Не нуждаясь в ответном чувстве

— Так и знал, что ты будешь на крыше, — Чихиро поднимает взгляд от книги и натыкается на Мибучи, который расслабленной походкой направляется к нему. Ветер по-киношному треплет его черные волосы и приходит мысль, что будь у Чихиро фотокамера, получилось бы очень неплохое фото. — Очевидно, что я буду здесь, — закатывает глаза он. — Что-то хотел? — Пообедать вместе. И у меня есть сплетни, — Мибучи присаживается рядом прямо на бетонный, нагретый непривычно тёплым для марта солнцем пол и достаёт из сумки бэнто. — Я уже пообедал, — отвечает Чихиро и возвращает внимание к книге. Мибучи, однако, ничуть не расстраивается таким ответом и аккуратно открывает крышку своего ланч-бокса. До носа тут же доносится яркий запах маринованного мяса. Взгляд невольно падает в содержимое чужого обеда: рис, кусочки курицы под соусом карри, редька, яичный омлет. Сбалансировано, ничего не скажешь. Чихиро же сегодня съел лишь булку с якисобой и выпил кофе из автомата. Аппетита в последние дни у него нет. Тренировки закончились, энергия расходовалась в течение дня по минимуму, да и возиться с обедом именно сегодня совсем не хотелось. Новая новелла оказалась на удивление уж слишком интересной, поэтому он быстро запихал в себя на ходу булку, чтобы скорей приступить к чтению. — А где остальные? — Чихиро краем глаза косится на Мибучи, который аккуратным движением палочек поддевает кусочек мяса и отправляет в рот. — Не знаю, — прожевав, отвечает он. — В столовой, наверное. — Чего с ними не обедаешь? — Хотел с тобой. Чихиро молча кивает, ничего не говоря. После финального матча их отношения стали...странными. Из всей команды Мибучи меньше всех его раздражал, но друзьями в любом случае не назвать: они несколько раз болтали о чём-то после тренировок, на сборах могли обсудить какие-нибудь книги, но не более, однако после Зимнего Кубка Мибучи стал часто искать его компании. Чихиро не был сильно против, но и энтузиазма не разделял. Они просто иногда проводили время вместе: разговаривали на отвлечённые темы, советовали друг другу какие-то новые книги, как-то даже выбрались после школы в торговый центр, но Чихиро не считал его своим другом. Приятелем и то с натяжкой. Он допускал мысль, что, возможно, у Мибучи к нему есть чувства, но тот никогда не пытался к нему подкатить, просто иногда странно, долго смотрел и говорил двусмысленные вещи. Мибучи никогда и не скрывал, что ему нравятся парни, но это не было проблемой даже в их консервативной школе, все были в основном заняты учёбой, школьными клубами, поступлениями в лучшие университеты страны. Да и мало кто осмелился бы что-то вякать почти сто девяностосантиметровому баскетболисту. И уж точно не Чихиро его осуждать. Мибучи привлекателен с этими своими яркими зелёными глазами, блестящими волосами, гармоничными чертами лица, но его никогда не хотелось поцеловать или позвать на свидание. Он не вызывал у Чихиро никакого трепета в животе, не вызывал желания искать в толпе чужой взгляд и ещё что-либо такое, что обычно сопутствует влюблённости. Они просто общались и на этом всё. — Что читаешь? — доев свой обед до последней рисинки, спрашивает Мибучи. Он любопытно заглядывает в книгу, и Чихиро на секунду чувствует запах его парфюма. Он показывает ему обложку книги, и возвращается к чтению. — О, новая? ­­­­В прошлый раз ты читал другую. — Удивлён, что ты запомнил. — Мне интересно. — Книга? Мибучи мягко смеётся, прикрыв рот ладонью. — Она тоже. — М. Чихиро вздыхает. Манера общения у Мибучи кокетливая и он каждый раз не знает, как реагировать. — Как я и говорил, у меня есть кое-какой секретик для тебя, Маюзуми-сан, — понизив голос, говорит Мибучи. Чихиро с досадой запихивает книгу к себе в рюкзак, понимая, что спокойно почитать уже не выйдет, и поворачивается к нему лицом. — Не думаю, что у тебя найдется что-то интересное. — Ты будешь впечатлён, наклонись ко мне. Чихиро морщится, сердце неприятно подскакивает в груди. Неужели его домыслы всё-таки правдивы? Нет, у него не возникнет проблем, чтобы расставить границы, но отказывать признанию в симпатии не входило в его планы на сегодняшний обед. — На крыше никого нет, можешь говорить вслух. — О таком не говорят громко. — Либо говори, либо проваливай, — раздражённо бросает Чихиро. До звонка остаётся совсем ничего и то, что чёртов Мибучи тянет резину очень злит. — Ты нравишься, — всё-таки наклонившись к его уху, шепчет он и Чихиро невольно дёргается, но сильная рука удерживает его на месте. — Кое-кому. — И что? Мне это неинтересно, — Чихиро сотни раз видел подобный троп в новеллах и манге и знает, что за этими словами следует «нравишься мне». И хоть он зачитывался подобными историями, но никогда не хотел оказаться главным героем. — О, я уверен, что будет, когда узнаешь кому. Мибучи сидит близко настолько, что кончики его волос касаются скулы Чихиро и слышно, как размыкаются его губы, когда он открывает рот, чтобы что-то сказать. — И нет, не мне, а то я по твоему выражению лица понял, о чём ты подумал, — он хрипло хихикает, и Чихиро наконец удаётся отодвинуться. — Меня не интересуют чужие секреты, — бросает он, поднимаясь на ноги, — И чужие чувства тоже. Чихиро закидывает рюкзак за плечо и идёт в сторону лестницы. Что за абсурдный разговор. Если какая-то одноклассница Мибучи попросила его передать любовное письмо, то это не его проблемы. — А если я скажу, что это тот, в кого ты влюблён? — кричит вслед Мибучи, заставляя остановиться. — Это тебя не касается, — то, что посторонний лезет в его дела, вызывает вспышку ярости. Чихиро никогда никому не говорил о своих чувствах, потому что сам до конца их не принимал, и эта уверенность в чужом голосе выводит из себя. Мибучи бесшумно подходит к нему и кладёт тяжелую ладонь на плечо, пальцами задевая оголённый участок шеи. — Моё, потому что ты – мой соперник, Маюзуми-сан, — чужие слова моментально расставляют всё по местам. Значит, вот чего Мибучи за ним таскался, расспрашивал о жизни, о планах на будущее. Прощупывал почву. Хитрый змей. — Но не волнуйся, я не буду вступать в игру, в которой уже проиграл на старте, — продолжает он. — Твои чувства стопроцентно взаимны. Эти слова заставляют Чихиро рвано выдохнуть. — Зачем ты мне это сказал? — повернувшись к нему лицом, спрашивает он. — И зачем ты выдаёшь чужой секрет? Разве тебе не выгодней было бы скрывать, раз уж, по твоим словам, нам нравится один и тот же человек. Зелёные глаза напротив смотрят спокойно. Мибучи мягко улыбается, ничуть не смутившись резкому тону: — Потому что хочу, чтобы Сей-чан был счастлив. Чужое имя заставляет сердце неприятно сжаться. Оно озвучено и всё становится слишком реальным. Чихиро кажется, будто его личное пространство грубо нарушили, залезли грязными руками в его грудную клетку и всё перекопали. По коже ползут мерзкие мурашки, а вулкан злости поднимается вверх, обжигая горло ядом. — И это всё ещё не твоё, блядь, грёбаное дело, — шипит он, разворачиваясь к выходу. Если Мибучи пойдет за ним, то ничем хорошим это не закончится – настолько Чихиро взвинчен. Но тот, к счастью, так и остаётся стоять на крыше. От разговора остаётся гнилостное послевкусие. Не то чтобы Мибучи сказал ему что-то новое. Чувства Акаши заметить было нетрудно, но отношения с этим человеком не входили в дальнейшие планы: через пару месяцев Чихиро уже будет лететь с чемоданом рейсом Киото - Токио. Он хотел просто переждать оставшиеся месяцы, а после школы новая жизнь вытеснила бы школьную влюблённость. Чихиро наивно предполагал, что ему удаётся скрывать свои чувства, но видимо, Мибучи слишком глазастый. А может быть, он заметил их лишь потому, что сам влюблён в Акаши. Чихиро совершенно плевать на то, что у них чувства к одному и тому же человеку, он не стал бы сражаться за Акаши, ему этот любовный треугольник как в худших сёдзе-мангах не сдался, но от того, что о них известно чужому человеку неприятно. Это уязвимость, а быть уязвимым он ненавидит больше всего. Выпускной, экзамены, поступление – вот что важно. Но чёртов Мибучи разворошил то, что Чихиро пытался задавить в себе на корню, потрогал то, что внутри было спрятано под толстым слоем притворного равнодушия и влез туда, где ему не место. Он никогда не хотел взаимности, но чужие слова подняли внутри какое-то глупое упрямство, желание хоть что-то сделать, чтобы контролировать то, что вышло из-под контроля. Телефон достаётся из кармана, пальцы вбивают в окно сообщений вручную уже знакомые цифры. «Эй, Акаши, поделишься секретом?»