Стисни зубы

      Скар шикнул, когда лезвие ножа грубо коснулось шеи и двинулось вверх по горлу; его губы тронула злостная улыбка. Тюремщик, сидящий перед ним, никак на это не отреагировал в отличие от остальных, что, чуть опустив дула вниз, сию же секунду направили на него прицел; раздалось несколько щелчков снятия предохранителя.       Тем временем нож переместился в сторону, проделывая такое же движение вверх до линии челюсти. Хватка на волосах не ослабла, больно оттягивая кожу головы, а скольжение лезвия, словно добивая, было максимально неприятным. По мере того, как отросшие волоски щетины падали на грудь Скара, он всё больше чувствовал жжение, дёргал верхней губой, когда от неосторожных, резких движений появлялись кровавые полосы. Надавив на лезвие слишком сильно, охранник оставил на коже особо глубокий порез. За считанные секунды из раны чуть выше от метки резонатора проступили красные капли, что, слившись в единое целое под силой притяжения, общим потоком скатились вниз вдоль горла и скрылись за тканью воротника.       Скар стиснул зубы, давя в себе зарождающееся возмущение. Любое его действие было бесполезным, он даже не видел смысла им противостоять, прикованный к решётке, практически полностью лишённый сил, окружённый вооружённой охраной… Привитая насильно выученная беспомощность отбивала всякое желание бороться. Потому через пару мгновений линии губ стали более расслабленными, рот чуть приоткрылся, неспешно втягивая воздух, черты лица вновь стали гладкими. Полный безразличия взгляд уставился в потолок.       До ушей доносились только белый шум и звуки скольжения ножа по покрытой мурашками коже. В голове эхом раздавались вопросы всё тем же механическим голосом.       “Что на тебе надето?”       “Когда на твоём лице появились эти уродские шрамы?”       “Кто основал Фракцидус?”       “Почему ты превратился в монстра?”       “Считаешь ли ты себя полноценным человеком?”       “В чём заключаются полномочия Фроловой?”       “Тебе нравится смотреть на небо?”       “Способен ли ты на слёзы?”       “Тебе когда-нибудь говорили: «Я люблю тебя»?”       Скар сделал глубокий вдох, закрыл глаза, не дёрнулся, когда нож резко прошёлся по щеке.       «Вот бы всё закончилось».       “Как ты живёшь с этим грузом на плечах?”       «А кто сказал, что я живу?»       Улыбка не сходила с его лица, руки тянулись вперёд, грудь прижималась ещё сильнее, стиснутая в крепких объятьях. Он давно жаждал встречи, воображал сияние звёзд, лёгкий летний ветерок и плавные черты лица, чужой профиль, подсвеченный полной луной. Сердце билось сильнее от предвкушения, когда тело ощутит прикосновение губ, когда чужое дыхание будет щекотать изгиб шеи, а пальцы проведут невидимую линию по спине.       Это похоже на сон. На страшный сон.       Скар бьёт ладонями по ушам, снова и снова.       “Каковы цели Фракцидуса?”       “Что последует за третьим Плачем?”       Пальцы крепко сжимают волосы и тянут в стороны. Хочется биться головой об стену. Шумно, шумно, шумно, шумно, шумно, шумно. Здесь слишком шумно!       “Какой у тебя рост?”       “Какое твоё самое любимое блюдо?”       “Какого быть монстром в глазах окружающих?”       “Хочешь, чтобы всё это прекратилось?”       “Тишина так прекрасна”.       Кулак вновь встретился со стеной. Он бил со всей силы, но даже так звук столкновения утонул в бесконечном белом шуме из помех сломанного прибора. Только собственный голос мог хоть немного заглушить его, но сил на слова не осталось. Сколько он уже не говорил? Дня два? Три? Или вовсе несколько часов? Ему приходилось, прихрамывая на левую ногу, наворачивать круги по камере до головокружения, снова и снова проводить ладонями по плечам, задевая свежие ссадины и синяки, лишь бы только хоть немного согреться. Он мог поклясться, что, будь здесь хоть немного светлее, изо рта при каждом выдохе бы вырывался едва заметный пар.       Скар не мог согреться.       Нужно срочно переключить мысли на что-то другое. Например… Например…       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       Нет, он не будет слабым. Эти «пытки» лишь детская игра, жалкое подобие того, что он делал едва ли не каждый день.       “Тебе никогда не казалось, что ты одинок?”       Скар резко остановился в центре камеры, его гетерохромные глаза с выражением лёгкого шока уставились в одну точку. Все звуки разом смолкли. Камера погрузилась в тишину.       — Не хочу расставаться с тобой.       — Я тоже.       — Давай всегда будем вместе, несмотря ни на что? Будем находить друг друга снова и снова, раз за разом? — человек протягивает руку.       — И наши взгляды будут пересекаться даже сквозь бесчисленную толпу. Мы никогда не забудем всё то, что есть сейчас. Наши улыбки никогда не померкнут и будут освещать нам путь даже на поле битвы, — ладонь тянется в ответ.       — Навсегда, — в ярком свете солнца остро ощущается прикосновение кожи к коже, пальцы переплетаются медленно, осторожно, миллиметр за миллиметром.       — Навсегда, — жар расплывается по телу, сердце бьётся всё сильнее. Глаза напротив, наполненные счастья, сверкают ярче звёзд.       Что-то сильно сдавило грудь. Почему его дыхание участилось? Он сжал пальцы рук в кулаки, разжал и снова сжал, не зная, что предпринять. Мужчина, не осознавая этого, лихорадочно водил ладонями по торсу, цеплялся ногтями за элементы одежды, действовал хаотично, пытаясь понять, как успокоить собственное биение сердца, как сделать полноценный вдох. Силы резко покинули его, колени подогнулись, заставляя резонатора грузно осесть на бетон. Скар, шумно дыша, опёрся рукой об пол, другой ладонью крепко сжав ткань костюма там, где сердце с болью билось в груди.       «Вдох, вдох, вдох, как же сделать этот чёртов вдох?!»       “…тел бы ты вернуть всё назад? Вернуться туда, где ты был счастлив?”       Он выставил руку перед собой и резко ударил себя по щеке.       “А испытывал ли ты когда-нибудь это чувство? Монстры на это способны?”       Солнечное тепло сменяется туманом. Пение птиц в один миг превратилось в надрывные крики. Вспышки света, одна за одной, становились всё ближе.       “Какое твоё самое яркое воспоминание?”       Холод стали ощущался в руках чем-то инородным. Слишком тяжело. В голове только страх.       Боль пронзила всё его существо. Звуки ударов едва заглушали непрекращающийся шум. В попытке отрезвить разум, он бился лбом об пол. До скрежета сжимая зубы, Скар снова и снова поднимал голову и резко опускал вниз. Он не чувствовал ничего кроме боли.       — Нет! Не уходи!       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто основал Фракцидус?”       “Что ты ел на завтрак?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       Белый шум.       Удар головой об пол.       Тело вот-вот готово расплавиться от жара, меч уже давно выпал из его рук.       Белый шум.       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       Он устало повалился на пол, кровь стуёй стекала по лбу, попадая в глаза. Грудная клетка сжата до предела, кислород не проходит в лёгкие, его сейчас вывернет наизнанку. Скар закрыл глаза от внезапно наступившего бессилия. По телу волнами проходит ненавистный тремор, мышцы лица свело судорогой. Он не может сделать вдох.       Белый шум.       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       Белый шум.       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       “Кто стоит за организацией третьего Плача?”       В комнате слишком светло. В глазах собралась влага. Скар стоит на ногах с закрытыми глазами, низко опустив голову. По обе стороны от него стоят охранники с железными дубинками в руках. Он едва заметно кривит губы от того, что вода не перестаёт падать на землю капля за каплей. Всё его внимание сосредоточенно на этом звуке.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Шея снова затекла. Скар склонил голову к другому плечу.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Перекинул вес с правой ноги на левую, поморщившись от короткой вспышки боли.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Зевок.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Перед взглядом всего в метре от него стоит пустующий железный стул.       Кап. Кап. Кап. Кап.       Вот бы сесть на него.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Зачесалось ребро.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Нужно почесать.       Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.       Очень сильно хочется почесать.       Кап. Кап. Кап.       Изо рта доносится громкий усталый вздох.       Кап.       Мужчина изворачивается так, чтоб рука смогла дотянуться до зудящего места.       Кап.       Уголок губ чуть приподнимается, всего на миллиметр, на лице нет никаких изменений.       Ка…       Удар по шее металлическим предметом. Холод оружия переключается на боль.       …ап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Кап.