Врач-массажист

Гарри кусок в горло не лез с самого утра, ведь то, что написала Скитер ставит и его репутацию под удар. С самого утра позвонила Министр Магии Гермиона Грейнджер. Она могла позвонить подчинённому, чему был рад Гарри, ведь Рон не говорил пока ни с Джинни, ни с Гарри. Сегодня был день рождения Джинни, и когда Молли позвонила ей и сказала, что случилось, то, по словам Гермионы, Джинни закатила истерику, что за ней следили, что у неё украли право самой поведать о беременности, а главное она собирается подать на развод. И всё это будет озвучено на пресс-конференции через час возле её конторы в Коукворте, где она обитает с Дином. А ещё она в ярости, что муж не сообщил ей о гриппе детей, поэтому намеривается их забрать. Она скажет всё так, что Гарри не смотрел за детьми, пока она боялась ему на глаза попасться, ведь Гарри не желал развода, а Джинни тем временем нашла семейного адвоката Мариэтту Эджком, у которой на Поттера зуб после прыщей, за то, что сдала Отряд Дамблдора Амбридж. Гарри слушал в ужасе, прося Гермиону ответить, верит ли она в то, что Гарри довёл Джинни до того, чтобы она сбежала к бывшему, ища там спасение, а он не позволил забрать детей? — Гарри, не важно, что думаю я, что думает Рон. Важно то, что она сообщит об этом на всю страну через час. Она имеет на руках брачный договор и копию завещания Сириуса. Наверное, она будет пытаться доказать, что ты изменил ей, а после решил довести, чтобы не отдавать всё имущество. — Гермиона, что мне делать? — отчаянно спрашивал Гарри. — Обратись к хорошему адвокату. И заставь говорить свидетеля. Я верю, что он был. Кто был с тобой в тот день, когда вы застали Джинни и Дина на диване в гостиной? — Я не могу сказать. Этот человек заявил, что не даст показаний. — Гарри, без свидетеля ты проиграешь суд. — Я хочу затребовать Сыворотку правды. — Джинни беременна. Её не применяют на беременных. А ты умер и вернулся, половина страны считает, что на тебя ничего не действует, ведь ты умеешь сопротивляться Империусу и пережил две Авады. Я заинтересованное лицо и твоя родственница по Рону, суд будет проводить Чжоу Чанг — мой заместитель. — А её лучшая подруга адвокат Джинни? Серьёзно? — К тебе придёт Ромильда Вейн, чтобы забрать детей. Джинни боится идти. Они явятся сразу после конференции. Собери вещи. — Альбус не хочет идти. — Хорошо. Доказательств твоей тирании нет. — Раз её нет, тогда как она собирается это доказать? У неё что-то есть, Гермиона. Это план. И он был придуман очень давно… — Ты приходил не так давно очень злым и уставшим? — Да. После дня победы. Мы поссорились в ночь со второго на третье мая. Джинни всё хотела фотографироваться, а я заявил, что это и вечер памяти. Она заявила, что мёртвых не вернуть, но я попросил её уважать их имена. В общем, мы завелись, мы были пьяными. Затем перешли на личное, она сказала, что не тупая жертвенница, как моя мать. Я влепил ей пощёчину. — Это плохо, Гарри. — Но это всего лишь одно воспоминание. — Да, но у неё всегда был доступ к твоим волосам. К твоему гардеробу. А Дин твой подчинённый, он знает, как ты ходишь, говоришь, смотришь. Если это план, то воспоминаний будет больше. — Почему я их не помню? — Ты был пьян, — Гарри улыбнулся, слыша голос Рона. — Однако, будь у тебя свидетель её предательства, то её заставили бы говорить правду перед Магией. Видимо Гермиона сидела на громкой, а друг не смог выдержать и заговорил. Он любил сестру, но больше верил Гарри. — Вы сколько думали эту теорию? — Джинни явилась полчаса назад, вот за тридцать минут и придумали всё, — бубнил недовольный Рон. — Твои обвинения будут таковыми: тирания, домашнее насилие, абьюз, манипуляции детьми, ну и там что-то касательно брачного договора и завещания Сириуса. Гарри, ты ударил мою сестру? — Ты же слышал. — Я помню, как ты Малфою разнёс лицо за мою маму, а мамы — это святое. И если план существовал давно, то пощечина была вынужденной мерой. Кто свидетель измены? — Рон, я не могу сказать. — Мне плевать, что будет после этого. Если этот человек лжёт, и он близок ко мне, к нам всем, то он угроза! — Давай я поговорю с Вудом? Может, он согласится стать моим адвокатом и поможет? Рон тяжело вздохнул, и Гарри отчётливо услышал звук зажигалки. Рон всегда курил, когда не знал, что делать или был бессильным. Гарри положил трубку телефона, сжимая мобильный в руках так сильно, будто тот должен треснуть. Джинни ненавидела Гарри, и тот не понимал за что. Почему. Что он сделал не так, тоже не понимал. Войдя на кухню, где дети завтракали яичницей, беконом, огурцами, помидорами и пирожными с чаем, Гарри присел за стол, тяжело вздыхая. — Джинни вернулась. — Где мама? — запищала довольная Лили. — За вами прибудут плюс-минус через час или полтора. Придёт Ромильда Вейн — глава социальной службы, — Джеймс победно улыбнулся. — Собирайте вещи. Джеймс и Лили сразу спрыгнули со стульев и выбежали из комнаты, но секунд через пять оба вернулись и уставились на Альбуса, который читал новую книгу по зельям. — Ал, ты слышал, мама нас забирает, — напомнил Джеймс. — Я остаюсь с папой, — Альбус поднял абсолютно осознанный взгляд на брата с сестрой. — И не смейте врать — ваше слово будет против моего. — Я никогда не лгу! — обиделась Лили, скрещивая руки на груди. — Я говорил не тебе. Альбус и Джеймс сверлили друг друга взглядом. Взгляд Авады достался только Альбусу, и тот никогда не опускал глаз. Он всегда выигрывал в битве гляделок. С очей Джеймса потекли первые слёзы, и Альбус победно улыбнулся. Его глаза, в отличие от глаз отца, не были скрыты за очками, они были прямыми и опасными. Гарри пытался вылечить зрение, но как оказалось, даже после уничтожения крестража, зрение не восстановить. Слишком долго осколок жил в голове гриффиндорца. — Подумай, — предложил Джеймс. — Мама… — Лгунья, — прошипел Альбус, прищурив глаза. — У нас разные стороны, брат. Обрыв между нашими берегами никогда не заполнить водой. — Почему? — не понимал Джеймс. — Каждая из сторон может ошибаться, и она заслуживает прощения. — Я дружу со Скорпиусом Малфоем и папа не против. Джеймс ненавидел семьи Пожирателей, Альбус это знал, оттого сразу решил показать брату, что он никогда не будет на его стороне, как и тот на его. — Маме понравится новость о том, что Национальный герой связался с Пожирателями. Гарри держался из последних сил. Его били в детстве, и сейчас очень хотелось ударить Джеймса, а глаза уже нашли огневиски в шкафу, но ему предстоит ещё поговорить с Вудом. Он не оставит больного ребёнка, отчего просто достал мобильный и набрал Оливера, хотя мысль об алкоголе никуда не исчезла.  

***

Дафна нагло пришла на завтрак в Малфой-мэнор, глядя на читающего газету Драко. Блондинку не сразу заметили, отчего она могла легко рассмотреть, как Скорпиус играет баклажанами, как Нарцисса с Драко читают газеты, и как Люциус смотрит на счета, которые Драко вырвал из рук от злости, бросая газету на стол. — Тётя Дафна! Скорпиус, не раздумывая, побежал в объятия тётки, а Драко сразу же вернул отцу платежи, надеясь, что его ярость перебьёт родственница. — У Поттера капитальные проблемы. С самого утра Захарии позвонил начальник Мракоборческого центра Симус Финниган, сообщая, что Джиневра Поттер здесь и даст пресс-конференцию. Глава Аврората Рональд Уизли попросил какие-то защитные амулеты для сестры в Отделе тайн на эту конференцию. Кажется, будет много лжи. — И что делать? — вздохнул Драко. — Я пойду слушать, а ты идёшь со мной. Нам нужно дословно знать завещание Сириуса Блэка и пункты брачного договора. Она не умолчит, если верить Симусу, которому рассказал это Рональд. Собирайся. У тебя полчаса. — Можно с вами? — спросил Скорпиус. — Малыш, побудь с дедушкой и бабушкой, эпидемия же ходит, — напомнила Дафна. — Точно, забыл. Позвоню Альбусу! Дафна удивлённо уставилась на Драко, который загадочно улыбнулся и позвал за собой в спальню подругу. Ходя перед ней голышом, а после одеваясь, рассказал, что пока вчера искал документы беременности Джинервы, Скорпиус сел с кем-то на телефон, а трубку подняла Нарцисса, которая передала телефон Скорпиусу. — Поттер разрешил Альбусу дружить со Скорпиусом, — сиял, как начищенный галлеон, Драко, надевая рубашку. — Мерлин, я тебя последний раз таким счастливым видела в день рождения Скорпиуса, а до того перед первым курсом, когда ты хотел познакомиться с этим проклятым Поттером, — хихикала женщина. — То-то ты новые трусишки надел. — Завидно? — хмыкнул Драко. — Ты, конечно, красавчик, но я люблю Захарию. И мне идёт фамилия Смитт. Звучит… — Таинственно, как агент, — завершил Драко, надевая чёрный пиджак поверх белой рубашки. Его руки тряслись от ярости и предвкушения, отчего Дафна помогла ему с пиджаком и галстуком. — Уверена, мы найдём то, что ищем, а дальше преподнеси Поттеру это на блюдечке, и он станет ближе. Готов к презирающим взглядам? — Я изгнанник в мире магии, и мне глубоко наплевать на чужие взгляды и мнения. И Драко было действительно плевать. Он нагло пил сок из трубочки и некультурно создавал звуки, когда закончился напиток, а Джинни недовольно на него смотрела, пока Дафна стояла возле мужа, хихикая. Они решили не показывать, что пришли вместе. Даже Рон улыбнулся на провокацию Малфоя, а после слизеринец громко чихнул. — Что? Вонючий парфюм. Гермиона прикрыла лицо ладошкой, пряча смех, а Драко с громким вздохом пошагал прочь. Все знали, что Гарри Поттер вытащил семью Пожирателей, и Малфои не те, кто поверит в такой балаган. Дафна догнала Драко чуть позже в маггловском кафе, где мужчина заказал напиток. Магглы, глядя на двух красиво и дорого одетых блондинистых макушек, вздыхали и шептались: гости брат с сестрой или любовники, ведь обручальное кольцо на пальце было только у Дафны? — Смысл создавать такое завещание со свидетелем? — не понимала Дафна. — Сириуса судили без суда и следствия. Без заступника. И он решил, что у Гарри должен быть… — Драко видел, как расплылась Дафна в улыбке, шепча имя Поттера, выделяя букву «р», а Драко только улыбался, позволяя себя подкалывать. — Не обижайся. Я рада видеть тебя живым. — Я на тебя не обижаюсь. — Драко, я поговорю с Парвати и, если тогда в лавке Джорджа с Анджелиной она слышала имя свидетеля или знает, кто это, мы попросим Парвати дать воспоминание. — Идея гениальная. Этот судебный процесс может закончиться очень быстро. — Да, ведь его специально и начнут быстро. Сторона Уизли явно готова, у адвоката Поттера меньше недели. С Поттером ни я, ни Парвати общаться не будем. Связной ты. На глазах прессы только ты. Пусть они думают, что имеют шанс, раз против них выступает бывший Пожиратель. Мы будем до последнего держать имя в тайне. — А если Парвати не слышала имени? — Мы скажем, что вызываем свидетеля, который в тот день тоже узнал об измене. И всё. Драко, если Уизли узнают, что их дело почти легло, они могут подставить Поттера. Могут напасть друг на друга, лишь бы доказать, что Гарри Поттер её бил и продолжает бить! — Он бросил в меня Сектумсемпру. Они заявят, что он не умеет контролировать себя. — Крестраж повинен. В общем, уверена, что адвокатом у Поттера будет Вуд. Я на это ставлю. Если же нет, будет проблемно. Буду держать тебя в курсе. Я позвоню. А ты пока можешь заявиться к нему. — У него дети болеют, — вздохнул Драко. — Хотя… Малфой расплылся в довольной улыбке, желая навестить Гарри Поттера. Ему нужна поддержка, и Драко желал её ему предоставить. Главное, попросить Скорпиуса передать Альбусу, чтобы Поттер-старший открыл камин. Драко нагло ворвётся в жизнь Национального героя. Очень нагло и очень громко.

***

Драко буквально ворвался с пакетом фруктов и соков, а так же лекарств в свой мэнор, где Скорпиус сидел и болтал по телефону с Альбусом в перепуганном состоянии. — Скорпи, что случилось? — Джеймса и Лили забрала социальная служба к матери. Альбус остался. Там такое было… Ал говорит, что ему говорили, чтобы он не боялся отца и мог спокойно уйти, и что его не будут заставлять со мной дружить. Но разве… разве нас заст… — Тихо, мой хороший, — Драко крепко обнял плачущего сына. — Альбус на проводе? Скорпиус протянул отцу трубку телефона, а сам распечатал мороженое, чтобы немного успокоиться. — Привет, Альбус, ты меня не знаешь, я — Драко Малфой. — Добрый день, лорд Малфой. Драко был удивлён, что Поттер воспитал сына с уважением к его семье, хотя это, скорее всего, один из трёх случаев правильного воспитания. Джеймс и Лили точно так не думают. — Альбус, а ты не можешь попросить отца открыть камин? Я могу помочь с разводом. — Сейчас! Альбус бросил трубку, крича на весь дом: «Папа!» Драко нежно поглаживал сына по платиновым волосам, успокаивая. — Ты пойдёшь к ним, а мне нельзя? — надул губки Скорпиус. — Альбус уже пошёл на поправку. Ещё три-четыре дня и будете бегать, а если ты сейчас заболеешь, то ещё дней семь не будете видеться. — Понял. Принял, — хмыкнул Скорпиус. — Малфой, ты здесь? — Привет, Поттер. Открой камин, разговор есть. — Пароль «Безоаровый камень». — О, вспомнил первую лекцию моего крёстного? — О, а ты чего её так хорошо помнишь? — оба откровенно дразнили друг друга, как в первые годы школы, и обоим это нравилось. Веяло беззаботностью. — Не мог забыть твоего унижения. — Вообще-то, Снейп… — Я знаю, что он сказал на языке цветов и растений: «Я сожалею о смерти Лили». Я его крестник. Я разбираюсь в зельях. Открывай камин. Гарри хмыкнул и бросил трубку, а Скорпиус любопытно глядел на счастливое выражение лица отца. — Что? — Ты светишься. Ты влюбился в мистера Поттера? Драко хотел соврать, ведь тот ещё слишком маленький, чтобы его понять, как думал слизеринец, но он никогда не врал сыну, оттого улыбка исчезла с его лица, и он осторожно заглянул в глаза сыну. — Очень давно. Ты против? — А маму ты не любил? — Мы были друзьями. Скорпиус задумался. Он часто слышал от мамы, что они с Драко друзья, никогда не слышал слов любви, не видел поцелуев, а значит отец никогда не изменял маме. Он никогда не врал. — Тебя околдовали его глаза? — Это ты по себе судишь? — прищурил глаза Драко, вгоняя Скорпиуса в краску, и тот стал интенсивнее есть мороженое, давая Драко немой ответ. — Меня околдовал весь Гарри Поттер. И я хочу ему помочь. — А если он тебя не любит? — Так он и не любит, Скорпи. Я просто хочу помочь. Скорпиус смотрел на отца с грустью, а после что-то вспомнил из рассказов мамы и прикоснулся ладонью к груди отца. — Тебе больно? — Очень. — Как тебя можно не любить? Ты самый лучший. — Ты меня сделал самым лучшим, — Драко поцеловал сына в лоб. — Буду поздно, не жди меня. — Как это не жди? Ты обязан рассказать, как выглядит их дом, что любит есть Альбус, как он себя чувствует, спрашивал ли обо мне! Драко видел, что глаза сына так же ярко горят, когда он говорит об Альбусе, как горели глаза у него, когда он слушал историю о Гарри Поттере в детстве. До него не сразу дошло, что он любит гриффиндорца, может и до Скорпиуса не сразу дойдёт, но любовь к Поттерам у них семейная черта, по всей видимости. — Хорошо. Жди меня. Передать что-то Альбусу? — Пусть поправляется. Драко забрал пакет, встал в камин, называя адрес, а когда почувствовал преграду, произнёс пароль и спокойно вышел. Альбус сидел на диване, учась правильно пересыпать пыльцу фей, даже не слыша гостя. — Под углом тридцать шесть градусов, — улыбнулся Драко, подходя к мальчику и немного наклоняя руку. — Легче? — Легче, — Альбус смотрел на мужчину восторженно. — Теперь понятно, в кого Скорпиус такой красивый. Драко удивлённо изогнул бровь, желая спросить, почему Альбус считает Скорпиуса очень красивым, но на лестнице услышал торопливые шаги. — Привет, Малфой. — Поттер, — хмыкнул Драко, видя, что Гарри умывался. — Выпил что ли? — Сто грамм. Думал, с ума сойду. — Альбус, это тебе. Здесь ещё есть лекарства. — Спасибо, а то Лили с Джеймсом всё забрали, — мальчик забрал пакет и потащил на кухню, а Гарри не знал, как себя вести наедине с бывшим врагом, оттого спрятал руки в задние карманы джинс. — Можно присесть? — Конечно, — Поттера бросило в краску его глупое поведение, что нравилось Драко. — Может, кофе, чай, виски? — Нет, Поттер, напьёшься потом, — Драко вальяжно сел на диван, расстёгивая пиджак, а Гарри виновато опустился рядом. — Что случилось с социальной опекой? — Они подумали, что я удерживаю Альбуса, — Гарри не знал, почему откровенничает с врагом, но с бывшим школьным врагом легче говорить, чем с друзьями, — а Джеймс заявил, что я заставляю Альбуса дружить со Скорпиусом. Правда, они не ожидали ярости Альбуса, чья магия выбросила Ромильду за дверь. Я сделал его наследником рода Блэк и лордом. — Твоя жена знает? — Нет. Никто не знает. Подумали, что магический выброс. Драко ухмыльнулся, посмотрел нет ли поблизости мальчика, чтобы тот меньше слышал ненужного и подсел поближе к Гарри. — Слушай, — зашептал Драко, — это свёкры Дафны сделали фото твоей жены, а я достал документы из гинекологии. У Гарри округлились глаза, он хотел что-то сказать, но Драко нагло накрыл пальцами губы Поттера, ухмыльнулся, убрал руку и продолжил говорить, пока губы Гарри пылали от прохладного касания. — Рита два месяца искала компромат. Я об этом узнал вчера. Но Дафна знала давно. — Дафна, та что в девичестве Гринграсс? — шёпотом говорил Гарри, чтобы Альбус спокойно кушал фрукты. — А она каким ветром? — Ты замечал на работе, что Финниган не общается с Томасом? — Да. — Твой начальник Мракоборческого центра хороший друг Захарии Смитта, мужа Дафны, они часто проводят время вместе, у них дети не ровесники, но они дружат. Дафна молчала, потому что я не спрашивал, а на тебя ей всё равно, но мне не всё равно. — Потому что я спас тебя? — Гарри не хотел, чтобы ему помогали из чувства долга. — Потому что я всегда хотел с тобой дружить. Гарри, — Поттеру понравилось, как прозвучало его имя из уст слизеринца, будто они старые друзья, — мы с Дафной были на пресс-конференции твоей жены. — Так, — тяжело вздохнул Поттер. — Нужен свидетель. Это главный пункт, так? — Гарри согласно кивнул. — Так вот, Парвати сказала Дафне, что слышала перепалку Джорджа и Анджелины в тот день, ведь зашла в магазин не вовремя. — Правда? — Гарри оживлённо схватил за руки Драко, обжигая горячим касанием, вызывая мурашки на коже слизеринца. — Именно их? Весь разговор? — Я не знаю, — Драко попытался взять себя в руки, — но она могла услышать что-то важное и выступить гарантом, что есть свидетель измены? — Драко, — Малфой чуть воздухом не подавился, слыша своё имя голосом Поттера, запоминая это чувство радости, — я пришёл в тот день домой на обед с Джорджем, ведь обещал дать бирюзу для вредилок, которую обнаружил в подвале. Он видел то же самое, что и я, но она его сестра! Он сказал, что не может уничтожить её. — А уничтожить тебя может? Это ты дал деньги на бизнес! — Без Фреда Джордж уже не тот, понимаешь? — Дафна звонит, минуту, — Драко поднял трубку. — Да. Ты узнала, что слышала Парвати? Да ладно? — Драко расплылся в хищном оскале, глядя на Поттера, показывая палец вверх, и Гарри выдохнул, откинувшись на спинку дивана. — Рядом сидит. Да, сейчас сообщу ему всё. Спасибо, дорогая. — Отсоси ему уже. Драко рассмеялся от прощальной фразы, бросая трубку мобильного, пока Поттер не сдерживал слёз счастья. Драко впервые видел слёзы Поттера. Правду говорят, что растоптать сильную личность может только самый близкий человек. — Ты её любил? — Не знаю. Я не решал, с кем быть после войны. — Уже легче, — Гарри удивлённо изогнул бровь. — Сердцу не так больно, — оправдывался Малфой и решил вернуть тему разговора: — Кто твой адвокат? — Оливер Вуд. — Расскажи ему о Парвати, она сестра Падмы, они общаются, пусть зайдёт к нему в гости, но с тобой Парвати контактировать не должна. Хочешь что-то передать, говори через меня, я буду передавать Дафне. Уяснил? Парвати твой козырь. — Спасибо. Что я могу сделать для тебя взамен? — Пусть наши дети дружат. Я не подкупал Скорпиуса, сам узнал вчера, что он познакомился с Альбусом два месяца назад. А не говорил о нём, потому что больше не видел его. — Я тоже вчера узнал, — улыбнулся Гарри. — Он не сказал, потому что в этот день я был зол. В тот день я увидел измену. — Слушай, Поттер, я не просто так получил медицинское образование. Я отличный массажист, — Драко достал визитку с номером телефона и адресом в маггловской части Лондона. Он видел, что разговор клеился и решил действовать осторожно. — У меня бизнес в маггловском Лондоне — массажный салон. Самый разный набор массажа мира. Приходи. Отдохнёшь. Только записывайся пораньше, у нас почти никогда нет мест. И у нас дорого. — Спасибо, — удивлённо произнёс Гарри. — Надо же, какой у тебя бизнес. — Мне нравится моя работа. — Ты тоже делаешь массаж? — У меня не бывает клиентов, только если я сам пожелаю, а после смерти Астории я уже полтора года занимаюсь исключительно сыном, бумагами и массаж делаю только родителям. Или ты хочешь меня? — Хочу тебя? — удивлённо переспросил Гарри. — Кажется, из-за Джиневры у тебя мозг поплыл, — оскалился Драко, которому нравилось вгонять Поттера в краску, хотя подтекст был сексуальным, но Гарри этого пока знать не нужно. — Как массажиста. Только я беру очень дорого. — Думаю, я смогу доверить себя, только тому, кого знаю. — Ты меня не знаешь. Я сообщу администратору, что если ты будешь звонить, записывать ко мне. Гарри восхищённо смотрел на победную улыбку, будто Драко выиграл трофей. — Рутина тебя съела. И мой первый совет: купи эльфа. — Вот этим советом воспользуюсь. — Я видел, как ты ловил преступника. В июле. Перед отпуском. Ты невероятный в своей стихии. Что случилось за две недели отпуска? — Слова Джеймса резали без ножа, — честно признался Гарри. — Завтра куплю эльфа, а сегодня отосплюсь. — Правильно. И как только Альбус выздоровеет, пусть приходит. Скорпиус его очень ждёт. — Знал бы ты, как Альбус его ждёт, — нервно хихикнул Гарри под удивлённым взглядом Драко. — Я могу пообщаться с Альбусом? Скорпиус просил узнать, что тот любит, чтобы быть ближе. Гарри согласно кивнул, а Драко поднялся с места, «случайно» опираясь рукой в бедро Гарри, когда поднимался, и удовлетворённо хмыкнул. Там были такие мышцы, что сиди на них всю ночь и скачи. Гарри почувствовал крепкую хватку на бедре, понимая, что пусть Малфой не занимается боевой магией, но занимается спортом, ведь массажисты должны иметь крепкие руки, ноги, чтобы долго стоять, и здоровую спину. Альбус допивал яблочный сок, что удивило Драко. Он принёс ещё мультивитаминный и мультифруктовый, а так же яблочный с красными яблоками, но мальчик пил именно с зелёным. — Любишь зелёные яблоки? — Да. — Мы со Скорпиусом тоже, — улыбнулся Драко, присаживаясь. — Как себя чувствуешь? — Думаю, когда папа пойдёт на работу, то я буду отдыхать у вас, — засмеялся Альбус, озвучивая свои планы. — А почему Скорпиус не ходит в начальную школу? — Он не рассказывал? — Альбус отрицательно покачал головой. — Его там поймали в туалете и отрезали волосы. Он пришёл в школу в пять лет, на год раньше тебя, и над ним поиздевались мальчики старше на год. Ты их явно знаешь. Пошёл бы он через год в школу, тоже самое произошло. Мы воспитываем его на дому. Альбус сжал руки в кулаки, разнося магией чашку от злости, вызывая восхищение мужчины. — Мой брат тоже злой. Странно, что его там не было. — Я этого не говорил. Я до сих пор не знаю имён. Скорпиус сказал, что они были старше на год, но правда ли? Может, тебе откроет секрет? Альбус сверкнул глазами Авады, а его опасная ухмылка понравилась Драко. С таким другом его сыну ничего не грозит. — Какие планы на этот год? — Ну, в январе мне исполнится десять, ещё два года до Хогвартса, поэтому буду ходить в школу и скучать. Может, отдадите Скорпиуса в школу? Я буду присматривать за ним! — Если ты не заметил, у него теперь всегда короткие волосы. Он не рискнёт. — Тогда может я буду учиться с ним? Или это очень нагло? Драко отрицательно покачал головой, пытаясь разгадать младшего Поттера. — Он тебе понравился как человек? — Да, он умный, без каких-либо заносчивых фразочек, ему нравится смотреть в небо своими лунными глазами, пока солнышко играет с платиной, — расплылся в улыбке Альбус, и Драко всё понял. Он обернулся к Гарри, а тот виновато смотрел на Малфоя. — Я пойду. Он меня ждёт. Звони ему, пока лето и нет занятий. — Всего доброго, лорд Малфой. Драко подошёл к Гарри, не зная, как правильно сформировать мысль. Оба встали у камина, чтобы не беспокоить Альбуса. — Так друзей не описывают. Я наслышан, что твой отец был однолюбом, влюбившимся в одиннадцать, но девять лет? — Он спросил меня, можно ли будет в будущем поцеловать лучшего друга. Ты против, да? Драко отрицательно покачал головой, готовый расплакаться от понимания, что его сын сразу заполучит любимого зеленоглазого Поттера, как только до него дойдёт, что он влюбился. — Мне главное счастье Скорпиуса. — Как и мне Альбуса. Твой тебе подобного не говорил? — Ну, я думаю, он не понял, что сказал сегодня, — Гарри заинтересованно слушал Малфоя. — Он сказал… Ну не совсем… Он околдован его взглядом. — Это сильное заявление, — засмеялся Гарри, а Драко поддержал смех. — Будущие родственники? — Как знать. Почему ты не против? Он же Малфой! Я — Малфой! — Мой враг не сдал меня Беллатрикс Лестрейндж. Я могу доверить тебе жизнь. И у нас обоих нет предрассудков крови или положения в обществе. Война закончилась. — Спасибо. Для меня это важно знать, Гарри. Поттеру почему-то очень нравилось, как звучит имя из губ Малфоя, который похлопав того по плечу, пошёл к камину, оставляя после себя только шлейф парфюма со вкусом зелёного яблока, который Гарри вдохнул и расплылся в улыбке. Парфюмы Джинни не нравились Гарри, он чихал от них, или же они ему воняли, но вот это нежное, но терпкое мужское яблоко повело его. Понюхав визитную карточку Драко, тоже почувствовал непревзойдённый запах яблока. В него полетело зелёное яблоко, и Гарри легко его поймал. Он призвал яблоко, чтобы насладиться настоящим. Но вдохнув запах яблока, понял, что не яблоко его повело. Ну не мог же его заинтересовать адекватный, понимающий Малфой без колких фраз? Или мог? Гарри помнил, что мальчик в магазине мадам Малкин нравился ему.