Под этим старым фонарём стоим с тобою мы вдвоём.

***

Роза Пятифан. Девушка семнадцати лет, сидит за гаражом покуривая дешёвую сигарету и сминая в руке саму упаковку, купленную в ближайшем ларьке за углом. Мрачное лицо девушки и широкие брови, сведённые к низу делали сию картину поистине вгонящей в ужас. Вид весьма опасной, курящей хулиганки как минимум заставлял обойти ту десятой дорогой. Все от стариков до малышей знали о ней, знали как та избивает парней, которые обижают девушек не способных за себя постоять, как бьёт уже девушек, но исключительно наглых и борзых или тех, кто перешёл дорожку людям из её банды. Знали, что у той погибла мать, когда была врачом на войне в Афгане, что её расстреляли, когда она спасала матерей и детей. Знали, что у отца девочки много работы, знали, что он почти не появляется дома, знали, что Розу воспитывала улица. Знали, но молчали. Малышка была одна в этом страшном и опасном мире, но никто и с места не сдвинулся, всем было глубоко наплевать. Вот и Розе теперь наплевать на всех, не любили её, ну и не надо даже пытаться! По крайней мере так успокаивала себя девушка, на самом деле любви ей очень хотелось, но она запихала это желание глубоко в себя и никому его не говорила, даже подруге– Бяше. С которой к слову они знакомы с самого детства, Роза тогда была неуверенной в себе девчонкой, которая только-только стала познавать прелести одиноких, ночных улиц. В тот день она сбежала ночью из пустого, холодного дома и направилась на соседнюю улицу, там девочка была лишь раз и с отцом. Ей тогда кажется пять было, да, около того. Поговаривали, что там, на самом конце улицы, в не освещённой её части таился чёрный-пречёрный гараж и этот самый гараж приманивает, зазывает детей, которые поздно гуляют одни, без родителей а потом раз! И пропал ребёнок, и никто никогда его больше не видел, и уже не увидит!

***

—«Интересно, а сейчас гараж там же стоит? А дети сейчас там ходят? Ну меня то этому гаражу не заманить! Я не куплюсь! Я умная! Мне скоро шесть! » —Рассуждала Розочка размеренно шагая в сторону той самой злополучной улицы. В кармане джинсового сарафана у малышки лежал нож-бабочка, доставшийся ей от матери, им она перерезала бинты, спасала людей и защищалась от врагов! Роза гордилась матерью, она хотела когда вырастет–стать такой-же смелой и сильной! И вот она уже на ней, уличных фонарей тут было меньше, чем на любой другой улице посёлка, так некоторые ещё и умудрялись не гореть! А в самом конце света действительно не было, как будто кто-то нарочно взял и вырвал эту часть из нашего мира, эта деревушка в принципе всегда была от него оторвана. Не от мира сего, как говорится. —«А тут не так уж и страшно, да?.. Всего-то темно чуть-чуть и... Ой!» —Рядом стоящий фонарь противно заморгал и потух, на это Пятифан младшая чуть подпрыгнула и сразу схватила нож в кармане. Он вселял какую-никакую надежду, что она в безопасности, что мама ведь им защищалась и он её ни разу не подводил... Так ведь?.. Малышка вдохнула и рвано выдохнула, а затем как ни в чем не бывало, ну почти, отправилась дальше. —А-а-а—крик послышался из тёмной, пустой, навевающей страх–той самой части улицы. Прямо со стороны... —«Чёрного гаража!?» —Пронеслось отрезвляющей волной в голове девочки. Паника настигла Розу моментально, страх пожирал её без остатка, но вдруг в детской головушке всплыли слова матери перед уходом на Афган. —«Если видишь или слышишь человека, которому нужна помощь, обязательно сделай всё возможное чтобы ему помочь и тогда твоё добро тебе вернётся вдвойне» —Роза как сейчас помнит её мягкий голос. Да, мать девчушки умела быть одновременно и ласковой и грозной, но девочку она никогда не ругала, а если та будет проказничать, то просто спокойно объяснит. Она была редким типом мам в СССР, которая могла хорошо разъяснить всё словами, при этом чтобы это понял ребёнок и больше так не делал. Прошло полгода с её смерти, Розочка прекрасно помнит нежную улыбку матери перед отъездом, её добрые слова, которые грели душу и наполняли её приятным теплом, помнит как та погладила её по волосам и поцеловала в нос, а потом в лоб и в мягкие, детские щёки, помнит и будет помнить всегда. Но сейчас нельзя терять время! Пятифан дёрнулась, помотала головой и развернувшись обратно, побежала на крик. —П-помогите мне пожа-алуйста-а на! —Кто-то явно чуть ли не захлёбывался в слезах, и этот кто-то скорее всего маленькая девочка, возможно даже одного года с Розой. Малышка быстро пробегала мимо фонарей уже не разбирая дороги. Только сейчас она заметила, что света к концу улицы стало меньше, фонари несколько раз мигали и тухли, дул ветер морозя и без того уже подзамёрзшие, голые ноги и раздувая джинсовую ткань сарафана. Где-то вдалеке закаркали вороны тем самым дополняя и без того ужасающую картину. Вдруг девочка заметила силуэт вдали, который стремительно бежал из той самой тёмной части. Он принадлежал явно ребёнку примерно возраста Розы. —П-помоги мне п-пожалуйста, они т-там! —судя по всему Малышка так-же заметила Розочку и уже стремительно бежала к ней. Быстро преодолев расстояние Пятифан взяла незнакомку под локоть и рванула в сторону дома. К свету. К спасению. И вот девочки уже стоят на пороге жилища Пятифановых и пытаются перевести дыхание. Фонари насколько успела рассмотреть Роза опять загорались, как только малышки выбежали из той злополучной улицы. Всё вернулось на круги своя, где-то там стрекотали сверчки, ветер стих, буд-то пелена мрака и ужаса стремительно исчезла, также неожиданно, как и проявилась. —Фух, с-спасибо тебе огромное на—вдруг заговорила судя по всему бурятка, под светом фонаря, что висел над крыльцом Роза начала её рассматривать. Красные шорты в которых явно тоже было холодно, серая футболка была на несколько размеров больше и висела на худеньких плечиках, судя по всему досталось от кого-то, для их посёлка это нормально, денег не всегда хватает и дети ходят в вещах, доставшихся от родственников. Раскосые глаза, что смотрели с немой благодарностью и две чёрные косички до плеч которые смешно подпрыгивали при беге. —Меня это, Бяшей все называют. Имя у меня тяжело запоминается. Но возможно как нибудь тебе его скажу, приятно познакомиться—переведя дыхание поведала новая знакомая и улыбнулась. —Роза, взаимно.