Цветок ночи

Новый день наступил когда мама меня розбудила, что бы сходить на рынок и купить платье для первой ночи. Не скажу, что я прям горела желанием это делать, но всё же пришлось. На люди было очень стыдно выходить. Видя людей, я вспоминала прошлую ночь, от чего мне становилось ещё хуже. Но с другой стороны, это проходили все женщины этой деревни, поэтому, мне вроде бы нечего стесняться. Рынок был переполнен людьми, население у нас маленькое, до трёх тысяч людей (если не брать в счёт детей до десяти лет), и походу все три тысячи сегодня решили скупиться. –Дочь, давай сюда иди, — завернув за угол позвала меня мама потому, что я шла сзади неё. –Айя красавица! Как ты выросла девочка! — Сказала старушка, что сидит в окружении своих платьев. — Помню тебя ещё маленькой девочкой, что здесь бегала, когда Карйе платье покупали, и подготавливали к свадьбе. А сейчас уже ты невестой станешь. –Улыбалась она. Я стояла и лишь кивала, не зная что ответить, но мама быстро нашла слова, мне и думать не пришлось. –Это и не на свадьбу. Она же только впервые ляжет в ложе с мужчиной, для этого и покупаем. Покажи всё самое красивое, что ты имеешь. — Ответила мама. –Мама! — Шепотом сказала я. –Ну чего ты детка. Мне вот Богиня Айла так и не дала детей, замуж не вышла. Так, что деточка молись ей, потому, что жизнь когда ты один, это и не жизнь вовсе. –Грустно сказала женщина. –Давайте уже платьице. –Сказала мама. Женщина устало поднялась со свого места и стала искать нужный вариант на деревянном столе. Она нашла красное, короткое платье, и дала маме, что бы та посмотрела. Красный цвет символизирует страсть, из-за чего девушка на первую ночь покупают именно такого цвета платье. Так же оно является короче обычного, что бы немного возбудить мужчину. –Подойди сюда. — Сказала женщина, когда мама одобрила платье. — Вот. Примеряй, сама шила, качество отличное. Я отошла так, что бы меня не было видно, сняв свою одежду и я надела это платье. Оно было для меня не комфортным, ведь оно было выше колен, а такие платья я никогда ранее не носила, только длинные, что закрывают даже ступни. Сзади оно затягиваеться верёвочками, из-за чего пришлось попросить помощи у старушки. –Марем! Слышала новость? — К маме подошла её подруга, с которой они любят посплетничать. — У Ассы умер пятый ребенок. Горе то какое в семье, что не родит, то умирает. Не счастливая женщина. –Ой, а Лиана, третьего родила. Девочки, ей тридцать лет, а она только третьего. Капец! — Подошла ещё одна женщина. –А у Тиамари, дочка год уже мучается, никак первенцем не забеременеет. Бесплодная, что-ли? — Начинает скопление главных сплетниц. –А твоя, что готовица? — Обратилась к маме её подруга. –Да. Надеюсь она быстро забеременнеет и полетит строить своё гнёздышко. — Ответила мама. — Как ни как, уже шестнадцать. Я в её возрасте второго уже ждала. Я тяжело вздохнула слушая всё это. Почему я, что-то должна? Почему? Мужчине не обязательно рано жениться, он может и в тридцать создать семью и в пятьдесят, а для девушки в шестнадцать лет быть не тронутой это не нормально. –Тебе безумно это идёт, солнце. Пусть твоя жизнь будет такой же яркой, гладкой и прекрасной как это платье. — Улыбнулась она. Когда я переоделась, после чего отдала платье назад, и подошла к сплетницам. — Шестьсот золотых, но так и быть сделаю скидку: четыреста пятьдесят. Мама расплатилась и постояв ещё немного, слушая сплетни, мы пошли домой. Утром следующего дня, я направилась к одной из сестер просить помощи. Я не знаю имеет ли она, то, что мне нужно, и вообще поможет ли она мне, но я все равно с долей надежды шла к ней. Сестра как всегда была в окружении детей, пока её муж был на работе, и готовила есть. Меня она приняла хорошо. –Карйя, — не зная как у неё спорить, начала я. — Слушай у тебя есть какое-то средство, что бы не забеременеть? — Спросила я, но глядя на пятерых детей, и это она только шесть лет замужем, четыре с которых они с мужем привели в браке, я стала сомневаться, что у неё будет положительный ответ. –Да, есть. Я ним пользуюсь когда мужу невтерпёж, а я только родила и не готова беременеть снова. –Ответила она. –А можешь дать мне его? — Спросила я. –Понимаешь, я ещё не готова беременеть. Сестра одобрительно кивнула и достала из тумбочки два бутилька. –Держи. Я как никто могу тебя понять. Это пить — она показала на жидкость зелёного цвета. — А это, аккуратно наносить внутрь. — показала она на второй бутылек с прозрачным наполнением. –В себя. — Тихо добавила она. –Тоже пить? — Спросила я, понимая, что она имеет введу, но мне было интересно посмотреть на её реакцию и сможет ли она произнести это слово. Мы же одногодоки, чего стесняться? –Нет, ну внутрь. Ну… –Так и скажи: «во влагалище», что ты тянешь кота за хвост? — Спросила я, на что сестра покраснела. –И как его наносит, если оно жидкое как вода. –Ну, здесь уже как сама решишь. Либо мокаешь палец, и там все пальцем «обтираешь». Либо принимаешь положение с наклоном, что бы оно не вытекало с тебя, и несколько капель внутрь себя заливаешь прям с бутылька. Здесь же видишь, крышка сделана треугольником, специально, что бы было удобней. Налив, на некоторое время затыкаешь себя там пальцем, что бы назад не вытекло и подольше побыло внутри. Только предупреждают, оно может жжечь, потому, что сделано из некоторых кислых ингредиентов. –А можно и пить, и внутрь наносить? –Да, так ты будешь уверенней. –Ответила она. Поблагодарив сестру, я вышла из её дома, неся бутыльки домой. Быстро наступил и четвертый день. Кровь у меня ещё не закончилась, но по традиции девственности нудно лишиться именно на четвертый день. С самого утра меня мыли и парили, отмывая до блеска кожу. Наряжали, делали прическу. На такое события в первый раз, деревня выдаёт отдельный дом паре, где мужчина обучает девушку впервые и лишает её девственности, или как её ещё называют «цветок ночи». Я сидела в предвкушении, мне было с одной стороны страшно, с второй мерзко, с третьей интересно. Я выпила травяную настойку, что дала сестра, и думала, стоит ли мне ещё и во внутрь себя вливать? А если мама заметит? А если накажет? –Платье одела? — Вошла в комнату мама. По её виду было видно, что ей плохо. Она была бледная, всё время держалась за живот и немного кривилась, будто от боли. –Да, — кивнула я. –Держи платок, — он такой же красный как и моё платье. — Наряд твой короткий, из-за чего штаны для крови не подходят. — Сказала она. –По другому, с меня будет в прямом смысле лить кровь. — С недопониманием сказала я. –Смотри, мама одевает платок, это знак того, что она ручаеться за свою дочь перед народом. Эта традиция пошла давно, и восновном это для тех, кто будет за вами наблюдать.– Говорила она, садясь на корточки передо мной. –Что?! — Воскликнула я. –Как это следить? –Спросила я, уточняя услышанное. –Ну, староста и ещё два мужика, будут следить за тем, что бы твой отец сделал своё дело, и лешил тебя девственности. Ведь если этого не случиться, то богиня разозлиться, а мужчина то может и пожалеть свою дочь, из-за чего есть наблюдатели. — Ответила мама опустив мне штаны. Она начала внизу обязывать меня. Посередине платка она поклала тряпку с наполнением, и сказала мне придерживать её, когда она установила платок, между моими ногами так, что бы тряпка была полностью под влагалищем. Потом начала задние углы завязывать спереди, а передние сзади. –Что за дурость такая? Зачем следить, сели девушка все равно должна забеременеть, перед замужеством. Зачем этот платок? Зачем это всё? — Спросила я, чувствуя стыд и неловкость в этот момент. –После всего, что ты прошла, ты спрашиваешь, что это за дурость? Я думаю тебе стоит понять, что подобных традиций много, и тебя это уже не должно удевлять.– Ответила мне мама. — Так, волосы причесала, всё одела, теперь можно идти, тебя я буду провожать пол пути, дальше ты пойдешь одна, отец уже в доме. Я кивнула и мы с ней вышли. Платок колол между ног, а тряпка не приятно тёрлась. Люди же в свою очередь выходили из домов, и кричали моё имя. Мне было не приятно осознавать, что те, кто видел меня голой, теперь смотрят на то, как я иду лешаться своего цветочка. На пол пути мама крепко меня обняла и вернулась домой. Я же дошла до нужного мне дома, который уже был готов принимать гостей. Войдя в нутрь, я увидела, что отец в одних штанах. А вокруг кровати сидят мужчины, в ожидании представления. Услышав, как открывается дверь, папа поднялся с кровати на которой седел и стал подходить ближе. Сердце в груди стало колотиться как бешеное, и наверное по мне было видно, ведь от нервов я немного поддрагивала. Ладно ещё если бы мы были одни, может я бы и смогла немного расслабиться, но при посторонних, это совсем ужасно. –Тебе объяснили, что такое секс? · Спросил он шепотом, на что я отрицательно покачала головой.– Ну, а ты хоть знаешь, что куда вставляется? — Спросил он, и я снова покачала головой. Если бы я краснела, то сейчас бы была как помидор, но к счастью, такого мой организм не умел делать. Насчет вопросов отца, я и вправду почти не имела понятия о сексе. Я знаю только, что я девственница, знаю немного слов по типу «влагалище» «клитор», но откуда я их знаю, и сама уже не вспомню. Кажется, кому-то из подруг это объясняли, а они мне. Но о мужских органах я знала мало, так что и такой ответ. Примерно, что должно происходить я знала, но точно нет. Он вздохнул и подвёл меня ближе к кровати. Аккуратно взял прядь моих волос с шеи, и убрал её в сторону, после чего начал потихоньку целовать её. –Первое в сексе, принести удовольствие. Тебе приятно когда я здесь целую? — Спросил он, на что я кивнула. Дальше он обошёл меня сзади и взял немного за бедра, ведь платье давало ему это возможность, так как юбка у него была просторна, а не более облегающая. –Когда я вот здесь вожу приятно? — Снова спросил он, на что я снова кивнула. После чего он повторил трюк с волосами и начал целовать шею, только уже сзади, паралейно розшнуровывая платье. Он вел себя естественно. Наверное имея две старших дочери и двух младших с которыми, он это уже проходил подобное, для него это стало привычным. По окончанию этого, одежда упала с меня, и я осталась лишь в перевязаном платке на моих половых органах. –Платок, как же я мог забыть об этом? — Спросил он сам в себя. — Ты не хочешь попробовать меня удовлетворить? Один из мужчин не дал мне даже права выбора: — Верно, пусть сделает минет. Сегодня она должна не только лешиться цветка ночи, но и научиться ублажать мужчину. — Сказал он, на что я поёжилась. Папа ничего не сказал, наверное знал, что с ними спорить бесполезно. Он лишь молча подошёл к кровати и снял свои штаны. Я впервые увидела мужской орган, от чего мне стало не по себе. Отец подозвал меня к себе, и я села напротив него на колени. Он же в свою очередь попытался объяснить мне, что нужно делать. Я взяла его член в руку. Он казался большим, но как я могла понять — не очень возбуждёным. Я коснулась его языком и облизала по всей длине, потом взяла головку в губы и начала посасывать её, принимая в рот член. Из-за рвотного рефлекса, я не смогла его взять полностью, из-за чего начала делать так как умею. Хотя я вообще не умею. — Всё дочка хватит, — остановил он, когда по моей щеке потекла слеза. Я заметила, что его орган стал больше, но все равно в темноте я не разглядывала. Да и стыдно мне, смотреть на мужской пенис. Отдохнув минуту или две, отец присел на против меня, и стал развязывать платок, отбросив его в сторону он повалив меня на постел. Наваливаясь сверху. –Секс — это когда мужчина вводит свой член, во влагалище женщине. –Говорил он шепотом, последнее он сказал, касаясь меня внизу, где находиться вход.– От сюда и кровь идёт, что бы ты знала. –Ухмыльнулся он, говоря это. –Но не забываем о том, что бы тебе было приятно. Я сейчас начну целовать тебе тело, а ты скажешь, где тебе было приятнее всего. Сказав это, он начал целовать каждый сантиметр кожи. Начиная со щек, и кончая бедами. Я лежала и пыталась проникнуться своими чувствами. –А как же кровь? — Шепотом сказала я, чувствуя как с меня капает. — Поверь, у меня столько дочерей, что я уже к этому привык и не обращаю внимания. — Ответил она на мой вопрос. — А теперь скажи, где было приятнее всего? –Здесь, — я показала пальцем, ведь это было почти у половых губ. — И живот. –И всё? –Уточнил он. –И возможно шея. Он кивнул и начал усердней целовать в тех местах, в которых я сказала. Позже он немного остановился и чел на колени, предварительно раскрыв широко мне ноги. –Я бы хотел тебе как-то помочь, но по правилам и обычаям первым должно войти член, а не пальцы, так что сейчас может быть больно. И больно было… Когда он установился между ног, и направил свой член на вход, я не очень поняла, что происходит, а потом он вошёл. Слишком резко для узкой меня, его слегка остановила девственная плева, что находиться не слишком глубоко внутри женского тела, но всё равно, это было глубоко, для меня как для той, которая впервые принимает мужской орган в своё тело. Я вскрикнула от боли и почувствовала, что крови стало больше. Я думала, что глаза вылезут на лоб, а тело которое рефлексивно поднялось, от боли, начало болеть. –Прости, не рассчитал силы, — извинился папа, понимая, что причинил мне боль. Он хотел выйти из меня, но староста ему не дал этого сделать. –Двигайся в ней, давай! Что ты тянешь? –Сказал старик. –Но ей больно. Я не могу продолжить… –Можешь! Она думает, что рожать легче? Раз родилась девушкой, то пусть принимает свою долю а не ноет. Ты должен кончить в неё, и заполнить, что бы она забеременела. –Говорил он без умолку. — А потом я её возьму в жёны. — С хитрой ухмылкой говорил он. Отец же начал двигаться внутри меня, вперёд-назад. Мне было невыносимо больно, я всхлиповала, слёзы стекали по моим щеках, но он не мог ничего сделать. Простив людей сидящих здесь не пойдёшь. Я делала глубокие вдохи, и молилась, что бы это поскорее закончилось. А ещё, молилась, что бы я не попала в жёны к этому старику. Он мне противен, как можно выйти замуж за того, кого дух перенести не можешь. И видимо мои молитвы были услышаны. Только я не хотела, что бы это было такой ценой… Я почувствовала как во мне что-то растекается, а после из меня вышел отец. Я благодарила за это Бога. Я хотела подняться с места но не могла. Всё болело, а про боль в середине вообще молчу. Дёргаясь от боли я не заметила как заснула или впала в обморок. Наверное организм хотел восстановиться, и не чувствовать боли. Проснувшись утром, мужчин уже не было, а отец сидел рядом. Он сразу почувствовал, что я проснулась, и повернулся ко мне. –Прости, я не хотел тебе причинять такой боли. — Снова просил он прощение. Я кивнула, даже говорить было сложно. –Давай, собирайся, пора домой. Я ели как смогла подняться с кровати, и подойти к платью. Я посмотрела на кровать, где на постеле было много крови, и сейчас из меня тоже капало. Немного, но было. Я одела платье. Отец его сзади зашнуровал, после он подложил мне платок, что вчера снимал, что бы с меня не шла кровь, и взяв на руку понес домой. Когда мы зашли в дом, я сразу почувствовала плохую энергетику. С комнаты мамы и папы доносился плачь младенца. –Дорогая ты родила? — С порога спросил отец, в которого появилась улыбка на лице. Но войдя в нутрь, мы увидели плачущих сестер. –Мама… — тихо сказала я, глядя на мертвое тело, которое было в кровяной рубашке. –Она умерла… Во время… Родов… Даже ребенка… Мы… Еле достали. –Всхлипывая сказала старшая сестра. –Марем, нет Марем, слышишь не бросай нас, не уходи. — Упал папа на колени у кровати. Я же лишь закрыла рот рукой, вспоминая одну запись в которую верят люди: «Если во время первой ночи девушки с отцом мать первой умирает, то это знак от Айлы. Значит Богиня увидела в девушке свои черты. Этим она благословляет девушку и отца на брак.»