do you think about it?

Сонхва совсем не возражал против того, что их с Хонджуном комната каждый вечер превращалась во вращающуюся дверь. Ребята постоянно приходили поговорить с Хонджуном, пообниматься или поспать в его постели, так что это было в порядке вещей. Да, иногда немного раздражало, когда кто-то заходил к ним в комнату за объятиями или приободрением прямо совсем посреди ночи, но Сонхва быстро засыпал, так что и сердиться не мог. И, возможно, он чувствовал себя немного обиженным из-за того, что они никогда не приходили к нему, своему старшему хену, за утешением, но Хонджун был умным и заботливым, и к тому же их лидером, так что не было смысла дуться. В любом случае, с Сонхва особо не потискаешься, так что все было в порядке. Сонхва был немного удивлен, когда однажды ночью, почти засыпая, увидел, как Есан крадется на цыпочках. Обычно он от такого не просыпался, и уже был готов перевернуться на другой бок и уснуть, но на этот раз Сонхва знает, у Хонджуна в постели уже Минги, который пришел час назад и облепил их лидера, как коала. И эти двое определенно уже спят, судя по тихому похрапыванию, доносящемуся с другого конца комнаты. Надо бы сообщить младшему, что Хонджун уже недоступен на эту ночь. — Э-э, — шепчет Сонхва в почти полной темноте. Есан испуганно поворачивается к нему. — Минги уже здесь, они оба спят. Не думаю, что там есть место. Выражение лица Есана меняется, и Сонхва сразу же чувствует себя неловко, хотя он ничего не сделал. — Ой. Спасибо, что сказал, хен. — Есан разворачивается, чтобы выйти из комнаты. — Увидимся утром. Сонхва становится невыносимо грустно смотреть на донсэна, тот смотрит с видом побитого щеночка. Он знает, что Есан — самый редкий гость Хонджуна, и, видимо, ему действительно нужна поддержка, раз он пришел, особенно в такое время. — Стой! — говорит Сонхва слишком громко для такого позднего часа. Есан резко разворачивается к нему, его рука все еще на дверной ручке, а на лице снова появляется испуганное выражение. — Подожди, — продолжает он более мягким голосом. — Можешь поспать со мной, если тебе, э-э, нужно. Если хочешь. Вместо Хонджуна. Я не возражаю. — Ох, — говорит Есан, осматривая комнату и выглядывая за дверь, как будто кто-то сейчас выскочит и скажет ему, что это розыгрыш скрытой камерой. — Хорошо, — медленно произносит он, тихо закрывая дверь и подходя к кровати Сонхва. Какое-то мгновение они смотрят друг на друга почти смущенно, а потом Сонхва понимает, что ему нужно подвинуться, и быстро отодвигается, приподнимая одеяло, чтобы Есан мог забраться под него. Они лежат на спине рядом друг с другом, так далеко, насколько это возможно на маленькой кровати. Их плечи соприкасаются. Сонхва уверен, что Хонджун не так себя ведет. Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на Есана и, возможно, что-то сказать, когда с удивлением замечает, что тот уже смотрит на него. Он переводит дыхание. — Ты хочешь обняться или что-нибудь такое? — спрашивает Сонхва. Кажется, он все правильно делает. Сложно поверить, после стольких вечеров, когда он видел, как Хонджун поднимает настроение ребятам, он чувствует себя совершенно потерянным, делая это сам. Может быть, именно поэтому они никогда не приходят к нему. В следующий раз надо будет всё конспектировать. Есан молча кивает, перекатываясь на бок и придвигаясь ближе. Сонхва поднимает руку, чтобы помочь ему, и они устраиваются в удобной позе: голова Есана у него на груди, рука закинута на талию, а рука Сонхва обнимает его за плечи. Сонхва не очень любит обниматься, но Есан маленький и теплый, и ему приятно прижиматься к нему. Это приятно. Есан милый. — Итак, — шепчет Сонхва, пытаясь вспомнить, что в такие моменты говорил Хонджун. — Э-э, все в порядке? —Эм, я просто… Я думаю, я… — начинает Есан. — Я хотел, э-э-э, чтобы… — Он секунду колеблется и замолкает. Сонхва чувствует себя неловко из-за того, что спрашивает. — Все в порядке! — вырывается у него. — Все в порядке. Тебе не нужно ничего объяснять. — Сонхва уверен, что Есан просто хотел, чтобы его обняли. Наверное, неловко говорить об этом вслух. — Давай просто ляжем спать, хорошо? Мы можем поговорить утром, если хочешь. Или не говорить вообще. Все в порядке. — Он гладит Есана по спине, как он надеется, успокаивающе. Он чувствует, как Есан кивает у него на груди, и засыпает, его дыхание постепенно замедляется.

~~

Сонхва просыпается медленно. Ему тепло и приятно, он на удивление хорошо выспался. Он смотрит в другой конец комнаты и видит, что Хонджун и Минги уже ушли. Хм. Еще рано, и у них сегодня только дневное расписание. Наверное, ушли в студию или еще куда-нибудь. Он обращает свое внимание на Есана, который выглядит таким милым во сне и все еще прижимается к боку Сонхва так же, как и тогда, когда они засыпали, за исключением того, что теперь его нога закинута ему на бедра. И — Ох. Ствола, прижимающегося к его бедру, прошлой ночью тоже не было. Сонхва поднимает глаза к потолку, размышляя. Он не хочет смущать младшего, будя его сейчас, но тело Сонхва реагирует, и если он будет ждать еще немного, то поставит себя в неловкое положение. Он злится на свои гормоны. Его прерывает тихий вздох, срывающийся с губ Есана, за которым следует прерывистый толчок в ногу Сонхва. Шокированно опускает взгляд, но видит, что лицо Есана по-прежнему расслабленное и спящее, как всегда. Сонхва чувствует, как к его щекам приливает румянец, когда он приказывает своему телу срочно успокоиться, чтобы он мог подумать. Есан снова вздыхает, его бедра прижимаются к бедру Сонхва. — Есан-а? — зовет Сонхва, еще не совсем уверенный в своих планах. Не то чтобы он возражал против внимания, но Есан спит и, вероятно, видит сны о ком-то другом. Возможно, с кем он на самом деле хотел разделить постель прошлой ночью. — Ммм, хен, — голос Есана сонный, с придыханием, и такой сладкий, что Сонхва хочет умереть. Его бедра снова подаются вперед. — Ах, Сонхва хен. Сонхва не может сдержать стон, сорвавшийся с его губ, когда он слышит это, вдобавок к тому, что Есан так жмется к нему. Теперь он еще меньше уверен в том, как разрешить ситуацию. Он снится ему, так что, вероятно, Есана влечет к нему, и, возможно, он хочет переспать с ним, наверное. Но какого хрена должен был сделать Сонхва? Он откидывает голову на подушку, чтобы не смотреть на краснеющее лицо Есана. Этот младший собирался убить его. Может, ему стоит просто притвориться, что он снова засыпает, думает Сонхва. Да, самый простой способ действий — перестать думать своим членом, просто перевернуться на другой бок и притвориться, что ничего не произошло, притвориться, что он не будет думать о Есане, который видит о нем влажные сны, каждую ночь до конца своих дней. Ага. Таков наш план. Это… — Его снова прерывают, когда Есан двигается, чуть отодвигаясь от Сонхва. Он сопротивляется желанию притянуть его ближе. — Сонхва хен? — Спрашивает Есан, его голос звучит бодрее. Сонхва опускает взгляд и видит, что Есан открыл глаза и сонно моргает, глядя на него. — Что… — Его глаза расширяются, когда он, кажется, внезапно осознает свое пикантное положение, и быстро убирает ногу с Сонхва, отводя бедра в сторону. — Хен! Мне так жаль! — Паника в его голосе заставляет Сонхва вздрогнуть. Есан отстраняется, по крайней мере, настолько, насколько это возможно, потому что рука все еще обнимает его за плечи. Он думает, что Есан убежит, но тот остается лежать, просто отодвинувшись как можно дальше, вероятно, оцепенев от смущения. — Все в порядке, Есан. Не волнуйся. — Сонхва пытается придать голосу спокойствие, которое на самом деле отсутствует, сердце бешено колотится, но он не уверен, что у него получается. Какое-то время они молча лежат рядом, и это странным образом напомнило им об их неловкости прошлой ночью, но теперь все стало намного хуже. Сонхва рискнул взглянуть на Есана и обнаружил, что тот покраснел и отрешенно смотрит в потолок. Его пижамные штаны все еще натянуты. Сонхва чувствует внезапный прилив уверенности. — Я тебе снился, Есан-а? — Возможно, он снова думает членом, но Сонхва уверен, что все понял правильно. Зачем упускать такую возможность? — Хен! — голос Есана звучит возмущенно. Младший, наконец, смотрит на него, лицо все еще красное. — Да? Тебе снился хен? — Сонхва ухмыляется, а Есан что-то бормочет, закрывая лицо руками. Сонхва продолжает дразнить. Теперь он точно знает, что прав. — Дай мне посмотреть на тебя, Есан-и. Что хен делал в твоем сне? Есан издает сдавленный звук, прикрываясь руками, а затем делает глубокий вдох, который звучит так, будто он вот-вот заплачет. — Расслабься, Есан-а, — пытается успокоить его Сонхва. Очевидно, его поддразнивания были немного чересчур. Он успокаивающе проводит ладонью по руке Есана. — все в порядке, расслабься. Хочешь, хен тебе поможет? Есан, наконец, опускает руки и смотрит на Сонхва испытующим взглядом. Он на мгновение замолкает, и потом… — Пожалуйста? — Он практически хнычет. Сонхва не может сдержать улыбку, которая расползается по его лицу. Он поворачивается на бок, лицом к Есану в профиль. Он проводит рукой по груди младшего и останавливается над резинкой его пижамных штанов. Есана практически трясет в руках Сонхва. — Расслабься, — повторяет он, лениво поглаживая его через штаны, прежде чем спустить их вниз по бедрам. Он думает о том, чтобы подразнить его еще раз, думает, что Есан был бы великолепен, плача и умоляя, но решает, что с него хватит за это утро. Он без предисловий обхватывает член Есана рукой, и тот вздрагивает. Он уже так возбужден. Это мило. Сначала сухо, но когда Сонхва пробует водить по члену рукой, тот начинает сочиться предэякулятом. Он прижимается к плечу Сонхва, чтобы спрятать лицо, и Сонхва чувствует, как учащается его дыхание. Он хнычет, когда Сонхва сгибает запястье при движении вверх, и Сонхва почти беспокоится, что младший на самом деле вот-вот заплачет, толкаясь ему в руку. — Сонхва хен, — выдыхает Есан, поднимая глаза, с раскрасневшимися щеками и взмокшей челкой. — Поцелуй меня, хен? Сонхва думает, что Есану абсолютно невозможно отказать, особенно вот такому, когда он, маленький и дрожащий от удовольствия в его объятиях, так нежно произносит его имя. Он с радостью подчиняется, запечатлевая на губах Есана сладкий поцелуй, который быстро становится глубоким и грязным, когда Есан задыхается и скулит ему в рот. Сонхва просовывает свой язык в жаждущий рот Есана, углубляя поцелуй и целуя его жестче, грязнее, ускоряя движение рукой. Есан близко, судя по его подергиваниям бедрами и поцелуям, которые в основном превратились в посасывание языка Сонхва. Сонхва уверен, что это самая горячая вещь, которая когда-либо случалась с ним. Сонхва двигает запястьем точно так же, как делает это себе, и проходит еще один, два, три толчка, и Есан с криком кончает в руку Сонхва и себе на живот. Сонхва делает еще несколько движений рукой, прежде чем отпустить, и падает на спину рядом с тяжело дышащим Есаном. На несколько мгновений становится тихо, но уютно, слышно только, как успокаивается дыхание Есана и бьется сердце Сонхва. — Хен, — начинает Есан, все еще немного запыхавшись. Сонхва почти ожидал услышать «Спасибо, во сне было получше, давай больше никогда так не делать» или «Пожалуйста, не рассказывай остальным», но Есан продолжает удивлять. — Можно, я тебе тоже помогу? Сонхва задыхается. Он просто планировал подрочить сколько успеет до начала их дневного расписания, но это гораздо лучшая перспектива. И мысль о том, что Есан получил от него достаточно удовольствия, чтобы захотеть ответить взаимностью, тоже приносит ему огромное удовлетворение. — Ох. Только если ты сам этого захочешь, Есан-а. Ты не обязан. — Выдавливает он из себя, несмотря на то, что все его тело (в основном, член) кричит «да»! Есан садится с мягкой улыбкой, его челка все еще влажная от пота, а щеки все еще красные. Сонхва считает, что он выглядит великолепно. — Можно я тебе отсосу? — Есан выглядит смущенным. — Я не… э–э, я никогда раньше этого не делал. Но я хочу попробовать. — Конечно, — выдыхает Сонхва. Есан улыбается ему в ответ и сползает ниже на кровати, устраиваясь между бедер Сонхва. Тот нервничает под его пристальным взглядом, вся прежняя уверенность улетучивается. Трудно не чувствовать себя немного неловко, когда твой член тверд и совершенно очевидно натягивает твои спортивные штаны, и что-то в Есане заставляет его немного нервничать. Однако он недолго чувствует себя неловко, Есан быстро избавляет Сонхва от штанов и трусов, а потом нежно обхватывает член рукой. Сонхва понимает, что всё это время не дышал. Есан делает несколько пробных движений, оценивающе глядя на член Сонхва, как будто это математическая задача, что довольно забавно, за исключением того, что Сонхва чувствует, что умрет, если не кончит в ближайшее время. Наступает облегчение, когда Есан наклоняется, чтобы нежно лизнуть головку члена, и Сонхва стонет от этого прикосновения. Кошачьи облизывания переходят во влажные поцелуи с открытым ртом, и, наконец, Есан начинает посасывать головку. Сонхва стонет, запрокидывая голову, и этот звук, воодушевляет Есана, который быстро заглатывает глубже, поглаживая рукой основание члена. Это приятно, лучше, чем просто приятно, и он усилием воли заставляет себя не толкаться бедрами в рот Есана. Он протягивает руку, проводит пальцами по волосам Есана, убирая челку с его лица, чтобы лучше видеть лицо. Есан всегда выглядит хорошо, но сейчас — особенно, когда он с наслаждением отсасывает Сонхва, как будто он создан для этого, раскрасневшийся и немного вспотевший, выглядит таким милым, несмотря на то, что рот занят членом. Сонхва уже был более чем возбужден от того, что помог кончить младшему, и прошло совсем немного времени, прежде чем несколько неуклюжие, но влажные и энергичные действия Есана заставили его тяжело дышать, стонать и едва сдерживаться, чтобы не кончить в теплый рот. — Я сейчас кончу, — проскрежетал Сонхва, предупреждая Есана. Он решил, что младший, вероятно, не хочет, чтобы сперма попала ему в рот во время первого минета. Есан промычал что-то в подтверждение и заканчивает, в последний раз касаясь языком члена. И ни минутой раньше. Сонхва резко кончает на лицо, щеки и губы Есана, когда тот отстраняется. Сонхва опускает голову именно в тот момент, когда шокированное выражение на лице Есана сменяется милой улыбкой, сперма стекает по его лицу и вот-вот закапает с носа, и он тут же отводит взгляд, издавая стон. — Не улыбайся, когда моя сперма у тебя на лице. Ты меня убьешь. — Он пытается предостеречь, но у него просто перехватывает дыхание. Есан смеется. Сонхва наблюдает, как он снимает рубашку и вытирает лицо, прежде чем бросить ее на пол, а что Сонхва слишком устал, чтобы жаловаться. — Иди сюда. Есан забирается обратно на кровать и прижимается к Сонхва, почти так же, как они устраивались прошлой ночью. — Хен? Тихо спрашивает Есан. Сонхва мычит, показывая, что слушает. — Давай попозже повторим? Сонхва с трудом может поверить в смелость этого парня. Сонхва едва переводит дыхание и просит повторить. Из него вырывается сдавленный смех. — Конечно, — говорит Сонхва. Он крепче прижимает Есана к себе, — А пока давай вздремнем. Он чувствует, как Есан улыбается, и засыпает, чувствуя себя в тепле и безопасности.