Jamaica, no problem!

      Джин может поклясться, что это самое лучшее начало дня. Вот так лежать на груди Намджуна, который всë ещё спит. Он был готов смотреть так вечно на профиль альфы, и наслаждаться минутами тишины и спокойствия.       — Ты знал, что пялиться это дурной тон? — Спустя несколько минут тишины сказал Намджун, приоткрыв глаза.       — Знал, — Тихо ответил Джин, утыкаясь в ключицу альфы. — Но ты был слишком милым, поэтому не мог упустить такую возможность.       Не найдя, что ответить на столь милое выражение, Намджун прижал омегу ближе, и улыбнулся. Это утро действительно было самым лучшим.       Солнце мягко освещало комнату теплыми лучами, пробуждая нежно и аккуратно. Но идиллию разрушили громкие шаги и чей-то отборный мат.       — Интересно, кому не спится? — Альфа потянулся за телефоном. — В семь утра.       — Это либо Хосок, либо Чимин, других вариантов у меня, к сожалению, нет, — Сквозь зевок сказал омега. — Надо вставать, а то они ворвутся сюда, и тогда нам точно не отделаться от тупых шуточек.       Пробурчав что-то невнятное Намджун уткнулся в макушку Джина, который пытался вырваться. Кое-как встав, Джин посмотрел на альфу, что продолжал валяться.       — Слушай, нам надо поговорить. — с заметным напряжением сказал омега. Не ожидавший таких резких перемен в настроении омеги, Намджун смог только посмотреть на Джина и приподняться.       — И о чем же? — стараясь не поддаваться эмоциям, поинтересовался альфа.       Джин хотел уже открыть рот, как неожиданно его прервал телефонный звонок       — Сейчас. — Джин машинально схватил телефон, и, не посмотрев кто звонит, ответил. — Да?       — Привет, я через пару часов буду дома, сможешь встретить меня? — интересовался ДонУк, что по видимому был еще в аэропорту. У Джина сердце в пятки упало. Очень вовремя позвонивший ДонУк вызвал волну тревоги.       — Да, конечно, без проблем.       Быстро выпалил он и бросил телефон в сторону, начиная судорожно одеваться в то, что первое найдёт в шкафу.       — Что-то случилось? — Намджун поднялся, смотря на бушующий ураган эмоций омеги.       — Одевайся, желательно побыстрее, — Выпалил омега. — Я расскажу как только мы приведём квартиру в порядок, хорошо? — Джин улыбнулся, пытаясь не дать виду своей тревоги. Это не ускользнуло от глаз альфы, но спорить он не стал. BONES — HDMI       Хосок по просьбе хозяина дома собрал Чимина и Тэхëна, сказав им о чрезвычайной ситуации. И вот сидя втроём на кухне за чашкой кофе, они наблюдали смятение Ким Сокджина, что метался из угла в угол.       — Че ты паришься, не пускай его домой, и нет проблем. — Тэхëн сразу же предложил самый простой по его мнению вариант.       — Ага, скажу что дома никого нет, приходите потом, не неси херни. — Омега не мог успокоиться, сердце ходит ходуном, а тело трясёт.       — Что он вообще здесь забыл? Он же на съемках должен быть. — Хосок больше всего понимал, что ситуация пахнет мягко говоря не очень.       — А я от куда знаю? Он мне не отчитывается. — Ещё немного и Джина окончательно прорвет.       — Я понимаю, что ситуация не самая приятная, но давай сейчас успокоимся, уберёмся, дай бог твой муженёк не заметит, и все.       — Муженëк? — Внезапный голос Намджуна убил все надежды Ким Сокджина на лучшее будущее, и вообще на любое будущее.       — Намджун, это все выглядит не так, как тебе может показаться. — Сказал Тэхëн пытаясь сгладить ситуацию, которая неожиданно набирала обороты. Как знали, что нужно патрульного поставить.       — Ты об этом хотел сказать мне наверху? — спросил Намджун, смотря в глаза Джина, что прямо сейчас был готов заплакать.       — Я… — Джин на секунду замялся, пытаясь подобрать нужные слова. — Давай пожалуйста поговорим, спокойной, наедине. — Последнее слово омега выделил специально, дабы лишние уши ушли с кухни.       — Я так понимаю все всё знали и молчали, молодцы, что могут сказать, а от тебя, — Горящий взгляд альфы резко переметнулся на Джина. — Я не ожидал такого, мне, знаешь, одно интересно, всё вот это, — Он обвел пальцем пространство между ним и омегой. — Хоть что-то значило? — Намджун был не в силах сдержать свою злость и отчаяние, давя феромонами на присутствующих и самого хозяина дома.       — Намджун, пожалуйста. — Джин говорил как можно нежнее, стараясь не поддаваться эмоциям.       — Прекрасно, я почему-то так и думал. — окончательно срываясь сказал Намджун.       — Ты можешь хотя бы на секунду закрыть рот, и дать мне наконец-то все нормально объяснить? — Поддаваясь эмоциональному порыву, крикнул Джин. — Да, я тебе…       Но речи Джина, видимо не суждено увидеть свет, ведь на кухню зашел Тэмин.       — Там твой благоверный к дому подъезжает, поэтому давайте как-то побыстрее.       — Что? Уже?! — Воскликнул Джин, переводя взгляд на ворота, что виднелись из окна. — Спасибо, что предупредил.       Джин посмотрел на Намджуна.       — Я не буду заставлять тебя выбирать, поэтому пожелаю только счастья. — Слова словно нож обрубили всë, что они строили. В глазах больше нет нежности, там осталась только злость и чернота, от которой хочется сбежать, но Джин глотает и идёт в прихожую, пытаясь хоть немного успокоиться.       — Привет солнце, ты не говорил, что у нас… — Альфа на секунду замер, наблюдая за кислыми минами ребят и ощущая давящий феромон вокруг. — гости. — ДонУк улыбнулся, подхватывая омегу и обнимая на глазах у всех, что вышли на шум. Друзья ошарашенно переглянулись и с немым вопросом, застывшим в воздухе, посмотрели на Джина, который и сам ничего не понимал.       — Привет, — Натянуто, но достаточно убедительно улыбнулся омега, пытаясь выбраться из объятий мужа, что сжимал его слишком сильно. — Да, извини, забыл сказать. — Но в следующую секунду, все краски сошли с лица Джина.       — Как я понимаю, у вас была вечеринка? Надеюсь, вы хорошо провели вечер, но сейчас вам нужно будет уйти, и как можно быстрее. — Он улыбнулся и после повернулся к Джину, мягко взяв его за талию. В нос вбился запах черники с примесью леса, заставляя альфу сложить дважды два и оглядеть всю компанию, особенно сильно его привлëк высокий альфа с короткой стрижкой и безучастным лицом, который смутно ему напоминал об интересной сторис в аккаунте Тэхëна. — У нас сегодня много дел, поэтому, солнце, проводи друзей.       Кивнув, Джин отошёл от мужа на несколько метров, и кивнул друзьям, чтобы те выходили за ворота. Но проходя мимо Чимина, остановился и шепнул что-то.       Стоя на улице, друзья тревожно переглядывались, с некоторым сожалением смотря на Намджуна. Того сжирала ярость, это было понятно без слов.       — Слушай, это не наше дело, но тебе не стоило так рубить на корню. — Чимин решил попробовать снова войти с ним в контакт, максимально смягчая ноты своего голоса.       — Вот давай только без твоих советов. — Огрызнулся альфа. На него это не подействовало. Глаза прикрылись в призрении.       — А может ты для начала послушаешь, а не будешь ядом прыскать? — Влез Чонгук.       — ДонУк, между прочим, очень хороший актёр. И как личность — я его не знаю. А теперь давайте все вместе подумаем. Я должен выслушать вас и простить все то дерьмо, которое Джин сотворил, когда давал неоднозначные намёки на что-то большее, чем дружба, не соизволил рассказать о партнёре сразу? Он — врал. Этого достаточно, чтобы прекратить всё. — Раскладывал Намджун по фактам, которые известны ему на данный момент.       — А ты, будь на его месте, рассказал бы? Это во-первых, во-вторых, единственный, кому доверился Джин после меня, ИГëна и QueenOmega — был ты. Попробуй для начала пожить как он, а потом уже что-то говори про ложь, обиды и так далее. — Чонгук решил не уходить с тона, так же, как и собеседник, приводил аргументы, спокойно и упорядочено.       — Серьёзно? Может мне еще пойти пожалеть его? То, что случилось сегодня — даже врагу нельзя пожелать, а ты хочешь, чтобы я продолжил рыться в этом дерьме? Слишком много чести. Я устал, бывайте. — Намджун развернулся и быстрым шагом пошёл в сторону отеля, благо дорогу до него он хорошо знал.       Юнги взглянул на Хосока, что потянулся к нему. Оставив поцелуй и пообещав встретится вновь, побежал за другом. Они шли в тишине, Мин достал сигареты, закурил и с тяжестью посмотрел на друга. Никогда он ещё не видел Намджуна таким разбитым, как сегодня. RM — Nuts       Намджун лежал в кровати, долго борясь с разными мыслями. Хотелось вернуться назад, но задание Бан Шихёка всë таки было важнее любых чувств. Придётся продержаться на Ямайке до августа, а там уже он вернётся домой и снова возьмётся за работу, отвлечётся от всего. Альфа взял свой блокнот, который за всё время на Ямайке успел исписать до середины и начал просматривать его. Там были фотографии с мест, в которых он бывал благодаря тому, о ком вспоминать вообще не хотелось, текста, которые сдвинулись с мёртвой точки и приобретали окрас. Но сегодня его потянуло на создание нового.        Рука сама начала двигаться, записывая текст новой песни, чей бит в голове уже во всю играл. Ощущался бит насмешливо, похоже на описание слова конфуз, текст же пестрил пошлостью, нарываясь на матерные слова.       

«Она профессиональная наездница,

Наверняка номер один в своём деле.»

      Намджун бы с радостью не писал это, только ему уже двадцать восемь, он имеет полное право писать о том, что его тревожит. Даже если это про курение, секс, и, особенно, про дряных людей.

«Когда дело касается любви, может выстоять всю ночь.»

       На удивление, текст шел легко, складно, а бит и лирика становятся всë четче и ощутимее. Была бы студия рядом — он бы тут же записал. Только мысли перебивались словами Чонгука.        Намджун решил проверить, зря ему сказали об этом, что ли? Вбивая в поиске имя «Ли ДонУк новости», он начал скролить статью за статьёй, которые перебивались от хороших к плохим. Рядом с «Новая роль ДонУка, одна из главных ролей «Незнакомцы из ада» может достаться лучшему актёру этого года» находились новости в духе «Кризис в браке? СокДжин сидит один на Ямайке, пока его муж гуляет с другими парнями». Зачастую это были даже не интервью, опровергнуть такие новости было нечем, так же, как и подтвердить.        Следом же пришлось забить «Ким СокДжин новости». Здесь ситуация была совсем не однозначной. Слишком мало новостей, но зато с громкими заголовками. Чего только стоит «СокДжин изменяет мужу? Прогулка ночью, поцелуй с неизвестным и многое другое». Интерес Намджуна был запредельный, пришлось изучить эту статью. Вот только в ней дебит с кредитом совсем не сходился. События намешаны комом, а подозреваемый «любовник» притянут за уши. Читать было тошно. Что ж, пришлось продолжить поиск чего-то более интересного.        Пролистав по меньшей мере 20 разных новостей, Намджун наткнулся на интервью с ДонУком и Джином ещё с прошлого года. Они сидят вместе на диване, мило отвечая на вопросы, задаваемые интервьюером и гостями в студии. Только искренне в это совсем не верится, руки Ли не касаются мужа, а омега фальшиво улыбается залу, в глазах лишь желание сбежать отсюда, скрыться с глаз и забыть об этой стороне себя. Шестерёнки в голове Намджуна задвигались, но ситуация от этого понятнее не стала, даже наоборот, появилось ещё больше вопросов. Как узнать на них ответ? Он не знал, но был уверен, что стоит дать себе отдохнуть от этого и рано или поздно всë станет понятнее.        Salvia Plath — (dream)        Вечер, солнце освещает небо ярко, словно костёр разгорается высоко в небе. Но Джина это не грело, а наоборот приносило колючий холод. Он сидел на заднем дворе, распивая бутылку вина, держась одной рукой за щëку, что несчастно горела ещё с утра. Он бы приложил лёд, но душевное равновесие это никак не излечит.        Сделав глоток, Джин вскрыл новую пачку сигарет, купленной в состоянии аффекта. Сколько лет прошло с того, как он бросил курить? Раньше он довольно часто баловался подобным, но после вступления в брак оставил привычку до лучших времен. Закурив, Ким с непривычки прокашлялся, запивая позабытую сухость в горле вином. Голова опустела моментально, а тело расслабилось. Впервые за сегодняшний день.        — Ты же понимаешь, что я сделал это для профилактики? — Сказал тихо подошедший ДонУк, укладывая руки на хрупкие плечи Джина.        — Интересная у тебя профилактика, на всех своих омегах практикуешь? — С усмешкой спросил Джин, делая очередную затяжку.       — Извини, солнце, но когда ты приходишь домой, а от твоего омеги буквально воняет другим альфой, то выбора особо нет, — ДонУк улыбнулся, наклонившись к уху Джина. — Ты знал, что это будет. Хотел привлечь СМИ?        — Отстань. — Омега пытался скинуть его руки и отпихнуть, но напор стал сильнее настолько, что тот простонал от боли.        — Какой ты грубый, ладно готовься, нас ждет увлекательное путешествие к твоим родителям, а, ну и по мелочи, благотворительный вечер и интервью, — С улыбкой сказал альфа, смотря на Джина, что напоминал лишь тень. — Если откажешься, то твой благоверный случайно попадет в аварию, а может и несчастный случай с летальным исходом.        Этих слов хватило, чтобы Джин поник полностью и перестал давать отпор. Он просто смотрел вниз, сдерживая слезы.        — Кстати, скоро приедут устанавливать камеры. — Поцеловав омегу в лоб, ДонУк ушел обратно, оставляя Джина наедине со своими мыслями.               С того момента минула неделя. От Джина не было новостей, что очень напрягало Чимина, а если что-то напрягало его, то это автоматически начинало напрягать всех. Джин не приходил в студию, не являлся на вечеринках, даже дома на удивление никого не было. За это время успело прибавиться народу в студии, желающих обучаться у дэнсхолл команды. Чимину и Тэхëну пришлось поставить дополнительные дни, когда студия не работает, чтобы успевать убираться в ней, ведь они поочерёдно теперь ведут занятия. К ним и Чонгук зачастил, предлагал свою помощь, продолжая недвусмысленно намекать Ви на свою симпатию к нему.        — Этот гаденыш забрал его с собой, я вам отвечаю. — Выругался Чонгук, сидя в танцевальной студии вместе с Чимином. Они оба поникли, это заметил даже Тэхëн, принёсший охлаждающие напитки для них.        — Значит, Джина мы не скоро увидим? — Подытожил Ким и оперся спиной на диван, смотря на них с печалью в глазах.        — ДонУк надолго его никогда не забирает. Максимум неделя или две. Скорее всего сейчас снова обелит себя, выставит Джина, как послушного мальчика и вернёт. Уже проходили. — Чимин печально улыбнулся, взяв с подноса напиток и прислоняя трубочку к губам.        — Отвратительно. — Тэхён повторил вслед за другом и посмотрел на Чонгука, чье лицо стало мрачнее.        — Меня больше волнует другое. Удивительно, как он с таким партнёром до сих пор живёт здесь один, без родителей и прочей мишуры, что может за ним следить. Если так продолжится, то мы либо не увидим Джина совсем, либо за ним будут следить, как за золотом в банке.        — Не нагнетай ещё больше, и так тошно. — Чимин возмутился, продолжая потягивать коктейль, пока не услышал шум за своей спиной. Обернувшись, глаза всех троих стали по пять копеек. Перед ними стоял сам Ким Намджун, что видимо направлялся к ним.        — Я думал, ты не придёшь. — Чонгук немного расслабился в кресле и наконец приступил в напитку.        — Зайти через Юнги было не красиво с твоей стороны.        — Других способов не было, поэтому извини. — Бросил Чонгук, стараясь выглядеть непринужденно. — Ты прислушался к моим словам?        — Прислушался. Только мне это ничего не дало и мнение не поменяло. — Намджун снисходительно улыбнулся.        — Зачем ты тогда тут? — Чон принял удобное положение и посмотрел на собеседника, ответа на поставленный вопрос не последовало, но взгляд альфы сказал всë сам за себя. Их ждёт долгий разговор. — Я с Джином знаком ещё со школы. Ты знаешь кто его родители? — Ким кивнул головой. — Представь теперь, ты живёшь в семье, где мама и отец имеют власть в стране, старший брат добился успехов в той же профессии, а младшему было позволено делать всë, что ему хочется. Ты же средний ребёнок, ещё и омега, от которой требуют быть идеальным избранником: уметь готовить, ухаживать, потакать желаниям своего суженного. А ты этого не хочешь. Какой выход из ситуации ты выберешь для того, чтобы зажить хоть немного спокойнее?        Намджун понял к чему клонил этот монолог, но сказать боялся. В его голове брак строится на любви, но никак не на желании обрести хоть капельку свободы от прошлого.        — Он вышел замуж не столько из-за любви, сколько из возможности обрести хоть немного времени на свои желания. Вот он и выскочил замуж в 20. А это рано, даже слишком, но помогли родители, особенно отец, которому нравился выбор его сына. — Чонгук зарылся рукой в волосы, пытаясь не погрузиться в воспоминания прошлого, сейчас не лучшее время для рефлексии. — Он всегда был немного меланхоличным, романтичным. И ему всегда говорили, что встречая его впервые, они восхищались его яркостью, кокетливостью, открытостью, а потом теряли интерес. И остался с ним только ДонУк, этот чёрт знает настоящего Джина. И начал на этом играть ещё в колледже.        — Джин, по твоему, глупый, чтобы не заметить это? — Немного скептически спросил Намджун.        — Дело не в глупости, а в отнятой с самого детства свободе. Да он бы с радостью не выходил замуж, только родители давили сильнее. И ему этого по горло хватило. Ты — андеграундный рэпер, мать твою. Сам писал тексты, которые говорили о том, что можно делать всё, что ты захочешь. А теперь не понимаешь ход мысли Джина?        Намджун тяжело вздохнул, понимая, что ситуации он принял, мягко говоря, неправильно. Уже хотелось бы укорить себя за это, но Чонгук продолжил разъяснять ситуацию:        — Я сказал Джину, что его будущий муж — тот ещё мудак. Наслышан был на потоке и от его друзей, но разве он меня послушал? Он уехал, обрёл свободу, нашёл страсть всей жизни в танцах благодаря Чимину и Тэхëну. А сейчас его этого всего могут лишить. Это всё равно, что человеку, познавшему удушение, предложить подышать в пакете снова. Итог того, что мы имеем таков: ему снова придётся играть роль идеальной куклы, пытаясь вернутся тем самым на свободу. В первый раз же сработало, значит и во второй прокатит.        Чонгук на какое-то время замолчал, смотря на Кима, который заметно напрягся и ощутил тревогу. Она была похожа на ту, когда он смотрел на закрытую дверь в дом Сокджина. Аж в холодный пот бросает.        — И неизвестно, как поступит ДонУк. Для него может быть выгодно нахождение Джина на Ямайке, а может и не выгодно. И если случится второй вариант — никто из нас никогда больше его не увидит. А ты оттолкнул его, не дал объясниться и лишил защиты в этой многолетней борьбе.        — Я тебя понял. — Намджуна словно облили ледяной водой, заставляя переосмыслить их отношения. Больше не было надобности пытаться забыть его первую вечеринку в кругу этих людей, прогулки в парках, в голубой лагуне. Главное — раскрылся мотив, почему Джин тянул с признанием.        — Намджун, он увидел в тебе ту самую свободу, о которой ему до сих пор приходится мечтать. — Чимин улыбнулся нежно, как-то по-особенному, по-родному что ли. — Мы с Тэхëном знем его не так долго, как Чонгук, он даже открывался для нас очень долго. Ты — первый на моей памяти, кого он впустил близко к себе за такой короткий срок. Либо у тебя дар, либо…        — Либо вы истинные. — С ухмылкой пропел Тэхëн, тут же получая подзатыльник от друга.        — Я вас услышал. — Намджун наконец смог немного улыбнуться и прийти в себя. Этот разговор, как глоток воздуха был необходим ему. — И что делать? Он сейчас в Корее, об этом все новостные каналы трубят.        — Ждать, Намджун, ждать.              Большой домашний дом в районе Сеула вновь горел ярко, торжественно заявляя о приезде гостей. Задний двор пестрил своим красивым, богатым лесом, бассейном и террасой, где не так давно убиралась прислуга после обеда. Внутри дома пахло чудесно, особенно в столовой. Посредине стола красовалась индейка, фаршированная яблоками, овощами в яблочном конфитюре, а далее стояли различные салаты, закуски и несколько бутылок шампанского из разных стран, вместе с итальянским не боялись стоять грузинские вина, что благородно ощущались на губах. На тарелках каждого члена семьи виднелся роскошный ужин из картофеля и нежнейшей курицы в молочном соусе. Играла музыка, да не простая, а концерт Чайковского на пианино в Си бемоль минор, которую так любил слушать отец семьи. Все наслаждались трапезой, раздавая комплименты о внешнем виде, вкусной еде и радуясь возвращению среднего сына в отчий дом.        Только Сокджину тошно находится здесь. Весь шарм, который он видел — окрашивался для него в грязный болотный цвет, а еда выглядела так, что не лезла в рот. Подпалило его и отношение родителей к ним, скорее даже слишком открытое желание насесть на него и мужа, что сидел по правую руку и общался со старшими Кимами так, словно он их сын. Хочется сбежать, только это не представляется возможным, не правильно поймут.        — Джин-и, ты еле-еле кушаешь, нервничаешь? — Мило улыбнулась женщина, глядя на него, словно на восьмое чудо света.        — Немного. — Снисходительно улыбнулся Джин, вновь пытаясь запихнуть в себя еду.        — А я говорил, что он на Ямайке своей забудет, как правильно питаться. — Ехидно бросил младший сын, которому позволено надеть наушники за столом, чтобы не вникать в мотив классической музыки. Омеге бы за такое сделали выговор.        — Совсем исхудал, бедный. Как же ты будешь ребёнка вынашивать, если на тебе одни кожа да кости? — С жалостью произнесла женщина.        — Я просто активно занимался танцами, питаюсь я там достаточно хорошо, так что не переживайте. — Бросил Джин, щупая в кармане пачку сигарет и зажигалку. — Можно выйти? Мне немного душно.        — Конечно, только не простудись. — Сказала миссис Ким и продолжила диалог со старшим сыном и ДонУком.        Сокджин, оторвавшись от круга семьи, зашёл за угол дома, где курил во времена учёбы, взял сигарету и зажёг еë, делая затяжку. Уже наступил сезон дождей, на улице лило нещадно, вода еле просачивалась в почву, от чего создавались большие лужи во дворе. Благо терраса устроена очень удобно, под дождь попадёшь только в случае, если сам туда встанешь. Джин курил, будучи в небольшом шоке, что пока поездка сюда была не совсем отвратительной, но и хорошей еë не назвать. Он 4 дня назад приехал, а его уже закидали толпой непрошенных вопрос и советов о личной жизни с ДонУком. Особенно часто он это слышал от слуг, что уже имели по два или три ребёнка.        «Скорее бы обратно» — Подумал Сокджин, продолжая выпускать дым в сторону. Но его думы прервал отец, вышедший за ним через пять минут. Пришлось быстро избавиться от улик, бросив потушенную сигарету буквально в карман, чтобы не дай бог на земле не увидели бычок.        — Я слышал, что у вас с ДонУком проблемы в отношениях? — Начал отец, смотря на Джина, который выглядел словно пойманным за чем-то неприличным. — Что с лицом? Опять куришь? — Мягкость голоса пропала, оставляя в нём только стальные ноты.        — Нет, отец. С чего ты взял? — Улыбнулся омега, отойдя от него на всякий случай.        — Ты вообще в курсе, что ДонУк с тобой детей планирует? А ты продолжаешь себя губить этим ядом.        — Я правда не курил. — Даже руки показал в доказательство своей непричастности. Он услышал тяжёлый вздох напротив, а потом ощутил небольшую давку на плече от мужчины.        — Почему ты избегаешь своего мужа? Ты с ним на протяжении трёх дней даже словом не обмолвился, а он заметно переживает. — Голос звучал одновременно нежно, но в тоже время так жестоко, словно Джин совершил преступление.        — Я просто отхожу от перелëта. — Омеге хотелось бы уже закончить этот разговор, только поток расспросов не прекращался.        — Это точно не из-за того исполнителя, как там его… RM? Ким Намджун? — Изогнул бровь старший Ким и продолжил смотреть на сына. А у Джина сердце в пятки ушло, неужели что-то известно СМИ об их встречах и отношениях?        — Нет, почему он должен меня волновать? Он же не касается меня. — Нагло соврал Ким, продолжая улыбаться.        — Смотри мне, а то поведёшься с дикарëм, что даже жизни не видал и спасти будет некому. — Отец убрал руку, продолжая смотреть на сад сквозь пелену дождя. — Тем более у тебя там и друзья то не особо чистые. Надеюсь, ничего связанного с криминалом вы не делаете?        — Отец, это всё предрассудки, ты же знаешь. — Джин устало ответил на домыслы, молясь всем богам, что отец скоро свалит.        — И что? Твоя компания там не вселяет доверия. Этот Чимин и Тэхён… Да они же на омег лёгкого поведения тянут, даже смотреть тошно.        — Я не хочу ссориться. Давай прекратим.        — Нет, Джин, это не ссора, а обсуждение недопониманий. Сначала ты перестаешь звонить нам, потом разговаривать с ДонУком, а завтра что? Изменишь ему?        «Уже изменил.» — Пронеслось в голове, которая уже пылала огнём от этого разговора. Каждый раз, приезжая сюда, он слышит эту шарманку. Они для него кто угодно: отбросы, шлюхи, дикари — но не обычные омеги. Но стоит признать, что от родителей запрета на общение с ними Сокджин не слышал.        — Ты перегибаешь, всë у нас нормально. — Омега пытался проговорить это открыто, не скаля зубы, а ведь так хотелось сказать всё, что он думает о ситуации, в которую его загнали.        — Смотри мне, один прокол и мы тебя отсюда не пустим ни на Ямайку, ни в Америку, никуда. Ты меня услышал? Такие омеги как ты должны служить мужу верой и правдой, а не шляться по клубам.        Отец наконец ушёл, оставляя в сердце Джина гнилой осадок от разговора. Из ниоткуда выплывшая информация, что ДонУк планирует завести ребёнка с самого начала дала понять кто же им сел на уши. Верить сыну они не умели, положение омег в обществе не давало. Старшая Ким была бетой, а омег отец на дух не переносил, кроме Сокджина, ведь это свой ребёнок, своя кровь. Это бесило всегда: тотальный контроль, доходило до прочтения переписок в мессенджерах, слежки за пределами дома и колледжа и, в случае нарушения, домашний арест на неделю. Джину уже 25 лет, а за ним следят, словно он маленький мальчик, не понимающий этот «опасный» мир. Только омега давно вышел из возраста, когда мир можно считать «слишком опасным», а слова отца воспринимать, как «заботу». Тем более, старший Ким уже как-то говорил, что Сокджин только душит своим присутствием в семье, потому что приходится следить за каждым его шагом. Вдруг загуляет — это ж какие пойдут слухи про его семью.        Вернувшись к столу с полностью упавшим настроением, он принялся снова безуспешно тыкать в еду, пока шло бурное обсуждение. Оно бы не волновало Джина, если бы разговор не зашёл о переезде.        — Я думаю, что родная страна лучше всего скажется на нашем ребёнке. Здесь лучшие школы, чистые улицы, хорошее благоустройство. Наше чудо не будет ни в чем нуждаться. — ДонУк улыбался, ехидно смотря на Джина, чьи глаза округлились, а брови сдвинулись, давая понять, что он недоволен темой обсуждения.        — Да! Как же хорошо, что ты у нас такой умный и продуманный! — Мило улыбалась женщина, выпивая два глотка вина. Видимо в голову уже дало, раз пошли такие темы.        — А меня спросить не хотите? — Сокджину просто надоело это. С самого приезда — дети. Да, он хочет их, но точно не в Корее, и точно не с таким мужем.        — Джин, прояви заинтересованность, даже если тебя не волнуют дети. — Резко пытался отрезать Отец.        — Я должен проявить интерес? Да я заинтересован больше вашего, а ваши глупые обсуждения где лучше будет моему ребёнку — вас вообще не должно интересовать. Это моё решение, я вроде только браком связан с ДонУком, а не телом.        — А кто ж виноват, что твой альфа не видит в тебе надежную омегу? Ты сам довел до этого.        Для Джина это должно было прозвучать никак, безразлично, но его это задело. Сначала Намджун, а теперь отец будет давить на «неправильного» и «неверного» Сокджина, который, к сожалению, лжёт им до сих пор, а они даже не против этой пыли в глазах и лапши на ушах, накопленной за несколько лет брака.        — Я ухожу, всем приятного ужина. — Терпение просто лопнуло, эмоции нахлынули со всей силы, но он может их стерпеть сейчас. Главное успеть сбежать. И он пошёл, вдогонку услышав от родного отца:        — Сам ведёт себя легкомысленно, а потом жалуется почему за него принимаются все решения. Омеги — такие тяжёлые, думают только сердцем и…        Если бы мать не остановила его, то можно было бы услышать ещё кучу нелестного в спину. А что он хотел добавить? О, Сокджин прекрасно знает. Его последними словами стали бы «и маткой, которая только член побольше любит».        Зайдя в свою комнату и пройдя на виллу, он взял сигареты, закурил и тут же позвонил Чимину. Терпеть невозможно, слезы сами хлынули. Да, слова отца сегодня не принесли ничего нового, но только если бы Джин не пережил недавние события в своём доме с Намджуном и ДонУком — это бы не ударило так сильно.        — Алло? Джин, боже, ты вышел на связь. — Взбудоражено кричал друг в трубку, но через пару секунд затих, услышав всхлипы. — Ты плачешь?        — Чимин, как же мне это надоело. Я опять оказался в центре внимания из-за своего вторичного пола. — Омега нервно стирал слезы, пытаясь при этом курить и не кашлять от сухости в горле. — Я хочу сбежать как можно скорее отсюда.        — Боже, радость моя. Могу пожелать только удачи, мы с тобой. Даже Намджун.        — Намджун? — Джин на момент перестал плакать. — Он связывался с вами?        — Он в курсе твоей ситуации, Чонгук ему всё рассказал. Надеюсь, ты не злишься? — Чимин был взволнован не меньше своего друга, от чего даже по телу растекалась хоть какое-то тепло. О нëм переживают, чëрт возьми. Даже Намджун.        — Не злюсь, это нужно было сделать ещё раньше. Я дурак. Прости, что не мог связаться, я телефон потерял.– Подытожил он, тут же совравши о своём мобильном, продолжая всхлипывать, благо слезы сошли. И он не признается, что у него тупо отобрали телефон.        — Ничего, он всë понимает. Он пытался с тобой связаться. Сейчас места не находит. — Пак ощутимо улыбнулся, от чего вся печаль сошла на нет. Стало немного легче. А слова отца снова стали пустым звуком.        — Как вы там хоть?        — Ох, ну слушай. — Омега посмеялся и начал вещать долгую историю о какой-то противной женщине, что не давала им спокойно провести занятие.        Сзади раздался шум двери, на который Джин не обратил внимание и продолжал слушать монолог. А понял он, кто вошёл только когда из его рук полетел телефон, а на лицо прилетела чужая рука, одаривая звонкой пощёчиной, вызвавшей покалывание. Ким опомниться даже не успел, как его схватили за волосы, и безразличным тоном сказали на ухо:        — Ты хоть понимаешь, что родители внизу сидят? Ты — обиделся, мог бы тихо посидеть. Но я услышал имя твоего любовника. Как думаешь, что я должен сделать? — ДонУк разъярённый смотрел в глаза. — Ты хоть понимаешь, что из-за тебя моя карьера может пойти под откос? Хочешь жить дальше в роскоши? Так продолжай играть роль хорошего мужа.        Волосы отпустили, а вот смотреть продолжили, ожидая хоть какого-то ответа. Джин смотрел на него с минуту, а потом еле выдал:        — Я тебя понял, иди. — Немного дрожащим голосом ответил омега, стараясь не язвить. Сейчас он не в том положении, чтобы это делать, рядом нет друзей, которые могут его вытащить отсюда.        — Хороший мальчик. — Ли улыбнулся, погладив Джина по голове и ушёл обратно за стол, оповестив всех, что он попросил быть омегу тише.        — Что случилось? Джин! — Подняв трубку, Ким с трудом собрал мысли в голове, треснули хорошо, аж нейроны заходили в ускоренном режиме.        — Кхм, всё в порядке. — Он пытался оправдаться, только голос на той стороне не унимался. Да и скрывать было уже нечего. Омега зашёл в комнату, выбросив сигарету и сёл, прикрыв рукой динамик телефона. — Меня ДонУк ударил.        Так бесцветно, тихо, но так жалко сказал об этом Джин, желая себя ударить со всей силы. Он создаëт проблемы, снова.        — Он… что сделал? — Чимин, кажется, осел. Он молчал несколько минут, пытаясь переварить ситуацию, пытаясь не раскручивать. Стало резко страшно за жизнь своего друга в родном доме. Пак прекрасно знает и родителей Джина, а конкретно характер отца, который тоже позволял себе поднимать руку на сына. Но теперь в это уравнение добавился муж-мудак. — Сука, мразь ëбанная. Прошу тебя, Джин, постарайся не сойти с ума. Я понимаю, что это очень тяжело, но ты должен вернутся на Ямайку живым, чтобы мы могли хоть там тебе помочь. Если вдруг ситуация станет хуже — звони! Не молчи! Хватит уже с тебя. Мы тебе поможем, даже на другой конец света полетим, только попроси, хорошо? — Чимин встревожен пуще прежнего, это особенно ощутимо во время мольбы сообщать о своём состоянии хоть немного.        — Я постараюсь. Честно. — Ком снова подступил к горлу, вызволяя новую порцию слез. — Я очень постараюсь, Чимин-а…        Djinotan — Sadness        Студия Тэхëна была как никогда оживлённее. Мысль провести мастер-класс с Намджуном давно витала в голове Ви, ведь и этому парню не помешает набраться опыта в парных движениях, и подкачать свой стиль, получалось то хорошо. Придумывать рэперу ничего не нужно было, просто повторять некоторые движения, больше играя тазом, чем бёдрами. Музыка приятно растекалась, отвлекала от проблем, что было кстати. Сейчас друзья сидят в томительном ожидании хода ДонУка, пытаясь слишком не зацикливаться. А вот после вчерашнего звонка Чимин не может так беззаботно вернутся к своим обязанностям. Его жрëт изнутри непонятное чувство, словно всë может скатиться в полный мрак, не оставляя за собой ничего, кроме былого чувства свободы Джина и прекрасной дружбы со своей командой.        Пак нервно дёргал ногой, стараясь не кусать губы изнутри, что выходило из рук вон плохо. Кутикулы пострадали ещё вчера вечером, по этому они уже в ход не смогут пойти, и так все в заусенцах и ранках. А если ещё и учитывать, что утром получилось сбежать от вопроса мужа, то сейчас нахождение Тэмина ещё больше давило на нервы. Рассказывать страшно, а не рассказать — ещё хуже.        — Чимин, я больше не могу смотреть на тебя такого, что случилось? — Ли сел рядом, положив нежно руку на плечо, пытаясь хоть немного разговорить танцора. Тот натянулся, как оголённый нерв и посмотрел с немым страхом в глаза.        — Я даже не знаю как об этом рассказать…        — Тихо, милый, просто выдохни и скажи как есть. — Он спешил его успокоить, нежно поглаживая. Думал, может тому опять чего-нибудь накрутили, но ответ шокировал его не на шутку.        — Это касается Джина. — Начал Чимин, пытаясь унять свою ногу и не отрывать взгляд от родных глаз. — ДонУк избивает его. Я вчера с ним разговаривал и услышал то, что не должен был. — Омега тяжело дышал от тревоги, в которой находился целый день. Как у него крыша не съехала — невозможно догадаться. Тэмин в ужасе округлил глаза. Это звучит настолько отвратительно, что хочется самому выбить из его однофамильца всю дурь.        — Твою мать, Чимин, почему ты не сказал сразу? — Он обнял его крепче, понимая какой груз тот пытался нести. Да, не сдержался за день, но такое просто нельзя утаивать. — Что ты успел услышать в их диалоге?        — Что Джин подставляет своим поведением ДонУка. Якобы его карьера будет на грани…        — Ублюдок. — Тэмин поцеловал его в макушку, продолжая успокаивать. — Не бойся, Мин-и, он получит своё рано или поздно.        В комнату входят распаренные Тэхëн и Намджун после мастер-класса, довольно улыбаясь проделанной работе. Часть их тренировки Ви успел снять на телефон, чтобы гордо заявить о себе в инстаграмм. Только удовольствие длилось недолго, когда они увидели парочку, вокруг которой витала тревога и злость.        — Нам нужно поговорить. — Твёрдо сказал Ли, смотря на друзей, которые опустились на диван напротив с недоумением на лице. — ДонУк избивает Джина. Боюсь даже представить как давно.        — Не уверен, что давно. — Наконец Чимин оторвался от него, но взял за руку, чтобы хоть немного быть по спокойнее. — Я знаю, что у них были конфликты, доходящие до бьющейся посуды…        — Мудак. — Бросил Тэхён, пытаясь усмерить множество слов, которые так и хотели вырваться наружу. Но стоило перевести взгляд на Намджуна, как у всех, не только у Ви, в горле встал ком, не дающий и слова сказать. Даже воздух стал тяжелее, оставляя грубый ветивер, что сушил глотку.        Намджуну не нужно было говорить, чтобы показать недовольство. Его эмоции сейчас говорило больше, чем все трое взятые в этой комнате. На лице играли жевалки, вена вздулась. Ким даже пытался поймать себя на мысли, что незачем так реагировать, у них с Джином даже до отношений не дошло. А потом внутренний голос подсказал, что эта хрень не нормальна в любом случае.        — Честно, я не представляю что делать. — Чимин набрался решимости, продолжать диалог нужно, их друг сейчас в опасности.        — Надо спасать Джина, сейчас он его избивает, а потом что? ДонУк не предсказуем. — Ставя перед фактом, сказал Тэхëн, скрестив руки.        — Если я правильно понимаю, семья Ким спонсирует ДонУка, а раньше ещё и роли подкидывала. — Заключил Тэмин, продолжая гладить руку Чимина.        — Пиздец. — Подытожил Тэхëн, а после дëрнулся от резкого движения со стороны.        Намджун поднялся с дивана, начиная ходить по комнате. Тревога слилась со злостью, хотелось рвать и метать, но вместо этого он пытался успокоить себя, чтобы не принимать решений на горячую голову. И снова это ожидание, висящее в воздухе. Сделать они ничего не могут, даже если приедут в Корею всей компанией, так наоборот навредят окончательно. Снова приходится ждать, терпеть и молиться, чтобы возвращение Джина произошло в ближайшее, насколько это возможно, время.