Акаши Сенджу и ее тайная жизнь

От резкого появления в комнате божества, все вздрогнули. Смертные, кроме Вакасы, смотрели на отца Сенджу с опаской и, начинающим зарождаться, страхом. Они не знали, что ожидать от мужчины, и понимали — с божеством им не тягаться, в случае чего. - Пришли в себя? - спросила Лахесис. - Мне помогли, - уклончиво ответил Посейдон. - Мы рады, - молвила Антропос. - Нам нужно продолжать, - спокойно произнесла Клото. - Итак, кто теперь будет читать? - поинтересовался Имауши. - Пускай лорд Гермес прочитает, - сказала прядущая нить жизни. Олимпиец лишь кивнул головой и забрал книгу себе. - Хорошо, Глава одиннадцатая: Мы посещаем кабачок садовых гномов, - прочитал название следующейглавы лор Гермес. - Что? - спросил Коконой. - Оххх, - огорченно выдохнул Вакаса. - В чем дело? - быстро спросил Такеоми. Лорд Посейдон, который только-только пришел в себя, снова напрягся на своем месте. - Мне не нравиться выражение лиц богов и Имауши, - пробурчал недовльно Ран. - Они что-то знают, - уверенно заявил Риндо. - И это что-то нам сильно не понравиться, - добавил Какучо. - Я могу проддолжить? - риторически спросил Гермес. - Извините, - хором пробормотали смертные. - В каком-то смысле хорошо знать, что где-то там существуют греческие боги, - бога снова прервали. - Она этому рада?! - шокировано поинтересовался Санзу. - Думается мне, что все не так просто, - ухмыльнулся Манджиро. Вакаса пытался сдержать свой смех внутри, ведь он прекрасно знал, о чем на самом деле думала, и продолжает думать, Сенджу. А видя удрученное выражение лица Бога Воров и Покровителя путешественников, скрыть веселье удавалось с большим трудом. - Это... не..., - не знал что сказать младший олимпиец в комнате. - Читай уже давай, - раздраженно молвил Царь Атлантиды. - ... поскольку есть на кого свалить вину, если пошла непруха, - прочитал, словно приговор, Гермес. Минута тишины, а потом зазвучал смех. Морские боги смеялись вместе со смертными. - Это моя дочь! - весело проговорил отец Сенджу. - Подобное следовало ожидать, - со смешком произнес лорд Тритон. - Вы не злитесь, дядя? - осторожно спросил племянник Посейдона. - Конечно же нет, море не любит, когда его сдерживают, - ответил мужчина на вопрос другого божества поговоркой. Скажем, когда ты бежишь из взорванного молнией автобуса, где на тебя только что напали жуткие ведьмы, да к тому же с неба льет как из ведра, большинство подумает: ну да, просто не повезло. Но когда ты полукровка, не приходится сомневаться, что какая-то божественная сила старается изгадить тебе день. - Ну, это правда, - задумчиво молвил Вакаса. Мы с Аннабет и Гроувером брели по лесу, недалеко от берега реки Нью-Джерси, а Нью-Йорк позади отбрасывал в небо желтое зарево, от Гудзона ощутимо пованивало. Гроувер дрожал и вскрикивал, как животное, зрачки его больших козлиных глаз сузились, как две щелочки, чувствовалось, что он охвачен ужасом. — Три сестры… И все три разом. В комнате мигом пропало хорошее настроение. Все вспомнили в какой ситуации находяться трое детей. Они могли только надеяться, сто больше Перси, Гроувер и Аннабет не попадут в неприятности. Я сама до сих пор была в состоянии шока. Грохот взрыва и звон разбивающихся стекол так и стояли у меня в ушах. Но Аннабет подгоняла нас, твердя: — Пошли! Чем дальше мы уйдем, тем лучше! — Все наши деньги остались там, — напомнила я ей. — Наша еда и одежда. Все. — Если бы ты не сунулась в драку… — А вы бы хотели, чтобы я запросто дала вас убить? — Не надо было защищать меня, Сенджу. Я и сама бы прекрасно управилась. — Только порезанная на кусочки, как хлеб для сэндвича, — вставил Гроувер. — Заткнись, козел! - Она не может вести себя более вежливо? - устало задал вопрос Коконой. Он долго терпел и просто молча слушал все, о чем говорилось в комнате, собирал информацию. Однако, терпению приходить конец. "Даже Санзу знает, когда нужно придержать язык, но не эта девчонка", - подумал мужчина. - Со временем она измениться, но пока..., - ответила Лахесис. - Тем более, что Аннабет лишь ребенок, - спокойно произнес Имауши. Гроувер скорбно заблеял. — Жестяные банки… полный рюкзак жестяных банок. Мы шли, скользя по мшистой земле, пробираясь сквозь уродливые, искривленные деревья, пахшие, как давно замоченное и прокисшее белье. Через несколько минут Аннабет пристроилась рядом со мной. — Слушай, я… — Голос ее пресекся. — Спасибо, что вернулась за нами. Ты проявила храбрость. — Мы же одна команда. - Уже лучше, - пробормотал лорд Тритон. Ему не нравиться тот факт, что дитя моря дружит с ребенком Афины. Негатив божества по отношению к богиня заметил Майки и он решил об этом узнать побольше, но после главы. Несколько шагов Аннабет прошла молча. — Это все равно что пережить смерть… не говоря уж о том, что если б ты облажался, то наш поиск сразу накрылся бы. А ведь, возможно, это мой единственный шанс увидеть настоящий мир. Ураган наконец-то прекратился. Стоявшее над городом зарево погасло, оставив нас в полной тьме. Я видела только, как блестят золотистые волосы Аннабет. — Ты не покидала Лагерь полукровок с семи лет? — спросила я ее. — Ну… мы выезжали только на короткие экскурсии. Мой папа… — Преподаватель истории? — Да. Дома я как-то не прижилась. То есть я хочу сказать, что лагерь и есть мой единственный дом. — Теперь Аннабет выпаливала слово за словом, как будто боялась, что ее могут остановить. — В лагере ты много тренируешься. Все чудесно и замечательно, но монстры-то живут в реальном мире. Только здесь ты можешь понять, на что годишься. Если бы я кое-чего не знала, то мог бы поклясться, что в голосе ее прозвучало сомнение. - Глупые мысли, - высказался Манджиро. - Если она продолжит так думать, то погубит не только себя, - мужчине не нравилось, что этот ребенок может стать причиной боли Сенджу. — Ты здорово орудуешь этим ножом! — восхитилась я. — Думаешь? — Любой, кто сумел проехаться верхом на фурии, молодец, по-моему. В этой тьме я ничего не видела, но подумала: может, она улыбнулась. — Знаешь, — сказала Аннабет, — пожалуй, я расскажу тебе… одну забавную штуку, когда снова сядем в автобус… Не знаю, что уж там она собиралась рассказать, но ее прервало настойчивое «ту-ту-ту», как будто сова подавала сигнал бедствия. — Эй, — крикнул Гроувер, — на моих дудочках все еще можно играть! Если я вспомню следопытскую песню, то мы выберемся из этого леса! Он выдул еще несколько нот, однако мелодия подозрительно напоминала Хилари Дафф. - Сатиры могут находить нужную дорогу? - поинтересовался Такеоми. Он не помнил, упоминалось ли подобное в мифах, что прочитал. - Конечно могут! - возмутился Гермес. - Мифичный джепиес, - шепотом сказал Ран. Те, кто его слышал, подавили смешки, дабы не привлекать к себе внимания. Вместо того чтобы ловко пробираться вперед, как то и подобает следопыту, я тут же врезалась в дерево, и на лбу у меня вскочила шишка величиной с кулак. Можете добавить к списку сверхъестественных способностей, которыми я не обладала, инфракрасное зрение. - Это было бы уже слишком, - веселился Вакаса, пока остальные машинально потирали лбы, хотя и знали, что ощущали боль Сенджу, а не свою собственную. За этим было довольно интересно, даже смешно, наблюдать. - Очень смешно, - недовольно пробурчал Харучие. - Ну, ничего не могу с этим поделать, - ухмыльнулся Белый Леопард. Он также предвкушал будущие события. Разумеется, ему не по душе боль, через которую прошла младшая Акаши, но Имауши будет наслаждатся, наблюдая за страданиями остальных, даже, если тоже будет испытывать физические мучения Сенджу. - Мне не нравится твое выражение лица, - заявил Такеоми своему бывшему другу и товарищу по банде. - И почему это? - задал вопрос собеседник старшего брата Таласы. - Ты слишком довольный! - воскликнул в ответ советник Бонтен. - Чуть позже поймешь, причину, моей радости, - свысока молвил Вакаса. - Может, продолжим чтение? - резко сменил тему мужчина с палочкой от данго во рту. Еще примерно с милю я постоянно спотыкалась, чертыхалась и, в общем, чувствовала себя донельзя жалкой, но тут вдруг увидела впереди свет, напоминавший неоновую вывеску. И унюхала запах съестного. Жареного, жирного, аппетитного. Внезапно я поняла, что не ела ничего не полезного для здоровья с того самого момента, когда попала на Холм полукровок, где нас кормили виноградом, хлебом, сыром и кусочками постного мяса, которые нимфы жарили на углях. Теперь мне до смерти захотелось двойной чизбургер. - Не думаю, что в лесу они найдут чизбургер, - нахмурился Коконой. - Может кто-то на природе пикник устроил? - предположил Мочизуки. - Возможно, - сказал Хаджиме, но в глубине души он знал, что что-то здесь не чисто. Мы продолжали идти вперед, пока не увидели между деревьями пустынное двухполосное шоссе. На другой стороне находилась запертая бензоколонка, украшенная потрепанной афишей какого-то фильма 90-х годов, и открытое заведение, бывшее источником неонового света и приятного запаха. - Хм, - задумчиво отреагировал Майки. - Что-то не так, босс? - спросил Ран главу Бонтен. - Пока ничего, - отмахнулся Сано, не спеша делиться своими подозрениями. Это оказалась не закусочная быстрого питания, как я надеялась. Перед нами была одна из придорожных сувенирных лавок, где продаются всякие диковины вроде фламинго, которых можно установить на лужайке перед домом, деревянных индейцев, бетонных гризли и тому подобное. Главное здание представляло собой длинный низкий склад, окруженный несколькими акрами скульптуры. Неоновую вывеску над входом мне прочесть не удалось, поскольку если моей дислексии не по зубам даже обычный английский, то неоновый красный курсив — тем более. Некоторые из гостей Мойр огорченно вздохнули. Им было жаль Сенджу из-за дислексии. Они решили после чтения узнать намного больше об этой болезни. Возможно найдеться способ помочь людям с подобной проблемой, в память об Акаши. Для меня вывеска гласила: «ANTYU MES GDERAN COMEN MEPROUIM». — Какого черта это значит? — спросила я. - Чего? - непонял Харучие. - Это всегда так плохо для наших детей? - поинтересовался у Судеб лорд Гермес. - Да, - дала односложный ответ Антропос. Другие понятия не имели, как вообще выжывали люди с подобной проблемой. - Бедная Сенни, - прошептал старший Хайтани. — Не знаю, — откликнулась Аннабет. Она взахлеб читала книги, поэтому я даже позабыла, что она тоже страдает дислексией. — «Кабачок садовых гномов тетушки Эм», — перевел Гроувер. - Хорошо, что с ними есть мистер Андервуд, - произнес Какучо. - Согласен, - поддержал его Риндо. По обе стороны от входа, в соответствии с рекламой, стояли два бетонных садовых гнома — уродливые бородатые коротышки, улыбавшиеся и махавшие руками так, словно их собирались сфотографировать. Я перешла дорогу, ведомая запахом гамбургеров. Тритон и Посейдон напряглись на своих местах. — Эй… — предупредил Гроувер. — Внутри свет, — заметила Аннабет. — Может, там открыто. — Это закусочная, — жизнерадостно произнесла я. — Закусочная, — согласилась она. — Вы что, оба спятили? — спросил Гроувер. — Странное это место. Мы дружно не обратили внимания на его слова. - Странно это, - заметил Такеоми, начиная волноватся за сестру. Перед входом высился целый лес статуй: бетонные животные, бетонные дети, даже бетонный сатир, играющий на дудочке, отчего Гроувера передернуло. — Бла-ба-ба! — заблеял он. — Похож на моего дядю Фердинанда. - Нет..., - выдохнул наследник Атлантиды, а его отец сидел так, что был похож на мраморную статую. Однако, поведения двух божеств никто не заметил, поэтому от комментария Гроувера в комнате послышались смешки. Мы остановились у дверей главного здания. У Рана по спине пробежали мурашки. Он уже желал крикнуть, чтобы дети уходили оттуда, но в последнюю минуту сдержался. - Что с тобой? - заметив состояние брата, задал вопрос Риндо. - У меня плохое предчувствие, - сказал старший Хайтани. - Насколько плохое? - напряженно поинтересовался младший мужчина. - Настолько плохое, что хочеться орать благим матом, - выдохнул от ощущаемого стресса Ран. — Не стучите, — взмолился Гроувер. — Я чую монстров. — После фурий у тебя нос заложило, — сказала Аннабет. — Лично я чувствую только запах бургеров. Вы что, не проголодались? — Мясо! — презрительно фыркнул Гроувер. — Я вегетарианец. — Ты ешь сыр, энчиладу и алюминиевые банки, — напомнила я ему. — Это все не мясное. Слушайте, давайте уйдем отсюда. Эти статуи… смотрят на меня. Веселье пропало из залов Мойр. Теперь все осознали неестественность всего происходящего, и на душе образовалась тяжесть. Тут дверь заскрипела, отворилась, и на пороге появилась высокая женщина со Среднего Востока — по крайней мере, я предположила, что она со Среднего Востока, поскольку на ней был длинный черный халат, скрывавший все, кроме рук, а голову целиком закрывала вуаль. Из-под черной кисеи блестели только глаза. Смуглые, кофейного оттенка руки выглядели старыми, но были ухоженными и наманикюренными, поэтому я представила себе, что вижу бабушку, сохранившую следы былой красоты. Лорд Посейдон сорвался с местаю Мужчина был напуган и в гневе. Он боялся за свою дочь и злился на себя и Афину за существование монстра, с которым столкнулась только что Сенджу. Возможно, он и знал об этом случае, но слышать об этом не было никакого желания. Первым отреагировал Гермес. Он создал путы, что обмотались вокруг его дяди, не давая что-то сделать. Лорд Тритон схватил отца за плечи и усадил на место. - Это уже в прошлом, успокойся. Все нормально, все хорошо, - зашептал на ухо царя Атлантиды ее принц. Разумом Бог Морей понимал правдивость слов своего сына, только вот сердце протестует. Оно не желает мириться с этим. Оно жаждет действовать. - На перерыве мы уйдем и вы сами удостоверитесь в чесности моих слов, - снова зашептал Тритон. Смертные были шокированы внезапной вспышкой Посейдона. Они не понимали, почему он так отреагировал на женщину. Хотя некоторые догадываються, что с этой "леди" что-то не так. В акценте ее тоже слышались слабые восточные нотки. — Уже поздно гулять одним, дети мои, — сказала она. — Где ваши родители? — Они… хм… — начала Аннабет. — Мы сироты, — сказала я. - Неплохая лежь, - молвил Такеоми. - Хм, - вырвалось у Вакасы. Старший Акаши недовольно на него покосился. — Сироты? — спросила женщина. Слово прозвучало в ее устах каким-то незнакомым, чужим. — Но мои дорогие! Этого не может быть! — Мы отбились от нашего каравана, — пояснила я. — Бродячего циркового каравана. Инспектор манежа сказал, что, если мы заблудимся, ждать его возле бензоколонки, но он мог и забыть, а может, имел в виду другую бензоколонку. Так или иначе, мы потерялись. Чем это так пахнет? - Сенжу тогда не умела лгать, - самодовольно произнес Имауши. - И ты, Такеоми, знал бы это, если б только поинтересовался, - упрекнул мужчину Белый Леопард. Это разозлило советника Бонтен. - Ах ты..., - начал было брат Таласы, но его остановили. - Довольно! - приказала Клото. - Никаких драк в наших залах! - добавила Лахесис. Смертные успокоились и сели обратно на свои места, с которых в запале успели вскочить. — О, мои дорогие! — воскликнула женщина. — Да входите же, бедные дети. Я тетушка Эм. Идите прямо в заднюю часть склада. Там как раз приготовлена еда. - Какое странное имя, - задумчиво молвил Риндо. - Какое фальшивое поведения, - сузил свои глаза от дурного предчувствия Ран. Поблагодарив ее, мы вошли. — Бродячий цирк? — пробормотала Аннабет. — Всегда надо иметь наготове стратегический план. — Мозги у тебя рыбьи, вот что. - У нее хоть какая-то идея была, в отличие от тебя, - возмутился Харучие. Внутри склада тоже стояли статуи: люди в различных позах и одеждах, с разными выражениями на лицах. Я подумала, что надо иметь немаленький сад, чтобы поставить там эти статуи, так как все они были в натуральную величину. Но прежде всего, конечно, я думала о еде. Можете называть меня идиоткой, что я вот так вперлась в дом незнакомой женщины только потому, что была голодна, но иногда я склонна совершать импульсивные поступки. Плюс к этому вы никогда не чувствовали, как пахнут бургеры тетушки Эм. Благоухание их было подобно наркозу в кресле дантиста — ты начисто забывал обо всем. Я решительно не обращала внимания на нервные поскуливания Гроувера, на то, что статуи, казалось, провожают меня глазами, или на то, что тетушка Эм заперла за нами дверь. - Она понимает понимает, что что-то не так, но все равно идет туда? - неверяще спросил Какучо. - На нее воздействуют чем-то, - постановил Майки. - Но она обычная смертная, - возразил Санзу. - Согласен с розововолосым, - сказал Мочизуки. Глава Бонтен только посмотрел на них тяжелым взглядом. - Она монстр, - шепотом произнес Коконой, собирая по кусочкам информацию, что стала им доступной. Теперь ему остаеться понять, какой именно тип монстра постал перед младшей Сенджу. Я хотела только поскорей добраться до еды. И конечно же, в задней части склада находилась закусочная: прилавок быстрого обслуживания с грилем, фонтанчиком содовой, микроволновкой и торговым автоматом с сырными начо. Все, что душе угодно, плюс несколько металлических столиков для пикника. — Присаживайтесь, пожалуйста, — пригласила тетушка Эм. — Потрясающе, — сказала я. — Но… — продолжал упрямиться Гроувер, — у нас нет денег, мэм. Прежде чем я успела пихнуть его локтем в ребра, тетушка Эм заявила: — Нет, нет, дети. Никаких денег. Это ведь особый случай. У меня всегда найдется приют таким хорошеньким сиротам. А вот на этих словах напряглись уже все. - Никто не предлагает еду просто так, тем более, магазины, - нервно проговорил Какучо. — Спасибо, мэм, — отозвалась Аннабет. Тетушка Эм застыла, словно Аннабет сделала что-то неприличное, но тут же снова расслабилась и оживилась, поэтому я решила, что мне просто померещилось. — Все в полном порядке, Аннабет, — сказала она. — У тебя такие красивые серые глаза, детка. Только потом я задумалась, откуда она узнала, как зовут Аннабет, ведь мы даже не представились. - Определенно монстр, - констатировал факт Риндо. - Убирайтесь оттуда, - со страхом в голосе пробормотал Такеоми. Наша хозяйка скрылась за прилавком и стала готовить. Не успели мы опомниться, как она поставила перед нами пластиковые подносы с горой наваленных на них двойных чизбургеров, а также ванильными коктейлями и картофелем фри. Я одним духом заглотила половину бургера. Аннабет прихлебывала коктейль. Гроувер пододвинул к себе картофель фри и с жадностью посмотрел на провощенную бумагу, которой был устлан поднос, но все еще слишком нервничал, чтобы приступить к еде. — Что это там за шипение? — спросил он. Я прислушалась, но ничего не услышала. Аннабет покачала головой. — Шипение? — спросила тетушка Эм. — Возможно, ты слышишь, как кипит масло. Острый же у тебя слух, Гроувер. — Я принимаю витамины. Для улучшения слуха. — Замечательно, — сказала тетушка Эм. — Но не обращай внимания, расслабься, пожалуйста. - Мои нервы на пределе, - пробормотал Коконой. - Не только твои, - молвил Какучо и кивнул головой в сторону остальных гостей Мойр. Сама тетушка Эм ничего не ела. Она так и не сняла своего головного убора, даже когда готовила, и теперь села, сплетя пальцы, и стала внимательно следить за тем, как мы едим. Всегда немного не по себе, когда кто-то пялится на тебя, а ты даже не видишь его лица, но после бургера я пребывал в сытом и слегка сонном состоянии, поэтому решила, что будет достаточно перекинуться с нашей хозяйкой парой слов. — Значит, вы продаете гномов? — сказала я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал заинтересованно. — О да, — ответила тетушка Эм. — А также животных. И людей. Все для сада. Скульптура, знаете ли, очень популярна. — И как идет дело на этом шоссе? — Не так чтобы очень. С тех пор как построили скоростную магистраль… большинство машин тут не ездит. Поэтому я должна быть особенно обходительна с каждым клиентом. Я ощутила покалывание в шее, будто кто-то смотрит на меня сзади. Но, обернувшись, увидела, что это всего лишь скульптура молодой девушки с рождественской корзиной. Проработка была детальнейшая — намного лучше, чем у большинства садовых скульптур. Но меня поразило ее лицо. Оно было ошеломленным, если не сказать — исполненным ужаса. - Если Сенджу все жто замечает, то почему она не обращает особого внимания? - спросил Риндо, пытаясь скрыть волнение в голосе. - Она не может, - напряженно ответил лрд Гермес. - Почему? - задал вопрос Манджиро. - Потому, что на нее влияют магией: путают сознание, сбивают с толку инстинкты, затупляют мышление и так далее, - пояснил лорд Тритон. — Ах, — печально вздохнула тетушка Эм. — Вы, наверное, обратили внимание, что некоторые из моих созданий вышли не совсем удачно. Есть определенные недостатки. Поэтому они не продаются. Труднее всего даются лица. Всегда лица. — Вы сами делаете статуи? — спросила я. — О да. Когда-то у меня были две сестры, которые помогали мне в деле, но они скончались, и теперь тетушка Эм одна. Со мной только мои скульптуры. Вот почему я и продолжаю делать их, понимаете. Это — моя компания. Печаль в ее голосе была так глубока и так неподдельна, что я поневоле прониклась жалостью к ней. Аннабет отставила еду. Наклонилась вперед и переспросила: — Две сестры? - Почему на Аннабет эта магия не действует? - возмутился Санзу. - Действует, но слабо, - возразила Клото. - Просто дочь Афины не ее основная цель, - добавила Антропос. После ее слов, в комнате образовалась гробовая тишина. — Это ужасная история, — сказала тетушка Эм. — На самом деле не очень-то детская. Видишь ли, Аннабет, когда-то давно одна дурная женщина приревновала меня, я была тогда еще молодой. У меня был… приятель, ну, понимаешь, и эта дурная женщина решила нас разлучить. Она спровоцировала ужасный несчастный случай. Сестры поддерживали меня. Они разделили со мной мою злую судьбу, пока могли, но в конце концов скончались. Растаяли как дым. Я единственная осталась в живых, но какой ценой. Какой ценой! - Нет..., - шокировано выдохнул Такеоми. У него были подозрения, что это может быть за монстр, но он не желал в это верить. - Что? В чем дело? - не понял реакцию своего брата Харучие. - Потом, - отмахнулся от мужчины старший Акаши. Я не совсем понимала, что она имеет в виду, но ее горе опечалило и меня. Веки мои наливались тяжестью, после плотного ужина клонило в сон. Бедная старая дама. Кому захотелось обидеть столь доброе создание? — Сенджу! — Аннабет трясла меня, чтобы привлечь мое внимание. — Нам, наверное, надо идти. Инспектор манежа заждался. - Послушай ее и уходите оттуда! - воскликнул советник Бонтен. - Слишком поздно, - холодно заявил Посейдон. - Что это за монстр, которого вы так страшитесь? - непонимающе поинтересовался Мочизуки. Голос у нее был напряженный. Я не могла понять почему. мГроувер жевал салфетки с подноса, однако, если тетушке Эм это и показалось странным, она ничего не сказала. — Такие красивые серые глаза, — снова обратилась она к Аннабет. — Лично я уже давно не видела таких серых глаз. Посейдон только крепче сжал свой трезубец в руке. Она протянула руку, словно чтобы погладить Аннабет по щеке, но та резко встала. — Нам действительно пора. — Да! — Проглотив последнюю салфетку, Гроувер тоже встал. — Инспектор манежа ждет! Пора! Мне уходить не хотелось. Я чувствовала себя как сытый кот. К тому же тетушка Эм такая замечательная! Я хотела еще побыть с нею. - Цель монстра — Сенджу, - заявил Ран, что только ухудшило атмосферу в комнате. - Но почему именно она? - отозвался Риндо. — Прошу вас, дорогие мои, — умоляющим тоном произнесла тетушка Эм. — Мне так редко удается побыть с детьми. Прежде чем уйти, не могли бы вы по крайней мере попозировать мне? — Попозировать? — с опаской переспросила Аннабет. — Для фотографии. Я использую ее, когда буду работать над новой скульптурной группой. Дети так популярны. Все любят детей. — Думаю, что ничего не получится, мэм. — Аннабет переминалась с ноги на ногу. — Перси, пошли… — Конечно, получится, — возразила я. Аннабет раздражала меня тем, что так свысока, так грубо разговаривает со старой дамой, которая только что бесплатно накормила нас. — Только одну фотографию, Аннабет. Что в этом плохого? — Ну же, Аннабет, — промурлыкала хозяйка. — Что в этом плохого? - Много что! - резко сказал Тритон. Аннабет это явно пришлось не по вкусу, но она позволила тетушке Эм сопроводить нас к входной двери в сад скульптур. Тетушка Эм подвела нас к скамье рядом с каменным сатиром. — А теперь, — сказала она, — я вас правильно рассажу. Думаю, молодой человек будет посередине, а две барышни — по бокам. — Не слишком хорошее освещение для фотографии, — заметила я. — О нет, — улыбнулась тетушка Эм, — света предостаточно. Во всяком случае, мы ведь увидим друг друга. - Так, что это за монстр? - вновь спросил Мочизуки. - Вгреческих мифах только одна женщина на букву "М" может превращать в камень все живое, - угрюмо произнес Такеоми. - Кто? - осведомился Какучо, но ему не сказали, а молча кивнули головой на книгу. — Где же ваша камера? — спросил Гроувер. Тетушка Эм отступила на шаг назад, словно заранее любуясь удачным снимком. — Как я уже говорила, лицо — самое трудное. Ну-ка, постарайтесь улыбнуться мне, все, все, пожалуйста. Улыбочку пошире. Гроувер бросил взгляд на бетонного сатира рядом с ним и пробормотал: — Вылитый дядя Фердинанд! — Гроувер, — неодобрительно произнесла тетушка Эм, — ну-ка посмотри сюда! Камеры у нее в руках не было. — Сенджу… — позвала Аннабет. Я инстинктивно встрепенулась, прислушиваясь к Аннабет, но в то же время перебарывая сонливость, навеянную полным желудком и убаюкивающим голосом старой дамы. - Давай, малышка, выбирайся из под влияния магии, - подбадривал Таласу Ран. - Она тебя не слышит, - напомнил мужчине его брат. — Подождите минутку, — сказала тетушка Эм. — Никак не удается хорошенько разглядеть вас сквозь эту проклятую накидку… — Сенджу, что-то не так, — настойчиво повторила Аннабет. — Не так? — переспросила тетушка Эм, потянувшись, чтобы снять с головы накидку. — Совсем наоборот, дорогая. Сегодня вечером у меня собралась такая благородная компания. Что же не так? — Это и есть дядя Фердинанд! — тяжело выдохнул Гроувер. — Не смотрите на нее! — крикнула Аннабет. Одним движением она нахлобучила свою бейсболку «Янкиз» и исчезла. Ее невидимые руки столкнули Гроувера и меня со скамьи. Оказавшись на земле, я увидела перед собой обутые в сандалии ноги тетушки Эм. Я слышала, как Гроувер поспешно пробирается в одном направлении, Аннабет — в другом. Но меня слишком разморило, чтобы я могла сдвинуться с места. Затем над головой раздался скрипучий, режущий ухо звук. Я подняла взгляд на руки тетушки Эм, которые стали шишковатыми и мозолистыми, вместо ногтей на них выросли острые бронзовые когти. Я едва не перевела взгляд выше, но откуда-то слева Аннабет пронзительно выкрикнула: — Нет! Не надо! Тут я услышала еще более неприятный звук трущихся друг о друга крохотных змей, прямо над собой, там… там… где должна была находиться голова тетушки Эм! — Беги! — проблеял Гроувер. - Сенджу! - крикнули смертные все разом. - Что это, блядь, такое?! - с паникой в голосе спросил Санзу. Он боялся за свою сестру. Так сильно боялся, и корил себя, что не был рядом, когда она в этом нуждалась. Я услышала, как он мчится по гравию, вопя «Майа!», чтобы запустить свои крылатые туфли. Я не могла шевельнуться. Уставившись на шишковатые, когтистые лапы тетушки Эм, я пыталась сбросить сонное оцепенение, в которое повергла меня старуха. — Какая жалость — навеки исказить прекрасное молодое лицо, — успокаивающе произнесла она. — Останься со мной, Сенджу. Тебе всего-то нужно посмотреть на меня. - Отстань от нее! - крикнул Такеоми. - Вы спрашивали, что она за монстр? - риторично заговорил Вакаса. - Что ж, мадам Эм на самом деле являеться Медузой Горгоной. Заявление Имауши оставило людей в дрожащем состоянии. Те, кто догадывался, что это за монстр, сумели немного взять себя в руки, а те, кто не знал и понятия не имел — просто остолбенели от паники. Я старалась перебороть в себе стремление повиноваться. Я посмотрела в сторону и заметила стеклянную сферу — шар-гляделку из тех, что люди ставят у себя в саду. И в оранжевом стекле увидела смутное отражение тетушки Эм: вуаль сползла с ее головы, открыв мерцающие, бледные очертания лица. Волосы ее шевелились, извиваясь, как змеи. Тетушка Эм. Тетушка «М». Как я могла оказаться такой болванкой? «Думай, — приказала я себе. — Как погибает Медуза в греческих мифах?» Но мысли не слушались меня. Что-то подсказывало мне, что в мифе Медуза спала, когда на нее напал Персей. Но сейчас она совсем даже не спала. Она могла сию секунду исполосовать мне лицо когтями, стоило ей только захотеть. — Сероглазая сотворила это со мной, Сенджу, — сказала Медуза самым обычным голосом, вовсе не напоминавшим о монстрах. Наоборот, звуки его призывали меня взглянуть вверх, посмотреть в лицо бедной старой бабушке. — Мать Аннабет, проклятая Афина, превратила меня из красивой женщины в это чудовище. — Не слушай ее! — Крик Аннабет донесся откуда-то из сада скульптур. — Беги, Сенджу! — Молчать! — злобно прорычала Медуза. Затем голос ее снова перешел на умиротворяющее мурлыканье. — Теперь ты должна понять, почему я должна уничтожить эту девчонку, Сенджу. Она — дочь моего врага. Я сотру ее скульптуру в порошок. Но тебе, дорогая Сенджу, тебе не придется страдать. — Нет, — пробормотала я, стараясь подняться. — Ты что, действительно хочешь помочь богам? — спросила Медуза. — Ты хоть понимаешь, что ожидает тебя во время этих глупых поисков, Сенджу? Что случится, если ты доберешься до царства мертвых? Не будь пешкой в руках богов, моя дорогая. Тебе намного больше пойдет быть статуей. И не так больно. Не так больно… Я на мгновение задумала над этой возможностью. Все, что знала до сих пор, было болью, в той или иной мере. Такеоми не обращает на меня внимания, Хару ненавидит все, что связано со мной, мама же живет с отчимом, который регулярно причиняет боль, а теперь еще и благодаря кровному отцу, за мной всю жизнь будут охотится монстры, а боги — использовать ради идиотских квестов. Стоит ли вообще жить в таком случае? Может, действительно, проще открыть глаза и стать статуей? - Нет, нет-нет-нет-нет-нет..., - повторяла, словно молитву, семья Сенджу. Они были в ужасе от того, какой вред причинили своими безразличием, ненавистью и неуместным гневом, отрешоностью и не вмешательством. - Пожалуйста, Сенджу..., - что собирался попросить Харучие неизвестно, но его выражение лица было отчаянным. — Сенджу! Я услышала позади себя оглушительное жужжание, будто на меня с неба падала двухсотфунтовая пташка. — Нагнись! — возопил Гроувер. Это вывело меня из угрюмых мыслей. Обернувшись, я увидела в ночном небе сатира, отвесно пикировавшего на своих крылатых кроссовках и держащего в руках ветку дерева размером с бейсбольную биту. Он крепко зажмурился и судорожно дергал головой. Ориентировался Гроувер только с помощью слуха и обоняния. — Нагнись! — завопил он снова. — Я ее достану! Это окончательно вернуло меня в состояние боеготовности. Зная Гроувера, я была уверена, что достанется не Медузе, а мне. Я нырком откатилась в сторону. Бух! Сначала я вообразила, что это Гроувер врезался в дерево. Затем услышала разъяренное рычание Медузы. - Молодец, Гроувер! - крикнул похвалу Ран. — Жалкий маленький сатир, — проревела она, — я добавлю тебя к своей коллекции! — Это за дядю Фердинанда! — завопил в ответ Гроувер. Я попыталась поскорее отползти на четвереньках и спрятаться среди скульптур; между тем Гроувер снова ринулся вниз. Трах-ба-бах! Медуза взревела, ее змеиная шевелюра зашипела и стала брызгать ядовитой слюной. Совсем рядом со мной голос Аннабет позвал: — Сенджу! Я подпрыгнула так высоко, что чуть было не перемахнула через садового гнома. Люди и боги ощутили физический дискомфорт от акробатики Таласы, но проигнорировали его, ведь были заняты переработкой своих психологический реакций. — Черт! Осторожнее! — Аннабет сняла бейсболку «Янкиз» и сделалась видимой. — Ты должна отрубить ей голову. — Что? Ты спятила? Надо поскорей убираться отсюда. — Медуза — грозный враг. Это воплощенное зло. Я бы и сама ее убила, но… — Аннабет сглотнула, словно собиралась сделать непростое признание. — Но твое оружие лучше. Кроме того, я и близко не могу к ней подойти. Она разорвет меня в клочья из-за моей матери. А ты… у тебя есть шанс. — Что? Я не могу… — Хочешь, чтобы она и дальше превращала невинных людей в скульптуры? Она указала на изваяние двух влюбленных — превращенные в камень мужчина и женщина стояли обнявшись. - Она издевается?! - гневно спросил Риндо. - Это была грязная манипуляция с ее стороны и все ради того, чтобы не подставлять свою шкуру! - категорично заявил Какучо. У лорда Посейдона зашевелились жевалки от того, как сильно он сжал челюсть. Аннабет схватила с ближайшего пьедестала зеленый шар-гляделку. — Отполированный щит был бы лучше. — Она критически осмотрела сферу. — Выпуклая поверхность создаст некоторое искажение. Размеры отражения будут изменены за счет фактора… — Будь добра, выражайся яснее. — Я и так ясно выражаюсь! — Она швырнула мне стеклянный шар. — Просто смотри на нее в зеркало. И никогда — прямо! — Эй, ребята, — раздался откуда-то сверху голос Гроувера. — Похоже, она в отключке! Тут же раздался рев. — Прошу прощения, — поправился Гроувер, приготовившись перелететь с ветки на ветку. — Поторапливайся, — велела мне Аннабет. — У Гроувера, конечно, отличный нюх, но рано или поздно он грохнется на землю. Я вытащила ручку и снял колпачок. Бронзовое лезвие вытянулось у меня в руке. Я двинулась на звук, издаваемый шипящими и брызгающими ядовитой слюной волосами Медузы. При этом я не отрывала глаз от стеклянного шара — так, чтобы видеть только отражение Медузы, а не ее саму. И вот она появилась в зеленом стекле. Гроувер собирался еще раз атаковать ее с помощью своей биты, но на сей раз пролетел чуть ниже, чем надо. Медуза вырвала у него палку, и, сбившись с курса, Гроувер с болезненным «уххх!» рухнул в объятия каменного гризли. Медуза уже собиралась броситься на него, но я завопила: — Эй, ты! И стала наступать на нее. Это было не просто, учитывая, что приходилось одновременно держать меч и стеклянный шар. Если бы она напала на меня, то мне пришлось бы нелегко. Но она позволила мне приблизиться — двенадцать футов, десять. Теперь я видела отражение ее лица. Оно наверняка не было таким уж страшным. Зеленые переливы стеклянного шара искажали его пропорции. — Ты ведь не причинишь вреда старой женщине, Сенджу, — тихо и проникновенно, нараспев произнесла Медуза. — Знаю, что не причинишь. Я заколебалась, завороженная лицом, чье отражение видел в зеленом стекле, и горящими глазами, которые, казалось, вот-вот прожгут стеклянную преграду. Руки мои ослабели. — Сенджу, не слушай ее! — простонал Гроувер, до сих пор пребывавший в объятиях каменного гризли. — Слишком поздно, — прокаркала Медуза. - Осторожнее! - Берегись! - Сенджу! - Нет! - Сенни! - Сестра! Повсюду слышался хор криков. Каждый находился в страхе за жизнь маленькой девочки, которая всем дорога по-своему, или стала дорогой. И метнулась ко мне, выставив вперед когтистые лапы. Взмахнув мечом, я услышала отвратительный хлюпающий звук, затем шипение, словно ветер вырвался из пещеры, — монстр распадался на части. Что-то упало на землю прямо мне под ноги. Из последних сил я старалась не смотреть. Сквозь носок я почувствовала мокрое тепло — умирающие змейки тыкались мне в ноги. — Вот черт, какая мерзость, — всхлипнул Гроувер. Его веки были по-прежнему плотно зажмурены, но я догадывалась, что он слышит шипение и чует смрад. — Супермерзость. Послышались облегченные выдохи. - Все закончилось, - устало произнес Вакаса. - Я так не думаю, - возразил мужчине Коконой. Его чутье подсказывает, что маленькая химе что-то сделает. Ко мне подошла Аннабет. В руках она держала черную вуаль Медузы и пристально глядела в небо. — Не двигайся, — велела она мне. Осторожно, очень осторожно Аннабет опустилась на колени, завернула голову чудовища в черный клок материи, затем подняла ее. С головы сочилась зеленая жидкость. — Ты в порядке? — спросила меня Аннабет. Голос ее дрожал. — Да, — решиллась ответить я, хотя чувствовала, что вот-вот выблюю свой двойной чизбургер. — Но почему не… почему голова не исчезла? - Меня это тоже интересует, - пробормотал Мочизуки. - Зеленая кровь? - недоверчиво переспросил сам себя Харучие. — Когда ты отсек ей голову, она стала военным трофеем, — объяснила Аннабет. — Точно так же, как твой рог Минотавра. Но не разворачивай голову. Она до сих пор может обратить тебя в камень. - Не плохой трофейчик, - иронично сказал Ран. - А долго подобный трофей может храниться? - с искренним любопытством спросил Риндо. - Особо никто не проверял, - ответил лорд Тритон, который продолжал быть внимательным по отношению к отцу. Ведь, то, что он расслабился, еще ничего не гарантирует. Гроувер со стоном высвободился из объятий гризли. На голове у него красовался здоровенный шрам. Зеленая кепка свисала с одного из маленьких рожек, а бутафорские ноги слетели с копыт. Волшебные туфли беспомощно хлопали крыльями вокруг его головы. - Бедный Гроувер, - пожалел сатира Какучо. — Ну ты и ас! Прямо Красный Барон, — сказала я. — Хорошо сработано, парень. Сатир выдавил из себя натянутую улыбку. — Ну, веселого мало. Конечно, дубасить ее веткой было забавно. Но попасть в лапы бетонного медведя — не слишком большое удовольствие. Это уже не смешно. Он поймал свою крылатую обувку. Я надела колпачок на меч. После чего мы втроем, пошатываясь, побрели к складу. За стойкой мы нашли старые целлофановые пакеты и два раза обмотали ими голову Медузы. Затем швырнули ее на стол, за которым ужинали, и расселись вокруг, слишком вымотанные, чтобы говорить. — Так что же, за это чудище мы должны благодарить Афину? — наконец спросила я. — На самом-то деле — твоего папочку. — Аннабет обожгла меня недобрым взглядом. — Что, не помнишь? Медуза была подружкой Посейдона. Они решили встретиться в храме моей матери. Вот почему Афина превратила ее в чудовище. Медуза и две ее сестры, которые помогли ей проникнуть в храм, стали тремя Горгонами. Вот почему Медуза была готова разорвать на кусочки меня, но хотела, чтобы вы сохранились в образе прекрасных статуй. Она, должно быть, по-прежнему считает твоего папочку таким сладеньким. Может, ты напомнила ей его? — Так это я виновата, что мы встретили Медузу?! — Мое лицо запылало. Аннабет выпрямилась. — Аннабет, это просто фотография, — передразнила она, бездарно подражая моему голосу. — Что в этом плохого? — Брось, — ответила я. — Ты просто невыносима. - Кто с кем переспал не важно, ведь это не превращает кого-то в монстра, который будет охотиться на твоих детей, - саркастично молвил Санзу. Морские божества заинтересовано посмотрели на брата Сенджу, но ничего не сказали. - Они как кошка с собакой, - описал поведение Таласы и Аннабет Такеоми. - Для них это норма, - раздраженно выдохнул Вакаса. — А ты — несносна. — А ты… — Эй! — вмешался Гроувер. — От вас двоих у меня разболелась голова, а у сатиров никогда не бывает мигреней. Что будем делать с этим? Я уставилась на завернутую в мешки голову. Одна из змеек высовывалась в дырку в целлофане. Надпись на пакете гласила: «Благодарим за покупки». Я злилачь, но не на Аннабет и ее мамочку, а на всех богов сразу за то, что они втянули нас в этот поиск и в первый же день устроили нам две такие потасовки. Такими темпами мы никогда не доберемся до Лос-Анджелеса живыми, не говоря уж про летнее солнцестояние. Что сказала Медуза? «Не будь пешкой в руках богов, дорогой. Тебе намного больше пойдет быть статуей». - К чему она это вспомнила? - недоумевал Коконой. - Она что-то задумала, - ответил ему Манджиро. Лорд Гермес, внезапно для всех, рассмеялся. - Что тебя так насмешило? - поинтересовался Посейдон с предельно вежливым выражением лица. - Посылка! - воскликнул олимпиец, и все бессмертные рассмеялись. - Это было опасно! - возмутился Имауши. Но, через несколько минут, мужчина ухмыльнулся. - Что происходит? - с непониманием ситуации задал вопрос Ран. Бог воров отсмеялся и продолжил чтение, тем самым отвечая старшему Хайтани. — Сейчас вернусь. — Я встала и направилась к выходу. — Сенджу, — крикнула мне вдогонку Аннабет, — что ты задумала? Я добралась до задней части склада, где нашла кабинет Медузы. В ее гроссбухе значились шесть последних посылок — морским путем в царство мертвых, для украшения сада Персефоны и Аида. Судя по фрахтовочному счету, финансовое представительство подземного мира находилось по адресу: «Звукозаписывающая студия ДОА», Западный Голливуд, Калифорния. Я сложила счет и опустила его в карман. В кассе я нашла двадцать долларов, несколько золотых драхм и пакеты для отправки посылок ночным экспрессом Гермеса — к каждому прилагался небольшой кожаный мешочек для монет. Я перерыла весь офис, пока не наткнулась на ящик нужного размера. Вернувшись к столу для пикника, я упаковала голову Медузы в ящик и заполнил бланк посылки: - Куда она собралась отпрявлять посылку? - отозвался Майки. Богам Гора Олимп 600-й этаж Эмпайр-стейт-билдинг Нью-Йорк с наилучшими пожеланиями от Сенджу Таласы Джексон В залах Трех сестер образовалась потрясенная тишина. — Им это не понравится, — предупредил Гроувер. — Они подумают, что ты слишком заносчивая. Я сунула в мешочек несколько золотых драхм. Как только я закрыла его, раздался звук, напоминающий щелчок кассового аппарата. Затем моя посылка воспарила над столом и исчезла, словно растворилась в воздухе. — А я на самом деле заносчивая, — сказала я. И посмотрела на Аннабет, провоцируя ее на критическую реплику. Она ничего не сказала. По всей видимости, смирилась с фактом, что я лучше, чем она, умею «поддеть» олимпийцев. — Пойдем, — пробормотала Аннабет, — надо составить новый план. - И это одна из причин, почему Сенджу мой любимый полубог, - с ухмылкой произнес Гермес.