amo ancora il mio stupido ex marito.

Это и вправду был достаточно снежный день, как и говорила девушка из прогноза погоды. В доказательство ее правоты можно предоставить внешний вид Джокера, возвратившегося с прогулки полностью белым. Не смотря на то что на улице мело как в последний раз, там даже тепло. — Ребята, я вернулся! — послышалось со стороны шута, в последний момент вспомнившего об обуви и снявшего ее. Он снял куртку и повесил на вешалку в прихожей, затем прошелся до кухни. Там были Мим и Чарли. Неудивительно что они даже не обратили на его крики внимание. Мим попросту не могла сказать ему привет не отвлекшись от партии, а Чарли был заинтересован в игре больше, чем в придешнем клоне. Однако, стоило тому заявиться прямиком на кухню, его сразу заметили. — О, кто явился. Давай в карты. — Батлер показательно махнул рукой, в которой красовались красиво взятые карты. Ему ответили кивком, и Джо сел за стол. — Я таааак замерз. — тянет длинноволосый, потягиваюсь руками к верху и разминая спину. Он и так слишком высокий, а при подобных махинациях и вовсе человеком не кажется. Хотя, здесь всем людьми не быть. Парню ничего не отвечают. Просто заново раскладывают карты, уже на троих. И тут начинается обсуждение ставки. С кухни чуть ли не слышны крики. Живущих с этими двумя балаболами уже давно не смущают такие бурные разговоры, и ни Рикк, ни Родеф не спустятся. *** — Ладно, договорились. — уже срываясь, с рыком произносит блондин, показательно вскакивая из-за стола и пялясь на Джокера, который в сидячем положении одного роста с тем. — Выигрываю я – с тебя килограмм сахара. — Чарльз, видите-ли, любит чай, а без сахара он не вкусный. Пусть сахар и не дорогой, это его желание. — Выигрываешь ты.. — И ты выполняешь одно мое желание. Но что насчет Мим? — оба переглянулись с девушкой, а та, сначала похлопав глазками, улыбнулась и пальчиком тыкнула в свою щеку, выставив губы трубочкой. Чмок в щеку? Мило, все-таки к ней оба парня относятся как к младшей сестре, и такое желание не смутило никого. Казалось каким-то примирительным. — Ладно, поехали. — карты принялись «сражаться». *** — Джокер, скажи честно, ты колдавал? — лицо блондина было предельно «нулевым», единственное что отражалось в его серых глазах, это недовольство и внимательность, с помощью которой он пытался выведать у Красного правду. — Нет, что ты. — тот же без напряга улыбался. Даже не насмехался над проигрышем юноши, знает ведь, что если сильно его расстроить то и не будет больше играть, дурак. — Тогда как? — ему не дали ответ. Джо просто пожал плечами, хитро улыбнувшись. Он выиграл даже у Мим, хоть та и не была одержима победой во время партии. Она даже пальцем не повела. А говорят, ослепленный властью никогда не будет властвовать. — Мим, для тебя первое задание. — зеленый повернулся к ней. — Принеси из моей комнаты бумагу с ручкой. На столе должны быть. Ну или в пачке из под макарон... Девушка кивнула. Она неторопливо проследовала к лестнице, моментом озираясь на своих друзей за столом. Она ушла. Джокер продолжил говорить. — А для тебя кое-что поинтереснее. — он хихикнул, глядя в глаза парню. — Я на этой бумажке кое-что напишу. Твоя задача – запомнить и сказать перед Де'Карли. — на него посмотрели с негодованием. — И что именно? Зачем тебе бумажка? По-твоему я так не запомню? — задавая очередной вопрос, Чарльз поднимается со стула и подходит к столу чтобы сделать чай. — Чай, кофе? — мда, сдалось ему этому чудику сделать горячий напиток. — Кофе. Просто эта фраза на иностранном. — А если точнее? — он сначала трогает чайник сбоку, чтобы понять, как давно он закипал, а затем набирает в него воду, и поставив на место, включает. — На итальянском. Риккардо должен понять. Сложность для тебя в том, что нельзя отвергать сказанное и выпрашивать перевод. Продержишься, и я, так уж и быть, схожу тебе за бисквитом. — Постой. В смысле «продержишься»? Меня что, изобьют после этих слов? — червовый развернулся, бросая по прежнему недовольный взгляд на парня. — Неет! Ну, по крайней мере я уверен, что он этого не сделает. Это ведь Риккардо, я не позволю вам ссориться. — в очередной раз кудрявый хихикнул, а его друг наоборот, сильнее нахмурился, когда в груди что-то предательски кольнуло. *** Вот и Мим пришла. В ее руках заветные ручка и листик, которые она кажется взяла уже из своего арсенала, поскольку в заваленной вещами комнате Джокера было сложно ориентироваться даже ему самому. Получив заветные две вещицы и между тем схватившись за кружку с кофе которую так любезно Батлер поставил на стол, не пролив все на него, зеленоволосый заставил всех присутствующих подождать, и сделал пару глотков. — Ну что ж. — отставив посудину, он принялся писать на листочке что-то, не позволяя друзьям подсматривать. Интерес проявила даже Мим. Когда голубоглазый закончил, он протянул листок Батлеру. — И.. Что это такое? — блондин пытался вчитаться в содержимое. На лице красовалось возмущение, как-будто он понимал текст. А кудрявый молча наблюдал, пока на кухню не спутился Риккардо. — Мим, ты хотела в магазин? Пойдем конечно!! — наигранно, но для своего характера реалистично чуть ли не кричит Джо. Трефовая даже не успевает как-либо ответить, да и не пытается. Ее утаскивают в прихожую. — Цирк... — почти неслышно тянет Батлер, когда в кухне становится предельно тихо. Он даже не поворачивается к монохромному мужчине, что сидит за столом и читает газету. Понятно все, пристрастие не исчезло. В молчании они проводят много времени. Минут, наверное, десять. Но Чарли уверен что недо-друзья скоро вернутся, задание ведь для него не сложное. Да и вообще не понятно, какого черта его оставили здесь «одного». Неужто реально изобьют? Хах. Блондин облокачивается на столешницу, поясницей, принимаясь за почти остывший чай. Его взгляд направлен на пол, и все так же выражает недовольство. Главное смотреть куда угодно, но не на Рикка. Они в одном месте, не говорят друг с другом и как-будто притворяются что их тут и нет вовсе. Если бы Чарли не был уверенным в себе и настолько смелым, то и не начал бы говорить заранее заготовленную Джокером фразу. Но он так и не смотрел на Де'Карли. — Amo ancora il mio stupido ex marito. — произнес он это тихо, словно в очередной раз буркнув что-то недовольное. К тому же он не был уверен насчет произношения. Взгляд уже въелся в пол, в то время как сидящий за столом Риккардо опустил газету и глянул на мледшего, явно не ожидая от него неизвестно чего сказанного. Тем не менее, взгляд его был спокоен. — Сам глупый. — без особых эмоций отвечает полу-брюнет. Однако он все еще негодует насчет сказанного блондином, что теперь смотрел на него. Ответ словно был спусковым крючком. Неужто Джокер ему там написал всяких оскорблений? Вот это уже в духе Чарли, но чтобы Джокер... — Я уж точно нет. — фыркает обладатель серых глазок, и закатывает их. Собеседник усмехается. — Значит, с остальной частью сказанного ты не споришь? — Нет. Я же это сказал. — Скажи еще раз. — просьба выдана с интересом в глазах. Риккардо подозрительно лыбится. Ему в ответ хочется плюнуть в лицо, чтоб не косил на парня свой назойливый алый взор. — Нет. — коротко и понятно. Но не для Де'Карли, поскольку его ответ явно не воодушевил. Он поднимается с места и откладывает на заваленный картами стол свою газету, подходит к блондину чуть ли не впритык и выставляет руки по бокам, опираясь ими на столешницу. Перед Батлером приходится наклониться, но Рикк делает это слишком сильно, почти лицом к лицу. — Чарльз, скажи это.  — более настойчиво просит старший. И уже во взгляде не читается простодушие. Скорее азарт, довести червового, пока он не сделает что ему «велели». Тот решил судьбу не испытывать, видимо его слова содержат в себе не только оскорбления, иначе никак не объяснить неподдельную улыбку на лице монохромного. — Тц. Amo ancora il mio stupido ex marito. А теперь п.. — он пихает его от себя, но мужчина не дает ему даже договорить, ладонью по-хозяйски поднимает чужое лицо на себя и нежно целует в губы. Батлер удивлен и с открытым ртом не пытается даже моргать, пока поцелуй не становится более глубоким, не оставляя от себя ни капли первоначальной невинности. От блондина отстраняются, когда он так и не предпринимает никаких действий; Де'Карли не выглядит так, будто сожалеет о сотворенном. — Il mio sole. — после нежно произнесенных иностранных слов Чарли наконец-то оживился. Вздрогнул и засиял лицом, правда не от какой-то радости, а от смущения. Он отвернул голову. Эту кличку он до сих пор помнит. Такими нежными словами его раньше и называли. Но Рик, причем здесь это? — Я даже не знаю что сказал... — Но ты ведь любишь меня?