Псевдоним

Спрятавшись в довольно удобном, по расположению, месте через постоянно сменяющиеся краски на железнодорожном транспорте среди толстых наставленных конструкций, отправляемых на фронт, девушка едва помнит, как попала на противоположную сторону от своей страны, решившаяся к исполнению первоначального плана.   Эти обязанности сделать лучше в пользу спасения народов скребли на ее совести.   Опомнившись, уже тогда Огни заката исчезли, раскатом когда долбануло вблизи, превращая все в горючее и воспламеняющее месиво, собрав в себя крики и истошные вопли оказавшихся неопознанных бедняг в очаге. Кто-то орал про засаду немецких солдат. Мозг словно не давал место панике, оставляя только непоколебимость и туман в голове, когда все плыло, чувство самосохранения притупилось. Благо, Выбраться оттуда оказалось куда проще и более чем обнадеживающе с чужой помощью, что не позволила раствориться в этих лихорадочных фрагментах, оставляя все как есть на самотек путем избежания косвенной угрозы. После сдавливающего горло кашля от дыма и переполненного помещения ужаса,  Арнаст проснулась.   Молчаливый гул давил на уши из за достаточной изоляции окон. Девушка подняла тяжелую голову с подушки, ощутив свои пшеничные волосы на голых плечах широковатой майки, в то же время озираясь по сторонам, зная что чудесным образом осталась жива. Чужие голоса все еще вспоминались отголоском, напоминая о чудовищной пережитой ночи. Осматриваясь в чужой обставленной квартире с определенной новизной мебелью и отличающейся от обычаев гарнитуром, который будто и не был использован, запакованный в броский нетронутый целлофан, она опустила ноги к небольшому квадратику ковра внизу, концентрируя внимание на уже произошедшем.   Она не помнила точно, как оказалась здесь, но помнила перед отключкой отчаянный скулеж и мольбы от француза, с которым они долгое время пересекали границу в период войны, добиваясь свежих и необходимых сведений. Но его предупреждения как водой смыло. Контекст прошения был неотчетлив. Кудрявые каштановые, но почти золотистого окраса,  волосы, высокий рост, коренастый вид. У мужчины в характеристике достаточно обнадеживающий перечень, начинающийся от отважности и простилаясь  до готовности к смерти — достаточно отчаянный но знакомый всем солдатам. Это мужчина, которого Арнаст прекрасно знала. Он был старше ее на 3 года, но эти возрастные перебои никак не давали о себе знать. Их объединяли небольшие жесты, если их можно назвать таковыми, что осуществлялись в условиях переправы через тянущие склизкие болота, острые каменистые поверхности трущоб и еще через многие разнообразные локации, что выбились из счета. Ален был ей как брат, всегда помогал и был плечом к плечу с ней. Близкий человек с которым они могли пооткровенничать,что бывает так редко. Нужно было лично увидеть и почувствовать его присутствие. Голос на хромающем и хриплом французском, который девушка плохо понимала и иногда подолгу соображала прежде чем ответить так и крутился в сознании. Тем не менее, Ее языковые навыки больше брали ориентир на немецкий и английский, говоря на обоих языках как на родном. Ее прервал щелчок замка в двери, внутрь через которую влетел француз, чей силуэт в памяти стал точным и уже не таким расплывчатым. Наконец образ сложился в единую картину симпатичного и сложенного мужчины, сменившего военную форму на броскую повседневную одежду. Вошедший был взвинчен и перепуган, но его буря эмоций потихоньку отступила при виде ее сохранности. — Ох, Анастасия… — он спешными шагами прошелся вперед, произнося ее настоящее имя, слетающее губ только в такие разделенные от чужих ушей моменты. Он удушающе крепко прижал ее в объятия, опасаясь что она испариться из виду. — Что случилось? Где мы, Ален? — спросила девушка, поразившись собственному порыву слов, только потом обдумывая его ли это имя, или другого шпиона. Не получив поправок со стороны, девушка неспешно протянула руки обнимая в ответ. От француза пахло свежестью мыла, то ли от тела, то ли от одежды. — Мы удачно пересекли границу. И да, мы в моей квартире. А еще...Еще я успел сделать тебе документы! Я отдал не так много, так скажем, нашлись свои источники. Настоящие документы полежат в дальнем ящике – сбивчиво отвечает юноша, хватаясь за женские руки, очерчивая каждую костяшку пальцев своими собственными. – И еще, как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? Арнаст постигло непонимание отчего она пропустила последнее предложение мимо ушей. – Мы перебрались? Удачно? Но...мы едва не сгорели. Помнишь? На ее растерянность парень покачал головой, пытаясь перефразировать и выпустить наружу многообещающее предложение. — Мы добрались и это главное, – Мужчина ответил с успокаивающей слабой улыбкой. – Я решил, что здесь будет безопаснее, в более цивильном районе. Позже я постараюсь связаться с несколькими пострадавшими оттуда. Живые есть. Конечно, среди них остались и русские, так что тебе не о чем беспокоиться, все прошло, все в норме. Все будет, но не сразу, главное пока что перекантоваться тут. Немцы еще не скоро распознают следы и тех кто там был. За это время мы успеем уехать. Я гарантирую тебе это.   Юноша объяснил все так с небольшой досадой и виной, которую мастерски загримировал. Он решил скрыть информацию о перестройке действий из-за немецкого помешавшего наступления, что говорило о том, насколько дела были плохи. Он мог делать предположения что их обнаружили и искали, примерно зная национальности перебиравшихся, пока без точных представлений о них. Они застряли в середине оккупированной страны с явными проблемами, о чем девушка пока и не догадывалась и оставила все сомнения на потом, выдыхая в умиротворении момента, ласкаясь ближе к нему.   — Хорошо. Спасибо за помощь.   ______________________   Затаиться поначалу было страшно. Опасно было даже ходить рядом с проходящими мимо солдатами, что часто были разбросаны пачками по чистым улицам, слоняющимися в поисках любого подозрительного действия. Все содержалось в порядке. Как и зверские законы, так и распорядок в котором жили здешние люди.   Обычно в будние дни их было много, поэтому было удобно пользоваться возможностью и выходить на свет,сливаясь с толпой. В особенности проходить через переполненные рынки и базы продовольственного питания, где было не так много глаз.   Анастасия всегда держала документы в кармане, придерживаясь и соответствуя юноше, также прекрасно осведомленная в их поддельном характере, тем не менее полагаться на что то другое не оставалось, разве что на изготовителя, что заверял в детальности и точности. Начать активную фазу удалось только через неделю приезда, когда русская свыклась с новыми правилами в чужой стране, если не брать в учет комендантский час. Арнаст также устроилась на работу ради заработка, но и все же, для того чтобы влиться и раствориться в топле, снижая подозрения к себе. Не работающие люди по большей степени попадали под обзор. Обстоятельства и любовь к письму побудили и взяли свое. Благодаря родственникам по линии француза, что работали в офисах и документационных базах, трудоустроиться и в целом, жить, было легче, ибо люди были проверенными и на учете в базах гестапо не стояли, как и сам шпион, сохраняя фальшивую видимость, которую требовала власть.   Удобная по графику деятельность состоящая из перекладывания бумаги к бумаге, из стопки в стопки с ручкой в руках, заполнение и еще раз заполнение в ручную шло полным ходом. Также Арнаст нравилось застревать в архивах, иногда работая и там, вооружившись несколькими выданными образцами к оформлению. Единственное в чем был жирный минус — приход сюда военнообязанных за выдачей понадобившихся бумаг, что обычно хранились здесь.   Возвращалась девушка в небольшую выделенную, но вполне уютную квартирку на 3 этаже, что была дальше от места жительства Алена,  ибо жить в одном районе вместе было бы...как минимум опасно и безумно. Тем более если бы их распознали то вышли бы сразу на двоих.   Они просчитали все наперед , что если хоть какие то доказательства и всплывут наружу, то при этом раскроют одного – незамедлительный конец другому. Поэтому альтернатива жить совместно отпала как бы они того не хотели. Да, не очень обнадеживающе, но попробовать сделать подобную стратегию стоило.   Тем не менее, это никак не мешало мужчине оказывать заботу и внимание, когда они пересекались уже в менее людных местах в свободное от работы время. Как пример, в небольшом полускрытом от глаз кафе.   – Тебе не обязательно было занимать мне очередь, ты же знаешь что я могла и сама подождать - в который раз сказала девушка усмехнувшись его осмотрительности и тому, как он не потрудился и занял ей место за одним из часто разлетающихся по рукам вишневым пирогом.   Поместив купленные продукты в пакет они оба пошли по привычному маршруту, успевая до начала всеобщего затишья. Конечно между улиц и всеми забытыми ходами.