Я – не она

После того случая с зеркалами, почти все они были сняты со стен, остались лишь в родительской комнате и в мастерской, в любом случае, их завесили тканью, чтобы не спровоцировать очередной мой приступ ненависти к себе. Родители недоумевали, почему же мне так не нравится, как я выгляжу. Что ж, я бы посмотрела на их реакцию, когда они прожили достаточно времени в одном теле, а затем погибли и переродились в чужом. Я частенько слышала, как они шептались в своей спальне. Что я слишком нелюдимая, что такими темпами, я не смогу социализироваться. Поэтому на мое шестилетие мне подарили домашнее животное. И с него, честно, я долго угорала. Медведь. Они подарили мне медведя. Конечно, он был очень маленьким, хотя, через несколько лет он перерос меня, но сам факт выбора именно этого животного — меня убивал. Теперь ведь и от стереотипа о русских, не отмахнешься. У меня же, по-правде — домашний медведь. Я ему даже шапочку вместе с мамой сшила, синенькую такую, с козырьком. Женёк. Именно так я его назвала — был ужасно послушным и мне казалось — понимающим. Сколько же словесного потока от меня он выслушал. А еще я стала грозой соседских детей. Мало того, что дочка гробовщиков, так еще, и верхом на медведе по городу разъезжаю. Удивительно, что дозорные ничего не говорили на подобные выходки. Шестой день рождения ничем не отличался от предыдущих, только появление медведя улучшило мое настроение. Помните тот гроб, что понравился мне. Отец и в правду придумал, как его можно бы было впихнуть в мою комнату. Сделать из гроба кровать — было гениальным решением. Я еще долго задавалась вопросом, почему он на такое вообще решился. Мои новые родители не отличались нормальностью, на фоне других семей — мы были сумасшедшими. Ну а какой еще родитель, будет таскать своего ребенка на кладбище, чтобы садить цветочки возле могил, убирать дорожки, сделает ему кровать-гроб, попросит помочь снять мерки с мертвеца? Я не удивлена, что «та Перона», была такой странной. Не будь я уже взрослой, хоть и в детском теле, точно бы кукухой поехала. Женёк за непродолжительный период времени, стал мне лучшим другом. Сколько же мы с ним пережили. То мы от пчел бегали, точнее он бежал, а я сидела на его спине, покрепче сжимая надыбаный мед. Еще мы несколько раз делали набеги на ближайший офис морского дозора. Украсть оттуда шоколад — типичное занятие, когда скучно. Меня сколько не ловили, всегда отпускали. Глазками похлопай и все уже у твоих ног. Собственно, это стало новой обнаруженной способностью. Как бы я не ненавидела это тело, отрицать то, что я была чертовски милым ребенком — было невозможно. Мне все спускали с рук. Теперь понятно, почему она всегда требовала относиться к ней, как к «принцессе». Это начиналось еще с родителей, что выполняли все мои хотелки, и заканчивая теми же дозорными, что ни только не ругали, а еще в придачу давали несколько плиток шоколада. Все мое веселье закончилось, когда умер Женёк. Он сильно заболел, и кому бы из врачей его не показывали, все разводили руками. Несколько месяцев его выхаживания, моих слез и истерик, и его не стало. Похоронили его на заднем дворе нашего дома. Цветы я носила туда каждую неделю, убирала надгробие, рассказывала ему, как прошел мой день. Мама, первая не выдержала моих страданий по любимому питомцу. Через какое-то время, на моей кровати сидел игрушечный медведь, так похожий на него, даже в той самой шапочке. Тогда, я впервые прониклась какой-никакой любовью к матери. Для меня — это много значило.