Без одной левой

Прошло немного времени с того самого инцидента в Сибуе. Погибших магов вскрыли и похоронили. Тем, кого не смогли найти, просто поставили надгробье с пустой могилой. Юте было больно смотреть на все происходящее. С какого времени в магическом мире стало творится подробная херня? Наверное, с того самого, когда он пришел в него. Ему сейчас обвинять самого себя? Или того, кто это устроил? Неясно. Было больно наблюдать за Мегуми. Он потерял двух своих друзей: Кугисаки неясно останется ли жива, а Юджи пропал без вести, Нанами мертв, Сатору запечатан. У него самого есть раны, но душевные не излечить обратной техникой, также как и у Юты. Не так давно Юта получил известие о том, что Маки пришла в сознание и теперь ей нужно только восстановить силы и вступать в бой. Панда всячески помогал тем, чем мог, но от Инумаки не было вестей и поэтому Юты направился к Иэйри. — Здравствуйте, Иэйри — сан! — Оккоцу постучался и зашёл в кабинет, который пропах дымом от сигарет, — Я проведать Маки и Тоге, если можно. — Оккоцу, заходи, — Она затушила окурок об пепельницу, — Маки сейчас в сознании, но очень слаба. Ты можешь с ней поговорить, но не более. А вот Тоге… — С ним все плохо? — по спине еле заметной капелькой стек холодный пот. — Он потерял много крови и в связи с его потерянной рукой у него рассеивается проклятая энергия из-за чего он намного слабее. Он в полудрёме и находится под капельницей, — Сёко незамедлительно подожгла ещё одну сигарету, — В прочем, можешь зайти, но зрелище неприятное. — Да, я вас понял. Спасибо, — Оккоцу захлопнул дверь и направился в палату к Маки, дабы приготовится к тому, что может увидеть у Инумаки. Он прошел по короткому коридору и встал на против двери, ведущую в палату к Маки. Он вошёл. — Эй, Маки. Это я — Юта, я принес тебе немного фруктов для более быстрой поправки, — Юта неловко поприветствовал подругу и указал на небольшой пакет в своих руках. — Юта? Привет, — бесстрастно сказала та, — я думала ты все ещё в Африке. — Вернулся и сразу же рванул в Сибую. Ты выглядишь куда лучше. — Ты был в Сибуе? — Маки повернула голову к нему. — Сразу с аэропорта, но все уже было закончено и я помогал лечить… — Как все остальные? Кугисаки? Панда? — нетерпеливо перебила его Маки — Я знаю, что Нобара была рядом с Ниттой, Нитта жива, а как Нобара? Мне ничего не известно. И, и Инумаки? Он же вроде был в центре, как он? При упоминании Инумаки кровь застыла в венах. Перед глазами тут же всплывала картина с безжизненным Тоге в крови и без руки. Юта выдохнул. — Я хотел зайти к нему, у меня нет подробностей на счёт него, — скрипя зубами соврал Юта чтобы лишний раз не тревожить подругу, — о Кугисаки мне тоже ничего не известно, мне жаль… — Он опустил голову вниз, — Мне так жаль, что меня не было рядом с вами… Я бы мог вам… — Не извиняйся, — резко перебила его Маки, — иначе я соберу всю свою силу и тресну тебя, чтобы мозги на место встали! Ты не мог иначе и я тебя в этом не виню. — Да, конечно… — к горлу подкатил ком — Фруктов? — Оставь их здесь и навести Инумаки, если получится. Я хочу побыть пока одна. — А, да, конечно. Я оставлю их здесь. Юта собирался выходить из палаты и на секунду повернул голову к Маки: «Маки, она ещё не мертва «, хотел бы сказать он, но боялся что лишь усугубит ситуацию и вышел. Палата Инумаки находилась дальше всех. Чем ближе он подходил к ней, тем больше накатывало беспокойство. Хотелось остановиться, но что он тогда за друг, если не навестил товарища в такой трудный момент жизни? Он открыл дверь и замер. Инумаки действительно лежал под капельницей без верхней части одежды. У него оголялись весьма накаченные части тела и пресс с кубиками, но это все затмевало абсолютно нездоровая бледность кожи Тоге. Из-за потери крови его кожа стала ещё более бледной, кажется, даже бледнее чем у Юты. Внешне он напоминал самого Оккоцу в разы более болезненного чем обычно. Большие темные круги под глазами и бледные губы. Его рука была забинтована не простым бинтом, а с печатей. Скорее всего, это чтобы его проклятая энергия не рассеивалась через раненую руку, как и говорила Сёко. — Тоге… — Юта еле слышно позвал друга, даже не надеясь что он может хоть как-то среагировать. Юта взял себя в руки и захлопнул дверь.Челка отросла и ложилась прям на его глаза. Оккоцу тихо подошёл к койке и несмотря на приказ Сёко о том, что не стоит беспокоить больных поправил челку Тоге, убрав ее с глаз. От нежный прикосновений Юты Он потихоньку начал открывать глаза. Юта не сразу сообразил, что происходит от чего по сердце началось биться сильнее обычного. — Ют-т-а, — прохрипел Тоге. У Инумаки всегда был низкий бархатный голос. Он иногда был хрипловат из-за частого использования техники, но этот голос возвращал Юту куда-то далеко. В дом, где не было всех этих кошмаров и жутких травм. В дом, где есть только счастье, и теперь этот низкий, ещё более хриплый голос чем тогда вновь произносит его имя. Второй раз. — Юта. — Инумаки тянется к нему руками, но почему-то подвластна ему только правая. — Тише тише, Тоге, — перебивает его Юта держа плечи чтобы тот оставался в кровати. Видеть его таким было просто невыносимо. Он хотел разрыдаться от того, с каким хрипом и болью произносить его имя Тоге. Хотелось убежать, растворится и не существовать в этот момент. Но разве он мог? Просто оставить его? Своего любимого человека в таких муках, когда он пытается дотянуться до него, но лишь правой рукой. — Побереги силы. Ты слишком измотан, — От рук Юты остаётся тепло там, где он ими касался. Инумаки хочет дотронуться до него, задержать это тепло, но руки не слушаются. О н делает то, чего не стоило бы делать. Поворачивает голову влево