Дым, мёд и корица

— Грейнджер, если ты сейчас же не уберёшь свою мочалку, которую почему-то считаешь волосами, не жалуйся, когда я её подожгу! Грозный шёпот разносится по классу, и уже в следующее мгновение в бок больно врезается чужой локоть. Гермиона с уважением относилась ко всем учителям, но с каждой минутой идея Слизнорта сделать пары из студентов разных факультетов казалась ей всё менее привлекательной. Где-то в углу переругивались Гарри с Малфоем, а на последней парте сливался с цветом своих волос Рон, сидя с улыбающимся до ушей Забини. Она же просто старалась игнорировать Блэк. — Грейнджер, последнее предуп... Шёпоток, взмах палочки, и Беллатриса поочерёдно касается шеи и губ, а после шлёпает соседку по плечу. — Прости, я тебя не слышу. Гермиона чувствует, как по губам расползается мерзкая ухмылка. Участившееся взаимодействие с Блэк явно её подпортило.

***

Конечно, это было всегда. Вечная борьба факультетов. Где зелёные — аристократичные засранцы, а красные ходят под девизом «слабоумие и отвага». Сложно избегать стычек с первыми, когда твой лучший друг — самый ярый представитель вторых. Да и неслабым поводом для соперничества между Блэк и Грейнджер была учёба. Две умнейшие ведьмы в одном классе, каждая хочет быть лучшей. Как тут не ссориться? Но всё начало принимать совершенно другие обороты в Рождество. Гермиона хотела встретиться с родителями, несомненно. Как и побывать в Норе. Провести каникулы в знакомой атмосфере, с рыжим семейством и Гарри. Но свербящее чувство в груди не давало ей этого сделать — неудовлетворённое желание провести хоть одно Рождество в стенах замка взяло верх. МакГонагалл одобрила её идею практически сразу же, лишь мягко поинтересовалась, не случилось ли что дома или между ней и мальчиками. Сами Рон и Гарри сдались после месяца уговоров. Так и наступил первый день каникул. Кого она не ожидала увидеть, когда пришла в Большой Зал на обед, так это Блэк. Насколько ей было известно, слизеринцы практически никогда не задерживались в Хогвартсе дольше положенного. А уж в это время в замке должны были остаться лишь те, кто проведёт тут все каникулы. На первый взгляд это показалось проблемой. На второй — замок огромен, а одинокая змея вряд ли выползет из подземелий. На третий... Они столкнулись в библиотеке уже через час. — Грейнджер. — Здравствуй, Блэк. Беллатриса фыркнула, схватив пособие по Зельям с ближайшей полки и усевшись прямо напротив. На такой жест Грейнджер даже удивлённо подняла голову от начатого реферата по Защите от Тёмных Искусств, что задал им на каникулы Снейп. Чтобы в пустой библиотеке слизеринец по собственному желанию сел рядом с гриффиндорцем? Неслыханно. — Будешь пялиться — глаза выколю. Что ж, каникулы обещали быть интересными.

***

Три дня прошло примерно в одном режиме: Гермиона спускалась к завтраку, на котором Блэк никогда не присутствовала, запиралась до обеда в гостиной с книгой; на обеде получала недовольный взгляд, а час спустя вслушивалась в размеренное дыхание напротив. Все годы их не самого близкого знакомства Гермиона считала Беллатрису Блэк олицетворением хаоса. Неизменно чёрная одежда, разбавляемая лишь цветами факультета, споры с учителями, смех на попытки Малфоя задеть Гарри, непослушные кудри и эта её изогнутая палочка, из которой на каждой практики дуэлей выходили такие заклинания, что можно и в Больничное Крыло попасть. Но в эти три-четыре часа, что они проводили в библиотеке, Беллатриса была на удивление спокойна. Она открывала очередную книгу, выписывала что-то, бралась за следующую. Если одна книга оказалась на столе, вторая должна её покинуть. Гермиона даже не замечала, как это происходило. В этом и было их различие. Грейнджер должна была быть лучшей. Должна была быть правильной. Выглаженная форма, лучшие оценки, сдержанный характер, оттаскивание Гарри, чтобы он не подрался с одним хорьком посреди коридора. На дуэли самое опасное заклинание — Левикорпус. Но когда дело касалось подготовки домашнего задания, её стол превращался в хаос. Десятки открытых книг по всему столу, на место одной приходило сразу три. И перед сдачей любого задания около пяти черновиков. И вечное бормотание себе под нос. Именно мысль об этом заставила её заговорить. — Разве я не мешаю тебе? — Сейчас? Очень, — фыркнула Блэк, выводя аккуратным почерком очередное слово на пергаменте. Что-то подсказывало Гермионе, что слизеринка пишет сразу тот вариант, что сдаст преподавателю. — Тебя ведь наверняка раздражают мои переговоры с самой собой. — Отвали, а. Ещё две минуты Беллатриса продолжала выписывать информацию. Грейнджер же отвлеклась, продолжая сверлить её взглядом. Осознав это, Блэк глубоко вздохнула, отложила перо и подпёрла голову рукой. Ещё пару секунд они просто смотрели друг на друга. В этих своеобразных гляделках, на удивление ей самой, выиграла Гермиона. — Твоё бормотание помогает мне сосредоточиться. — Что? — честное признание выбило её из колеи. — Салазар, не тупи, Грейнджер, иначе я подумаю, что профессора льстят тебе, ставя в один ряд со мной. Когда Гермиона никак не отреагировала на этот выпад, продолжив глупо пялиться, Блэк пощёлкала пальцами прямо у её лица. — Прости, но я не понимаю. Будь добра объяснить. — Для концентрации мне нужен фоновый шум. Обычно с этим вполне справляется наша гостиная, но сейчас я там одна. Так что если ты всё равно здесь, почему бы тобой не воспользоваться? Почему бы тобой не воспользоваться. Эта фраза задела что-то внутри, заставив Грейнджер откинуться на спинку стула и сложить руки на груди. — Не думаешь, что это нечестно? Если ты пользуешься мной, я должна в равной степени использовать тебя. Послышался тихий смех. Даже Блэк будет уважать правила библиотеки и не станет превышать уровень шума. Она невзначай мазнула взглядом по записям Грейнджер, по её телу, видимому над поверхностью стола, пока не дошла до глаз. — А у львёнка есть коготки? И как же ты хочешь мной воспользоваться, Грейнджер? Почему из её уст это звучит так странно? Немного помедлив, Гермиона на одном дыхании выпалила: — Практические занятия. Я продолжаю заниматься в твоей компании, создавая подходящие для тебя условия, а ты взамен помогаешь мне отточить дуэльные навыки. Мы обе останемся в плюсе. Сделка, Блэк. Слизеринцы любят сделки. Конечно, когда сами ставят условия. Те, что будут им выгодны. Но Блэк не видела ничего плохого в предложении, так что со спокойствием пожала протянутую ей руку. — Сделка, Грейнджер.

***

Всё продолжилось в том же темпе, за исключением того, что несколько часов перед сном девушки вновь проводили в компании друг друга. Выручай-Комната и Астрономическая башня стали прекрасными местами для небольших дуэлей или варки пары-тройки зелий. — Экспеллиармус! Заклинание попало прямо в цель, и палочка Гермионы стукнулась о ближайшую стену, вылетев из её руки. Беллатриса выкрикнула восторженное «Есть!» и рассмеялась, когда с губ соперницы сорвался разочарованный стон. Гермиона отошла к столику, чтобы налить стакан воды. Эти вечера выматывали её физически. — Как же так, Грейнджер? На кону такое, а у тебя навыки первокурсницы. Она чуть не поперхнулась водой, когда услышала чужой голос так близко. — Или это коварный план, чтобы почувствовать мою власть над тобой? — Чт... Гермиона повернула голову, тут же осознав, какая это ошибка. Блэк действительно была близко. Настолько, что можно было почувствовать жар от её разгорячённого дуэлью тела, сбитое по той же причине дыхание. Даже если на словах ей было легко, тело доказывало, что эта победа досталась ей с трудом. Наваждение прошло, когда Беллатриса выхватила её стакан из рук и прижалась спиной к ближайшей стене, делая глоток. — Блэк, тут есть ещё один бокал. — Но ты ведь уже налила. Подмигнув, она глотнула вновь, заставляя Гермиону закатить глаза. — Ладно, чего ты хочешь? Для того, чтобы произнести это, понадобилась вся хвалёная храбрость Гриффиндора. Столько же ушло, когда Грейнджер вообще согласилась на это — дуэль на желание. Белла предложила, Гермиона не стала отказывать. Она была достаточно уверена в своих силах. Как оказалось, зря. — Выпей со мной. — Что? — Грейнджер, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя есть глупая привычка притворяться глухой? Тебе не идёт. Беллатриса подошла ближе, оставила многострадальный бокал на столе и поправила Грейнджер воротник рубашки. — Выпей со мной. Всё не может быть так просто. Гермиона инстинктивно ожидала какого-то подвоха. Признать перед всеми, что Блэк умнее её, — что-то из этой оперы. Даже если учесть, что Грейнджер не пьёт, это желание казалось до ужаса простым. По сути, это единственный шанс, когда ещё такой будет? И Блэк тратит его на такое? — В чём подвох? Блэк убрала невидимую соринку с чужой рубашки и протянула: — Подво-о-ох... Нет его. Здесь нет моих друзей, я хочу выпить, а твоя компания не такая мерзкая. — Ты серьёзно тратишь желание на такое? — Я могу и передумать, Грейнджер. — Туше.

***

Через сутки они вновь оказались в Выручай-Комнате. На самом деле, Гермионе было бы куда спокойнее, если бы этот вечер прошёл в гостиной Гриффиндора, но, в отличие от Блэк, она была не единственным представителем своего факультета на каникулах. Были и другие — те, кому присутствие Беллатрисы показалось бы странным. Оно и было. Но Грейнджер привыкла. Первый бокал огневиски пошёл крайне тяжело. До этого Гермиона не пила ничего крепче сливочного пива. Под смех Блэк она приложила ладони к щекам и выдавила: — Так вот в чём был подвох. Мерлин, я сейчас умру... — Поверь, если бы бокал огневиски мог убить, Слизерина бы не существовало. Да и половины вашего факультета. Беллатриса спокойно сделала ещё один глоток и взмахнула палочкой. Сначала Гермиона даже не поняла для чего. Помогла хитрая улыбка напротив и опущенный чуть ниже лица девушки взгляд. — Ты что творишь?! Грейнджер потянулась к двум оказавшимся расстегнутыми пуговицам на рубашке, но была остановлена холодной рукой. Блэк схватила её за запястье и потянула на себя. — Тебе жарко, Грейнджер. И будет становиться только хуже. Так что ты либо молча следуешь моему совету, как хорошая девочка, либо обрекаешь себя на страдания, как упрямая идиотка. Что выберешь? У Блэк был невыносимо дурной характер. Даже если у неё хорошее настроение, стоит быть начеку. Но мерзости поведения не отменяли её красоты. Она была красива. Это мог не заметить только слепой. Гермиона никогда не была слепой, в Золотом Трио за это отвечал Гарри. К тому же, она не считала себя идиоткой и прекрасно разбиралась в себе и своих вкусах — святочный Бал оставил после себя некоторые следы. Осознание собственной ориентации, например. Конечно, она была там с Крамом, и тот показал себя истинным джентльменом, даже если неправильно произносил её имя, но глаза то и дело скользили по девушкам вокруг. В том числе слишком долго останавливаясь на Блэк, которая была окружена своей компанией и попивала что-то явно крепче сока. Тогда до Гермионы впервые дошло, что девушки интересуют её намного больше парней. — Интересно, что вы тогда пронесли? Блэк, ещё не отпустившая чужую руку, моргнула и нахмурила брови. — Ты что несёшь? — Смотри-ка, я плохо на тебя влияю. Уже передалась привычка притворяться глухой? Грейнджер хихикнула в свободную руку и тут же протянула её к почти полному бокалу. Да, первое ощущение не самое приятное, но ей понравилось послевкусие. Заметив это движение, Блэк отдёрнула руку, тоже возвращаясь к отставленному на пол бокалу. Почему они вообще сидели на полу, окружённые подушками и полумраком? Завалившись в Выручай-Комнату Беллатриса сказала, что пришла расслабиться, а не оттачивать свои манеры, и тут же приземлилась на пол. Перемещаться никто не планировал. — Не думай, что можешь купить «остроумной» шуткой. О чём ты? — Я вспомнила про Святочный Бал. Не поверю, что вы пили то же, что и остальные. Следующий глоток дался легче. Вспышка отвержения организмом, смирение, и наслаждение от возникающей лёгкости. Приятный процесс, который Гермиона пообещала себе проанализировать позже. Её глаза поднялись на Блэк, что вертела в руках бокал и так и не сделала новый глоток. — Грейнджер, Бал был несколько лет назад. Ты серьёзно хочешь поговорить об этом? Ради чего? — Я просто вспомнила, ладно? Ты тогда была такой спокойной... И красивой. Гермиона сама не поняла, что ляпнула, пытаясь просмаковать очередную порцию напитка. Беллатриса же на несколько секунд замерла. Нет, её не удивлял подобный комплимент. Она действительно была хороша собой, это пытался отметить каждый, кто не боялся с ней заговорить. Тем более, когда ты живёшь в светском обществе, и все вокруг пытаются полизать зад твоему отцу, на каждом приёме ты будешь слышать о своих качествах — красоте, уме и таланте. Даже если у тебя три головы, а твоё самое мощное заклинание это Люмос. Так что Блэк привыкла к восхвалению своей персоны. Но услышать это от гриффиндорской всезнайки? Той, что как мамочка следит за двумя идиотами, а в сторону змей старается даже не смотреть? Насколько это было искренним, раз она сама не поняла, что произошло? Как долго и почему она об этом думала? Это оставило неизгладимое впечатление и заставило Блэк крепко задуматься на несколько дней.

***

В таком распорядке и подошли к концу каникулы. Все студенты вернулись в замок и приступили к своим обычным делам, но с единственной поправкой — Слизнорт решил устроить эксперимент, рассадив студентов разных факультетов по парам. На самом деле, Гермиона не была так уж против. За каникулы они с Блэк стали отличным дуэтом, тем более в Зельях они тоже практиковались. Правда, слизеринка вновь включила режим Королевы Змей, за что и получила Силенцио прямо посреди занятия. Чтобы больше не шипела. Заклинание, конечно, пришлось снять буквально через минуту, зато Блэк теперь следит за языком. Когда после обеда ноги сами ведут её в Выручай-Комнату, Грейнджер не знает, что ожидает там увидеть. Блэк? Это будет странно. Они не договаривались, что продолжат свои индивидуальные занятия, да и вообще не разговаривали по поводу каникул. Но Гермиона всё равно убеждает мальчиков, что ей нужно в библиотеку: «Да, Рон, в Хогвартсе ещё остались книги, до которых я не добралась», и оказывается у злополучной двери. Та поддаётся легко, открывая взору покручивающую между пальцами палочку Блэк. Губы растягиваются в улыбке. — Ты здесь. — Грейнджер, ты заткнула мне рот на занятии. Конечно, я здесь, кто-то же должен выбить из тебя дерьмо. Они смеются в унисон. И после дуэли договариваются о новом графике. Дважды в неделю змея врёт друзьям, что хочет погулять в гордом одиночестве. «Панс, ты же знаешь, как быстро мне надоедает компания». Дважды в неделю львица отмахивается от друзей. «Вас выгонят из библиотеки ещё до того, как вы туда зайдёте, Гарри». Дважды в неделю в Выручай-Комнате кто-то победно вскрикивает.

***

Незаметно подкрался май, и Слизнорт решает устроить небольшую вечеринку — они обсуждают это прямо во время дуэли. — Я не понимаю смысл этой затеи. До ЖАБА всего ничего, о чём только... — пол рядом с Грейнджер на мгновение вспыхивает от брошенного заклинания — Глациус! О чём только думает профессор, да и все остальные?! Гермиона блокирует Жалящее заклинание и в ответ бросает Инкарцеро. Блэк не успевает отреагировать, и связанные ноги становятся причиной её падения. Падения на любезно призванную Гермионой подушку. — О том и думают, Грейнджер, — Беллатриса хватается за протянутую руку, как только путы спадают с её ног. — Впереди экзамены. Даже ты должна понимать, что нам нужен небольшой отдых. Расслабимся разок, а дальше зубри до посинения, никто тебя отговаривать не станет. С кем идёшь, кстати? Гермионе не нужно идти с кем-то. Она и так состоит в Клубе Слизней, Блэк прекрасно об этом знает, хоть и пропускает половину собраний. Поэтому Грейнджер лишь закатывает глаза, начиная рассказывать про слишком настойчивого в своих ухаживаниях МакЛаггена. Она боится, что на вечеринке не сможет от него отвязаться. — Зови на помощь, если что, — подмигнув, бросает Блэк. Перед этим она, конечно, не забывает упомянуть, что считает надоедливого ухажёра бестолковым идиотом. Гермиона переваривает маленькое предложение весь следующий день, когда наблюдает за чужими сборами на вечеринку. Уже все заметили, что их отношения с Блэк стали чуть теплее, но никто не знал насколько. Как странно будет, если она действительно попросит помощи? Как на это отреагируют другие? Станет ли Беллатриса действительно помогать ей? Эти вопросы продолжают крутиться в её голове вплоть до самой вечеринки. Когда «официальная часть» с наставлениями от Слизнорта подходит к концу, ученики разбредаются по всему магически расширенному помещению. На плечо Гермионы падает ладонь, и она уже хочет сказать что-то острое, ожидая увидеть за своей спиной Кормака, но лишь тяжело сглатывает, теряясь в кудрях Блэк. Та ухмыляется и, даже не здороваясь, что-то наливает ей в бокал. — Что это? — Ты же спрашивала, что мы пили на Святочном Балу. Вот тебе ответ, Мисс Я-хочу-всё-знать. Гермиона считает, что в последнее время ей слишком часто подмигивают. Она даже хочет сказать об этом Блэк, но уже не видит её перед собой. — Мерлин, куда она подевалась? Первый глоток осторожный. Их отношения окрепли, но от Беллатрисы можно ожидать что угодно. Если она захочет пошутить, пострадать могут даже близкие. Гермиона вспоминает, как всю прошлую неделю Малфой проходил с розовыми волосами, и смеётся в бокал. Блэк тогда призналась, что устала от его выпадов в сторону Поттера. — Ох, это вкусно... Грейнджер не понимает, что это. Её знания хоть и были обширными, но как-то обходили стороной тему алкоголя. Она точно может сказать, что это не огневиски. Её горло не обжигает, да и вкус совершенно другой. Это мёд и корица. Сладко и легко. И анализ бы продолжился с радостью, если бы Гермиона не увидела приближающегося к ней Кормака. Она протяжно стонет и нервно ищет глазами чёрную шевелюру. Беллатриса оказывается в нескольких метрах от неё и над чем-то смеётся в компании Паркинсон. И замирает тут же, когда взгляд случайно падает на гриффиндорку. Она ближе МакЛаггена. Если пойдёт прямо сейчас, то успеет. И она идёт. Уводит Гермиону прямо из-под чужого носа и заводит за тяжёлую ширму в углу. Здесь темно и тесно, и Кормак видел, куда и с кем ушла Грейнджер. Это кажется глупой затеей, но, эй, у Беллатрисы было не так много времени на раздумья. Не то что бы они обговаривали какой-то «план побега от Кормака». Грейнджер хихикает. — Чего ты смеёшься?! — Мы в такой глупой ситуации. — Да, из-за тебя и твоих ухажёров. Блэк фыркает и хочет отвернуться, но её останавливает прикосновение к руке. — Я же не говорю, что эта ситуация ужасная. Я даже совсем не против провести здесь с тобой остаток вечера. И спасибо. В этом углу всё ещё практически нет света. Но Беллатриса знает, как горят глаза напротив. Знает, с какой улыбкой на неё смотрит Грейнджер, и как щёки её краснеют от небольшой пробежки и капли алкоголя в крови. Так мало нужно, чтобы на неё захотелось смотреть... — Гермиона? Ты здесь? Кормака хочется задушить. Ширма отодвигается в сторону, и Блэк делает шаг вперёд, врезаясь в губы Грейнджер своими. Хочется, чтобы он видел. Чтобы видел, что здесь ловить нечего. Что эта девушка уже принадлежит не ему. Она и Беллатрисе то не принадлежит, но так хочется, чтобы это изменилось. Особенно, когда Гермиона отмирает и отвечает на поцелуй, зарываясь пальцами в тёмную шевелюру. Блэк готова поклясться, что чужая челюсть остаётся где-то на полу, когда ширма возвращается на своё место, вновь блокируя свет. И их уже никто не видит, не ищет, но поцелуй не прерывается. Грейнджер жмётся ближе, как котёнок. Улыбается в поцелуй, когда на её талии сжимаются ладони, и тихо стонет, когда губу кусают. Блэк пахнет дымом и мёдом. Это сладко, как алкоголь, которым она поделилась. И намного его тяжелее. Беллатриса отстраняется лишь через минуту. Дышит с ней одним воздухом и переходит на шёпот. — Думаю, проблему с МакЛаггеном мы решили. Никто в здравом уме не сунется к девушке Беллатрисы Блэк. И хоть она говорит это с присущей уверенностью, липкий страх захватывает её. Возможно, она только что совершила ошибку. Пути назад уже нет. Но Гермиона тихо смеётся и не выпутывает рук из её волос. — А я твоя девушка? — Если хочешь. Блэк закрывает глаза. И считает до пяти. Андромеда учила её так собираться с мыслями и не совершать глупости. Только уже поздно. Салазар, как она будет злорадствовать, узнав, что её младшая сестрёнка влюбилась в маглорождённую гриффиндорку. А потом будет успокаивать отверж... Поцелуй. Мягкое касание губ. Чтобы распахнула глаза и выпустила последний воздух из лёгких. — Отомри. Я буду твоей девушкой. Нет, это не поцелуй. Поцелуй ждёт её в Выручай-Комнате, когда они сбегают с вечеринки, держась за руки под удивлённые взгляды. Когда Грейнджер уже внутри тянет её к себе и улыбается. Улыбается так легко, что губы сами тянутся к ней. Как и руки, тянущиеся к спине, потому что там молния от платья, которую так хочется заставить двигаться. Но она должна быть уверена. — Это нормально? Бормочет едва слышно, отстраняясь, чтобы глотнуть воздух. Гермиона в ответ отходит на шаг, перекидывает волосы через плечо и тянет руки за спину. Блэк смотрит с замиранием сердца, а молния уже ползёт вниз. Ткань чужого платья освобождает руки, открывая взору голую кожу. — Это нормально, Блэк? Она что, дразнится? Точно дразнится — в её глазах озорные огоньки, губа прикушена, чтобы не засмеяться. А Беллатриса не злится, она хочет больше. Она позволит Гермионе издеваться над собой до конца жизни, если та будет рядом. — Более чем, Грейнджер. Гермиона наконец-то узнаёт её, когда расстояние между ними исчезает, как платье с её тела. Когда чужие зубы оставляют укусы на шее и ключицах, а руки сжимают все мягкие места. Когда она больше не может шутить, потому что всё тело дрожит и в голове туман. Когда её толкают к дивану, всё это время стоявшему здесь и нависают сверху. Когда глаза напротив на пару секунд появляются перед ней, и приходится утонуть в этой чёрной бездне. — Ты стала моей задолго до этого вечера. И будешь моей ещё долго после него. Я хочу, чтобы ты осознавала это. И она осознаёт. Но не сразу. Это происходит наплывами. Например, когда Кормак шарахается от неё в коридорах. Когда Блэк невозмутимо ждёт её после приёмов пищи и провожает на занятия, шипя на Гарри и Рона, что наблюдают за этим с огромными глазами. Когда их занятия в Выручай-Комнате приобретают совершенно другой характер, и вместо заклинаний с губ срывается смех или стоны. Когда они сбегают туда, бросив небрежное «У меня свидание». Когда в поезде до Лондона Беллатриса приходит в их купе, садится рядом, игнорируя остальных, и спрашивает: — Так какие у нас планы, Грейнджер? Гермиона осознаёт своё положение, когда смотрит в окно, пожимает плечами и улыбается. — Я думаю захватить Министерство вместе со своей девушкой. И Блэк смеётся. Её смех подхватывают все остальные — Гарри, Рон и Джинни. И внутри так легко и свободно.