили! — взвизгнул усач, который только начал осознавать, что волчья яма, в которую они угодили, стала лишь еще глубже, а время и ресурсы, которые они потратили на то, чтобы прижать через меня Де Аморе — потрачены впустую и не подлежат возврату. — Как у Верховного Чародея Визенгамота, я считаю, у меня достаточно полномочий и квалификации, чтобы решать подобные вопросы. Амос Санхайд оправдан по всем статьям и вы более не можете задерживать его здесь. Более того, мне придется обратиться с официальной жалобой к Амелии Боунс — главе ДМП. Мистер Бирк, то, что вы «потеряли» противоядие к веритасеруму — это преступная халатность, которая могла угрожать жизни и здоровью ученика Хогвартса. Боюсь вам придется за это ответить. Думаю, Амелии будет очень интересно узнать побольше об этом деле… — Г-господин Д-дамблдор, сэр, я-я сейчас поищу его получше, может быть где-то во внутреннем кармане, знаете… — Довольно! — рявкнул Дамблдор, которого уже серьезно начал раздражать весь этот цирк. — Профессор Бабблинг, проводите своего ученика в больничное крыло. У мадам Помфри должны быть противоядия на все случаи жизни. А вас, господа, я попрошу остаться. — потирая руки и недобро улыбаясь, обратился к медленно отступающим к выходу волшебникам. Свалить под шумок у них все равно не получилось бы. Неведомым образом у двери уже стоял на страже, скрестив на груди руки, Флитвик, улыбаясь не менее зубасто, чем сам Дамблдор. За потраченные нервы и время с этих интриганов сейчас спросят по полной. — Пойдем, дорогой. Нужно вывести веритасерум из твоего молодого и сильного тела как можно скорее. — проворковала довольная Батшеда, подхватив меня под руку и уводя подальше от набирающего обороты по-новой скандала. — К счастью, бежать аж в больничное крыло нет необходимости. У меня в кабинете как раз есть всё-всё что нам нужно. — последнюю фразу она прошептала мне прямо на ухо, обжигая горячим дыханием, когда мы уже покинули негостеприимный кабинет директора. Сдается мне, она вовсе не противоядие к веритаскруму имела ввиду… И способы удаления яда из молодого и крепкого тела у нее слегка отличаются от стандартных. Можно ли назвать их традиционной медициной, интересно? Впрочем, я буду последним, кто будет сопротивляться такому завершению этой дурнопахнущей истории. Нужно же как-то сбросить накопившийся стресс и отблагодарить любимую учительницу за её хлопоты?