Dragons and Crows

      Он бы предпочёл снова проснуться где-нибудь в обоссаных кустах блошиного дна, чем сидеть тут в окружении родственников и делать вид будто все хорошо. Конечно, было приятно увидеть Алисанну, что с ходу раскурила с ним трубку с какой-то мудрёной травой привезённой ею пару месяцев назад с Летних островов.       Она очень ловко вела разговор высмеивая местных лордов, что до сих пор давились возмущениями, когда видели ее с луком наперевес. Ловкостью же он считал то как она намеренно не включала в свои рассказы Джейса, ради которого она тут и жила последний месяц.       Будучи ребёнком его тётя была единственной причиной по которой он пытался хоть как-то увлечься владением мечом. Когда он понял, что его отца волнуют лишь пиры и модельки Древней Валирии, Алиссана стала для него единственной взрослой, которой был важен именно он. Не старший сын короля, ни потенциальный наследник Семи Королевств и даже не всадник дракона. Только он, Эгг.       Алиссана учила его охотиться в Королевском лесу, когда тайком вытащила его в седьмые именины верхом на коне прямо на рассвете. Что уж тут говорить, ездить верхом в целом он умел лишь ради того, чтобы сопровождать ее на охоте, когда он стал старше. Его тетя никогда не ругалась на его шалости, а была его главным сторонником в них. Она учила его Высокому Валирийскому так просто и ловко будто это было лишь их секретным языком, когда они перешептывались за спинами лордов.       Именно Алисанна брала всю вину на себя, если Эйгона ловили за его розыгрышами. Она была первой кто сказал, что он готов летать верхом на Солнечном Огне и заказала для него седло помогая ему создавать собственный дизайн. Его первый плащ для полетов был украшен золотым драконом и вороном рядом с ним. Когда Солнечный Огонь стал достаточно большим, чтобы нести двоих, его тетя была первой с кем он разделил небо на нём.       Его отец признавал лишь Рейниру, собственная мать не понимала его хотя и любила, его дед предпочитал лишь ругаться и пичкать его наставлениями о том что пригоже, а что нет для будущего короля. Рейнира… Рейниры там не было. Виззера не прониклась к нему какой-то особенной любовью, хотя несмотря на свой чопорный вид всегда дарила ему самые лучшие подарки на именины и Новый год. Когда он отпраздновал свое совершеннолетие, та послала ему три ящика его любимого вина и небольшой сундук золота, вместе с адресом в Волантисе. Увидев его растерянный взгляд она мягко положила ему руки на щёки и поцеловала в лоб.       «Я не обязана принимать и поощрять твои гулянки, Эйгон. Однако у тебя доброе сердце и ты поставлен в непростую ситуацию. В Волантисе живёт моя сестра и твоя двоюродная бабушка, Сейра. Ты можешь сомневаться в моей искренности, но знай, что как во Вранодреве так и в Волантисе тебе будут рады, если ты будешь искать помощи или приют.»       Эйгон боялся спрашивать, как она могла узнать о его планах устроить побег, дабы не навлечь на себя еще большее внимание как законного наследника после совершеннолетия. Он ничего не смог произнести, и Виззера радушно приняла его объятия, когда он кинулся к ней. В тот момент он понял, что у него действительно есть семья, которая любит его. И если с тех пор он начал куда более прилежно относится к своим урокам, чтобы порадовать двоюродную бабушку, он ни черта в этом не сознается.       Теперь же, он сидел за длинным столом в окружении людей с которыми делил кровь. Рейнира созвала семейный ужин и теперь он ощущал как, тошнота поднимается все выше к его горлу с каждым произнесённым тостом.       Оглядев стол он встретил такой же угрюмый взгляд Дейрона. Если кому-то и могло сейчас прийтись хуже, чем ему, так это его младшему брату, что предпочёл бы вообще никогда не видеть никого из них за исключением может Хелейны и матери.       Будь тут Давос или Эймонд он по крайней мере сумел бы хоть поговорить о чем-то, а не выстраивать каждое свое предложение максимально прилично, чтобы не наткнуться на отвращение или натянутую вежливую улыбку. Алисанна сидела рядом с Лейной и Деймоном, они втроем спорили о каких-то наёмниках в Вольных городах.       Он был в полной комнате родных людей, но боги, как же он был одинок среди них. Его место было где-нибудь вдалеке и надолго, чтобы он мог навещать их раз в полгода на пару дней и они не успели устать от его вульгарного общества. Первым его порывом после похорон было удалиться на Драконий Камень, но он знал, что сейчас в их доме все должны видеть единство и он, как главный камень на пути Рейниры к трону, должен оставаться валяться на дороге, а не отлететь в кювет где все будут гадать, что с ним случилось.       Инстинктивно он почувствовал на себе пристальный взгляд и стал ерзать на стуле ища его источник. Наконец он понял, что его рассматривает Рейнира с терпеливой улыбкой, видимо ожидая, когда он сам обратится к ней. Ну что ж, если ей что-то нужно от него, пусть сама и начинает. Не выдавая никакой реакцией он вернулся к кубку с соком и стал лениво покачивать его рассматривая в нем своё уставшее выражение. Он не мог дождаться окончания этого счастливого воссоединение и улететь куда-то хотя бы на пару часов из этого проклятого места. Его мысли о побеге прервались тихим покалыванием над ним, когда Рейнира подошла и мягко положила ему руку на плечо       — Брат. Не разделишь со мной танец? — Так теперь она зовёт его братом? Боги, в каком же она отчаянии раз начала так усиленно проникаться к ним с такими любезностями. На его памяти она едва ли вообще обращалась к нему кроме как Эйгон, и сколько раз он слышал, что она отзывается о нем не иначе как о полу-брате. Но, конечно, если она хочет поиграть в счастливое воссоединение кто он такой, чтобы не подыграть в этом маскараде.       — Конечно, сестрица. — Если он и заметил как его язвительный тон вызвал у нее секундную обиду, то ни один из них не стал это комментировать. Резво поднявшись, он протянул ей руку и они отошли чуть в сторону от вальсирующей Рейнис и Корлиса. Некоторое время между ними сохранялось молчание, пока наконец Рейнира не подтвердила его подозрения, что она тут не просто так вызвалась с ним обниматься.       — Я знаю, ты не заинтересован в женитьбе…       — С чего ты взяла? — Эйгон нахмурился, — У меня есть избранница!       — Что? — Рейнира выглядела до глубины потрясенной       — Я мечтаю жениться на ней и завести детей, хочу провести с ней всю жизнь и умереть в глубокой старости с ее губами на своих. — Тон Эйгона был настолько непримирим и серьёзен, что Рейнира лишь хватала воздух ртом растерянно моргая, — О боги, я шучу. Ты права, да, брачные обеты, бла бла бла. Мне плевать. — Всего за секунду он стер со своего лица любые признаки недовольства и осталась лишь наглая ухмылка удовольствия от растерянности на лице его сестры. Еще несколько секунд она приходила в себя пока он разглядывал недоумение, удивление, шок, понимание и только в конце облегчение и лёгкую улыбку. Что было странно. Он ожидал обиды или ругани.       — Извини. Я не хотела тебя обидеть своим предположением. Моя мысль крылась в другом. — Она на секунду отвела взгляд куда-то за его плечо, где, как он предполагал, сидела его мать, и снова уделила все внимание ему, — Если у тебя будут незаконнорожденные дети, я готова узаконить их по твоей просьбе.       На секунду Эйгон ожидал, что сейчас Рейнира рассмеется и скажет ему, что она подловила его, как он сделал с ней ранее. Но этого не происходило, и она выглядела серьёзной. Боги.       — Ты, блять, издеваешься? — Эйгон не сдержал истеричного хихиканья, которое так же быстро прекратилось как и началось, — Умоляю, скажи, что шутишь. — Рейнира нахмурилась, и непонимающе склонила голову в бок. — Боги, ты это серьёзно? Ты едва садишь собственных ублюдков на престол после себя наплевав на мужа которому прилюдно настроила рога, при этом борешься за этот абсолютно ужасающий стул, и попутно пытаешься плюнуть в мою репутацию, чтобы уравновесить нас в глазах людей? — Он не позволил ей перебить себя, сжав ее предплечье в руке и практически зашипел ей в лицо, — Даже будучи законным сыном которого мой отец так сильно желал, что довел твою мать до смерти в муках на родильном ложе, — От этих слов вся краска схлынула с лица Принцессы, — ты полагаешь я был бы еще более худшим отцом, чем мой, позволив своим детям тут и там рождаться в притонах и публичных домах? Что б ты знала, я не шлюха кидающаяся на каждую юбку, что вижу, и у меня нет ни одного ублюдка на моей совести. — С этим он отбросил дрожащие руки сестры, и указал ей пальцем в грудь, — Разберись сначала с собственными бастардами, прежде, чем обвинять меня! — Не обращая внимания на затихших людей в столовой, он понесся к выходу. Боги, как он ненавидел эту семью.       Эйгон мог быть пьяницей, любителем шлюх, распущенным и вольным в своем поведении при дворе. Но чтобы думать о нем так низко, будто он оставил бы своих бастардов гнить в нищете и улетел на другой конец света? Это мнение сестры о нем? В отличии от неё он знает о существовании лунного чая, которым она могла бы воспользоваться если ей смерть как хотелось поскакать на члене капитана Золотых плащей. Он знал что никогда бы не стал хорошим отцом для своих детей. Как он мог, когда все, что он видел, это лишь пренебрежение и отвращение. Он бы любил своих детей, играл с ними и подарил им собственных драконов, но он бы не сумел воспитать их достойными людьми, когда сам едва мог позаботиться хотя бы о себе.       В отличии от Короля, он отдавал себе отчёт в том, что мало дать ребёнку кров и еду. Без любви и заботы они превратятся в то, что стало с ним и его братьями. Холодными, злыми и потерянными в собственном доме. У Эйгона была Алиссана, что стала ему самым близким другом, сестрой, тетей. Она была его домом, куда он мог вернуться как бы он не облажался и знал, что не встретит осуждения, а лишь принятие и поддержку.       Он сделал короткую остановку в своих покоях быстро натягивая кожаный плащ и на ходу завязывая верхнюю половину волос в хвост. Открыв двери он не мог сделать вид будто удивлен. Алиса стояла напротив его двери облокотившись спиной о стену скрестив руки.       — Я провожу тебя до логова, не против? — Ее мягкая улыбка ослабила ярость внутри него и он рефлекторно опустил плечи кивая. Вместе они в тишине добрались до лошадей во дворе и неспешно поехали в сторону Драконьего Логова.       — Ты полетишь со мной? — Конечно он должен был звучать как просящий ребёнок, дайте ему поблажку, он только что снова повел себя как кретин на глазах у всей семьи.       — Я выпила столько вина, что заблюю всего дракона. — Она блаженно ухмыльнулась ему, и он невольно повторил за ней, — Она это не со зла, Эйгон. Рейнира с твоей матерью просто хотели, чтобы ты был счастлив. Алисента посчитала, что твое время в столице привело к куче маленьких Таргариенов. Я пыталась убедить их, что у тебя все под контролем и ты не столько трахался, сколько пил и танцевал, но… к сожалению им трудно было в это поверить. — Алиса протянула руку и слегка потрепала его за плечо, но сразу вернулась к поводьям, когда кобыла покачнулась на мостовой, — В ней нет злобы для тебя и твоих братьев и сестер. Она пытается наладить между вами отношения, Эйгон.       — Тем не менее в ее завоеваниях по Эсоссу помогали все кроме меня и Дейрона. — Нет, он не звучал обиженно, никто этого не докажет.       — Тессарион слишком юна, а Дейрон самый далекий от нее среди всех в нашей семье. Тебе же она не предлагала совсем не от того, что не верила. Эйгон, с тех пор как ты начал жить между Браавосом и Волантисом улыбка не сходит с твоего лица. Никто из нас не желал связывать единственные места где ты счастлив с войной. — Слушая сейчас аргументы Алиссаны, он не мог бы ничего противопоставить ей даже из принципа. Он и вправду был счастлив освободиться от ожиданий двора и вести праздную жизнь в Браавосе, где нашёл себе интересных компаньонов. А также в Волантисе где Сейра, ее дети и внуки были рады принять его в их доме. Они не питали сильной любви к его роду в целом, а сама Сейра с отвращением вспоминала свою юность в этом консервативном клоповнике. Тем не менее было интересно увидеть Принцессу беглянку, что послала своего отца короля и основала свое собственное королевство.       — Я… понимаю. — Эйгон мог признать поражение как оно есть. Он мог и заблуждаться на ее счёт, но годы когда она игнорировала его существование лежали пропастью между ними. — Но это все равно противно. Можно подумать в нашем доме не хватает бастардов.       — Ты судишь о них так потому что ненавидишь их, или тебя питает злоба к их матери?       — Не начинай со мной проникновенных разговоров, когда ты едва держишься на лошади рискуя заболевать всю мостовую.       — Не увиливай, Эгг.       — Я не знаю. Не знаю! Да, ее дети не виноваты, но это не меняет того, кто они есть. И это у всех на виду, Алиса. Все видят. Я хороший актёр, но неужели теперь все должны прикинуться дураками и сказать, конечно, без проблем, может они просто пошли в Баратеонов, когда даже Рейнис унаследовала серебро отца, за ней ее дети, дети Лейны, но, конечно, именно дети Рейниры вдруг открыли в себе наследие самих Дюррандонов!       — Аррены тоже брюнеты. — Тихо заметила Алиссана.       — Седьмое пекло, кого еще вспомним?! Как они вообще могли родиться кареглазыми?!       — Эгг. Рейнира станет Королевой и пересуды стихнут.       — Но никогда не прекратятся полностью. Если ее решат свергнуть, кого они посадят на этот стул?! МЕНЯ! Рейнира раздвинула ноги не перед тем человеком, и теперь мне придётся жить с ощущением меча над головой. Примут ли Лорды бастарда на троне, когда ее не станет! — Эйгон был готов плакать, — Я сделал все, что мог, чтобы придворные разочаровалась во мне! Собственная мать считает меня ущербным! Но этого никогда не будет достаточно, чтобы вычеркнуть меня из линии наследования этого проклятия! Мой единственный вариант улыбаться и лгать, что ее сыновья чистокровные Веларионы, когда все видят, что это не так! Я буду молиться за нее и ее детей, потому что иначе это дерьмо выльется на меня. Представь, что станет с королевством будь я королём?!       — Ты был бы прекрасным королем, Эгг. - Алиссана продолжила, не взирая на его удивление, — Ты добр к простым людям, ты живёшь среди них с большим комфортом, чем в замке. У тебя есть острый ум, который ты любишь прятать под шутками и сарказмом. В тебе нет властолюбия и ты искренен в радости и печали. Ты может и не стал бы великим, но у тебя куда больше качеств достойного Короля, чем когда-либо было у твоего отца.       Эйгон устремил свой взгляд далеко вперед боясь действительно пролить слёзы, если увидит ту любовь и ласку что он уже слышит в голосе совей тетки. До сих пор он ни разу не говорил с ней открыто о своих страхах относительно короны, но она знала о них и без его слов. Тем не менее он ожидал услышать заверения, что все будет хорошо и королем ему не бывать, нежели ее оценку способностей Эйгона как правителя.       — Я не хочу проверять это, Алиса. — Упрямо повторил Эйгон.       — Будем надеяться, что тебе не придётся. Но случись тебе занять трон, я буду рядом, чтобы помочь. Ты не один Эйгон. — В ее тоне не было радости, но была присущая ей уверенность. Она бы многое сделала ради него, он знал.       Небо было затянуто облаками так туго, что не пробивался даже лунный свет. Между ним и Давосом горел крытый подсвечник, пока они сидели на побережье и глядели в тихое море. Они были почти в досягаемости воды, но недостаточно близко, чтобы та все же намочила их.       Несмотря на то, что ссоры как таковой между ними не случилось, они оба не понимали как начать разговор с той неловкостью, что витала между ними. Эйрон обратил внимание как Каин слегка пошевелился чуть дальше них на берегу и снова обернулся в полу клубок тихо выпуская дым из ноздрей.       — Ему не очень нравится вода. Никогда не соглашается летать слишком низко над морем, хотя подумать только, он всю жизнь живёт на острове. — Давос полулежал на песке оперевшись сзади на локти и почти не сводил взгляда с Эйрона.       — Я думал огонь и вода противоестественны друг другу по природе? — Эйрон неловко поднялся отряхивая песок со штанов и сделал пару шагов вперёд намочив ноги в прибойной волне.       — Драконы есть огонь и воздух, если уж мы делим всё на стихии. Скорее он просто вредничает. Сиракс Рейниры ненавидит летать в плохую погоду, но соглашается, если ее очень настоятельно убедить. — Эйрон согласно замычал, но на этом их разговор остановился.       Юноша легко подставил лицо ветру и расслабился от ощущения теплого песка, но прохладной воды. Это был странный, но приятный контраст.       — Я раньше никогда не видел моря. — Неожиданно поделился Эйрон, — Мне всегда казалось, что это просто очень большое озеро где не видно края земли по ту сторону. Отчасти, конечно, правда, хотя оно ощущается иначе.       — Ну, оно соленое. — Резонно отметил Давос, чем вызвал тихий смех Эйрона.       — Да, но не только поэтому. Когда я смотрю на ваших драконов я вижу свободу. Вы вольны лететь куда пожелаете быстрее, чем кто-бы то ни было из людей под волей богов. Смотря на море у меня схожие ощущения. Оно тоже величественно, у него есть собственный нрав и оно подчинится не каждому.       — Я могу отвезти тебя на Дрфитмарк. У них постоянно выходят корабли во всех направлениях.       — Это просто мысли в слух, Давос. Я ничего у тебя не прошу. — Качая головой он обернулся к все еще лежащему на песке парню, чей профиль почти пугающе освещался ярко горящей свечой. Эйрон мог бы поклястся, что сейчас глаза Давоса отливали темный фиолетовым оттенком.       — Может и так, но если ты попросишь я сделаю все, чтобы дать тебе это. — Было почти страшно от того, с какой честностью он сказал это. Хотя от смущения у Эйрона сжались пальцы даже на ногах, и он быстро отвернулся обратно к морю опасаясь того, какую реакцию у него вызывают откровения Давоса.       — Сказал тот, кто почти похитил меня… — В его словах не было силы, скорее он принял это как шутку между ними.       — Не о чем не жалею, Бракен. — Давос так же не спеша поднялся и выровнялся с Эйроном в воде. Он резко дернул ногой отправляя брызги вперёд, от чего на дне что-то засверкало и Эйрон бы испуганно отскочил назад, не удержи его Давос за локоть, — Тише, тише. Они безобидны, реагируют на движение. Что-то вроде водорослей, но святятся в темноте. Им нравится тепло острова, они растут по всему побережью. С ними чертовски удобно рыбачить, когда на глубине они подсвечивают особенно крупные стаи рыб.       — Это магия? — Эйрон наклонился вперёд, рассматривая желто-синее сияние под водой.       — Она могла бы стать причиной их появления тут, но намеренно никто тут этого не высаживал.       — Сколько вообще на этом острове магии? — Юноша обернулся к Давосу, что легко нагонял волны дальше по воде вызывая еще больше света.       — Если ты не будешь спешить домой, я покажу тебе больше. — Подмигнув, он повернулся обратно к берегу ворча на прилипшую ткань к ногам. Эйрон же остался наблюдать за переливами света под его ногами.