Humanity

— тебе не кажется, что ты делаешь что-то не так? эрик старается быть максимально тактичным, начинает издалека, только смотрит всё равно пронзительно и в самую душу. есть ли у квинна душа — вопрос уже совершенно другой. — в смысле? ты о чём? развалившись в кресле, квинн даже не отрывается от экрана телефона, не поднимает голову, слишком увлечённый просмотром новостей. читает бесконечные срачи на тему их победы, издёвки над ликвидами и, разумеется, осуждение его же слов касаемо последних. потому и не замечает, как эрик склоняется над ним, заглядывает через плечо и вынуждает оторваться от ленты. — вот об этом. он кивает на самую последнюю новость, отчего квинн вопросительно дёргает бровью. что, собственно, не так? аммару можно, а ему нет? — а чё не так? эрик вздыхает тяжело, едва глаза не закатывает, но сдерживается, сохраняя остатки тактичности. с квинном сложно, квинн всегда на своей волне, а обсуждать с ним его же личное — та ещё задача со звёздочкой. но, в последнее время, квинн начал переходить даже свою же черту. вмешиваться явно не стоит, это дело исключительно квинна, но у эрика совсем не тот менталитет, чтобы просто стоять и смотреть со стороны, как друг и тиммейт делает глупости. особенно, когда он так верит в успех. — ты не пробовал, не знаю, просто поговорить? людям обычно это помогает больше, чем попытка зацепить и высмеять. квинн на это только глаза закатывает и фыркает с недовольным видом. разумеется, он уверен в правильности своих действий, целиком и полностью, а то, что это не работает, точно не его вина, просто время не пришло, обстоятельства не те и вообще — поляки тупые, с полуслова не понимают. и то, что этих самых слов не было, исключая издёвки, совсем другая история. — у меня всё под контролем. — да ну? у эрика даже интонация меняется, становится издевательской какой-то. видит он контроль квинна, каждый божий день видит, и то, как он дотабаф ниши постоянно листает, и то, как за твиттером его следит, параллельно отпуская ехидные комментарии о том, что, вообще-то, удивительно, как янковски ещё карьеру не завершил. где тут контроль — тоже загадка. да и весь квинн — сплошная головоломка йогг-сарона, которую вскрыть невозможно. эрик и не пытается, просто хочет направить разрушительную энергию квинна в нужное русло. — просто поговори с ним, пока мы здесь, — эрик опускает ладонь на плечо, хлопает по-дружески. — только в этот раз без провокаций и чтобы он не захотел тебя ударить сильнее, чем уже хочет. на это квинн снова закатывает глаза и возвращает внимание к телефону. *** на афтерпати шумно. команды собрались не все, кто-то уже улетел, кто-то просто не захотел появляться, предпочитая до конца разбирать собственные ошибки. но ликвид пришли, вырвав из квинна гиеньи смешки вперемешку с издёвками, но, к счастью, слышали это только свои. слышал и эрик, неодобрительно хмыкал и смотрел максимально осуждающе. понимает ведь — слова его на квинна не подействовали совсем, сомневается, что из квинна в принципе человека нормального можно сделать, но попытаться ещё раз хочет, ситуация как раз подходящее. только квинн уже скрылся из поля зрения и искать его эрик совершенно не хочет. квинн взрослый мальчик, должен справиться сам. но как справляться самому — квинн не знает, действует наугад, ищет взглядом в толпе, пытается в голове построить примерный возможный диалог. только в нём всё равно то и дело фигурирует яд и токсичность, которые не выходит вытравить до конца. нужно сейчас не это, совершенно другое, но нужные слова не приходят в голову даже тогда, когда квинн с наглым видом возле ниши заваливается под его непонимающий и однозначно раздражённый взгляд. а ещё — расстроенный, и это сложно не заметить. и ещё сложнее не высмеять. — чё как? спрашивать такое после разгромного финала у человека, который в слишком очевидном даже для слепого тильте — верх абсурда, но квинн не может придумать, как иначе начать диалог. — что тебе надо? михал в расфокусе, пьяный, кажется, уже в ноль, глушащий свой тильт всем доступным алкоголем и стойко пытающийся не разрыдаться, потому что плакать перед квинном не то, что стыдно, а просто мерзко. от себя самого. и квинн видит прекрасно, как он сдерживается. сейчас, когда не мешает сцена, не мешают эмоции, он может спокойно всё это рассмотреть. и от того, что он видит, становится… странно. — просто поговорить. — съеби, а? съёбывать квинн не планирует. не столько потому, что упрямый, как стадо баранов, сколько потому, что странное чувство мешает, не даёт встать и правда уйти, оставив нишу наедине со своим тильтом. кажется, у нормальных людей такая штука называется совестью. — не съебу, и чё ты сделаешь? квинн говорит раньше, чем успевает подумать и прикусить язык. не это ведь говорить должен, не на это намекал эрик, но именно этого достаточно, чтобы янковски решительно встал, насколько позволяет алкоголь в крови, желая самому уйти подальше. но в этот раз действие вперёд работы мозга позволяют квинну среагировать, схватить за запястье и потянуть на себя, возвращая нишу на место. — psia krew. ниша шипит, ругается, рукой дёргает, но всё равно садится — полноценно сопротивляться нет никаких сил, а квинну только это и нужно. — как ты меня сейчас назвал? не то, чтобы квинна это действительно волновало, но это возможность резко переключить пьяное внимание ниши на что-то ещё. только ниша, кажется, на это не настроен. — какая тебе разница? — он снова дёргает рукой и квинн, наконец, отпускает. — ты скандал устроить пытаешься? — нет. — тогда какого хера тебе надо? и ведь правда со стороны показаться может, что квинн не мирные переговоры пришёл проводить. ведёт себя, как сука надменная, руки распускает. но иначе квинн не умеет, а эрик не дал полных инструкций, чтобы полноценно самому со всем справиться. вот и действует наугад. только энгель прав был — такое почему-то и впрямь не работает. — я же сказал, поговорить пришёл. — ты можешь говорить не со мной? — не могу, я к тебе пришёл. ниша бровь поднимает, не понимая, что вообще квинну от него может быть нужно. своим поведением он уже сказал достаточно, а слушать издёвки он не горит желанием. только и квинн ядом плеваться не начал, что удивительно, а другого михал от него и не ждёт. — насчёт того, что я говорил на интервью… квинн старается слова подбирать, чтобы не сказать ничего лишнего и снова не спровоцировать нишу. фильтрует всю агрессию, всю токсичность, и пытается думать наперёд. — я не хотел тебя… обидеть? слова даются с трудом. квинн и сам поверить не может, что говорит подобное вслух, но, озвучивая это, становится до странного легче. но нише — нет.  — ты меня не обидел. только по взгляду видно, что врёт. задел ведь, зацепил, ударил и так по расшатанной морали, и сейчас янковски в кучу остатки гордости собирает, чтобы перед таким, как квинн, не выглядеть жалким. но квинн его таким и не видит. жалким — нет, разбитым — очень даже. вздохнув поглубже, квинн в себе силы найти пытается, чтобы озвучить то, что действительно важно: — прости, мне жаль. что-то во взгляде ниши меняется. удивление вперемешку с непониманием, желание послать подальше и ещё что-то, что квинн разобрать не может. и он ждёт, что михал всё-таки выберет его послать. это будет вполне заслуженно. ниша молчит, думает о чём-то, прежде чем решается ответить. — прощаю. уйди. теперь уже очередь квинна удивляться. он и сам молчит, взглядом бегает, не зная, что ещё сказать, и останавливается на наиболее безобидном варианте: — пошли покурим? — ты серьёзно сейчас? — абсолютно. ниша хмыкает себе под нос, лицо трёт, но всё-таки поднимается с дивана. квинн ждёт, что теперь-то точно он уйдёт. — пошли. *** проходя сквозь толпу вслед за нишей, квинн замечает на себе взгляд эрика. тот кивает ему, улыбается уголками губ. чуть позже квинн заметит от него одно короткое сообщение: «поздравляю, ты разблокировал в себе человечность».