Август. Жара.

      Август. Жара. В Нью-Йорке плавится асфальт, а Стив днями пропадает на встречах с душными политиками, навещает в больницах с плохими кондиционерами детей и напряжённо улыбается под бликами многочисленных камер.       Баки терпеливо ждёт его в Башне каждый вечер. Морщинка между бровей Стива с каждым днём всё глубже и глубже. Баки недоволен.       Наконец его терпение заканчивается. Когда Стив в очередной раз тяжело выходит из лифта на их этаже, Баки разворачивает его и снова ведёт в лифт. Крыша. Квинджет. Стив осоловело смотрит по сторонам, но не возражает.       — Куда мы летим, Бак? — наконец задаёт он вопрос посреди Атлантики.       — На дачу, — буркает Баки. — Досталась мне в наследство после одного куратора. Там тебя никто не найдёт.       Стив так вымотался, что даже не сопротивляется. Он сползает пониже в кресле второго пилота и засыпает.       Квинджет приземляется на большой поляне в лесу. Баки выводит Стива к одинокому хутору. Это покосившаяся хатка, наполовину вросшая в землю.       — Вот тут кухня, — машет в сторону небольшого сарайчика Баки. На его лице непривычное Стиву умилённое выражение. — А там туалет. — Он указывает на хлипкое строение подальше от дома, в ёлках, с вырезанным на двери сердечком.       Стив не уверен, что ему это не снится. Он послушно стягивает костюм, надевает растянутую майку и шорты с прорехами в разных интересных местах. Пока они шли до хутора, Баки успел собрать горсть лисичек и несколько крупных боровиков.       — Повезло, — довольно бубнит он, — недавно дождик шёл.       Картошку Баки привёз с собой. Это самый вкусный суп в жизни Стива. Со сметанкой.       Они сидят за кривоногим столиком прямо на улице. Баки срывает зелёный листок щавеля с заросшей сорняками грядки, потом малинку с путаных ветвей кустарника и сочно жуёт, всё это — не вставая с места. Стив слушает тишину вокруг и удивляется. Баки суёт очередную малинку ему прямо в рот.       Ближе к вечеру на дом наползают длинные тени, пахнет сырой землёй. Баки берёт Стива за руку и куда-то ведёт. Скоро они выходят из леса на узкую асфальтированную дорожку, которая приводит их к огромному лугу, прорезанному насквозь быстрой речкой.       Они идут по пояс в густой траве, Баки срывает цветок, синий, как глаза Стива, и аккуратно заправляет его Стиву за ухо. Травы и цветы пахнут лучше, чем дорогой сеанс ароматерапии, на который Стива когда-то затянула Наташа.       Где-то посреди луга они укладываются на землю, высокие золотистые стебли окружают их и закрывают от всего на свете. Стив тянет Баки за руку к себе. Среди самых душистых трав на свете Баки пахнет всё равно лучше.       — Слышишь, кузнечики стрекочут? — бормочет Баки, утыкаясь носом во впадинку над ключицей Стива.       — Ммм, стрекочики кузнечут, — сонно соглашается Стив. Август. Жара. Он никогда не был так счастлив, как здесь и сейчас.