На десерт

Каждый будний день Хёнджина сопровождается телефонными звонками и шелестом бумаг, руганью — граждан с работниками, которые только и делают, что причитают по поводу налогов. Мол, они их платят не для того, чтобы они здесь все отсиживались, попивая чай. Всё верно, омега работает офицером полиции. Острый подбородок, пухлые губы, в которых ни капли филлера, прямой нос и брови, проницательные глубокие карие глаза. Он был таким рождён, но на обложку журнала так и не попал за все двадцать два года, что было удивительно со стороны его коллег. Хван вместо позирования на камеру выбрал помощь людям в виде возни с макулатурой и выслушивания жалоб от гражданских. Что ж, это ведь его выбор. — Хван, Хван! — Минхо водит перед ним папкой. Была бы его воля, он бы ему по лицу этой папкой зарядил. Но кругом люди. Хёнджин не выспался сегодня. Размешивая чайной ложкой кофе, он прислушался к стучащему звуку, который его уморил. Открыв глаза, он увидел перед собой мутного майора, который с укором смотрел на него. — Опять дорамы до полуночи смотрел? Или кого в клубе подцепил? — Сонбэ, я же говорил, что по клубам не хожу. — А зря. Ты так всю молодость здесь пожжёшь. Раз уж не со мной, так хоть с кем-то другим. Минхо и его подкаты. Джин за год успел привыкнуть, поэтому никак на них не реагирует. Он, как белая лилия среди огорода. Красивая, глаз не оторвать. И немного неуместная. Хёнджин вот уже год пытается доказать обратное, но вокруг мало что меняется. Одна из лучших физподготовок? С альфами ему всё равно не потягаться. Лучшая раскрываемость преступлений? Это знает только начальник. У большинства его коллег-альф есть мужья, и те, когда приходят, смотрят на него, как на врага. Думают, что он обязательно хочет увести их дорогих супругов. Бред. Да кому они нужны? Да, они смотрят на него и пускают слюни, но залезть глубже не хотят, им нужно лишь тело. — Что это я… — задумчиво начинает Хо, вспоминая, зачем подошёл. — Завтра иностранная делегация к нам забредает в гости. — Почему не предупредили заранее? — Не знаю, но сказали, что волноваться не о чем. Мы им шоу устраивать не будем, это не день открытых дверей. Но всё равно выспись!

×÷×

— Ага, шоу они, блять, устраивать не будут… Хван стоял в общей шеренге под палящим солнцем, выдернутый из своего уже нагретого рабочего места, чтобы встретить машину, в которой будет сидеть какой-то дядька из Австралии, возомнивший себя туристом. Лучше б к набережной реки Хан съездил. И то живописнее. Вроде как тип очень важный, что-то связано с дипломатией и последующими выборами, но ни Джина, ни его коллег это не волновало от слова совсем. Единственное, что от них требовалось — показать себя достойным данной профессии. Машины было аж три. К ним подъехала та, что ехала посередине, и из заднего сидения вышел статный этнический кореец (удивительно), которого быстро окружила свита из охранников. Каштановые, не типичные для корейца, слегка кудрявые волосы, простые черты лица, костюм тройка, крупное телосложение. Не старик. Это была единственная мысль, которая посетила Хёнджина по его поводу. Он хотел вернуться к работе.

+

Семья Кристофера переехала в Австралию, когда он был маленьким. К родине его родителей его мало тянуло, но с возрастом страсть к экономике заставила его обратить внимание в сферу политики и дипломатии. Тем более, что язык он знал очень хорошо. Престижный универ дал ему хорошую практику, а способность правильно разговаривать с правильными людьми — успехи в построении карьеры. К тридцати годам он имел немало опыта за спиной, кучи связей и статус души компании, а компания всегда была непростой — министры, политологи, замы и прочие сливки общества. Богатая элита, сборище сыновей, братьев, зятей, которые друг друга взасос целуют при встрече и обсуждают, какие они все охуенные. Кумавство — вот что Кристоферу не нравилось во власти ЮК. Клановая экономика на то и клановая экономика: если ты чужой, не друг семьи или родственник, тебя попрут очень быстро. Бану повезло хотя бы с тем, что он кореец. Сморозил про то, что Корея — великолепное место, которое так и манит его, заставляет сердце трепетать от разлуки с родной землёй, на которой растёт его фамильное древо, как все сразу плывут. Он собирался закрепиться среди них, заслужить доверие, чтобы должность посла оставалась при нём долгие годы, а там и преемника можно будет пристроить. Здесь у них так устроено. Головной офис полиции не входил в его планы, но мэр настаивал, так что пришлось. Выйдя из машины, он запахнул пиджак и тут же уставился на шеренгу рядовых полицейских, но не жалкое зрелище заставило его остановиться. Среди них, смурных, уставших переживать очередной понедельник, словно наказание, затесался бриллиант. Жемчужина, в буквальном смысле. Блондинистые волосы юноши, только что окончившего универ, судя по молодому возрасту, могли бы падать на плечи, если бы не низкий хвост, худое телосложение и прекрасные, чистые, ровные черты лица указывали на то, что он омега. Ему шло всё — уставший вид, полицейская форма, отсутствие какой-либо косметики. Измученный взгляд. Нужно только заставить его улыбнуться. Заставить просиять. Вкусный. Полковник Чхве не захотел представлять всех пофамильно, но Кристофер нарочно обратил своё внимание на единственного омегу в отделе, учтиво поцеловав костяшки пальцев.

+

Хёнджин смутился от неожиданного жеста со стороны такой личности. Он должен был быть незаметным, не выделяться лишний раз, но и тут не получилось. Неужели он настолько притягательный? Наконец-то их проводили внутрь и все расселись по своим местам. Почти все. Полковник был настолько возбужден столь важным визитом, что с радостью согласился на предложение мэра продемонстрировать физические способности своих работников. Работники же пересрались уже в который раз, когда им отдали приказ надевать бронежилеты. Хёнджина пугало одно — ещё один бессмысленно прожитый день на работе без единой зацепки по делу пропажи сразу нескольких омег за последний месяц. Друг с другом они связаны только по возрасту — от семнадцати до двадцати лет, то есть относительно молодые. Нескольким лучшим офицерам пришлось преодолевать полосу препятствий в учебном блоке совершенно без каких-либо репетиций. Альфы брали силой и выносливостью, Хван же — ловкостью и скоростью. Этого у него не отнять.

+

Крис не препятствовал перфомансу и сухо наблюдал за тем, как полицейские показывали, что не зря им платят зарплату. Джин среди них, как обычно, отличался, и когда он смотрел на него, его глаза наполнялись восхищением. Бесшумно пробегая мимо картонных извилистых коридоров, с виду хрупкий омега попадал в мишени с дальнего расстояния, выполнял всё чисто и невозмутимо. Настоящий профессионал. Само собой, Кристофер разузнал семейное положение молодого человека, о чём потом шептались остальные, мол, Джинни, а иностранец на тебя-то запал, раз интересуется таким. Хёнджин на это лишь устало вздохнул, не придав всему этому значения.

×÷×

Наконец-то цирк подошёл к концу, и Хван смог усесться на рабочее место, и именно тогда к нему подошли с тоненькой папкой и бросили на столешницу. — Вроде ты их собираешь, — Минхо деловито вздёрнул подбородок. Хёнджин открыл папку и увидел фото молодого парня. Омеги с подобной комплекцией и весом уже пропадали. — Это четвёртый, — Хёнджин нервно сглотнул, косясь на фото.

+

— Ты же понимаешь, что есть вероятность, что они просто покончили с собой? — рассуждает Хо, сидя рядом, пока Хёнджин крепит на доску фото новой, как он сказал, жертвы. Именно жертвы. — Сколько омегам лет? Шестнадцать, семнадцать. Дети в школах сейчас жестоки. Сказали что-то не то по поводу веса, и всё, ребёнок не выдержал. — Их родители сказали, что они не имели склонностей к такому. Они не могли так поступить. — Все родители так говорят, — он закатывает глаза. - А потом вылавливают своих детей в реке под мостом самоубийц. Статистика, Хван. — И почему тогда ты даёшь мне эти дела? — Потому что ты бы всё равно не дал мне их закрыть. Как и все эти люди, которые так пекутся над своими детьми. — Минхо как-то расстроенно выдыхает, а Хван хмурится. И с каких пор майор выражает им соболезнования, раз так говорит? — Пойми, мне тоже их жаль, но иногда до правды не докопаться. Так что если не найдёшь хоть кого-нибудь в ближайший месяц, я не буду огорчён твоей работой. Ты сделал всё, что мог. — И на том спасибо, — цокает омега. Четверо омег, для своих лет весят чуть больше нормы. Молодой возраст. Всё, что их связывает. — Слушай, — вдогонку молвит альфа, — если вдруг в городе объявился реальный маньяк, тебя и твоего брата он не тронет. — Да ладно… — Ну а что? Вы с Феликсом сплошная кожа да кости. «Кожа да кости». Сначала надо доказать, что их похищают, а потом рассуждать, что с ними делают.

×÷×

Власть. Это не только про деньги, связи. Двигать за ниточки, уметь правильно общаться с правильными пешками в твоей игре. Расставлять фигуры в нужные позиции. Копать лучше глубже. Туда, к первобытным временам, когда денег не существовало. Сила, кровожадность. Умение взять, поглотить. Страсть Кристофера мало кто разделяет из его даже узкого круга общения. Да, они извращенцы, способные нанять шлюх и заставить их весь вечер вылизывать им ботинки. Бан всегда смотрел дальше. Он брал и поглощал, пропускал через себя. Разных людей. Подсовывал их другим людям и наблюдал молчаливо. «Да, Чхве, это свинина. О, нежнейшая, хамон». Чанбин, его личный помощник и компаньон во всех делах, умеет виртуозно орудовать любым мясом. Абсолютно любым. Он готовит их самостоятельно от поимкм и до подачи на стол. Альфа поднимается на лифте, и раскрывающиеся железные двери сразу являют ему кабинет Кристофера, задумчиво смотрящего в монитор ноутбука. — Господин Бан? — окликает его Чанбин, после чего Кристофер молча поворачивает ноутбук к нему и так же без слов интересуется его мнением. Мнением насчёт досье на Хвана Хёнджина, которое его людям предоставил начальник отделения полиции. — Это самый красивый омега, которого я когда-либо видел. — Я хочу его, Чанбин. Человек с голодными глазами снова тычет пальцем на вкусняшку. Но что-то в его тоне теперь другое. — Как мне его приготовить, господин Бан? — Нет, я лучше сам.