Игрушки

Великий Дом Харконнен имеет несколько больших резиденций на Гьёди-Прайм и с десяток дворцов поменьше на других планетах, поэтому жениха Фейд-Раута находит далеко не сразу. Небезосновательно опасаясь за сохранность тушки Атрейдеса, его прячут, а ведь на-барону всего лишь интересно посмотреть на того, с кем ему предстоит жить и править. Фейду весьма интересно. Что такого особенного в этом юном Атрейдесе, что барон решил оставить его в живых и оставить последнему представителю поверженного Дома его высокий статус и прежний титул? Дворцовые рабы ничем не помогают в поисках. Они боятся молодого на-барона до нервных судорог, но преданы барону ныне правящему. В ответ на интересующий его вопрос начинают жалко блеять о приказе господина. Трусливые овцы. Фейд-Раута зарезал парочку в начале поиска, пока не осознал бесполезность этого действа. Пустая трата времени и ресурсов. Информацию ему не выдадут даже под угрозой расправы, но и не пустить куда-либо не могут. Фейд-Раута Харконнен - будущий правитель Гьёди-Прайм. Всё это принадлежит ему в перспективе, каждый квадратный метр дворцов, каждая жалкая душонка обслуживающего их имущество живого ресурса. Фейд-Раута методично обследует просторные владения, комнату за комнатой, каждый зал и коридор. Все двери перед ним открыты. Даже гарем дорогого дяди, куда Фейд идёт в первую очередь, исходя из логичного допущения, что барон должен держать ценного пленника поближе к себе. После визита в гарем дяди, Фейд-Раута долго стоит под холодным душем. Мерзкие похотливые взгляды подстилок, жаждущих заблаговременно пристроить свои зады под бок к следующему правителю, ощущаются как липкая пленка нефтяной грязи на коже. Сдержаться Фейд-Рауте стоило немалых усилий. Дядя бы вряд ли обиделся, реши любимый наследник попользоваться его гаремом. Барон не раз утверждал, что всё, что имеет сам, - уже собственность Фейд-Рауты. Вот только, чутьё подсказывает Фейду, что кровавой резне в своём гареме барон не обрадуется. Настолько не обрадуется, что плохое настроение дяди повлияет на благополучие самого Фейд-Рауты. * * * * Искомое находится на восьмой день поисков в четвёртой резиденции. Этот малый дворец расположен на окраине Харко, в самом тихом из районов. За исключением дворцовых, большую часть времени пустует. Его построили специально для высокопоставленных гостей, которым непривычен шум незасыпающего города. Представители Бене Тлейлаксу в часы своих неофициальных визитов на планету предпочитают селиться здесь, вдали от множества глаз, в относительной тишине. По тому, как реагируют на него низшие, Фейд-Раута Харконнен, понимает: жених здесь. Губы на-барона растягиваются в предвкушающей улыбке. * * * * Атрейдес в купальнях. Прекрасно. Фейд-Раута сможет хорошенько рассмотреть, что же ему предстоит приторно трахать в законном браке. По мере приближения на-барона к купальням, низшие становятся наглее. Несколько самых отчаянных самоубийц едва не тянут к нему руки, пытаясь сбить его с пути, задержать, но, опасаясь навлечь на себя внимание скорого на расправу высшего и остаться без конечностей, в последний момент отдёргивают руки, будто от огня, и спешат слиться со стенами. Дурная слава Фейд-Рауты идёт впереди него. Даже ныне занимающий высшее место в иерархии Гьёди-Прайм барон Владимир Харконнен не может таким похвастать. Барона просто умеренно боятся. От Фейд-Рауты низшие в ужасе. Пусть знают своё место! У тяжёлых дверей купален, выполненных в древнем стиле, как и вся эта резиденция, так сильно отличающаяся от присущего Харконненам ультрамодернизма, на-барон останавливается. Врываться внутрь, учитывая статус Атрейдеса, его на ступеньку стоящему выше жениху было бы достаточно бестактно. Фейд-Раута совсем не хочет напугать своего будущего мужа. Его взгляд выцепляет высокого толстого низшего [хорошо же они тут жрут ресурсы, раз могут себе позволить такие телеса!] у стены в конце коридора. Сойдёт. На-барон жестом велит ему приблизиться. - Снимай и передай мне свою робу. Повторять не приходится. Низший выполняет приказ с похвальным рвением, несмотря на дрожь в руках и пот, покрывший его небольшой лоб. Фейд-Раута скидывает свою одежду прямо в коридоре, переоблачается в более подходящую его целям. Теперь он готов к встрече с женихом. * * * * Фейд едва сдерживается от агрессии при виде открывшейся его взору картины. Даже злой рык приходится сдержать. Пользуясь тем, что Атрейдес не смотрит в его сторону, на-барон сжимает и разжимает кулаки, пытаясь успокоиться. Больше месяца юный Атрейдес на Гьёди-Прайм, а Фейд-Раута мало того, что поздно об этом узнал, так ещё и к жениху его не подпускают. В то же время ЕГО Атрейдеса приходуют другие! В комнате купальни жарко. От горячей прозрачной воды поднимается по воздуху вверх дымка пара, слегка искажая чёткость контуров предметов, но даже сквозь лёгкий налёт миража отчётливо видно, как по изящному смугломутелу скользят бледные тонкие руки. Жаждуще и искушающе, скорее лаская, чем купая. В гарем к Атрейдесу метят дешёвые дырки! Скалясь самой предвещающей расправу из арсенала своих улыбок, демонстрируя конкуренткам большие чёрные клыки, Фейд-Раута приближается к бассейну с водой. Его замечают разом все трое женщин. Узнают, несмотря на неподобающую статусу одежду. Сложно не узнать того, кто имеет право перерезать твою глотку. Или сломать голыми руками, учитывая отсутствие холодного оружия. Парные острые клинки остались к коридоре вместе с наспех скинутым доспехом. На лицах низших, узнавших на-барона, чистый ужас. Хорошо, что выходец с другой планеты пока ещё не слишком хорошо различает отличающееся проявление эмоций на лицах коренных жителей Гьёди-Прайм. Подстилки разом замирают, все трое. Атрейдес оборачивается в сторону новоприбывшего, на что Фейд делает поклон. Поклон неглубокий и вальяжный, недостаточно подобострастный. Сам бы Фейд-Раута убил за оскорбление, если бы ему так поклонился раб. Представитель другой культуры, к счастью, пока ещё не подмечает таких важных нюансов. Возможно, его голос звучит недостаточно лебезиво. Фейд старается говорить тихо и мягко, но это не тот сладостный элей, что вливает в уши своему любимому племяннику барон, не жалкое блеяние низшего, трепещущего перед господином, несмотря на произносимые слова: - Смиренный раб Раута прибыл, чтобы заменить собой этих недостойных. "Недостойные", поняв намёк от "смиренного раба Рауты" быстро покидают воду и помещение купальни, мысленно благодаря судьбу за то, что живыми. * * * * При близком рассмотрении Атрейдес оказывается несколько упитаннее, чем на цифровых изображениях. Щёки не впалые и ему это идёт. Заботами барона, излишне заботящегося о хорошем питании, кормили дорогого "гостя" явно очень хорошо. "Не только кормили хорошо." - понимает Фейд-Раута, когда Атрейдес спокойно принимает от него "помощь с омовением", а на деле довольно недвусмысленные ласки. Арр! Сколькие низшие смели прикасаться к ЕГО жениху так?! Прижиматься к спине? Трогать грудь и живот? Запустить язык в ухо, руку в волосы? Тереться носами о мягкие волосы Атрейдеса? Как далеко он позволял им зайти?! Как далеко позволит зайти "рабу Рауте"? * * * * Спасибо, дорогой дядя, утешил пленника. Теперь очевидно, через три недели в день свадьбы Пол Атрейдес достанется Фейд-Рауте Харконнену отнюдь не невинным. Соблазнить его оказалось неожиданно легко, Атрейдес совсем не противился искушению: позволил себя целовать и трогать, позволил увлечь себя на мягкий настил с подушками, расположенный рядом с бассейном, позволил уложить в подушки, ласкать, сползая поцелуями всё ниже и ниже... Сколькие низшие швали смели ТАК трогать его жениха?! Ничего, Фейд-Раута их всех вычислит. Продаст сук за бесценок в самый дешёвый бордель. Туда же последует дядюшкин гарем, как только наследник взойдёт на правящий престол своего Великого Дома. Никто больше не должен касаться его Атрейдеса! Ревность больно скребётся в груди, требуя кровавых подношений. Фейд-Раута, ничего такого изначально не планировавший, действуя импульсивно, сперва оказывается сидячим на бёдрах жениха в позе весьма компрометирующей, затем, отчаянно ревнуя, желая быть хоть в чём-то у жениха первым, делает немыслимое: отдаётся Полу Атрейдесу. * * * * Обычно барон не слишком беспокоил своим присутствием любимого племянника. Их роли в иерархии Гьёди-Прайм предполагали разные виды занятости. Барон львиную долю времени занимался политикой Дома. Фейд-Раута получал образование, учился применять изученное на практике и уделял внимание физическим тренировкам, готовясь занять место барона, желая запомниться истории правителем, по меньшей мере, стройным. Никогда прежде присутствие дяди не было настолько несвоевременным, как в настоящий момент. Широкие двери распахнулись как раз в тот момент, когда Фейд-Раута пытался достигнуть собственной вершины удовольствия, насаживаясь на член только что кончившего Атрейдеса. Ещё более несвоевременным со стороны барона было открывать рот и комментировать увиденное: - Вижу, времени зря не теряешь, дорогой племянник. Уже познакомился с женихом. Пол на барона не смотрит, только на Фейд-Рауту. Злой, испепеляющий взгляд. Фейд-Раута ответил таким же, затем возмущённо застонал. С комфортных бёдер его нагло спихнули! Фейд бы вновь подмял под себя Атрейдеса и стребовал всё ему причитающееся, если бы не присутствие дяди. При бароне не хотелось устраивать сцену. - Нам пора, милый племянник. Не станем же утомлять дорогого Пола нашим присутствием. "Дорогого Пола" от этого обращения перекосило. Он прикрылся большой подушкой, крепко стискивая её пальцами. Зря испугался. Барон предпочитает трахать или нетронутых рабов, или свой лебезевый змеюшник. Дерзкие опытные юнцы совсем не во вкусе барона Владимира Харконнена, а вот Фейд-Рауте пойдёт. "Милый племянник", к внутрисемейным политесам дяди давно привычный, не обращает внимания на обращение. На-барон вальяжно поднимается. Покачнувшись от лёгкой слабости в ногах, игнорируя собственное пикантное положение, нехотя плетётся к дверям. Сейчас приходится уходить неудовлетворённым, но через две с половиной недели этот Атрейдес будет весь его. Фейд-Раута взыщет недополученное с процентами.