Психологическая маска

Воздух в крошечной квартирке Чана был тяжелым, насыщенным запахом несвежих сигарет и чего-то еще, чего-то неопознанного, едкого и тревожного. Взгляд его, устремленный на облупившуюся краску на стене, каждые несколько секунд скользнул по двери — нервный тик, ставший его постоянным спутником. На самом деле он никого не ждал, но тяжесть ожидания давила на него, как удушающее одеяло. Раздался звонок в дверь — резкий, настойчивый звонок, разорвавший тишину. Чан подпрыгнул, его сердце колотилось в груди. Он не двигался, не мог пошевелиться, его тело было застыло на месте парализующим страхом. В дверь снова позвонили, на этот раз с чувством злонамеренной настойчивости. Он был в ловушке, узник в собственной квартире, его тревога была клеткой, из которой он не мог выбраться. Он знал, кто это был. Он должен был. Человек, который стоял у двери, его лицо было скрыто тенями, был воплощением его самых глубоких страхов. Сынмин. Он знал Сынмина с детства, две одинокие души, тянущиеся друг к другу на огромной, равнодушной игровой площадке жизни. Они были неразлучны, их дружба была защитой от суровости мира. Но где-то в процессе все изменилось. Медленно, почти незаметно Сынмин начал распутываться, его улыбка превратилась в маску, скрывающую тьму, грызущую их общую историю. Он пытался помочь. Он держал его, пока он плакал, выслушивал его бессвязные признания и подставлял плечо, на которое можно было опереться. Но тьма Сынмина была бездонной ямой, и Чан, несмотря на свои лучшие намерения, не смог вытащить его из пропасти. Он с ужасом наблюдал, как человек, которого он когда-то знал, стал незнакомцем, призрачной фигурой, скрывающейся в тенях его собственного разума. В дверь снова позвонили, на этот раз с пугающе знакомым ритмом. Он почти мог слышать голос Сынмина, низкий, коварный шепот, обещающий боль и возмездие. Он должен был ответить, он знал. Маска сползала, и монстр за ней ждал. С дрожащим вздохом Чан поплелся к двери. Он посмотрел в глазок, и сердце его бешено колотилось о ребра. Вот он, Сынмин, его лицо — полотно теней, глаза сияют холодным, нечеловеческим светом. Он колебался, его рука дрожала на дверной ручке. Он знал, что ждет его по ту сторону, леденящую душу уверенность, которая приходит, когда он сталкивается с правдой, слишком ужасающей, чтобы ее признать. но маска уже сползала, и ему пришлось сделать выбор. Он открыл дверь, ржавые петли скрипели, как предсмертный хрип. Сынмин вошел внутрь и закрыл за собой дверь с решительным щелчком, который эхом разнесся по маленькой квартире. В комнате стало холоднее, тишина прерывалась прерывистым дыханием Чана. Сынмин стоял перед ним с пронзительным взглядом. Он больше не был тем другом, которого знал Чан, мальчиком, которым они оба были. Он был кем-то другим, чем-то чудовищным, созданием тьмы с лицом, отражающим самые глубокие страхи Чана. — Я знаю, что ты сделал, — прошептал Сынмин, его голос был леденящим хрипом. Чан мог только смотреть на него, парализованный страхом и ощущением надвигающейся гибели. Маска исчезла, обнажив монстра внутри. Правда смотрела на него, отражение его собственной вины, навязчивое напоминание о его собственных неудачах. — леденящий шепот эхом отозвался в тишине, слова словно нож пронзили его живот. он знал, что произойдет, и цену, которую ему придется заплатить за свою неспособность спасти друга. Он оказался в ловушке, стал жертвой монстра, которого он помог создать, его собственная психологическая маска разрушена, обнажив леденящую душу правду о его собственной неадекватности.