Ты у меня в крови, словно святое вино

      Май       Полуденное солнце нещадно обжигало пыльный бейсбольный стадион средней школы. Трибуны были переполнены зрителями: их тела были тесно прижимались друг к другу, а скамейки поскрипывали при каждом взволнованном движении. Болтовня постепенно стихла, уступив место густой тишине, которая повисла во влажном воздухе, усиливая напряжение.       Все взгляды были устремлены на поле, где женская команда по софтболу боролась за чемпионский титул. В то время как мужская бейсбольная команда уже пятый год подряд не могла подняться в лиги повыше, девушки прошли легендарный путь до регионального финала. Весь городок был охвачен волнением, и казалось, что каждый житель округа Роан болеет за них.       На протяжении всей игры команды поочерёдно выходили вперёд, и теперь «Тигры» к концу седьмого периода вели с преимуществом в одно очко при заполненных базах. Макс стояла на питчерской площадке, а на её лбу под кепкой блестели капельки пота. Её глаза были невероятно сосредоточены и пылали от напряжения, пока она смотрела на игрока атакующей команды.       Для всех остальных она, вероятно, выглядела совершенно невозмутимой, но Майк знал её достаточно хорошо, чтобы уловить едва заметные признаки волнения — как напрягаются её плечи между подачами, как дрожат руки, когда она поправляет перчатки. Он наблюдал за тем, как она настраивается, и вцепился в край кресла так крепко, что побелели костяшки пальцев. Мяч покинул её руку во время мощной подачи и приземлился в перчатку ловца с глухим звуком.       — Фаул бол, — объявил судья, и толпа моментально взорвалась недовольным гулом и свистом.       — Дерьмо собачье! — воскликнул Майк, вскакивая на ноги вместе со всеми остальными. — Мяч пересёк линию!       Макс от досады сжала челюсти, агрессивно жуя жвачку и хрустя костяшками пальцев. Он практически физически чувствовал, как напряжение, испытываемое ею, давит и на него, как огромный камень на живот. Если бы в начале учебного года кто-то сказал Майку, насколько он будет эмоционально вовлечён в успех женской команды по софтболу, он бы посоветовал обратиться за психиатрической помощью, но он провёл последние два месяца, наблюдая, как Макс выкладывается на каждой тренировке, и собственными глазами видел, как её усилия окупаются в каждом матче.       Она так жаждала победы, и он всей душой хотел этого для неё; если кто и заслуживал триумфа после столь непростого года, так это она.       Зрители вновь заняли свои места, ободряюще аплодируя и звеня сувенирными колокольчиками, пока игроки перестраивались на поле.       — Что происходит? — спросила Оди, сидевшая справа от нега. Она крепко сжимала в руках один из многочисленных плакатов, нарисованных Уиллом, и растерянно оглядывалась вокруг.       — У них уже три фола и два страйка, — пояснил Лукас, сидящий по другую сторону. — Если Макс допустит ещё один фаул бол, другая команда автоматически получит шанс сравнять счёт, и тогда игра перейдёт в овертайм. Но если сделает ещё один удачный бросок, мы выиграем.       Одиннадцать медленно кивнула, хотя Майк заметил, что она не до конца поняла происходящее. Она впервые пришла на игру, и правила, понятное дело, были для неё пока непосильны. Все снова затихли и замерли в ожидании, когда Макс вернулась на питчерскую площадку. Майк почувствовал, что его сейчас стошнит — он не привык так переживать из-за спортивных состязаний.       Она уже начала замахиваться для решающей подачи, как вдруг остановилась, потрясла рукой и жестом попросила тайм-аут, призывая кетчера подойти для разговора. Зрители разом выдохнули, и трибуны наполнились нетерпеливым шёпотом и обсуждениями.       — Она слишком нервничает, — пробормотал Майк. — Сама себя накручивает.       — Я могу… помочь, — предложила Оди, многозначительно приподняв брови.       На мгновение Майк задумался. Он знал, что больше всего на свете Макс хотела победить, а всё, чего он хотел, — это чтобы она была счастлива. Но она совершенно точно не захочет победить, используя способности Оди, поэтому он покачал головой и благодарно улыбнулся подруге.       — Не стоит, она справится сама.       Оди улыбнулась в ответ и кивнула. Их отношения находились на пике гармонии. После расставания Майк предоставил ей немного свободы, и это пошло им на пользу: в последние недели они стали чаще проводить время вместе, в компании друзей. Какое-то время их отношения оставались несколько странными, но в итоге удивительно легко трансформировались в дружеские. Почти ничего не изменилось, что, вероятно, говорило о том, что так было лучше для них обоих с самого начала.       В результате дружеских посиделок её отношения с Дастином, Лукасом и Уиллом стали заметно крепче, что, по мнению Майка, было гораздо полезнее, чем проводить с ним почти всё время. В один из выходных Джойс даже свозила её в новый торговый центр, и он заметил, что у неё появилось собственное чувство стиля: вместо мешковатых джинсов и фланелевых рубашек, которыми снабжал её Хоппер, она теперь выбирала более женственные наряды. Майк был рад видеть, как успешно она приспосабливается к новой жизни, даже без его помощи и наставлений.       Тем временем кетчер уже подошла к Макс, и обе повернулись спиной к полю, чтобы скрыть обсуждение от нападающей.       В ряду перед Майком и его друзьями сидели двое парней, на вид как минимум студенческого возраста. Один из них толкнул другого локтем и издал низкий свист.       — Смотри, какая задница у рыжей. Я бы потрогал не только её.       — Всего-то? — хмыкнул его друг. — Чёрт, да я бы уже во всю её трахал.       Майк стиснул зубы, глядя на их затылки. Он гордился Макс, но ненавидел, когда слышал, как другие парни позволяют себе подобные комментарии о ней во время игр. Пару раз он был на грани того, чтобы ввязаться в драку, требуя у них повторить сказанное. Однако он понимал, что Макс не оценит, если он устроит сцену ради неё.       — Не вмешивайся, Майк, — прошептал Дастин слева от него.       Он почувствовал, как Оди толкнула его локтем, и повернулся к ней. Она, расширив глаза, кивнула на сидящих спереди парней, и ему потребовалась всего секунда, чтобы понять, на что она намекает. Он тихо рассмеялся.       — От такой помощи я не откажусь.       С лёгкой усмешкой Оди повернула голову вперёд, её глаза сузились, когда она устремила взгляд на парней перед ними. Внезапно напитки, которые они держали в руках, взорвались, пластиковые крышки отлетели, и оранжевая газировка фонтаном брызнула во все стороны, окатив их с ног до головы.       — Блять! Какого хера? — зашипели они, глядя на липкие футболки и пытаясь вытереться, что результата не приносило. Майк и Оди посмотрели друг на друга и рассмеялись, когда двое парней, ругаясь и оглядываясь по сторонам, удалились.       Когда кетчер вернулась на поле, трибуны взорвались одобрительными возгласами, и зрители вскочили на ноги в едином порыве. Отбивающая подошла к базе, поправила шлем и крепче сжала биту в руках.       — Давай, Макс! — прокричал Дастин, а Лукас поддержал его громким свистом. Оди и Уилл подняли плакаты.       Макс подняла голову и посмотрела на трибуны, взгляд метался по толпе зрителей, пока не остановился на Майке. Он улыбнулся ей и, как надеялся, ободряюще кивнул. Уголок её рта почти незаметно дёрнулся, и она снова сосредоточилась на отбивающей, выглядывая из-под козырька кепки и делая глубокий вдох.       Толпа замерла в ожидании, и в воздухе повисла напряжённая тишина.       Майк наклонился вперёд, еле дыша.       — Давай же, Макс!       |||              — Макс! Макс! Макс! — скандировала толпа, пока она стояла в центре кухни, потягивая из пластикового стаканчика, в который каждая из её подруг по команде подливала по капле разного алкоголя.       — Её точно стошнит, — подметил Дастин, стоя за кухонным островком, где друзья подливали себе напитки. Майк кивнул в знак согласия. Макс уже была очень пьяна, и «кубок победительницы», из которого она пила, явно не улучшал ситуацию.       Вечеринку снова решили провести в доме парня Джулс, но на этот раз вся компания была в сборе. Лукас и Уилл сидели в гостиной, а Оди уединилась в небольшом уголке. Она постоянно вертела головой по сторонам, широко раскрытыми глазами наблюдая за хаосом своей первой школьной тусовки. Время от времени она наклонялась к кому-нибудь из друзей, задавая вопросы о происходящем, и они старались как можно доходчивее объяснить ей странное поведение подвыпивших сверстников.       Майк сделал для себя открытие: в их прошлый визит Макс, по-видимому, не была так уж пьяна, потому что теперь, когда она действительно перебрала, её привязанность и нежность стали почти осязаемыми. Это было восхитительно. Она почти не отходила от него на протяжении всей ночи, за исключением тех случаев, когда девчонки из команды утаскивали её, чтобы выпить ещё.       Сейчас она подошла к нему, раскрасневшаяся и сияющая, с пластмассовой диадемой принцессы на голове — символом её звания самого ценного игрока — и слегка растрепавшимися волосами. Она выглядела неотразимо.       — Ну приветик, — выдохнула она, обнимая его за шею и притягивая к себе для небрежного поцелуя.       Майк усмехнулся ей в губы, отвечая на поцелуй, и запустил кончики пальцев в задние карманы её джинсов. Краем глаза он заметил, как Дастин издал шутливый рвотный звук, а потом отправился на поиски друзей. Они сдерживали обещание, данное друзьям, и воздерживались от публичных проявлений нежности, но сегодня Макс было явно не до этого, и Майк не собирался возражать.       — Хочешь снова уединиться в детской? — прошептала она ему на ухо, разорвав поцелуй, и от запаха спиртного у него чуть не заслезились глаза. — На этот раз я отплачу тебе тем же.       Майк хмыкнул. Как бы заманчиво это ни звучало, она была не в том состоянии, чтобы он позволил ей приблизить свои зубы к его члену. Он опустился губами к её шее, чтобы отвлечь, и вызвал у неё хихиканье, осыпая быстрыми поцелуями её скулы и возвращаясь к губам, прежде чем отстраниться.       — Ты сегодня так круто надрала всем задницу, ты вообще в курсе?       — В курсе, — ответила она с усмешкой, нежно сжимая его щёки и покачивая головой из стороны в сторону. — Но я бы не справилась без моего любимого главного фаната.       Он закатил глаза и, высвободившись из её объятий, взял её подбородок большим и указательным пальцами, чтобы прижаться к её губам ещё раз, подарив ей мягкий и искренний поцелуй. Но Макс не была настроена на мягкое, потому что тут же углубила его, ухватившись за его плечи и встав на носочки, с тихим стоном прижимаясь к нему всем телом. Он не мог сопротивляться, а поэтому просто притянул её к себе, пока её язык начал скользить по его рту.       Целоваться со своей очень горячей и очень крутой девушкой на публике было дико. Он всё ещё не привык к этому — и не понимал, как вообще сможет привыкнуть. Через несколько секунд Майк вздрогнул, потому что его что-то ударило по голове.       Удивлённый, он посмотрел на скомканный флаер продуктового магазина, а затем оглядел комнату и увидел, что все друзья наблюдают за ними. На лице Лукаса появилась торжествующая ухмылка, подтверждающая, что это он бросил листовку. Они стояли полукругом вокруг Одиннадцать, которая хмуро смотрела на маленький стаканчик в своей руке.       — Эй, голубки! — воскликнул Уилл, заставив Макс тоже обернуться, всё ещё повиснув на шее Майка. — Хватит облизывать друг друга, идите сюда. Оди будет пробовать свой первый шот!       

***

      Июнь       Майк постукивал ручкой по бедру, поглядывая на Макс поверх учебника по математическому анализу. Они растянулись на его кровати, готовясь к последнему выпускному экзамену. Она лежала на животе, лицом в противоположную от него сторону, а её учебники лежали у изножья кровати. Поначалу он лежал так же рядом с ней, но был изгнан на другой конец кровати, потому что «отвлекал её».       Ну, а его отвлекала её задница в этих коротких шортах. Как можно было ожидать, что он вычислит угол наклона касательной в таких условиях? Поняв, что сосредоточиться не удастся, он щёлкнул ручкой и начал рисовать на задней поверхности её бледной искры, чуть выше верхнего края носка.       — Что ты рисуешь? — спросила она, не отрывая глаз от учебника.       — Ничего.       — Надеюсь, не член.       — Нет, — соврал Майк, закончив пририсовывать волоски, и отбросил ручку в сторону. Он встал на колени и начал подползать ближе.       — Мне скучно, — пожаловался он. — Давай сделаем перерыв…       Фыркнув, Макс перевернулась и прижала ногу к его груди, удерживая его на расстоянии.       — Хорошая попытка. Но в отличие от тебя, мне нужно готовиться к математике.       — Давай хотя бы сыграем, как в прошлый раз…       На прошлой неделе, готовясь к выпускному экзамену по испанскому языку, они устроили игру на раздевание с карточками: каждый снимал с себя предмет одежды за каждый правильный ответ другого.       — Чтобы мы снова успели задать всего три вопроса, а потом начали готовиться к немного другому виду устного экзамена?       — Угу, — он переложил её лодыжку себе на плечо и провёл губами по внутренней стороне её колена, где, как он знал, ей было щекотно.       — Ладно, ладно! — задохнулась она, пытаясь вырваться. — Сделаем перерыв, но только… через пять минут? Пожалуйста? Мне нужно доделать эти задания!       — Ладно, — драматично вздохнул он, отбросив её ногу и откинувшись на подушки.       Майк уставился на будильник, наблюдая, как минуты тянутся с мучительной медлительностью. Предвкушение охватило его, и он почувствовал, как твердеет. Ему даже пришлось переплести пальцы на животе, чтобы не запустить их в шорты. Ровно через пять минут он обхватил рукой её лодыжку и потянул вниз по кровати. Макс задохнулась, когда он перевернул её на спину.       — Нет, подожди, я ещё не…       — Как жаль, — прошептал он, и книги с глухим стуком приземлились на ковёр, когда он отодвинул их с края, накрывая её тело своим. — Время вышло.       Он заглушил протест страстным поцелуем, раздвигая её ноги коленями. Она быстро поддалась, обвив его спину руками и тихо застонав, когда ощутила его твёрдость на уровне своих бёдер. Их губы продолжали встречаться в поцелуях, а бёдра в трении, пока Майк не оторвался от неё и не провёл губами по линии челюсти, жаждая большего.       — Такой ненасытный, — рассмеялась Макс, задохнувшись, когда он слегка прикусил мочку уха.       — Заткнись, — пробормотал он, уткнувшись в её шею. — Не делай вид, что ты это не любишь.              — Не буду, — тихо ответила она вместо привычного насмешливого фырканья.       Мозг Майка со скрипом затормозил. Он немного отстранился, чтобы посмотреть на неё, уверенный, что она не имела в виду ничего серьёзного. Но Макс лишь безмятежно улыбнулась ему и аккуратно убрала чёлку с его глаз.       — Не делай вид, что не знаешь.       — Чего не знаю? — выдохнул он, и сердце вдруг забилось с бешеной скоростью.       — Что я люблю тебя, Майк, — сказала она с искренностью, которая проникала в самую душу.       Майк застыл, поражённый. Макс любила его? Она действительно любила его? Как он мог заслужить такую любовь после всего, через что она прошла из-за него? Он не знал, что ответить. Просто скажи это в ответ, идиот! Слова словно застряли у него в груди, мешая дышать. Он открывал и закрывал рот, как рыба на суше. Почему он не может ответить теми же словами?!       Но Макс, словно предвидя его замешательство, не выказала ни тени беспокойства. Она нежно обхватила его лицо ладонями и притянула к себе для нового поцелуя. Когда её губы приоткрылись, и она тихо вздохнула ему в рот, страх Майка начал рассеиваться. Это было знакомое и родное ощущение. Они всегда понимали друг друга без слов. И если уж он не мог выразить свои чувства словами, то готов был сделать всё, чтобы показать их через действия.       Их языки сплетались с возрастающей страстью, а руки Майка скользили по её телу, заново изучая каждый знакомый изгиб и касаясь нежной веснушчатой кожи. Вскоре их одежда присоединилась к её книгам в стопке на полу. Он склонился над ней, мягко опускаясь к розовой вершине её груди, и её дыхание стало прерывистым, пока пальцы нежно пробегались по его волосам.       Затем он опустился ниже, оставляя лёгкие поцелуи на розовом шраме, который изгибался от задней части её грудной клетки к левой груди. Майк знал, что она стеснялась этого следа, хотя у неё не было причин для смущения. Ведь она получила его, спасая ему жизнь, и он всегда старался показать ей, как он благодарен.       С намерением добраться до самого сладкого он продолжил свой путь вниз по её животу, но неожиданно она крепко обвила его ногами и перевернула на спину. Он с удивлением наблюдал, как она устроилась между его коленями, бросив на него жаркий взгляд. Она медленно наклонилась к пульсирующему члену.       — Боже, — выдохнул Майк, когда она медленно провела языком по его длине, и удовольствие электрическими импульсами пробежало по его позвоночнику.       Макс открыла рот и образовала идеальный круг, нежно обволакивая губами его головку. От ощущения её горячего, влажного рта на нём он готов был растаять. Но затем она начала двигаться вверх-вниз, наращивая темп, — щёки были втянуты, а слюна капала. Майк откинул голову на подушку, его веки закрылись, и он вцепился в простыни. Она была безумно хороша в этом. Слишком хороша. Он был так близок к оргазму, что чувствовал, как начинают таять клетки его мозга.       Не желая, чтобы всё закончилось слишком быстро, он открыл глаза и нежно потянул её за хвост ближе к себе, чтобы она смогла сесть на него верхом. Его руки тут же потянулись к её идеальной груди.       — Принцесса на подушках, да? — поддразнила Макс, пытаясь восстановить дыхание. Майк в ответ ущипнул её за сосок, заставив вскрикнуть.       — Не делай вид, что тебе не нравится быть сверху, маленькая мисс «я-всё-контролирую», — парировал он.       — Тут ты, возможно, прав, — она сдвинулась назад и прижалась скользким естеством к его возбуждённому члену, дразняще покачивая бёдрами и ухмыляясь.       — Макс… — простонал он, нетерпеливо сжимая её бёдра.       — Ой, извини, ты что-то хотел?       — Да. Заканчивай болтать и садись на него.       Её челюсть упала в притворном шоке, а губы изогнулись в опасной улыбке, которая, как знал Майк, означала, что он попал в беду.       — Попроси меня.       Он упрямо стиснул зубы. Он отказывался уступать ей так быстро, хотя таким темпом просто кончит себе на живот, так и не побывав внутри неё.       — Давай же, Уиллер, я хочу услышать. Вообще-то у меня есть задачи, которые я могла бы решать сейчас вместо этого.       Он приподнял бровь. Судя по тому, какой мокрой она была, он сильно сомневался, что она предпочла бы искать неизвестное в уравнениях прямо сейчас. Но она стояла на своём — раздвинула бледные бёдра пошире и прижалась к нему сильнее, отчего его глаза чуть не выкатились на лоб.       Чёрт бы её побрал.       — Пожалуйста, — упрямо сказал он, не скрывая раздражения.       Она прищурила глаза, а её рука скользнула вверх и легла на его горло, слегка сжав его.       — Повежливее.       Вот дерьмо. Майк прикусил губу, борясь с желанием застонать. Ему нравилось, когда она так делала. Его самоконтроль таял на глазах. Она выглядела потрясающе красивой: слегка приоткрытые губы, нежный румянец на щеках, украшенных веснушками, и мягкий, жаждущий взгляд. Она чуть сильнее надавила на его шею, вызывая жалобный стон, когда в нём вспыхнуло острое чувство возбуждения.       Внезапно его охватило чувство, что он может умереть, если не окажется в ней в течение следующих десяти секунд.       — Пожалуйста, Макс, — прошептал он, с трудом сдерживая себя, и пальцы ещё крепче впились в её бёдра.       — Видишь? — Макс торжествующе улыбнулась. — Было не так сложно, правда?       Потянувшись вниз, она направила его в своё ждущее, горячее тепло, и оба застонали от удовольствия, когда она медленно опустилась на его член, словно была создана для этого. Её пальцы в последний раз сжали его шею, прежде чем она наклонилась вперёд, упираясь руками по обе стороны от его головы. Она дышала прерывисто, веки красиво трепетали от наслаждения, когда она наконец начала двигаться.       Майк застонал от плотного и головокружительного ощущения, обхватывающего член. Руками он обхватил её бёдра, помогая подниматься и опускаться в ровном темпе. Через мгновение он потянулся вперёд и распустил её волосы, которые тут же рассыпались длинным рыжим занавесом вокруг них, закрывая их в собственном маленьком пузыре.       Фруктовый запах её шампуня наполнил лёгкие, а её тихие стоны каждый раз, когда она опускалась на него, сводили его с ума. В её глазах светилось что-то похожее на обожание, и Майк чувствовал, как теряет голову от этой близости. Он так погрузился в чувства, что было уже даже не смешно.       Когда её ритм начал сбиваться, Майк подогнул колени, уперев ступни в матрас, чтобы найти лучший угол и продолжить вбиваться в её тело.       — Чёрт, — выдохнула она. — Не останавливайся.       — Правда?       Макс энергично кивнула, прикрывая глаза и морща лоб от удовольствия. Майк крепче сжал её задницу. Он был полон желания доставить ей наслаждение, но также испытывал желание отомстить за то, что она заставила его умолять. Через мгновение его игривая мстительность взяла верх, и он ловко перевернул её на спину. Макс разочарованно застонала, но он не оставил её в ожидании, тут же навалившись на неё.       Её колени раздвинулись, когда он вновь проник в неё, и она откинула голову назад, пока он не схватил её за волосы, заставляя встретиться их взглядами. Её остекленевшие глаза нашли его. Майку всегда любил, когда она была сверху, но это положение нравилось ему ещё больше.       Чёрт, снова это слово.       Чтобы прогнать нарастающую панику, он быстро поцеловал её, погружаясь глубже, пока всё внимание не сосредоточилось на напряжении, сжимающем его живот. Теперь они задыхались друг другу в рот, губы лишь изредка соприкасались.       — Быстрее, — прошептала Макс, вонзая ногти в его спину, пока он оставлял засос на линии её челюсти.       Майк обхватил её бедро, прижимая его к своей груди, пока её икра не оказалась на его плече. Он ускорил ритм, вдавливая её в матрас каждым коротким, стремительным толчком.       — Так?       — Да, — выдохнула она, сжимаясь вокруг него. — Я так сильно кончу…       — Я знаю, — прохрипел он. — Я чувствую.       Её рука скользнула вверх, чтобы ухватиться за его волосы.       — Давай вместе.       Майк кивнул, ощущая, как искры и пламя вспыхивают внутри него и вокруг. Их взгляды встретились, лица были в считанных сантиметрах друг от друга, и они вместе устремились к вершине экстаза.       — Майк, — выдохнула она, прежде чем её мышцы ритмично сжались вокруг его члена.       Оргазм поднял его на вершину блаженства, и он застонал, погружаясь в неё, отдавая всего себя в её трепещущий жар, который был настолько сильным, что он на мгновение потерял связь с реальностью. Спустя мгновение тело Макс обмякло, и она, беззвучно посмеиваясь, потянулась, чтобы откинуть его влажную чёлку.       Майк почувствовал, как в животе разлилось тепло, когда он посмотрел на неё. Были ли это любовью? Как это вообще можно понять? Его родители никогда не говорили об этом, они даже никогда не проявляли свою любовь. Он был без ума от неё, это точно. Его сердце наполнялось счастьем каждый раз, когда он видел её. И казалось, что в разлуке с ней ему не хватает части самого себя…       Его желудок сжался от волнения. Ему нужно было выиграть ещё немного времени. Выйдя из неё, он переместился по кровати, расположившись между её раздвинутыми бёдрами. Макс посмотрела на него сверху вниз.       — Ты куда?.. — спросила она, задыхаясь, и он опустил голову, начав нежно ласкать её складки языком.       Она была мокрая, и, несмотря на то, что он сосредоточился на её клиторе, он ощущал и свой вкус. Наверное, это должно было вызывать у него отвращение, но вместо этого ощущение оказалось невероятно возбуждающим. Макс всё ещё обострённо чувствовала всё, что происходило с телом. Прошло совсем немного времени, прежде чем её тело снова задрожало в его объятиях, и она застонала, запутавшись пальцами в его волосах. Майк, продолжая ласкать её языком, подумал, что мог бы остаться здесь, между её разведёнными бёдрами, навсегда.       — Так, хорошо, — выдохнула она через минуту, отодвигаясь и сжимая колени.       Спустившись с кровати, она надела трусики и одну из его футболок, после чего направилась в ванную через коридор. Майк снова натянул боксёры и растянулся на матрасе, с замиранием сердца ожидая её возвращения. Собирается ли она снова поднять эту тему с признанием? И что, чёрт возьми, он собирается сказать в ответ?       Когда она вернулась и легла рядом с ним, повернувшись лицом к лицу и подперев голову рукой, он тоже повернулся, чтобы встретить её взгляд. У него пересохло в горле, когда он всматривался в её прекрасное лицо, ставшее для него таким же знакомым, как и его собственное. Он был уверен, что, если бы его попросили, он мог бы по памяти нарисовать каждую её веснушку.       Она казалась безмятежной и довольной, но тишина, затянувшаяся между ними, начала обретать вес. Майк приоткрыл рот, не имея ни малейшего представления, какие слова могли бы нарушить это молчание, но в этот момент Макс с театральным вздохом прервала его нерешительность.       — Значит, Хан Соло ты, а не я?       — Что? — он моргнул, уверенный, что ослышался.       — Как в конце фильма «Империя наносит ответный удар». Я люблю тебя! — сказала она высоким голосом, а затем более глубоким. — Я знаю.       Майк коротко рассмеялся, не скрывая удивления. Из всех возможных реплик, которые он ожидал услышать от неё, эта явно не входила в их число.       — Не могу поверить, что ты помнишь эти строки, учитывая, что каждый раз, когда мы пересматриваем трилогию, ты всё время болтаешь.       — Ну, я внимательно смотрю, когда на экране Харрисон Форд, — усмехнулась она, игриво сверкнув голубыми глазами.       И в этот момент все страхи развеялись. Это был просто факт жизни: небо было голубым, земля вращалась вокруг солнца, а он был безумно влюблён в Макс Мэйфилд. Майк тихо засмеялся и покачал головой.       — Что смешного? — спросила Макс.       — Ничего. Просто… — он сглотнул и слегка приподнялся. — Я тоже тебя люблю.       На её лице на мгновение промелькнула безудержная радость, а затем она быстро превратилась в привычную ухмылку.       — Я знаю.

***

      Июль       — Я же говорю, надо ударить вот так! — настойчиво повторяла Макс, хлопая по боку старого телевизора в подвале, который упорно показывал лишь помехи.       — Нет, чёрт возьми, это не помогает! — воскликнул Майк, стоя за телевизором и уже пятнадцать минут безуспешно возясь с антенной.       Макс закатила глаза. Она не могла понять, что именно выводило её из равновесия: изнуряющая жара или то, что они уже третью неделю подряд проводят время в этом затхлом подвале. Но ясно было одно — всё утро они только и делали, что препирались.       Она ощущала неловкость, исходящую от их друзей, но Майк продолжал вести себя как чёртов упрямый маленький всезнайка. Присев, она легонько ударила по телевизору, и на этот раз помехи на мгновение дрогнули, а затем зазвучали ещё громче, чем прежде.       — Господи, Макс! — закричал Майк. — Может быть, ты хоть раз в жизни меня послушаешь!       — О боже! — воскликнула она, вставая на ноги. — Знаешь что? Я пойду.       — Хорошо.       — Отлично!       — Замечательно!       Макс подошла к дивану и схватила скейтборд. Краем глаза она заметила, как Майк резко поднял голову.       — Подожди, ты правда уходишь? Макс…       — Всё в порядке, я просто… увидимся завтра, хорошо? Поиграйте в ДНД или что-нибудь ещё, — она посмотрела на Одиннадцать, которая сидела на диване, устремив взгляд на журнальный столик перед собой. — Пойдём, Оди.       Она удивлённо подняла глаза, но через секунду встала и пошла за Макс к задней двери.       — А с вами можно? — крикнул Дастин, когда они вышли на улицу.       — Эта вечеринка только для девочек, — ответила Макс через плечо, прежде чем захлопнуть за собой дверь. Она зашла за угол дома и направилась вниз по тротуару, а Оди побежала трусцой, чтобы догнать её.       По вполне очевидным причинам обе девушки держались друг от друга на расстоянии, но в последнее время между ними зародилось некое подобие дружбы. Поскольку сейчас было лето, Оди проводила время в их компании почти ежедневно, и это оказалось приятным опытом, ведь рядом была ещё одна девушка, которая уравновешивала обилие тестостерона.       Раньше Макс не слишком ладила с девушками, но Одиннадцать явно отличалась от всех, кого она знала. Макс чувствовала, что если удастся помочь ей немного раскрыться, они смогут отлично проводить время вместе.       Благодаря Хопперу, который использовал свои связи в военных кругах, удалось достать поддельные документы, и теперь осенью она будет учиться с ними в школе. Мальчики, как настоящие задроты, выбрали для неё по одному предмету, чтобы помочь освоиться в учёбе.       Майк больше не ходил к ней в гости в одиночку. Он старался уважать их отношения, но Макс это было безразлично. Она доверяла ему и знала, что они с Одиннадцатью всегда будут важны друг для друга.       — Боже, Майк сводит меня с ума, — пробормотала она, шагая по улице, от асфальта которой исходила летняя жара.       Они наконец пошли в ногу друг с другом, и Оди нахмурилась.       — Ты его больше не любишь?       — Нет, конечно, люблю, — быстро ответила Макс. — Мы просто проводим всё время вместе, и мне нужно немного пространства. Это нездорово, понимаешь? Я люблю его, но могу признать, что иногда он ужасно раздражает.       Макс привела Оди в круглосуточный магазин на главной улице, и обе девушки с облегчением вздохнули, оказавшись в прохладе кондиционированного помещения. Макс сразу направилась к автомату с ягодным льдом в задней части магазина, схватила большой стаканчик и наполнила его вишнёвым коктейлем с «Доктором Пеппером».       Оди с трепетом наблюдала за подругой, взяв свой стакан и наполнив его понемногу всеми доступными вкусами. Макс хихикнула, заметив, как широко распахнулись глаза Оди от восторга, когда она сделала первый глоток — она явно была сладкоежкой.       — Давай устроим ночёвку? — спросила она, подходя к стойке с журналами. — Можешь позвонить Хопперу из моего дома.       — Ночёвку?       — Ага. Мы проводим весь день вместе, а потом ты ночуешь у меня дома. У меня есть пижама, можешь надеть её.       — Хорошо, — кивнула Оди, одарив её неуверенной улыбкой.       Они нагружали свои руки журналами и конфетами, готовясь направиться к кассе, когда над дверью зазвенел колокольчик, и Макс застыла на месте.       Это был Дин.       Схватив Оди за локоть, она спряталась за стеллажом с чипсами, зажмурив глаза. Воспоминания о том, как он однажды прижал её к двери машины, пронзили её разум, вызывая неприятное ощущение в животе. Дерьмо. Она не была готова к встрече с ним. В школе всё было проще — она знала, когда окажется в его присутствии, и могла заранее подготовиться. С тех пор, как закончился учебный год, она не думала о нём, уверенная, что после его выпуска больше не придётся его видеть.       Она слышала, как он болтал с кассиром, расплачиваясь за упаковку пива и жестянку с табаком.       — Болван? — спросила Одиннадцать, выглядывая из-за стеллажа.       Макс кивнула.       — В полной мере.       — Он… ранил тебя?       — Он пытался, — она сглотнула. — Он плохой человек.       Оди напряглась. Макс обернулась и заметила, что её глаза сузились, а ледяной взгляд устремился на Дина, когда тот приблизился к стеклянной двери и толкнул её. Он повернул голову, чтобы попрощаться с кассиром, и, когда снова посмотрел вперёд, дверь с грохотом захлопнулась перед его носом, разбив что-то с глухим треском.       У Макса от удивления открылся рот, когда Дин вскрикнул от боли, выронив пиво и схватившись за нос, из которого хлынула кровь. Банки с пивом взорвались, разлетевшись во все стороны, и Макс не была уверена, было ли это тоже дело рук Оди или просто счастливое совпадение.       Пока кассир бросился на помощь, Макс схватила Оди за руку и потащила её к двери для сотрудников, расположенной в задней части магазина, и они скрылись в переулке.       — Вот дерьмо! — рассмеялась она, пока они пытались перевести дух. — Это было чертовски круто!       Оди сияла от радости, но её улыбка мгновенно угасла, когда она с тревогой взглянула на вещи, которые они держали в руках.       — Мы же не заплатили!       Они обменялись полными удивления взглядами, а затем разразились неудержимым смехом, крепко держась за предплечья друг друга, пока их животы не заболели от смеха, а по щекам не потекли слёзы.       Спустя некоторое время девушки уже находились в комнате Макс в новой квартире, куда она переехала с матерью месяц назад. Им повезло получить одну из квартир для малоимущих в недавно построенном многоэтажном доме недалеко от центра города. Ничего особенного, но это был значительный шаг вперёд по сравнению с прежним трейлерным парком.       Макс и Оди уютно расположились на кровати, притопывая в такт музыке, звучащей из стереосистемы. Они закидывали в рот конфеты и листали журналы. Макс вырвала из журнала постер с изображением Мэтта Диллона в женском пиджаке на центральном развороте. Да, этот постер точно займёт своё место на стене.       — Макс? — окликнула подругу Оди. — Что такое… ор-газм?       Макс чуть не подавилась конфетой, которую только что положила в рот. Она подняла глаза и увидела, как Оди сосредоточенно изучает журнал «Космополитен», нахмурив брови. Вот чёрт. Как этот журнал сюда попал? Наверняка Оди добавила его в стопку случайно, не представляя, что это за издание.       — Ну, — о господи. Макс попыталась собраться с мыслями. Как бы объяснить это так, чтобы не травмировать нежную психику? — Ну, знаешь, когда тебе очень хочется чихнуть, а потом ты чихаешь, и это вроде как приятно?       Оди медленно кивнула.       — Это примерно так же, только… ещё приятнее.       Она нахмурила брови.       — От чихания?       — Нет, это от… прикосновений, — ответила Макс, чувствуя неловкость от всей этой ситуации. — Между ног.       Оди нахмурилась, словно задумавшись на мгновение, затем кивнула и откинулась назад, небрежно потянувшись рукой к поясу.       — Не здесь! — воскликнула Макс, хватая подругу за запястье и не в силах сдержать смех. — Когда ты будешь одна, с закрытой дверью.       Боже мой, она словно оказалась в мире одного из писем Билли из «Пентхауса».       — Может, отложим этот выпуск и перейдём на что-то более подходящее, например, «Семнадцать»?» — Макс отбросила «Космо» на пол и взяла журнал, более соответствующий их возрасту. — Так, поехали. Техники поцелуев, которые сведут его с ума. Съесть острый перец перед поцелуем, чтобы удивить его пикантным сюрпризом? В следующий раз, когда будешь целоваться с кем-то, не используй эти советы.       — Лукас поцеловал меня в среду, — тихо призналась Оди.       — Что-о-о?! — Макс так резко вскочила, что кувыркнулась назад и свалилась с кровати. Она быстро поднялась на колени, опираясь локтями на матрас. — Когда?! Как? Требую подробности!       Оди наклонилась вперёд, заглядывая через край кровати.       — Ты цела?       Она действительно ударилась копчиком, и теперь он болел, но новость была слишком сочной.       — Цела, а теперь рассказывай!       Оди обняла колени, и её щёки залил нежный румянец.       — Он проводил меня до хижины после того, как мы сходили в бассейн в среду, а потом, когда мы подошли к двери, спросил, может ли он меня поцеловать… и я согласилась.       — И ты ответила на его поцелуй?       Оди покачала головой.       — Не совсем. Это было быстро. Потом я в панике убежала и захлопнула дверь прямо перед его носом, — призналась она, смущённо прикрывая лицо руками.       — О Боже! — Макс прикрыла рот рукой, поражённая неожиданным поворотом событий. — Но он тебе нравится?       Одиннадцать кивнула, глядя на Макс сквозь пальцы. Макс тепло улыбнулась.       — Это очень мило.       После этого весь оставшийся лёд между ними окончательно растаял, и девушки провели остаток ночи, весело болтая о парнях и смотря фильмы. Они не заметили, как время пролетело, и только около двух часов ночи, уставшие, но довольные, отправились спать.       Макс откинула одеяло с ног, раздражённо ворочаясь в постели. Она никак не могла заснуть и с досадой осознала, как сильно скучает по уюту кровати Майка.       Она всё чаще оставалась у него на ночь. Его родители были настолько рассеянны, что ей больше не нужно было пробираться через крышу. Они просто ждали в подвале, пока взрослые уснут, а затем Макс беспрепятственно проходила с Майком в его комнату.       Теперь ей хотелось ощутить его руку, обнимающую её за талию, когда она засыпала, и проснуться, уткнувшись носом в его грудь… Боже, какой позор, подумала Макс, когда её веки наконец сомкнулись. Но сон был недолгим.       — Макс, ты слышишь? — надрывный голос Майка раздался из рации под кроватью, вырывая Макс из глубокого сна. Она прищурилась от ослепительного света и взглянула на часы — было всего девять утра.       Оди зашевелилась рядом, когда Майк снова повторил своё сообщение, и Макс раздражённо зарычала, схватив рацию.       — Заткнись. Заткнись! — прошипела она, откидывая антенну и выключая рацию. Она откинулась на подушки, надеясь ещё немного поспать. Но не прошло и минуты, как зазвонил телефон, снова заставив её проснуться.       — Да ты издеваешься надо мной, — проворчала она, отбросив одеяло и взяв трубку. — Мы спим, Майк, исчезни!       — Не вешай трубку, это срочно!       Сердце Макс сжалось, и в голове сразу мелькнули тревожные мысли.       — Что случилось? — выпалила она, напрягаясь в ожидании плохих новостей.       — Мы завтракаем в закусочной через полчаса, — невозмутимо ответил Майк.       — Ты такой чёртов придурок, Майк! — прорычала она. — Нельзя так пугать, когда ничего срочного нет!       — Прости, — усмехнулся он. — Так вы с нами или как?       Закусочная «Старлайт», недавно открывшаяся на месте прежней «Бургеры Бенни», была полностью переделана под стиль 50-х: ярко-красные виниловые кабинки и сверкающие хромированные столы создавали атмосферу ушедшей эпохи.       Макс окинула взглядом зал и заметила ребят за большой полукруглой стойкой в глубине. Она и Оди направились к ним, и в груди у неё вновь вспыхнуло то самое приятное волнение, которое всегда возникало рядом с Майком. Она была несказанно рада его видеть. Видимо, разлука действительно делает чувства сильнее.       Когда она подошла, Майк обернулся, и они обменялись извиняющимися улыбками, без слов признавая, что вчерашняя небольшая размолвка осталась позади. Затем Макс перевела взгляд на Оди, которая устроилась на другом конце рядом с Лукасом.       — Привет, — мягко сказал он.       — Привет, — ответила она, и они оба застенчиво улыбнулись друг другу.       — Почему ты улыбаешься? — тихо спросил Майк, когда Макс придвинулась к нему ближе, и его рука тут же нежно легла на её плечо.       — Я расскажу тебе позже, — ответила она, опустив взгляд на меню.       Он наклонился ближе, и её сердце забилось быстрее от его знакомого запаха.       — Я буду выглядеть очень жалко, если скажу, что скучал по тебе?       — Ага, — она повернула голову и улыбнулась, когда кончики их носов соприкоснулись. — Но я тоже по тебе скучала.