Мир без тебя - осколки

      С Блэйком было хорошо до невозможности, до дрожи на кончиках пальцев, до звезд перед глазами, до того, что становилось трудно дышать. Карлу нигде, ни с кем, и никогда не было так хорошо. Да простит его верный и закадычный друг Худси, но даже с ним Карлу было не так бесконечно уютно. Блэйк для Карла был целым миром. Хрупким, скрывающим в себе незажившие шрамы и старые кошмары. Тем, кто готовил самые вкусные на всём белом свете оладьи с кленовым сиропом.       Они так много прошли вместе. Им ещё так много предстоит. Они давно уже съехали на съёмную квартиру. На самом деле, в двухэтажный дом, втиснутый меж других жилых домов. Там и была их небольшая мастерская. — Семейное дело, — как нравилось говорить Блэйку.       Первый этаж занимала сама мастерская и рабочий кабинет, а на втором как раз и находилась их небольшая, но такая уютная квартира. Они занимались ремонтом всякой всячины. Ну, Карл занимался. Ему слишком нравилось разбирать, чинить и собирать обратно. Он решил не гробить в себе этот талант, происходящий из детства, и превратить его в профессию. Хотя, честно говоря, разбирать ему нравилось гораздо больше. И едва ли хоть какая-то вещь, разобранная им в детстве, была собрана обратно. Про починку и вовсе можно молчать, но это лирика и дела давно минувших дней.       Блэйк же, в свою очередь, с удовольствием занялся бухгалтерией. Несмотря на некоторые психологические заморочки, берущие свое начало из прошлого, к своему удивлению, он не нашёл в себе отторжение. И никогда его не находил, если дело касалось Карла или помощи ему.       Так и потянулись неспешные будни и выходные, доверху забитые делами, заботами и любовью. Большим количеством любви. Всё было идеально.

Ничего не было идеально.

      Однажды к ним в мастерскую заглянула очень приятная пара их постоянников. У ребят вечно что-то ломалось и они привыкли доверять золотым рукам Карла. Так случилось, что в это же время в мастерской был и Блэйк. Так случилось, что пара ждала пополнение в семье. У девушки ощутимо округлился живот и в целом, она выглядела такой счастливой, что Блэйк невольно залюбовался. А затем в его голове что-то щёлкнуло. Он обернулся к Карлу, который в это время вертел в руках тостер и твёрдо произнёс : — Карл, давай заведём ребенка.       Футли уронил тостер. Затем спохватился и несколько раз извинившись, пообещал посетителям скидку. Те лишь рассмеялись и поспешили ретироваться, ощутив нарастающую неловкость. — Ты хочешь обсудить это именно сейчас? — Я не хочу ничего обсуждать. Я хочу ребёнка. — Но у нас не может…ты, я. Мы не можем родить.       Блэйк ни на минуту не растерялся. — Возьмём из приюта или суррогатное материнство.       Карл осторожно поставил тостер, убедившись, что ему ничего не угрожает. А затем подошел к Блэйку, осторожно сжимая его ладони в своих. — Дорогой, мы ведь ещё даже на ноги не встали. И ребёнок…я не думаю, что мы к нему готовы. Тем более, ты ещё не до конца…       Блэйк моментально вскинулся. — Что я? Не до конца здоров, не до конца нормальный? Что мне нельзя доверять детей, потому что я псих с суицидальными наклонностями? — Я не это имел в виду, Блэйки-бой.       На самом деле, Блэйк давно научился читать Карла, как, впрочем, и Карл его. И сейчас Грипплинг отчетливо видел, что именно это Футли и имел в виду.       Ничего не было идеально…       Блэйк вырвал дрожащие руки из чужих, больших и тёплых, и вместе с этим, словно утратил некую дополнительную опору. Он ссутулился и отступил обратно в свой кабинет. Карл не стал за ним идти. Честно говоря, даже по прошествии многих лет он не всегда мог понять, что ему стоит делать или говорить. Блэйк временами был словно бомба замедленного действия. И подобные состояния только усиливались, когда он нерегулярно пил таблетки. Футли почти всегда уступал Блэйку, потакая его не всегда разумным идеям, отказывая только в том случае, когда идеи граничили с безумием.       Эта идея граничила с безумием. Ребёнок, ребёнок, ребёнок. Это вовсе не игрушка. Ему нужна спокойная здорова атмосфера, в которой нет места…боже, Карл схватился за голову. Атмосфера, в которой нет места Блэйку.       У них и раньше были откровенно дерьмовые времена, но новая блажь Блэйка словно ещё больше надломила их, итак, на ладан дышащие отношения. Карл не понимал, что ему делать. Стоит ли позвонить маме или, может, Кортни с Джинджер ему помогут? Ему нужно как следует всё обдумать.       В этот день мастерская закрылась раньше обычного.

Flashback

— Боже, да что с тобой не так?! Почему, чёрт возьми, с тобой так сложно?!       Карл кричал. Он никогда не кричал. Блэйку захотелось заслонить себя руками, спрятаться, сделаться маленьким и незаметным. Чтобы он мог поместиться у Карла в кармане, чтобы тот мог в любой момент достать его из кармана и тихонько погладить. И чтобы Карл не кричал, ведь никто не станет на него кричать, если он станет по-настоящему крохотным.       Блэйк просто снова заработался и забыл выпить таблетки, а затем, кажется, опять сделал какую-то глупость. Почему-то сильно болели руки. Но Грипплинг не хотел на них смотреть. Он был уверен, что если посмотрит, они будут болеть в два раза сильнее. Карл что-то долго делал с его руками, после чего насильно запихнул в него таблетки и уложил в кровать.       Блэйку не очень нравились новые таблетки. От них сильно хотелось спать, что мешало работе. Возможно, он подсознательно не хотел их пить. Но в конечном итоге, он провалялся в кровати почти сутки, а когда очнулся, был в состоянии понять, что он каким-то образом очень сильно обварил себе обе ладони. Карл потом долго с ним не разговаривал, и Блэйк дал себе обещание и поставил напоминалки. А потом психиатр заменил ему таблетки и всё началось заново.

End flashback

      Карлу всегда было до дрожи страшно за своего возлюбленного, а когда Карлу было страшно, наружу выходили не самые хорошие его качества. Ему было до ужаса больно и стыдно за каждый раз, когда он повышал на Блэйка голос или говорил ему что-то обидное. Но иногда, Блэйк вытворял настолько безрассудные вещи, что в пору было рвать на себе волосы и лезть на стены. Футли спрятал лицо в ладонях. Он думал, что со временем привыкнет, что ко всему можно привыкнуть. Он ошибался?

Flashback

— Джиндж, Блэйк не звонил вам с Кортни? — Карл, два часа ночи. Что случилось? Нет, не звонил. — В том-то и дело, — в голосе Карла прослеживались истерические нотки. — Два грёбаных часа ночи, а я не знаю, где он. Боже, наверное он опять не выпил таблетки…я…я не знаю, что делать. Где мне его сейчас искать?!       Джинджер не стала дослушивать. Она уже расталкивала вяло возмущающуюся Кортни, и набирала номер мамы. В пять утра они нашли Блэйка в парке, сидящим на скамейке. Продрогшего и совершенно потерянного. Увидев знакомые лица, Блэйк было подорвался подойти, но затем поймал на себе усталый и измотанный взгляд Карла.       В тот раз Лоис уговорила Карла отправить Блэйка в стационар. Вернувшись, Блэйк ещё неделю приходил в себя. Как позже оказалось, санитары накачивали его огромными дозами транквилизаторов, просто чтобы он не мешал им своими вопросами о том, когда его заберут. В тот раз Карл страшно разругался с мамой и очень долго извинялся перед самим Грипплингом. С тех пор отношения между Лоис и Блэйком стали ещё более напряжёнными, чем это было раньше. — Я предупреждала тебя, что будет сложно, что будет невыносимо. Но ты выбрал его сам, ты сам взял на себя это бремя, Карл, — говорила уставшая от всего этого женщина.       Временами Карл был с ней согласен. Временами эти отношения и правда ощущались как тяжкое бремя.

End flashback

      Они пытались обсуждать эту тему, но неизменно оказывались по разные стороны решения проблемы, никак не желая идти на компромиссы.       Они стали…отдаляться?       Блэйк всё больше закрывался в себе. Карл же наоборот с каждым днем всё больше выходил из себя. Они даже спать стали в разных комнатах. Футли в отчаянии.       Одним серым промозглым утром, Карл нашёл себя на кухне у сестры и её жены. Джинджер приготовила ему совершенно особенный пряный какао. Она выжидающе смотрела на него тем самым проницательным взглядом, каким могла смотреть только она одна. Такой взгляд тихонько забирался под одежду и легко щекотал, побуждая выложить на стол всю самую сокровенную и болезненно пульсирующую правду. И Карл сорвался. — Я не знаю, что будет дальше. Эта история с ребёнком, и его состояние...иногда мне кажется, что ему было бы лучше в психиатрической клинике. Возможно, жизнь в постоянном кайфе от транквилизаторов не так плоха.       Джинджер недоверчиво распахнула глаза и осторожно спросила : — Вы с ним разговаривали? — Мы с ним постоянно разговаривали на эти темы, когда ещё не начали отдаляться. — А ты его слушал? Слышал его?       Боже, она это серьезно? Конечно он слушал и слышал. Блэйк в те моменты смотрел на него таким уязвлённым, отчаянным и потерянным взглядом, что не слушать было просто невозможно. — И что он говорил?

Flashback

      Они снова ссорились, переходили на личности и повышали голос.       Они никогда не были такими.       Это были не они.       А кто тогда «они»? — Ты думаешь, я не знаю, что твоя семья думает обо мне? Господи, Карл. Я, может, и псих, но не дурак. — Ты не псих! — Я самый настоящий псих, Карл. И я знаю, что я самое тяжелое бремя в твоей жизни. И жизни твоей семьи. — Нашей семьи, Блэйк. — Нет, Карл. Твоя мама, отчим и сестра — это твоя семья. И они всегда рядом с тобой. Ты всегда идёшь к ним, когда у нас тобой происходит разлад. Но моя мама переехала в другой штат к своему новому бойфренду, и чёрт возьми, я даже по телефону теперь редко с ней общаюсь. А моя сестра настолько счастлива, что у меня рука никогда не поднимется, чтобы хоть как-то омрачить её счастье своими проблемами. Она заслуживает только лучшего. И ты. Лучшее для вас — это не я. — Это не…но, ребёнок! Ты же... — Это будет мой ребёнок. И он будет любить меня таким, какой я есть. Это ведь так работает?       Блэйк истерично рассмеялся. — Раз уж по другому не выходит.       Карл рассерженно замотал головой. — Но ребенок должен расти в спокойной обстановке. Его психика. О ней ты подумал? Что с ним будет?       Блэйк вдруг сдулся. Осознание накрыло его с головой. — Ты прав, Карл. Даже если он и будет любить меня таким, какой я есть, я в конечном итоге испорчу жизнь и ему. Как всем, кого я окружаю. Почему я не понял этого раньше? Просто та девушка выглядела такой счастливой, и её муж. Я думал, если у нас будет ребенок мы, я, будем также счастливы. Видимо, это невозможно.

End flashback

      Джинджер ошарашенно смотрела на убитого горем Карла. — Ты правда имел в виду всё то, что сказал раньше? Правда думаешь, что лучше отправить Блэйка туда, и оставить его там?       Карл наконец поднял на неё глаза, а затем разрыдался так сильно, что Джинджер стало до дрожи страшно. — Господи. Да нет, конечно. Я просто в отчаянии, Джиндж. Я просто не знаю, что делать и как ему помочь. Он уверен, что мы все его ненавидим и считаем его инвалидом на содержании. Он ходит к психиатру, пьёт таблетки, но ему ни черта не помогает. Я боюсь, что он опять с собой что-нибудь сделает. Джинджер, с ним тяжело. С ним настолько тяжело, что я уже не выдерживаю, но без него я, наверное, вообще повешусь.       Карл заикался. Его голос ломался и дрожал так сильно, что и Джинджер тоже не выдержала, прижалась к брату и тихонько заплакала. Им всем нужно было хорошенько выплакаться.       Опустошенный, ошеломленный и досуха выжатый, он остался ночевать у сестры. А когда с утра вернулся, застал Блэйка, сидящего на полу у входной двери. Грипплинг вскочил на ноги, как только узнал в вошедшем Карла. Они оба выглядели паршиво. Паршиво настолько, что было тошно. — Пойдём, я сделаю нам чай и мы поговорим. — Карл, я… — Мы спокойно поговорим и будем говорить столько, сколько нужно, пока не поймём, что происходит, и что нам с этим всем делать дальше. — Хорошо, это разумно.       И они говорили. Долго. Действительно долго. Кажется, несколько часов. Несмотря на истощение и усталость. Они спорили, выписывали обиды и доводы. Рассматривали варианты. Долго обнимались, и кажется, целовались тоже.       Они нашли решение, которое подходило им обоим. Им придётся ненадолго расстаться, но ради общего блага. Они давно рассматривали клиники в других штатах, и даже странах, которые предлагали иные подходы и экспериментальное лечение.       Решено было отправить Блэйка лечиться на ближайшие полгода, и уже исходя из результатов лечения, решать, что будет дальше. Карл не стал отказывать Блэйку, если тот хочет ребёнка. Карл будет только за, но Блэйк должен очень постараться, чтобы быть достаточно здоровым для принятия такой ответственности.       Карл же останется, чтобы иметь возможность заработать достаточно денег для оплаты этого самого лечения. Они не расстаются, но, кажется, подобный перерыв им действительно нужен. — Я люблю тебя, Карл. Мне жаль, что я… — Нет, Блэйк, здесь нет твоей вины. Ничьей вины, на самом деле. Так просто сложилось. И мы продолжаем с этим работать. Я тоже очень люблю тебя, Блэйки-бой.