Дело 205

В пристанище странного рыжего следователя вломился бухой и перепачканный грязью бородатый мужчина. Если не знать, то можно спутать его с бомжом или наркоманом. А на самом деле он был маньяком. Маньяком-следователем.  Бородатый оглядел помещение на предмет странностей. И такие обнаружились достаточно быстро. Одна из подушек была изодрана колотыми ударами. Недалеко от дивана валялся нож, который Меглин видел не раз и даже не два в руках напарницы, что сейчас забилась под винтовую лестницу. Тяжело выдохнув и мрачно взглянув на рыжую, Родион выбросил догорающий бычок в пепельницу, что стояла на столе. Тяжелой поступью он приблизился к лестнице, опускаясь на одну из ступеней и извлекая из перепачканного плаща флягу.  - Почему он молчит? - шёпотом спросила Марина, слабо раскачиваясь от нервного тика, что снова начал выходить из-под контроля. - Сука, почему ты молчишь! - гнев криком вырвался из груди, а в стену полетела пустая бутылка джина. - Он не ответит, я же говорил, - глухой баритон контрастировал с истеричным женским криком своим спокойствием. - Он ещё не все тебе показал. - Где тебя носило? - агрессивно бросила рыжая, игнорируя его высказывания.  - Соскучилась? - ухмыльнулся Меглин, своим сарказмом распаляя и без того взвинченную девушку.  Рыжая вылезла из-под лестницы и встала напротив напарника. Их лица были примерно на одном уровне, из-за чего прямой мёртвый взгляд прошибал сознание Родиона своей невидимой злобой. Он научился различать в ее пустых глазах эмоции, что считал своим личным достижением.  - Тебя могут использовать как приманку для меня, ты понимаешь? - рявкнула девушка, хватая напарника за полы плаща. - Не надо давать им повод! - А ты прямо таки бросишься меня искать? Не обманывай хотя бы себя, - усмехнулся мужчина, замечая сомнение на дне болотных глаз. - Я нужен тебе, чтобы держаться в строю. Не более.  - А с моим состоянием и таблетки неплохо справляются, - сквозь зубы прошипела Марина, впиваясь в мужские губы, пропитанные коньяком, скорее укусом, нежели поцелуем.  *** С мокрых кудрей на бетон капала вода. Попытки остыть в ледяном душе не увенчались успехом, из-за чего пустой взгляд разглядывал вечернюю улицу. Напротив дома, на чердаке которого обитали два странных следователя, внимательный взор уловил силуэт. Художник продавал картины. Марина нередко приобретала их по долгу службы.  На голые плечи рыжей, что была замотана лишь в банное полотенце, опустилась рубашка, что до этого покоилась на спинке дивана. Дремавший до этого Меглин тяжело уткнулся вспотевшим лбом в холодное стекло, шумно втягивая носом воздух.  - Та картина, которую ты мне купил, - тихо произнесла Марина, сводя брови. - Ты купил ее у него? Мужчина лишь коротко кивнул так и не открыв глаз. Ему было плохо. Голова угрожала взорваться неконтролируемой вспышкой агрессии. Девушка видела его состояние. Приблизившись к напарнику, она протянула руки к его плащу, извлекая из кармана баночку с таблетками.  - Не сейчас, - хрипло буркнул Меглин, перехватывая тонкие запястья и притягивая рыжую к своей спине, не позволяя двигаться. Гул немного успокоился. - Я в норме.  - Сдохнешь - плакать не буду, - голос донёсся откуда-то из района лопаток, заставив мужчину усмехнуться.  - Да как же, - развернулся он к напарнице лицом, ехидно подмигивая. - Хоть кактусы на могилу носи.  - Собирайся, - закатила глаза девушка, застегивая рубашку и стягивая полотенце. - Дело есть к нашему художнику.  *** Родион рассматривал картины, представленные у уличного художника, пока его напарница допрашивала деятеля искусства. Тот лишь уклончиво пожимал плечами и водил головой на манер сумасшедшего. Агрессия била, казалось, из ушей рыжей и силы ее сдерживать - заканчивались.  В очередной раз не получив внятного ответа, Марина схватила полы старой куртки художника за грудки, с силой встряхивая. Тот испуганно уставился в мертвые глаза, что сильно контрастировали с резкими движениями девушки.  - Ври, ври быстрее! Паузы выдают! - рявкнула девушка. Проходившие мимо люди испуганно косились на происходящее. - Жить хочешь? - испуганный кивок. Очередная встряска. - Тогда говори где, кто и во сколько! - Я ничего не знаю, - уже едва не плакал художник. Стоявший за спиной художника Родион держал в руках картину, изображающую демона в адском пламени, ткнул в картину пальцем, а затем с ухмылкой кивнул в сторону напарницы. Та лишь закатила глаза. - Он пишет на пейджер, только пишет, я ни разу его не видел! Я ничего не знаю, клянусь! Марина разжала руки. Художник едва не рухнул, трясущимися руками вытаскивая из кармана устройство и протягивая его рыжей. Та лишь набрала короткое сообщение и швырнула его обратно художнику. Взмахнув полами плаща, она холодно произнесла: - Ответ напишешь на холсте и поставишь на поребрик. Я увижу, - только девушка сделала шаг, как ее пейджер зажужжал.  Рыжая как умалишенная выхватила устройство, надеясь на ответ. Но там был лишь адрес нового места убийства. Мрачная тень легла на лицо девушки, что кивнула мужчине в сторону припаркованной машины СК. Их ждали в очередной усадьбе.  *** Три тела. Картина с морем. Усадьба. Марина сидела на полу, облокотившись на одну из тумбочек, судорожно дергая ногой и жмуря глаза. В голове будто роились пчёлы, мешая думать. Таблетки давно были заброшены, помогал только джин и мужчина, что снова осматривал картину. Перед глазами рыжей возник образ девушки, что сидела над трупом. Волнистые волосы скрывали лицо, но хрупкость силуэта уловить удалось. В руках сверкнул нож, что покоился сейчас во внутреннем кармане кожаного плаща.  Болотные глаза открылись, впиваясь взглядом в могучую спину напарника. Туда-сюда сновали медики и фотографы, вспышками нервируя девушку. Рыжая рявкнула, мол, выйдете. Кирилл обеспокоено глянул на бывшую одногруппницу и тоже покинул усадьбу, оставляя следователей в давящей тишине.  - Ты же уже все понял, - тяжело произнесла девушка, делая глоток джина. Мужчина тихо хмыкнул, но она услышала. - Что видишь? - А ты? - продолжал гнуть свою линию бородатый. Марина поднялась, приближаясь к напарнику. - Люди умирают, Родион, - яростно шептала девушка куда-то ему в плечо, уткнувшись лбом в коричневый плащ. - Простые люди, пока ты со мной в игры играешь! Сильные руки схватили девичье лицо, заставляя смотреть на тела и усадьбу. Марина схватила мужские запястья, пытаясь ослабить хватку, но та не поддавалась.  - Смотри! - рявкнул ей на ухо глухой голос. - Смотри, говорю! Что ты видишь? Он играет с тобой, ты видишь? Что ты видишь, Марина! Он говорит: доченька, что ты видишь? - шипел он ей в самый мозг, заставляя его работать.  Глаза девушки резало от боли, но мозг судорожно работал. Семь трупов, затем пять. Теперь три. Каждый раз минус два тела. Картина с морем. Усадьбы каких-то полицмейстеров девятнадцатого века. Все связано. Все как по странной извращённой книге. И везде золото, золотые трупы. Золочённые трупы.  - На два меньше, - начала шептать сквозь подступающие от боли слёзы Марина. - Два трупа - я и мать. Картина с морем. Марина - морская, - болотные глаза закрылись. Перед глазами встал образ матери в кителе СК. - Не будет больше трупов. Дальше один человек. Я.  Меглин ослабил хватку, выпуская напарницу, что тяжело рухнула на колени, пытаясь прийти в себя. Крыша.  Рыжая тяжело поднялась и шатаясь вышла из дома. Трясущимися руками она ухватилась за козырёк, кое-как забираясь наверх. Под одной из черепиц она нашла фотографию. Выпускная фотография их курса. Все лица были заклеены изолентой, кроме двух. Сама Марина и Женя.  Девушка едва ли не рухнула с крыши, чудом хватаясь за чердачное окно. Оперативники бросились ей на помощь, пока рыжая тяжело пыталась разлепить глаза. Сознание упорно пыталось покинуть ее голову.  - Женя, - прошептала она, оказавшись в руках напарника, что потащил ее к машине. - Он украл ее. Родион, ее надо найти. Она приведёт нас к нему.  - Не она, - холодно отозвался мужчина, заводя машину. - Он не тронет ее пока игра не кончится.  - Родион, она беременна! Она здесь не при чем! Это наше с ним дело! - ярость и слабость медленно отключали контроль над психозом, что не скрылось от глаз мужчины.  Меглин схватил тонкое запястье, зажимая вену. Марина вскрикнула, пока мужчина выворачивал автомобиль на дорогу. Горячие пальцы и онемевающая кисть несколько отрезвили девушку.  - Сколько я буду играть по его правилам? - холодно бросила она.  - Сколько потребуется, чтобы победить, - мрачно произнес Родион. Он знал, кто будет тем самым последним телом.  *** Рыжая сидела на ступенях винтовой лестницы. Приступ прошёл, оставляя в голове только вату и гул, заглушающий рациональные мысли. Пустые глаза пялились на своеобразные бетонные узоры пола, а пальцы изредка дергались от задумчивости своей хозяйки.  Родион тяжело наблюдал за напарницей. Кризис подступал и, по-хорошему, надо было бы везти ее к Бергичу, но она не поедет. А если и поедет, то сбежит, чтобы найти и ликвидировать отца. Девушка протянула в сторону напарника руку. Пальцы слабо подрагивали, а на тонком запястье красовался синяк от стальной хватки Меглина. Мужчина поднялся и приблизился к девушке. Его тёплая рука сжала холодные пальцы, Марина слабо дёрнула краешком губ в полуулыбке.  - Картины мои забери, когда начнется, - болотные глаза встретились с задумчивыми карими, что будто сканировали ее. - И ключи я тебе сделала. Мои сожги, чтобы не пришли.  - У тебя вроде никакого криминала тут, - хмыкнул Родион, продолжая держать ее за руку, переплетая длинные пальцы. - Самое страшное оружие собралось слететь с катушек. Рыжая слабо усмехнулась. Времени мало, а сделать нужно многое.  Нужно оградить Родиона от ее всепоглощающей агрессии, нужно убить отца, нужно сообщить Стеклову про местного советника и его сотрудничество с бандитами. Нужно передать Родиону данные про местных шизиков, нужно объяснить ему, что она видит на местах преступлений. Нужно объяснить, что только он удерживает ее в сознании. Что угроза его жизни снимет ее психоз с предохранителя.  Меглин наблюдал за тем, как мысли плывут в болотном взгляде. Все он понимал и видел. Да и Марина видела. Они отражали болезнь друг друга, что и держало их в узде. Времени у обоих было мало. Медлить было бессмысленно. Мужчина несильно потянул девушку за руку, заставляя подняться. Карие глаза очертили контур лица, возвращаясь к глазам, в которых виднелась мрачная решимость. Эти глаза не выражали ничего для обычных людей, пугали их своим трупным блеском, но в нем мужчина научился распознавать самые настоящие искренние эмоции. Девушка перед ним была холодна как лёд и вспыльчива как пламя. Она могла как море сохранить жизнь штормом и отнять ее штилем.  - Закрой глаза, - тихий баритон коснулся колыбельной женских ушей. Чёрные ресницы послушно сомкнулись. Марина почувствовала как он сократил и так небольшое расстояние, разделявшее их. Тёплая рука опустилась на поясницу, вторая отодвинула непослушные кудри. В голове рыжей утих гул, оставляя лишь забытую пустоту. Ее маяк сейчас бил странным мрачным светом сквозь туман, не позволяя ее крохотной лодке на алых парусах, что когда-то были белыми, но пропитались кровью за годы странствий, потеряться в бескрайнем океане, напоминая о существовании берега, где с фонарем на мокром песке стоял странный бородатый смотритель в перепачканном кровью плаще.  Терпкие от коньяка и сигарет губы коснулись обескровленных приступом. Тяжёлая рука опустилась на шею, очерчивая большим пальцем острый подбородок. Трясущиеся тонкие пальцы коснулись колючей бороды, что приятно щекотала нежную кожу лица.  Марина непривычно неуверенно запустила пальцы в темные волосы на мужском затылке, чей хозяин исследовал ее нёбо, вступая в схватку с ослабевшим от нервов языком. Тёплые мужские руки плавно переместились с поясницы к плечам, отодвигая складки старой рубашки и открывая вид на острые ключицы.  Колючая борода вместе с мягкими губами коснулась шеи, оставляя отпечаток как раз там, где неистово билась ниточка жизни. Девушка рвано вдохнула, чувствуя, как от его прикосновений сходит спазм с сознания, а сердце начинает неровно стучать, небрежными волнами разгоняя кровь по телу, будто напоминая рыжей, что она человек, а не бездушная машина, что она может и хочет испытывать чувства. И это не привычное чувство страха самой себя, а что-то новое, неизведанное. Нормальное.  Сильные руки подхватили Марину и перенесли с лестницы на стол, что стоял неподалёку, усаживая девушку на бархатную поверхность, по которой когда-то гоняли шары, а теперь на нем тяжело трудится этот очаровательный гениальный следователь, что сейчас как пластичный металл податливо следовал за руками другого гениального следователя.  Женские руки блуждали по сильной шее мужчины, а ловкие пальцы так и норовили пробраться под рубашку, цепляясь за выступающие из-под ткани волосы с широкой мужской груди. Меглин перехватил ее запястья, опуская их куда-то ей за спину, заставляя немного откинуться назад, облокачиваясь на стол.  Меглин вернулся к женским губам, медленно расстёгивая пуговицы чёрной рубашки и открывая вид на мраморную кожу. Тёплые руки скользнули под лёгкую ткань, оставляя замысловатые невидимые узоры на бархатной спине. Губы начали укусами спускаться к груди, заставляя пульс девушки участиться, разгоняя застоявшуюся кровь.  Марина запустила левую руку в темные, почти чёрные волосы мужчины, прижимая его голову к груди. Откинув голову назад, рыжая впервые за долгое время позволила себе расслабиться. От этого опьяняющего чувства свободы закололо кончики пальцев.  Родион оторвался от своего занятия, с мягкой ухмылкой глядя на девушку, чья грудь мерно вздымалась, а на лице застыло блаженное выражение. Грубые пальцы принялись расстегивать пуговицы голубой рубашки, а карие глаза с наслаждением наблюдали за рыжей.  Тонкие руки перекочевали со стола на плечи Меглина, ногтями вычерчивая на ключицах странные узоры. У этих двоих все было странным: начиная от их методов работы, заканчивая взаимодействиями. Мужчина властно скинул чёрную рубашку с острых плечей, прижимая женское тело к груди.  Марина же поспешила повторить его действие, освобождая широкую спину от ткани и обнажая многочисленные шрамы, что сменяли друг друга под холодными пальцами девушки. Она очерчивала их контуры, продолжая целовать мужчину, что опустил руку в район левых рёбер, где красовался длинный гладкий шрам от колотой раны, поглаживая его шершавым пальцем.  Они будто изучали старые раны друг друга, открывая очередную сторону своей неординарной личности. Мужские руки скользнули по голым бёдрам девушки, что не имела привычки носить штаны в собственном доме после душа, и пробрались пот тонкую ткань белья, стягивая его с длинных ног.  Шершавые пальцы скользили по белоснежной коже ног, вечно спрятанных брюками, задерживаясь на коленях, где зеленели свежие синяки после недавнего падения во время приступа.  Ремень перестал удерживать мужские джинсы. Марина резко вцепилась в мужчину, прижимаясь к нему всем телом и судорожно сжимаясь изнутри. Длинные ноги сомкнулись на мужской пояснице, а из глотки так и не вырвалось ни звука кроме тихого шипения.  Меглин прижал девушку к себе, внимательным взглядом наблюдая за ее лицом. Сильные руки скользили по спине к шее, пробираясь к кудрявым волосам. Рыжая медленно начала расслабляться и ослаблять хватку, сжавшую застывшего  мужчину.  Стол жалко заскрипел. Марина жарко и шумно дышала в самое ухо напарника, нашёптывая судорожно его имя. Его колючая борода исколола нежные ключицы, а волосы на груди щекотали женский живот, когда сильные руки опустили девушку на бархатистую поверхность бывшего бильярдного стола.  Тонкие пальцы судорожно шарили по мужским рукам, оставляя едва заметные красные отметины ногтями. Меглин схватил ее запястья, припечатывая их над девичьей головой, буквально вжимая рыжую в стол. Огненные кудри разметались по изумрудной поверхности стола, а девушка гибким телом жалась к широкой мужской груди. Из-за нарастающего темпа с припухших и покрасневших губ слетали короткие глухие вскрики, действующие как подстегивающий фактор на мужчину.  Марина вскрикнула. Родион замер, глядя на то, как в вечно пустых глазах мерцает жаркий огонь. Болотные же видели мужчину как сквозь пелену, но тёплый блеск в потемневших от возбуждения глазах не заметить было невозможно.  Девушка приподнялась на локтях, притягивая мужчину к себе и невесомо целуя его, оттягивая нижнюю губу, как вдруг Меглин резко качнул бёдрами, вбивая девушку в стол. Марина от неожиданности вскрикнула и с силой прикусила мужскую губу. Язык уловил знакомый металлический привкус. Мужчина слабо зашипел, слизывая с губы кровь и вытирая ее с женских.  Усмехнувшись, Родион запустил руки под женскую спину, отрывая от поверхности стола. Рыжая сжала ноги на мужской пояснице посильнее, оказываясь у него на руках. Удивленные болотные глаза встретились с довольными карими. Меглин слабо улыбался, глядя на девушку в своих руках и припечатывая ее к мутной поверхности окна.  Марина с силой впилась ногтями в широкие плечи, откидывая голову, тем самым подставляя шею мужчине, что принялся слабо прикусывать нежную кожу. Темп рос, рыжая уже буквально подпрыгивала в руках Меглина, что с каждым движением все сильнее прижимал девушку к стеклу. Тела содрогнулись. Марина всхлипнула. Родион уронил голову на женское плечо, оставляя последний поцелуй на ее плече и опуская свою трясущуюся ношу на подкашивающиеся ноги.  *** Марина закуталась в первую попавшуюся рубашку, которую нашла в шкафу, лёжа на краю дивана и прижимаясь спиной к мужской груди. Борода несильно щекотала ей загривок, а тёплая рука прижимала к себе, изредка поглаживая место, где под тканью красовался шрам.  - Вот так это должно быть? - шёпотом спросила рыжая, наслаждаясь спокойствием и пустотой в голове.  - А у тебя было по-другому? - хрипатый баритон раздался над ухом.  - Санитар привязал меня к кровати и, - умолкла рыжая, почувствовав как рука на ее животе сжалась в кулак. - Мне было двенадцать. - И что с ним стало? - глухо поинтересовался Родион, незаметно зарываясь носом в растрепанные кудри.  - Я с детства была жестокой. Думала, ты уже это понял, - мрачно хмыкнула рыжая, поворачиваясь лицом к напарнику.  Болотные глаза внимательно разглядывали мужское лицо, будто стараясь отпечатать в здравом рассудке каждую мелочь. Будто она сможет забыть его. Будто он собирается уйти. Первое произойдёт только если девушка окончательно тронется, а второе - только если тронется Меглин.  - Спасибо, - шепнула рыжая. Родион молчал, утопая в холодном болоте. - Теперь я знаю какого это: быть нормальной.  - Я сам не знал как это, - глубокий голос звучал откуда-то из груди, к которой прижалась рыжая голова, мгновенно погружаясь в сон.  *** Марине снилось море. Вода лениво облизывала песчаный берег, нагретый дневным солнцем. Закат багровел на горизонте, а у крохотного пирса на почти ровной морской глади колыхалась крохотная яхточка на алых парусах.  К девушке со спины приблизился мужчина. Следователь было напряглась, но сильные руки опустились на хрупкое тело слабыми объятиями. Затылок и шею знакомо защекотала борода, а в нос ударил запах сигарет и коньяка. Девичьих губ коснулась слабая улыбка. «Так вот какие сны видят нормальные», - успела подумать рыжая, как мужчина за ее спиной заерзал, вырывая из мира грёз.  Девушка приоткрылась глаза, замечая Меглина, что с трудом выбрался из-за неё, поглубже заталкивая на диван. Взъерошенные спросонок волосы забавно кудрявились. Мужской силуэт отошёл к окну, привычно делая глоток из фляги. - Мне снился сон, - хриплым после сна голосом произнесла Марина, заставляя напарника слабо обернуться к ней. Солнце очертило его острый профиль. - Хороший. Женские губы растянула улыбка. Не ехидная и не саркастичная. Искренняя. Этот странный момент нормальности надолго отпечатается в ее памяти. Меглин ещё раз хлебнул коньяка, оставляя флягу на столе и приближаясь к девушке.  Опустившись на корточки, мужчина внимательно оглядел ее сонное лицо. Посмотришь и не скажешь, что это хрупкое создание страдает от острого психоза и находится в шаге от срыва. Обветренные губы коснулись женского лба и тихо прошептали: - У тебя джин закончился, - ставший родным голос заставил девушку улыбнуться ещё шире и кивнуть. - Скоро вернусь. Спи.