тесно

В одной комнате им становится тесно. Тьма за окном не создаёт волшебную атмосферу, как раньше, тьма за окном теперь неиронично пугает, заставляя смотреть куда угодно, но не в темноту. Эшлин отводит взгляд, как может, в сотый раз осматривает окружение, бедная тумбочка уже, кажется, норовит убежать и спрятаться. Айден, не показывая никакого беспокойства вообще — конечно, ему ведь не надо думать, куда деть глаза, — пялится прямиком на подругу. Бесстыдник. Эш, наконец, смотрит в ответ, хмурясь, из-за чего выглядит недовольной. Лучше бы действительно была недовольной, потому что другие непривычные чувства заглушают уже привычное недовольство — вот что ей делать с этим чёртовым смущением, а? Никогда такого не было и вот опять. Айден невинно склоняет голову, продолжая улыбаться, как ненормальный. Хотя, почему «как»? Они молча смотрят друг на друга, сидя по разным углам комнаты. Атмосфера накаляется. Если бы здесь были фантомы, они бы схватили хрен-пойми-откуда-взявшийся попкорн и смирно наблюдали бы за происходящим, потому что грех перебивать такое кино. — И всё же… — Заткнись, — со всей возможной скоростью перебивает парня Эш, только сильнее хмурясь, будто следит за тем, чтобы оппонент не открыл рот. Тот жмёт плечами, хихикая. Хихикает он тоже ненормально. Таким противным «хе-хе-хе», которое втирается под черепную коробку и заставляет трясти головой в попытке вытряхнуть. Но хуже его хихиканья был только тот факт, что для Эшлин этот звук уже не такой уж и раздражающий. Это был один из первых признаков, которые стоило заметить, чтобы срочно обратиться за медицинской помощью и вылечить недуг, который мучает девушку по сей день, но никто не обратил внимания — теперь Эш тяжело больна. Айден порывается что-то сказать уже раз в пятидесятый с того момента, как его заткнули, но каждый раз захлопывает рот, замечая этот «я тебя сейчас косой придушу» взгляд. Он уже наговорил на пожизненное, стоит хоть раз в жизни сдержаться. — Ты просто… ты хоть серьёзно? — тяжело вздыхает Эшлин, потратив, кажется, все моральные силы на эту фразу. — Если это шутка, я же серьёзно убью. Айден руки поднимает, напоминая про запрет на какие-либо звуки. Эш закатывает глаза, одним жестом срывая со рта парня невидимый скотч. — Разве я выгляжу, будто шучу? — улыбка не сползает с лица — Баннер вообще редко видела, чтобы Айден не улыбался. — Ты выглядишь, как ненормальный, но это твой обычный вид, — она сжимает губы, делая своё выражение лица ещё более недовольным. — Ну, тут ты права, — хихикает, — но я не шучу. В этот раз, по крайней мере. Эшлин снова замечает, что его раздражающий смех её больше не раздражает, и сильнее раздражается с этого. За окном мигает фонарь, в комнате становится тесно. — Серьёзно? — теперь она выглядит скорее сомневающейся, чем недовольной. Выдыхает. — Совершенно, — Айден улыбается, как ни в чем не бывало. Должно бесить, но не бесит. — Тогда… Она делает ещё один вдох и выдох, контролирует свое тело, как на танцах, хотя даже в самых сложных движениях это давалось легче. — Повтори, что ты сказал. Айден улыбается шире, кажется, сейчас разорвется. — Ты мне нравишься. В одной комнате им становится тесно.