Тысячу и один раз

Глеб уже больше двух недель не выходил на связь, от чего Карина себе места не находила. Информация в телеграме "Избы" гласила о том, что концерты переносятся на неопределённый срок, но причину так никто и не назвал. Девушка безумно переживала за Глеба, каждый день звонила ему по сто раз, а в чате с ним висела уйма не прочитанных сообщений. Сначала девушка боялась. Боялась за Глеба, за его состояние. Потом ей было грустно и больно. Больно от того, что он мог неделями игнорировать её без причины. А затем накатила злость. Злость на Глеба за то, что смеет так обращаться с ней. Она всегда была и будет на его стороне, всегда позволяла выговориться и выплакаться в свое плечо. Она решила ждать. Ждала неделю, ждала две, но Викторов так и не вышел на связь. Ни один звонок так и не был принят, а сообщения оставались не прочитанными. Но последняя капля терпения девушки закончилась лишь тогда, когда Глеб выложил пост в свой телеграм канал. "Если меня спросят, что такое в мире красота, я покажу им твои глаза" – гласило сообщение. Девушка тут же позвонила парню, но ответа так и не дождалась. Вновь зайдя в чат с ним, она написала три слова, но прежде чем отправить их, думала ещё около часа. Но в конечном счёте палец нажал на заветную кнопку, и после того как сообщение было доставлено, девушка сразу же убрала телефон с рук. Кариша — Глеб, это конец. ***

19.06.2022

13:22

Квартира Глеба.

— Глеб, как давно ты убирался? — спросил Серафим, ногой пиная пустую бутылку из-под вина — Ну и свинарня! — Не знаю, недели три назад, наверно. — ответил Глеб, лёжа на спине, глазами прожигая потолок. — Ты в курсе, что Карина себе места не находит из-за тебя? — спросил Сидорин, присаживаясь на диван рядом с Глебом — Может все-таки ответишь ей? Что вообще происходит? — У неё жених уже есть, — стирая с глаз слезу начал Глеб — Мне её мама сказала. — А Карина в курсе вообще? — спросил Серафим, рассматривая одну из пустых бутылок, что лежала на кровати — Она мне сказала, что в душе не ебет из-за чего ты съебал. — Две недели назад мне звонила её мать, — слезы уже рекой катились с его глаз, и Глеб даже не пытался их стереть — И сказала, что у Карины давно есть жених, просто она не рассказывала об этом. — Глеб, — начал Серафим кладя руку на плечо друга в знак поддержки — Она безумно любит тебя. Ты же знаешь, что у неё мать ебанутая. Скорее всего нет никакого жениха, просто её мамашке не понравилось, что дочь с наркоманом связалась. Да и ты не можешь игнорировать её вечно, ты хоть знаешь как она переживает? — Вы виделись? — вдруг оживился Глеб — Как она? — Хуево, — Серафим вздохнул — Сначала просто обсуждали тебя, а потом она заплакала. Ну я домой её отвёз, успокоил, что с тобой все хорошо, но кажется ей от этого не лучше. — Она у меня такая хорошая. — Глеб шмыгнул носом — Такая красивая. Я так её люблю. — И она любит тебя. — уверенно произнёс Серафим — И нет никакого жениха. Напиши ей, блять, и все. А лучше позвони. Телефон Викторова вдруг завибрировал. Глеб ещё пару секунд подумал, и наконец зашёл в телеграм. Привычная "173" висела в чате Карины, и парень уже хотел прочитать все, что она писала ему, как вдруг девушка зашла в сеть. Ненадолго появилась надпись "печатает", а после "173" сменилась на "174". Всего сообщения не было видно, и парень зашёл в чат. Кариша — Глеб, это конец. Мир Викторова вдруг рухнул. Он словно потерял все, к чему шёл всю жизнь. Три ебаных слова сломали его на несколько кусочков. Он вдруг осознал, что если бы сразу ответил ей, этого бы не было. Слишком поздно. Он мог просто взять трубку, и все было бы как раньше. Но уже все потерянно. — Глеб, ты чего? — Сидорин заглянул в телефон друга и прочитал последнее сообщение, после чего достал свой телефон. Он оказался в чёрном списке у Давидовой, а после туда улетел и Глеб. Руки Глеба вдруг затряслись, от чего телефон рухнул на диван. Свернувшись в клубок, Глеб зарыдал. В голос, не стесняясь своего друга. Слишком хуево ему было, чтобы кого-то стесняться. Не хотелось пить. Не хотелось курить. Не хотелось спать, есть, жить. — Попробуй позвонить ей. — вдруг предложил Серафим, пытаясь хоть как-то спасти состояние друга — Может ответит. Викторов поднял красные глаза на друга и потянулся за своим телефоном. Полистав книгу контактов, он нашёл заветное "Кариша" и тут же набрал номер. Первый гудок, второй, третий... Он уже потерял всякую надежду, как вдруг в трубке послышался тихий голос. — Да? — Кариш, — начал Глеб, пытаясь затушить вновь подступающую истерику — Прости меня, родная... — Глеб, — Давидова тихо всхлипнула — Это уже слишком. Две недели ты игнорировал меня. Две, ебаных, недели. — Прости меня... — Глеб, нет. Оба вдруг замолчали. Каждый думал о своём, как вдруг Глеб решил прервать молчание. — Карина, — начал Глеб, вытирая слезы с лица — Просто останься со мной... Прошу тебя, пожалуйста... — Нет, Глеб. Пока. А точнее – прощай. Викторов, осознал, что это действительно конец. Конец всего. — Тысячу и один раз... Карина молчала. Молчала секунду, две, три... — Люблю. Викторов услышал гудки и откинул телефон обратно на диван. В голове до сих пор ничего не укладывалось, что это конец. — Едь домой. — обиссиленно прошептал Глеб, рассматривая свои руки. — Точно? — Да-да, — отмахнулся Глеб — Я хочу один побыть. Сидорин несколько секунд рассматривал своего друга, по щекам которого текли слезы, но все таки встал с кровати и вышел с квартиры, хлопая дверью.

***

19.06.2022

15:41

Квартира Сани.

— Ну, вообщем они судя по всему разошлись. — на выдохе сказал Серафим, делая глоток спиртного — Глеб блять тоже, кадр нахуй, таких ещё поискать надо. Ему мамашка Карины наплела какой-то хуйни, а он и поверил! — А они прям... все? — грустно спросила Ефимова, в упор глядя на Серафима. — Прям все. Это и понятно, он игнорил её две недели. Просто пропал, прикинь! — Серафим явно был зол — Нет чтобы у самой Карины спросить. Он даже мне не сразу сказал, из-за чего игнорил её. — Пиздец. — это все, что могла сказать Саша. — Я боюсь, чтобы он опять торчать не начал. — признался Серафим — Он же если опять сорвётся уже не закончит. Мысленно Сидорин знал, что Глеб сорвётся. Ещё с самого начала знал. Но с появлением Карины его друг стал более... живым? А сейчас она исчезла, ещё и по вине самого Глеба. Сидорин ужасно переживал за друга, состояние которого и без того не самое лучшее. — Я наверное к Карине съезжу, проверю, как она там. — вдруг сказал Серафим и встал из-за стола, а Саша встала за ним. — Я думала ты ещё немного посидишь. — тихо сказала Ефимова, стараясь не выдавать своей грусти. — Я бы с радостью, но не хочу их в таком состоянии бросать. Сидорин быстро обулся и уже стал отрывать дверь, как вдруг остановился и повернулся лицом к Саше. Девушка стояла неподвижно, в упор глядя на Серафима, словно чего-то ожидая. Сидорин громко выдохнул и, ещё раз попрощавшись, вышел в подъезд. Девушка ещё пару мгновений стояла неподвижно, после чего решила наконец закрыть дверь на замок, как вдруг в квартиру вновь влетел Серафим и припал к девушке поцелуем.

***

19.06.2022

15:21

Квартира Глеба.

Викторов взглядом прожигал пустую стену, пытаясь собрать все мысли в кучу. Воспоминания все ещё кашей мелькали перед глазами, и от этого Глебу хотелось вздернуться. Телефон, что разрывался от уведомлений, начал раздражать, машины, проезжающие за окном хотелось взорвать, птиц, что пели за окном – придушить. Глеб не знал что делать со всем, что навалилось на него за последние недели. В последнее время петля на шее перестала казаться шуткой. Викторов вдруг вспомнил про таблетки, что ему ещё давно назначал врач. Какое-то время они и правда помогали, но затем Глеб перестал их пить, и он даже не помнил из-за чего. Ответ прост – он просто забыл про них. Но так же Глеб вспомнил и про другие "таблетки", что все ещё не были использованы. И Глеб не хотел, правда не хотел, их принимать, но стоило взгляду зацепиться за свёрток, как тот словно начинал кричать: "Возьми, возьми!" И Глеб взял. Не хотел, но взял. Думаю, Карина была бы разочарована, — подумал Глеб после первой дорожки — Она уже давно разочарована.

***

19.06.2022

16:23

Квартира Карины.

Девушка уже который час пыталась понять – правильное ли решение она приняла. Ведь он позвонил, извинился. Даже, как показалось Карине, заплакал. Она и сама плакала. Причём все две недели. Навзрыд Может, стоило дать ему объясниться? Раздумья о, уже бывшем, молодом человеке прервал звонок в дверь. Девушка перевела заинтересованный взгляд на дверь, раздумывая о том, кто же мог пожаловать к ней без приглашения. Уж не Глеб-ли? Давидова встала с дивана, издавая странный звук и, прохрустев позвонками, на цыпочках подошла к двери, заглядывая в глазок. Там стоял угрюмый Серафим. Парень почесал нос и ещё раз позвонил в дверь, будучи полностью уверенным в том, что Карина точно находится дома. Этому свидетельствовала её машина, стоящая во дворе около подъезда. Карина приложилась лбом к двери и задумалась. Открыть или прогнать? Черт с ним. Длинные пальцы потянулись к ключу, что уже несколько дней не вытаскивался с замочной скважины, после чего несколько раз провернули его. Дверь открылась и перед Серафимом появилась Карина, кажется, полностью разбитая. Стеклянные глаза и тёмные круги, что залегли под глазами, свидетельствовали об этом. — Ты как? — единственное что мог спросить Серафим. Девушка не ответила и отступила от двери, впуская друга в квартиру. Серафим выглядел не лучше неё – и без того не послушные кудри смотрели в разные стороны, напоминая антены. Парень дёргал их чаще, чем следовало бы. Да и сам он выглядел помятым. Серафим развел руки для объятий и девушка заметила, что костяшки на правой руке были вновь разбиты. Сидорин переживал расставание друзей кажется хуже, чем они сами. А виной тому вид и состояние Глеба и Карины. Давидову он знал не так много, как Глеба, но все равно вид её, такой разбитой, заставлял сердце болезненно сжиматься. Про Глеба следует вообще молчать. Парень только справился с такой убийственной зависимостью, и Серафим уже думал, что все это закончилось, но стоило Карине покинуть его жизнь, как все стало только хуже. И Сидорин понял, что Глеб не избавился от зависимости. Он просто её заменил. — Тот же вопрос к тебе. — усмехнулась Карине, и Серафим на секунду выдохнул от едва появившейся улыбки на лице подруги — Такое чувство, что это ты расстался с кем-то. — Не смешно. — серьёзно сказал Серафим, а Карина аж запнулась на полуслове. Ещё никогда она не видела своего друга... таким. — Может вы все-таки поговорите? Вам же обоим плох... — Нет. — отрезала Карина, обрывая Сидорина на полуслове. — Нет, нет и нет. Он сам все это начал. — Но ты даже не знаешь причину. — взмолился Серафим — Позвони ему. Пожалуйста. — Я не собираюсь этого делать. — ответила Карина и прошла в зал, зная, что Серафим устало плетется за ней — Ни за что. — Но ты ведь хочешь все вернуть. — Не хочу. — спустя секундую заминку ответила Давидова. Серафим, кажется, чуть не расплакался. Все это ужасно давило на него. Просто хотелось как раньше прогуляться по парку, в окружении двух влюблённых друг в друга друзей. — Карина, — вновь начал Серафим — Если ты узнаешь причину, то ты сразу же передумаешь. — Не хочу я ничего узнавать! — сорвалась Карина — Я уже вообще ничего не хочу! Зачем ты сюда пришёл? Чтобы потрепать мне нервы? Ты справился, теперь уебывай. Серафим нахмурился, а губы сложились в тонкую линию. Ему начинало это надоедать. Они оба боялись сделать первый шаг, а разгребать все это должен он. — Вы просто оба боитесь. — холодно произнёс Серафим — Как ругаться так вы первые, а как помириться, так вы оба ссытесь даже от одной мысли от этого. — Что ты сказал? — так же холодно спросила Карина — Ты намекаешь на то, что я трусиха? — Я не намекаю, — продолжал Серафим — Я тебе уже, блять, прямо говорю. И Глеб между прочим не далеко от тебя ушёл. Он предпочёл набухаться и уколоться, вместо того, что бы приехать и объясниться. При упоминании наркотиков Карина напряглась, а Серафим, заметив это, незаметно улыбнулся. Да, давить на неё таким было не честно, но по другому не мог. — Он сорвался? — тихо спросила Карина, не желая смотреть Серафиму в глаза, хотя тот, кажется, только этого и хотел. — А вот поедь к нему и сама спроси. Сидорин развернулся и молча направился к двери, мимолетно обернувшись на Карину, на лице которой застыло неверящее выражение. Кажется, сработало. — Стой! — вдруг остановила его Карина — Может ты съездишь к нему? Узнаешь, как он. Переживала. Очень сильно переживала. За него. — Если получиться – заеду. Сидорин обулся и, не попрощавшись, ушёл, оставляя Карину наедине с терзающими мыслями. То, что он сорвался не давало Карине покоя, а мысль о том, что Серафим её обманул, даже не собиралась закладываться в и без того уставший от всего мозг. Девушка со стоном опустилась на диван, запрокидывая голову. Мысль о том, что нужно бы съездить к Глебу не покидала её, но гордость все же не позволяла переступить через себя. В конце концов, он сам все это начал. Но Серафим так утверждал про то, что на это была какая-то весомая причина, что девушка даже задумалась. И что же могло послужить причиной такому отвратительному поступку? Да хер его знает.