Первая встреча

Две семьи спокойно сидели на скамейке, неспешно переговариваясь и наблюдая за прохожими. Вэй Цансе, услышав от подруги что-то весёлое, начала открыто смеяться, никого не смущаясь, тогда как госпожа Лань слегка прикрыла губы ладошкой, что вошло в привычку после брака. При любой возможности ей любезно напоминали о манерах, настоятельно рекомендуя вести себя прилично. Плевать она хотела на их мнение! Её супруг сидел рядом, делая вид, будто его вовсе не существовало, пугая собой пробегающих мимо шумных детишек, заставляя шарахаться и стараться следить за тем, чтобы не подходить к нему слишком близко, держась на расстоянии. Получилось так, что именно их скамейку обходили стороной, образовав свободное пространство. Неужели ему так нравится играть роль городского пугала? Да даже закреплённые невидимки в волосах становяться более полезными, теряясь в тёмных волосах и сдерживая тонкие и короткие волоски, которые настырно топорщились в сторону и стремились вырваться из-под слоя нанесённого лака. Вэй Чаньсе вертел стаканчик с недопитым молочным коктейлем, задумываясь над тем, выкинуть его в стоящую неподалёку мусорку или всё же сохранить, если Цансе захочет допить его. Не понятно. Несмотря на это он приблизил среднего размера стаканчик к лицу, внимательно вчитываясь в напечатанный текст. Надо же себя хоть чем-нибудь развлечь. Увлечённый А-Чжань слушал сидящего непозволительно близко своего первого друга. Он и не предполагал, что сможет с кем-то подружиться, а потому не до конца понимал как правильно себя вести. А-Ин не акцентировал внимание на вечную молчаливость, компенсируя неприкрытым вниманием к его персоне. К нему впервые отнеслись серьёзно. Ему претила всякая наигранная любезность, сразу же распознавая в чужой речи нотки фальши, отчего пропадало всякое желание продолжать общение, чувствовуя себя обременённым. Обычно так старались выманить у него что-нибудь. Особенно часто это происходило после того, как всплывала информация о том, что его отец работает на высокой должности в одной из крупнейших предприятий, популярность которой взлетела до небес. Сяо-Ин с удовольствием доел оставшийся кусочек вафли, наполненной шоколадом. Ммм! Это его любимая часть! Мороженое оказалось съедено без каких-либо остатков. Из-за неосторожных действий кусочки сухой вафли отломались, падая на земляную широкую тропинку. Около недостающих до земли ножек потихоньку собрались воробьи, привлечённые крошками кондитерского изделия. Их становилось всё больше, и конкуренция за потенциальный кусочек еды возрастала. — Смотри, Лань Чжань! Как думаешь, кто победит? — А-Чжань ответил задумчивым мычанием, не понимая внезапно вспыхнувшего азарта Вэй Ина. Пищи становилось недостаточно, и вскоре между птичками завязалась драка, сопутствующаяся громким чириканьем с прослеживающимися изменениями в интонации. Воробьи показались детям все одинаковые, и вскоре они запутались в них. Одна более прыткая птичка проворно выхватила у дугой крошку, клюнула и улетела, пока не нахватала за содеянное. Другая же намеревалась насытиться большим отломанным кусочком, но это оказалось непосильным для неё, и она тоже осталась голодной, вынужденная искать себе пропитание в другом месте. Вместе с тем А-Ин напряжённо поглядывал за людьми, выгуливающие своих хвостатых питомцев. Он не мог логически объяснить, но внутри него всё скручивалось, стоило лишь безобидному щеночку попасть в поле видимости. Ему пришлось подавить желание поскорее убежать и спрятаться от этих существ, пытаясь продолжить непринуждённо болтать ногами в воздухе. — Вы уже доели своё мороженое? — малыши утвердительно кивнули, и Вэй Ин для большей убедительности поднял руки, показывая маме, что в них ничего не осталось. — Тогда посидите смирно и не крутитесь. — она открыла свою миниатюрную сумочку и достала из открытой упаковки несколько штук влажных салфеток. Подойдя к детям, чуть согнувшись, стала вытирать покрытые жирным слоем пальчики, которые стали липкие и неприятно склеивались между собой. А-Чжаня тоже не обошло это стороной. Он никогда не ел что-то подобное, и до этого не появлялось возможности выпачкаться, внимательно следя за своим видом. — Ну что, грязнуля, вкусно было? — он откровенно развлекался, наблюдая за вмиг надувшимся сыном. Из него так и рвутся возмущения. — Папа! Не называй меня так! — ему пришлось снова замолчать, когда Цансе приложила уголок салфетки к лицу, убирая остатки сладкого десерта около рта. После этого на местах прикосновения оставалась некоторая часть влаги. Если это что-то вкусное, то он ел это с удовольствием, переставая следить за тем, как именно делает это. — Чаньсе, перестань издеваться над ребёнком. Хватит с тебя. — он хотел продолжить свои подразнивания, как Цансе немедленно отсекла все обходные пути, и оставалось лишь повиноваться. Ничего, когда предоставиться случай, он не упустит этой возможности и обязательно отыграется по полной. Госпожа Лань не могла не улыбнуться на внезапно произошедшую шуточную перепалку между супругами. Вэй Цансе прекратила прожигать профиль мужа вглядом, и повернув голову обратно, продолжила вытирать запачканных детей. Она его предупредила, так что пусть только попробует сделать ей на перекор, а не то потом будет неделю спать один. А-Ин всегда будет рад своей мамочке. Закончив, Цансе выпрямилась, подошла к мусорке и выкинула в неё использованные солфетки. Для неё стало уже привычным делом носить с собой медицинские принадлежности, по типу небольшой баночки перекиси для обеззараживания, йод, пластыри с причудливым дизайном и обычную вату. Салфетки также стали неотъемлемой частью при каждом совместном выходе на улицу. Не вспоминалось ни одного случая, где Сяо-Ин не выпачкается в еде, грази или крови. Как они ещё в обморок не упали, когда А-Ин макнул пальчиком во что-то белое, растекающееся на плече и намеревался попробовать это на вкус. Сколько раз они говорили ему, что нельзя класть в рот что попало. Про то, что Вэй Ин ещё не обошёл стороной ни одну лужу говорить не требовалось. — Раз все закончили, можем собираться. — Лань Чжань вздрогнул. Он старался держаться от отца подальше, хоть и с пониманием того, что это расстраивало маму. Маленького ребёнка пугали безразличие и холодность, и естественно, что он подсознательно старался избегать его. А-Ин был воодушевлён больше всех, надеясь поскорее прийдти к Лань Чжаню домой. — А-Ин, не спеши так, а то повалишься. Мы всё успеем. — слова Вэй Чаньсе не возымели никакого эффекта. Что ж, он хотя бы попытался. Дорога оказалась длиннее по сравнению с прошлой поездкой. Машина двигалась плавно, словно им привиделись ямки и камушки на треснувшем асфальте. Господин Лань сидел за рулём и внимательно смотрел в стекло, стараясь не пропустить пролетающие мимо знаки, не отвлекаясь ни на что другое. Он водил медленно и аккуратно, не превышая скорость. Его приучили необходимым мерам предосторожности, и это вошло у него в привычку. А ещё не никто не хотел добровольно быть оштрафованных на приличную сумму, с зафиксированным на камеру нарушением. Камеры были утыканы во всех возможных местах, не давая сделать и шагу без слежки. По его скромному мнению, всё должно быть в меру. Сяо-Ин спокойно сидел и пытался ухватиться взглядом за удаляющиеся деревья и многоэтажки. Вскоре вид из окна сменился, и всё больше появлялись частные дома. Размеренное укачивание успокоило А-Ина, утихомирив. А-Чжань размяк, всё также сидя у мамы, но уже не так ровно. Сяо-Ин даже не сразу заподозрил неладное, не заметив видимых изменений. Спящий спалился на тихом сопении, которое заглушалось звуками других проезжающих машин. Вэй Ин всё понял, но не стал будить Лань Чжаня, давая тому хорошенько выспаться. Разговоры тоже утихли. А-Чжань не хотел засыпать. Примерно в это время у него должен был быть тихий час, и он ложился спать. Ему говорили, что дневной сон полезен и должен составлять неотъемлемую часть в жизни ребёнка, и пришлось попросту привыкнуть, тогда как в начале он ещё противился. Теперь это происходило непроизвольно. Организм так просто не обманешь. — Вау! Мам, пап, здесь всё такое большое! — Сяо-Ин вплотную приблизился к окну, неотрывно наблюдая за сменяющимися картинками по ту сторону. Вскоре ладони вспотели, оставляя на стекле следы маленьких ладошек. Они въехали в престижный район, заставляя людей, побывавших здесь впервые восхититься окружающей обстановкой, хотеть приходить сюда снова, но не каждый может себе позволить это. Для малыша Вэя, которому своя квартира казалась огромной, не мог вообразить ничего подобного, продолжая вглядываться во всё это великолепие. Дома не стояли друг к другу, как это обычно бывает, давая достаточно свободного пространства. Это не походило на обычные и приевшиеся однотипные коробки и многоэтажки. Архитекторы явно постарались, воплощая в жизнь свои шедевры. Поражало, как они смогли вместить изящество всех конструкций, при этом сохранив их монументальность. Всё предусмотрено так, чтобы было практично и технологично. Правильно подобранное сочетание материалов и красок было приятно глазу. Всюду прослеживалась изысканность. При этом в каждом доме обязательно присутствовала своя отличительная черта. Всё горманировало между собой, от встроенных в стены камушков в определённом порядке, до вовремя подстриженного газона. Проезжая через входные ворота, Машина аккуратно заехала во внутренний двор, и господин Лань припарковал её. Частная территория окружена невысоким, скорее даже декоративным забором, не представляющая особого назначения. Дополнительной охраны и не требовалось, ведь этот район тщательно охранялся. Никто не посмеет сюда сунуться просто так. Двухэтажный дом, около которого они и остановились можно было без заминки назвать целым особняком, и это не стало бы преувеличением. — А-Чжань, крольчонок, вставай. Мы уже прибыли. — не получив должной реакции, она не стала настаивать и вышла с сыном на руках. Благо то был ещё достаточно мал, и его вес не слишком отягощал её. Это можно выдержать. Господин Лань встал рядом, но всё же ничего не сказал. Он сомневался в своей супруге, не предполагая, что слабая и больная с рождения девушка сможет выдержать такой вес. Раз его не попросили о помощи, ему не стоило влезать. Около самих стен всё было усыпано многочисленными цветочками на тончайшем стебельке, чьи головки смотрели в разные стороны и слегка колыхались на ветру. Миниатюрные, своей формой отдалённо напоминающие сиреневые колокольчики. — Эти цветы такие красивые! — ему нравилась та красота, созданная самой природой, часто превосходящая всё человеческое. Раньше родители покупали ему домашние цветы. Он взялся за дело с воодушевлением, ухаживая за ними согласно всем требующим инструкциям. Все старания ушли на смарку, и в итоге ничего не получилось. Никто не знал в чём была причина, но в течении короткого периода всё живое вяло, сгнивало и погибало. Больше А-Ин старался не подходить к этому делу, основываясь на своём прошлом опыте. — Это так. Все приходящие сюда удивляются им, ведь этот сорт не так и распространён. Цветы называются горечавки. Они не прихотливы в уходе, вот и смогли разрастись до таких размеров. А-Чжань помогал мне ухаживать за ними. — когда работы становиться меньше она занимается ими по мере необходимости, а сын помогал ей, подходя к делу со всей ответственностью, как это обычно бывает. — Давайте зайдём в дом. Или вы хотите ещё постоять на свежем воздухе? — Чаньсе не хотел командовать, но и находится снаружи не прельщало. Он не любитель долгих прогулок и быстро утомлялся, в отличии от супруги и сына, от который так и чувствовалась энергия, льющаяся нескончаемым потоком. Все поддержали его и пошли поскорее в дом с мыслю ощутить долгожданное тепло. Лань Чжань непонимающе приоткрыл один глаз, заворочавшись в объятиях. Проснулся всё-таки. Все зашли в просторный коридор, и последний закрыл за собой дверь.