Тысяча и одна улыбка: Мистер Август + sweet lieutenant

— Giselle, annuleer alle bijeenkomsten voor vandaag. — Ja, meneer Holt! Август удовлетворённо усмехнулся своему отражению и сверился с часами. 14:56. Ещё четыре минуты, его визави никогда не опаздывает. Что ж, сегодня Август действительно готов довести дело до конца. Он готов. Ровно в 15.00 телефон пикнул и Жизель доложила: — Mr Holt, luitenant Dubin is hier voor u. — Uitnodiging. Парой мгновений позже дверь скрипнула, впуская внутрь невысокого молодого человека, а Август почувствовал, как внутри у него всё уже привычно ёкнуло. — Добрый день, мистер Хольт, — Дима, как обычно, неуверенно помялся у входа, будто и не таскался в этот офис три раза в неделю весь последний месяц. Август, по уже сложившейся у них привычке, встал и неспешно указал на стул для посетителей прямо напротив своего стола. — Добрый день, lieutenant Dubin. Как проходит ваш день? — А… О, спасибо, хорошо! — как и всегда, Дима чуть сконфузился, одарил Августа своей солнечной улыбкой. На самом деле, наверное, из-за улыбки всё и случилось. Когда лейтенанта Дубина впервые прислали из управления полиции как куратора программы внедрения дронов, встречаться с ним должна была личная помощница Хольта Софи. Но именно в этот день бесполезная девчонка решила (родить? свалиться с температурой? подвернуть ногу? он уже не помнил), и Август неожиданно оказался лицом к лицу с молодым полисменом. Вообще, план был простой: вызвать кого-то из отдела контроля качества, пускай бы разбирались, но сначала Августа обезоружил невинный взгляд, а контрольным ударом стала светлая улыбка. Как иронично, оружейного магната победил без всякого оружия и сопротивления этот sweet lieutenant.       — Как… как ваши дела, мистер Хольт? — после небольшой заминки Дима продолжил этот смол-ток.              Хотелось верить, что симпатичного лейтенанта действительно интересует то, о чем он спрашивает, поэтому и вести беседу Август собирался в меру честно. Он улыбнулся и указал на стул:        — Давайте сначала присядем.              — Давайте. В ногах правды нет. То есть… у нас так говорят, когда… Да, давайте присядем.              Гость зарделся, поспешно опустился на предложенное место, ужасно мило потупив взгляд, и Август снова, в тысячный раз, загляделся на это прекрасное лицо, которое совершенно не умело скрывать эмоции.              — Итак, что мы будем обсуждать сегодня, lieutenant? — Август постарался добавить в голос мягких и вкрадчивых ноток. Чуть улыбнулся, повернулся более выгодной стороной, но Дима продолжал рассматривать папку, которую теребил в руках. Ну что за человек? Неужели за столько времени он так и не привык к Августу, что продолжает рядом с ним нервничать? Впору подумать, что Дима нежный и робкий цветочек, но Август как-то видел запись задержания, которое проводил лейтенант, и очень внезапно открыл в себе желание быть прижатым к стене и в надетых наручниках. Нет, Дима слабаком не был, просто что-то его смущало именно в присутствии Августа.              — Да, да, давайте приступим, — Дима принялся шелестеть бумажками в своих руках ещё активнее. — У меня к вам возник один вопрос, я обнаружил…              — У меня тоже есть один вопрос, — прервал Август всё тем же мягким голосом. Милый лейтенант на секунду вскинул взгляд, и желание говорить о делах у Августа растаяло абсолютно. — Вы пьёте, Dmitry?              Лейтенант растерянно вскинул голову, моргнул своими очаровательными глазами и ответил:              — И ем, — прозвучало чуть озадаченно. Затем Дима потеребил мочку уха и улыбнулся: — извините, я задумался. Вы ведь не об этом спрашивали, да? Я чай пью, зелёный.              — Вы его всегда пьёте, Dmitry. Я хотел предложить вам что-то более… Изысканное.              — Тогда с лимоном, пожалуйста.              Август вздохнул. И так каждый раз. Дима будто специально от него ускользал, хотя по всем признакам обаяние Августа на него действовало.              Пришлось предпринять ещё одну попытку:              — Ну, а алкоголь? Вам же уже можно алкоголь? — шутка, конечно, вышла избитой, зато улыбка Димы в ответ на неё заставила искорки тока бежать по венам.              — Ах, вы об этом. Пью, но очень редко, и точно не на работе. Мы уже можем вернуться к моему вопросу?              Август лишь покачал головой, усмехаясь, встал со своего места, обошёл стол и приблизился к Диме. По его желанию можно было бы подать всё что угодно. Любую его прихоть Август готов был бы исполнить в эту же секунду, только бы sweet lieutenant забыл о работе и уловил хоть один из миллиона намёков, которые Август терпеливо, но не очень удачно рассыпал во время каждой их встречи.              — Я не собираюсь вас спаивать, Dmitry, не переживайте, никакого алкоголя не будет. Я всего лишь хотел… — Август медленно опустился на край стола в нескольких сантиметрах от удивлённого Димы. — Давайте сегодня просто поговорим?              — Да, конечно. Я ведь именно для этого и пришёл — поговорить! — Дима оживился и тут же полез в свою папку, зашуршал бумажками, а Август скрипнул зубами и почувствовал, как вот-вот начнёт искрить. Он совершенно не понимал, делал Дима это специально или правда не замечал намёков. — Вот, хотел уточнить сегодня несколько вопросов касательно видеонаблюдения у дронов и записи. Скажите, вы программировали дроны на слежку за конкретным объектом?...              — Хотите понаблюдать за кем-то конкретным, Dmitry? Может быть, за мной?              Дима опять удивлённо посмотрел и встряхнул белокурой головой.              — Ну что вы, господин Хольт, я даже не думал вторгаться в вашу частную жизнь…        Merde. Чёрт. Август-то как раз только и думал о том, как бы Дима наконец вторгся в его частную жизнь, вошёл так глубоко, что… Настало время переходить к совсем иной тактике. Если намёки абсолютно не работали на этой непробиваемой крепости очарования (либо Дима успешно делал вид), пора было идти в открытое наступление. — Посмотрите на меня, Dima. Dima посмотрел — да так напугано, будто по одному своему имени, впервые озвученному вслух именно в этой форме, всё понял. Впрочем, если дело касалось лейтенанта Дубина, нельзя было быть уверенным на сто процентов. Август склонился к нему ближе, вгляделся в его невинно раскрасневшееся лицо, и, понизив голос, произнёс: — Сегодня я бы хотел поговорить о другом, Dima, — он снова сделал акцент на имени, — если вы не против. — О-о чём? Как же он был прекрасен сейчас! Ох, как же Августу хотелось поцеловать эти чуть приоткрытые от удивления губы, хотелось сбросить наконец все официальные маски и ласкать своего милого лейтенанта, пока тот не взмолится о продолжении и будет смотреть своими оленьими глазами на одного лишь Августа. Он улыбнулся: — О вас. Обо мне. О наших встречах. О том, как порозовели ваши уши. О чём вы сейчас думаете, Dmitry? — О том, тчо… чт.. отч… — Дима, похоже, совсем потерялся в своих мыслях, потому что его взгляд лихорадочно заметался, и не только уши, но и щёки были уже пунцовые. — Что-о наверное, пожалуй, вам очень некогда, совсем, и вы очень заняты, и этим должен заниматься кто-то другой, а не вы? — в конце путанно-суматошной фразы интонации стали какие-то несчастные, и Август перестал понимать, о чём просит его sweet lieutenant: уйти или остаться? Ох уж этот русский язык с их кучей значений между строк. Одно было ясно, и Август, положив ладонь на плечо Димы, шёпотом озвучил: — Мне приятно, что вы думаете обо мне. Посмотрите на меня, Dmitry. Прошу вас. Дима послушался не сразу, и его волнение было так очевидно, что Август на секунду засомневался, не слишком ли он настойчив и не делает ли чего-то, о чём потом сам же и будет жалеть. Обидеть и ранить лейтенанта ему хотелось меньше всего. Но когда тот всё же осмелился и, выдохнув, резко вскинул голову, Август мгновенно откинул все свои колебания. Эти большие глаза, эти ярко горящие щёки, эти приоткрытые губы. Позволено ли ему… — А о чём вы думаете, мистер… Хольт? — О вас, Dmitry, вот уже месяц я думаю только о вас, — Август отнял руку от плеча лейтенанта и пальцами прошёлся по его оголённой шее над воротом форменной рубашки. Дима замер и, кажется, даже задержал дыхание. Кожа под пальцами была нежная и горячая. Август уже едва сдерживался, чтобы не наброситься на этого нежного мальчика и не зацеловать его прямо так, в кресле, пресекая все возможные возражения и попытки к бегству. Но он слишком хорошо понимал, что в таком случае это будет первый и последний раз. А у него на милого лейтенанта были весьма обширные планы и одним из главных пунктов было добровольное согласие и обоюдное удовольствие. — Знаете, Dmitry, я хочу рассказать вам один секрет. Когда я испытываю эмоцию, мой позвоночник вырабатывает электрические заряды. Чем сильнее эмоция — тем сильнее заряд, — этот приёмчик Август отточил ещё в юности и теперь, позволяя мимолётной искорке сорваться с кончика пальца, был уверен, что всё идёт по накатанной: сейчас Dima испугается, хотя бы мимолётно, потом заинтересуется, и вот они уже сдвинулись с мёртвой точки. — Чувствуете? Между нами пробежала искра. Понимаете, что это означает? — Что вы хотите меня убить? Август взвыл, впрочем, пока лишь мысленно. Возможно, просто взять и поцеловать действительно было бы эффективнее. Неужели даже такой подход “прямо и в лоб” не работал? Неужели Дима совсем не был заинтересован или играл в какую-то свою игру? — Зачем мне вас убивать, если ваша компания мне так приятна и я хотел бы больше времени проводить с вами? Это должно было быть достаточно очевидно. Для большей наглядности Август переместил ладонь с шеи на щёку, подбираясь все ближе к заветным губам, и погладил нежную кожу. А так, Дима, что вы скажете на это? — Чтобы продать нам больше дронов? Но, мистер Хольт, вы же знаете, это не в моих полномочиях, я просто курирую их работу в… — Christ almighty! Dmitry, вы… — Август отдёрнул руку, опуская её на плечо Димы, и вдруг осёкся, заметив нечто едва уловимое в выражении лица лейтенанта. Всё его негодование сдулось, как спущенный воздушный шар, оставив после себя только растерянность. — Вы… Вы шутите надо мной?.. Дима улыбнулся чуть смущённо и потёр бровь, скрывая неловкость. Весь его образ наивного невинного мальчика подёрнулся туманом, уступая место чему-то новому. Август ошарашенно наблюдал за этой метаморфозой. — Простите, мистер Хольт, не хотел вас обидеть, просто… Ваши знаки внимания были несколько… Неожиданными. Неожиданными — повторил про себя Август. Что действительно было неожиданным, так это реакция лейтенанта на них. То есть он всё знал? Как давно? И если знал, то почему… — Почему вы не сказали раньше, lieutenant Dubin? Почему не остановили меня? Всё ещё пребывая в недоумении, Август вдруг заметил, что рука так и касается плеча Димы, а тот, хоть и смотрит смущённо, все же улыбается и словно даже не собирается ничего предпринимать. — Мистер Хольт, вы очень… привлекательный мужчина, а я… Я — это я, — Дима чуть запнулся, смутился, но при этом будто специально наклонил голову так, чтобы прильнуть к руке Августа. Или правда специально? Август уже совсем запутался. — Сначала я действительно не понимал ваших знаков, потом сомневался, что мне не кажется. Сложно представить, что я действительно мог заинтересовать такого человека как вы. Да и у нас в стране так не принято… А сегодня я, честно говоря, просто растерялся. — То есть… — Август пытался собрать мысли в кучу, пристально вглядываясь в зелёные глаза лейтенанта. — Я вам всё же… Симпатичен? Ответное “да” прозвучало негромко, но для Августа было сравнимо с оглушающим салютом победы. Несдержанные разряды тока пронеслись по телу и Дима ойкнул, дёрнулся и отпрянул, когда его ударило по щеке. — С этим нам нужно быть осторожнее. Простите, Dmitry, — Август улыбнулся и снова, но на этот раз с максимальной нежностью, коснулся лица Димы. — Я буду очень стараться, чтобы себя контролировать. Вы мне очень нравитесь. Август и сам удивился, насколько просто эта фраза слетела с его губ. Не то чтобы раньше он никому не говорил этого. Говорил, но для других целей и точно не в те моменты, когда от эйфории покалывало всё тело. Сейчас ему нужно было выпустить пар. По-хорошему, стоило бы выпроводить Диму, а самому запереться в зале и выместить все свои эмоции на ком угодно другом, потому что иначе… Август понимал, что теперь сдерживать себя стало куда сложнее. — Нравлюсь вам? — переспросил Дима и вдруг, будто совсем не подумав, а скорее в порыве накрыл руку Августа на своей щеке и посмотрел умоляющим взглядом. Август почувствовал, как сердце пропустило удар и поймал себя на мысли, что всё бы в жизни отдал, чтобы видеть этот взгляд каждый день и что, кажется, готов исполнить всё, о чём бы Дима его ни попросил. Это было какое-то совсем новое и неожиданное чувство к постороннему человеку. Август задержал дыхание, чтобы успокоиться, но всё равно почувствовал, как колет своего sweet lieutenant маленькими разрядами. Дима только крепче сжал его ладонь, и это стало последней каплей. Август стремительно подался вперёд, замирая прямо перед его лицом. Тихо выдохнул: — Очень… Могу я… Август видел, точно видел, как Дима качнулся навстречу, но, противореча себе и своему телу, ответил: — Мистер Хольт, подождите. Мистер Хольт…       — Август.              — Мистер Август…              Август почти ощущал его дыхание на собственном лице, и по крохотным признакам — по скачущему взгляду, по так и розовеющим щекам, по тому, что расстояние между ними не менялось, — понимал, что Дима хочет тоже. Но где-то здесь, похоже, пряталось глупое “но”.              — Мистер Хольт, зачем вы со мной играете? Я знаю, вы совсем не злой человек, мы знакомы уже месяц, и вы не злой. Зачем вы это делаете? Август не очень понимал, о чём спрашивает его Дима. Зачем он делает что? Прикасается к нему? Хочет поцеловать? Просто хочет до короткого замыкания в системе? Разве не очевидно? — Dmitry? Что я делаю не так? Почему вы от меня бежите? Что значит я с вами играю? Вы… боитесь меня? — Август огромным усилием воли отстранился, тяжело дыша и вглядываясь в лицо напротив. — Я… Нет… Да… То есть нет, нет, я не боюсь, просто…Вы ведь, наверное, просто хотите развлечься и вам почему-то показалось, что я подходящая для этого кандидатура. Но, мистер Хольт… — Август. Dmitry, пожалуйста. — Мистер Август, я не… Я думаю, я вам не подхожу, чтобы вот так просто… Простите, я так не могу, я… Я думаю, вы можете найти кого-то более подходящего для вас. И более изысканного. Последняя фраза вдруг резанула осознанием среди этого потока, который Август с трудом понимал. Выпрямившись, он внимательно посмотрел в лицо Димы, который старательно прятал взгляд за бликующими стеклами очков. — Играть… Кажется, я понял, Dmitry. Август резко встал с края стола, развернул кресло, в котором сидел, Дима, и опустился перед ним на колени. Он снова потянулся к его лицу, и на этот раз взялся за подбородок, чтобы Дима ни на секунду не подумал отвернуться.       — Dima, вы очаровательный, невероятно умный, добрый и… очень красивый мужчина. Не отворачивайтесь, потому что это правда. Вы даже не представляете, сколько я думал о вас и как я ценю наши встречи. Я не хочу с вами igrat’, мне это не нужно. Я хочу…              Август хотел многого, и, наверное, озвучивать всё это сейчас не имело смысла. Он мог сказать всё это после, если сейчас, в этот важный момент, когда Август стоял перед ним практически на коленях, Дима его примет.        — Dima… Dima, послушайте, никакой дорогой алкоголь не сравнится по изысканности с зелёным чаем с лимоном, — Дубин издал удивлённый смешок и уже более открыто посмотрел на Августа, и это приободрило. — Вы удивительный человек, я таких как вы раньше не встречал. Возможно, звучит банально, но это так. Таких как вы нет в моём окружении. Нет, не пугайтесь, я имел в виду… Как это по-русски? Таких sunshine людей. Светлых, искренних. Понимаете? Я так многое хочу, Dima. Сказать вам, сделать. И узнать про вас ещё больше. Что вы любите? О чём вы думаете перед сном? Смогу ли я когда-нибудь вас поцеловать? — Я… Вы… Да, наверное. Что? Август не мог сдержать улыбки. Даже так, возвышаясь над ним, сидящим на полу, Дима выглядел растерянным и крохотным, его хотелось долго обнимать, защищать, целовать его руки. Подумав об этом, Август мгновенно поднёс его ладони к лицу и спросил ещё раз: — Я могу поцеловать вас? Дима только кивнул. Медленно, словно боясь спугнуть свое счастье, Август коснулся губами каждого пальца. — Вы так смущены. Не поверите, но я тоже. Я так боюсь, сделать что-то неправильно, напугать вас. — Я работаю в полиции, мистер Хольт. Меня… не так легко напугать. Дима все ещё был напряжен, но атмосфера в комнате начала меняться. Между ними определённо что-то начинало происходить. — Тогда, Dmitry, позвольте… Август потянулся к милому лейтенанту, по-прежнему неспешно, даже несмело, и дал ему несколько секунд на раздумья. Они снова были слишком близко друг от друга, чтобы эти действия можно было истолковать неверно, но он решил дать Диме последний шанс выразить свое неудовольствие. Тот замер, судорожно облизал губы, от чего у Августа, говоря по чести, чуть не случилось короткое замыкание и, будто что-то для себя решив, преодолел разделяющее их расстояние. Сначала это было просто прикосновение, несмелое, будто слепой щенок тыкается куда попало. Губы Димы были чуть обветренные и влажные, и Август замер, пытаясь впитать в себя это воспоминание. И чуть не пропустил момент, когда Дима вдруг чуть лизнул его губы, а когда те приоткрылись от удивления, поцеловал их уже более решительно и настойчиво. На щёку Августа легла Димина ладонь, вторая зарылась в волосы на затылке, поцелуй углубился. Ощущения захлестнули, и Август почувствовал, как начинает покалывать ток по всему телу, особенно в тех местах, где его касался Дима. Но тот, похоже, вообще перестал замечать подобные мелочи, весь сосредоточившись на изучении рта Августа и мягких, но уверенных поглаживаниях. Такой напор от этого, казалось, невинного лейтенанта кружил голову, и Август понимал, что ещё секунда, и он утянет Диму на пол и попросит его трогать там, где пока, наверное, трогать не полагалось. От этих мыслей сердце совсем зашлось как бешеное, и пришлось сделать над собой усилие. Август схватился за Димины плечи и неохотно отодвинул его от себя. — Dima… — Вам не понравилось, как я целуюсь? Лицо, с каким он это сказал, и сам вопрос вызвали в руках неконтролируемую дрожь от негодования. Август мгновенно вскочил на ноги, поднимая за собой Диму, и положил обе ладони на его щёки. Как такая глупая мысль вообще могла прийти в эту чудесную голову? — Я испугался, что позволю себе слишком многое, Dima, вы понимаете? Потому что из-за ваших поцелуев совсем потеряю контроль над собой. — Извините, мистер Хольт, я наверное… Что?... — Август, зовите меня Август, Dima, умоляю, — на последнем слове что-то в Диминых глазах неуловимо изменилось и Августу показалось, что его сейчас просто разорвёт от эмоций. Если у милого лейтенанта окажется скрытый кинк на доминирование, то всё, alles kaputt, покойся с миром, Август ван дер Хольт, ты будешь первым человеком, убившим себя собственным электричеством, да ещё и от перевозбуждения. — Dima, я… у меня… Моя физиология специфична и последнее, чего бы я хотел — ударить вас током, потому что вы слишком хорошо целуетесь. Понимаете? Думаю, нам нужно сделать небольшой перерыв. Дима чуть заторможенно кивнул, а потом несмело улыбнулся. Август улыбнулся в ответ с облегчением, хотя сердце стучало как бешеное, а дыхание по-прежнему оставалось тяжёлым и частым. Ему нужна разрядка и причём как можно скорее. И они действительно вернулись к работе и обсуждению вопросов касательно дронов, хотя то и дело оба сбивались, засмотревшись друг на друга. Август честно пытался держаться от Димы на расстоянии, но перед самым прощанием не выдержал, притянул лейтенанта к себе и с упоением утонул в чувственном и горячем поцелуе. *** Август полагал, что теперь их отношения наконец сдвинутся с мёртвой точки, но жизнь, как всегда, подкидывала ему всё новые и новые испытания. Он ждал следующей встречи с Димой с особым энтузиазмом, хотя всё ещё переживал по поводу реакции своего тела и волновался, словно мальчишка, думая о том, что он будет говорить и как будет теперь себя вести. Вот только следующая встреча была отсрочена на неопределённое время. Как сообщил позвонивший сотрудник полиции, почти весь отдел был брошен на расследование дела (подробности которого, конечно, Августу пришлось выяснять самому). Всё выглядело так, что пока ни о каких рабочих встречах не могло идти и речи. Вздыхал и страдал Август ровно один день, а потом понял: ему просто нужно добыть личный номер телефона Димы и пригласить его на встречу. К тому же, неофициальная обстановка, возможно, даже больше бы располагала к их сближению, физическому и духовному, а именно этого Август теперь желал больше всего. Вот только получив номер, Август вдруг столкнулся с ещё одной проблемой: он не знал, стоит ли звонить Диме или лучше всё-таки отправить сообщение, и в любом случае главным оставался другой вопрос: что говорить? На эти думы ушло ещё пару дней, к концу которых Август уже почти ненавидел себя за нерешительность. Господи, это же просто свидание, ничего сложного? “Дмитрий, это Август. Нам нужно увидеться. Когда вы свободны?” Сообщение казалось слишком сухим и совсем не нравилось Августу, не было в нем и доли тех эмоций, которые скрывались за этим приглашением, но лучше он придумать не смог. В конце концов, невозможно было начать со слов “my sweet lieutenant”, хотя именно они и вертелись на языке. Дима не ответил сразу и Август напрасно прогипнотизировал телефон пару часов. Не пришел ответ и к вечеру. На следующее утро Август готов был бегать по потолку от нетерпения, но вместо этого, как взрослый и сознательный человек, пошёл и выместил всё напряжение в спортзале. Ну, и может самую малость на тренере. Или не малость. Но телефон всё ещё оставался в зоне видимости Августа, чтобы сразу же узнать о новом сообщении. Сообщение пришло, но только не от Димы: Августа срочно вызывали в Нидерланды на совещание и по какой-то совершенно смехотворной причине этого нельзя было сделать удалённо. Что ж, все эти бесполезные старики из совета директоров ещё пожалеют об этом своём решении, уж Август позаботиться. От расправы старых пердунов спасло чудо, не иначе, потому что долгожданное сообщение от Димы пришло как раз в тот момент, когда Август уже был в точке кипения прямо в зале заседаний. “Простите, мистер Хольт, у меня телефон сломался, вот только починили. Как только мы закончим с делом, я сразу к вам приду”. Август почувствовал, что губы сами собой разъезжаются в какой-то блаженной улыбке. “*Мистер Август”. Это милое дополнение было так в духе Димы, что даже прозвучало в голове его голосом. Август почувствовал, что напряжение уходит, а уголки губ бесконтрольно разъезжаются в стороны. Ах, Дима, этот sweet lieutenant… Желание увидеть его лицо зашкаливало, как и желание притянуть его к себе, притереться носом к его носу, держать его в своих объятиях. И уж точно не сидеть сейчас в окружении старых маразматиков и слушать их докучливые пустые речи. Август вдруг понял, что последние несколько минут полностью отключился и утопал в своих мыслях. Он поднял взгляд на зал и чуть не расхохотался в голос. Кажется, своей мечтательностью он перепугал свой совет директоров ещё больше, чем гневом, и за это было даже не стыдно. То-то же. *** Самое обидное было в том, что дело-то у полицейских не заканчивалось и встречи с Димой на горизонте не предвиделось. Поэтому, вернувшись в Петербург, Август первым делом направился в главное управление полиции. Он собирался заявить этому их начальнику, что если их шарашкина контора не в состоянии выполнять свои прямые обязанности, то он, Август, пришлёт своих людей, чтобы уже наконец Дима смог заняться важным делом — встретиться с ним, Августом ван дер Хольтом! Августа, по его требованию, проводили прямо в кабинет начальника. Тот выглядел недовольным — то ли визитёром, то ли тем, что его оторвали от дел, впрочем, это всё равно было не важно. — Мне нужен Dmitry Dubin, — отчеканил Август, сразу переходя к делу. — Всем нам что-то нужно, уважаемый, — ответил тот (как там было его имя?), поднимая наконец взгляд от бумаг. — Нам Дмитрий тоже очень нужен, да. Хорошие сотрудники, понимаете ли, на дороге не валяются. Август вдохнул и выдохнул. Ему Дима точно был нужнее, чем этим бездельникам, а потому ужасно злило, что всё рабочее и свободное время он тратил не на то, что имело первостепенное значение. — Послушайте, — Август поднялся из кресла. — Разве вы не понимаете, что топчетесь на месте? Вы в тупике, не так ли? — А откуда об этом известно господину Хольту? — Это неважно. Вы же осознаете, что дроны в этой ситуации справились бы куда быстрее, выследив вашу шайку за день, а вам бы оставалось только принимать поздравления с очередным успехом. Именно поэтому наша программа внедрения дронов так важна, а lieutenant Dubin, как её куратор, решающее звено. — Лейтенант Дубин и другие ребята будет поэффективнее ваших дронов, поэтому просто дайте им сделать свою работу. У вас всё? О, это точно было не всё. Август пытался проявить терпение, но теперь намеревался взять всё в свои руки. И только он хотел заявить, что забирает своего sweet lieutenant, и плевать он хотел, что там думает этот пирожок в погонах, как вдруг из офиса внизу послышались крики и шум борьбы. Усатый генерал рванул с места, Август за ним, и оба впечатались в стоявшего у двери Отто, который суровой рукой задвинул обоих внутрь и захлопнул дверь. Давешние спорщики переглянулись и не сговариваясь рванули отодвигать в сторону жалюзи, чтобы понять наконец, что же там внизу происходит. А посмотреть было на что. Дима и этот его длинный бомжеватый напарник очень технично и слаженно скрутили парочку мордоворотов, видимо, вырвавшихся от полицейских, валявшихся неподалёку. Смотреть на это было… ох… Август непроизвольно ослабил галстук. В этот же самый момент на столе начальника полиции с хлопком погасла настольная лампа, а верхний свет зарябил. — Чой-то они? Электричество скакнуло? — пирожок в погонах озадаченно пошкрябал лысину, а потом обратился в Августу. — Господин ван дер Хольт, будьте так любезны, попросите, своего охранника выпустить меня из кабинета. Я понимаю, вы-то персона важная, а мне к ребяткам моим нужно. Август отвлёкся от созерцания Димы, удерживающего скрученного в какую-то нецензурную фигуру мордоворота, больше себя раза в два, и растерянно моргнул раз, другой, пока смысл просьбы до него не дошёл. — Ja, Ja, natürlich. Otto, lass uns raus! Отто попытался было что-то возразить, но Август решительным жестом отодвинул его с дороги и направился прямиком за генералом. Который, оказывается, мог очень быстро перемещаться в пространстве, когда того требовала ситуация. Август и сам себе до конца не отдавал отчёт, что он собирался сейчас сделать. Возможно, поцеловать Диму прямо посреди офиса было не лучшим решением, но, в целом, наплевать. Он хочет Диму прямо здесь и сейчас и он заберёт его с собой, кто бы что ни говорил. Когда они дошли до эпицентра происшествия, смутьянов уже увели, генерал говорил с кепочным напарником, а Дима подбирал с пола разбросанные бумаги. Вокруг все галдели, жужжали, но близко никто подойти будто не решался. — Dima… От звука его голоса Дима встрепенулся, поднял голову и дёрнулся навстречу. Растрёпанный, уставший, форменная рубашка с закатанными рукавами и расстегнутыми верхними пуговицами измята и съехала набекрень, зато эта его светлая улыбка… В следующий момент раздалось гудение и несколько хлопков, а мир Августа перевернулся в буквальном смысле: вот он стоял, восхищался своим sweet lieutenant, а вот лежит на полу, придавленный чем-то тяжёлым. Или кем-то. Несколько мгновений потребовалось Августу, чтобы понять, что сверху на нём лежит Дима и… И видимо что-то делает, но Август не понимал что и, честно говоря, понимать не очень хотел. Ему, в целом, всё нравилось. — Мистер Хольт, вы в порядке? — Дима обеспокоенно заглянул ему в лицо, будто только что не он сам сбил Августа с ног. Видимо, разглядев что-то, выдохнул и спросил, обращаясь к кому-то из вне: — что это было? — Да электричество скачет сегодня, вот и рубануло, видать. Ну ты, Дубище, даёшь, вот эта реакция. Может тебе в телохранители податься? — Август был не очень хорошо в русских скрытых смыслах и подтекстах, но какую-то насмешку в общем тоне гомонивших уловил. Сразу захотелось взъяриться и защитить Диму от этих нападок, но тот, кажется, вообще не обращал на них внимания. Поднялся сам и уже протянул было руку Августу, но был остранён Отто. Отто в сшитых на заказ прорезиненных перчатках. Вот уж кто, кажется, понял всё происходящее правильно. Август поднялся при помощи телохранителя и огляделся. Суматоха, в которую погрузился участок, его раздражала. В эту секунду его, на самом деле, раздражало всё, потому что ему бы хотелось продолжать оставаться на полу под Димой, которого он не видел всё это время и которого ужасно тянуло хотя бы поцеловать. Им нужно было уезжать отсюда прямо сейчас, вдвоём. — Я забираю lieutenanta Dubina, — возвестил он так, чтобы Димин усатый начальник услышал, а потом обратился к самому Диме: — Dmitry, я обо всём договорился, идёмте. Август уже собирался взять его за руку, когда тот посмотрел серьёзно и твёрдо. — Нет, мистер Хольт, сейчас я не могу, простите. У нас много работы, всё наконец начало раскручиваться, и я бы хотел довести это дело до конца. Это очень важно для меня, мистер Хольт. Возразить Август не смог. Если это действительно было важно для Димы, это стоило учитывать. Он злился только на некомпетентных тупоголовых полицейских, из-за которых приходилось так много времени тратить на одно единственное дело. Дима улыбнулся так солнечно, что спорить отпало всякое желание. — Я понимаю, Dmitry, — Август коротко улыбнулся ему в ответ и тут же, с сожалением оставив своего милого лейтенанта, направился к пирожку-генералу. Тот стоял чуть поодаль. Август оповестил: — Я ухожу, но имейте в виду, если lieutenanta Dubina не будет завтра в моём кабинете в наше обычное время, мне придётся принять иные меры, которые, я вас уверяю, вам не понравятся. Всего хорошего. Напоследок Август ещё раз посмотрел на Диму. Тот, перехватив его взгляд, кивнул в знак прощания, и Август снова не смог сдержать улыбки. Дима должен быть у него завтра, иначе всех в этом отделении в скором времени ожидает очень несладкая жизнь. *** И Дима пришёл. В 15.00 Жизель оповестила о визите лейтенанта Дубина, и Август, нарушая все их ритуалы и традиции, встретил его посередине кабинета. Дима вошёл и остановился, будто не решаясь сделать шаг вперёд. Сегодня он был одет как ретро-коп из тех старых фильмов, от которых Август в юность взгляд оторвать не мог. Теперь вдруг этот невероятный лейтенант каким-то образом угадал и воплотил в себе ещё одну тайную фантазию Августа. Непостижимый человек. — Добрый день, lieutenant Dubin, — официальное приветствие вырвалось раньше, чем он успел подумать, и Дима на мгновение замер. — Добрый день, мистер Хольт. — Август, прошу…. — Конечно, мистер Август, — Дима мягко улыбнулся и будто сбросил часть напряжения. Двинулся было вперёд, протянул Августу руку для приветствия. Хольт смотрел на неё несколько секунд, а потом решительно шагнул, сокращая расстояние до минимума, и выдохнул Диме прямо в губы: — Я так скучал, Dima… Он вновь давал Диме возможность отступить, если ему что-то не нравится. Хотя, видит Бог, отпустить его было выше сил Августа. Но он бы смог. Хвала всему и всем, что Дима этим шансом не воспользовался. Напротив, подался вперёд и утянул Августа в совершенно волшебный поцелуй. По коже побежали искорки тока, больше щекоча, чем доставляя реальное неудобство. Август ждал, Август готовился, и утром хорошенько потренировался, чтобы сбросить накопившееся напряжение. Больше он не допустит, чтобы это помешало им с Димой продвинуться как можно дальше. И глубже. Через несколько минут непрекращающихся поцелуев Август уже не был уверен, что утренней тренировки действительно было достаточно. Его самого оттеснили к столу, милый Дима вжимал его в столешницу уверенно и, судя по действиям, не собирался сбавлять темп. Вот тебе и крохотный невинный лейтенант. Август неожиданно для самого себя засмеялся в поцелуй. — Что? — Дима тут же встрепенулся, занервничал и, кажется, на глазах оробел. Ну какой же он… — Думал о том, как вы полны сюрпризов, Dima. Прекрасных, приятных, горячих сюрпризов, — сопровождая каждое слово лёгкими поцелуями в уголки губ, перечислил Август. — Вы удивительный человек. — Это вам кажется. На самом деле я — самый обыкновенный, — Дима сказал это так уверенно и бесхитростно, а затем светло улыбнулся, что Август опять не мог сдержать ответную улыбку. Как много их стало с появлением этого sweet lieutenant. — О, нет, Дима, вы какой угодно, только не “обычный”. Можете мне поверить. Как думаете, многие ли посетители моего кабинета могут загнать меня в такую позу? — Август, чуть рисуясь, плавным движением присел на стол. — Ой, я, наверное, хм… не стоило? Я перегнул? Поторопился? — Дима неловко отстранился, но, кажется, в этот раз решимость его не покидала. Это хорошо, видимо, милый лейтенант начинает привыкать и осваиваться. Август притянул его к себе за руку. — Нет, Dima, меня всё более чем устраивает. — Я… соскучился просто, — это признание Дима выдавил полушёпотом, но Август расслышал его достаточно отчётливо и радостно вспыхнул. — Одними этими словами вы уже сделали мой день в тысячу раз лучше, — Август притянул его ещё ближе, и Дима оказался зажат между его ног. — Мне очень приятно, мистер Хольт, — проговорил Дима, глядя прямо в глаза. — Так почему вы хотели меня видеть? Вы хотели обсудить что-то важное? Голос его звучал совсем тихо, и он так очевидно дразнился, что в теле вновь всё заискрило от острого желания. — Я очень хотел обсудить с вами… — Август пригладил его волосы и осторожно коснулся губами скулы, постепенно начал спускаться поцелуями к подбородку. — Расскажите мне, Dima, вы думали обо мне всё это время, пока мы не видели друг друга? Дима вцепился в предплечья Августа, но по-прежнему твёрдо стоял на ногах. — Конечно, я думал о вас, мистер… — Тш-ш, — Август осторожно прикусил его за нижнюю губу и тут же облизал её. — Когда же вы наконец назовете меня Августом? Я всё время представлял, как буду целовать вас здесь и здесь… — он перешёл на шею, оставляя мокрые дорожки и попутно целуя каждый миллиметр. — А вы назовете меня Августом и скажете, как вам всё нравится. Вам нравится, Dima? Дима тихонько охнул и плотно сжал губы, а Август чуть не задохнулся от этого волшебного звука. Ещё раз прильнул губами к шее, выцеловывая маленькую трогательную родинку, а затем неспешно провёл по ней языком. Тут уж Дима не смог сдержаться, прильнул ближе, запрокинул голову и как-то жалобно, гортанно простонал: — Ещё. Это была просьба, мольба, но Август почти слышал в ней приказ. Это восхищало. В Диме было столько внутренней силы и стойкости, спокойного упрямства, что Август вдруг понял: милый лейтенант станет ему достойным, равным партнёром, способным совладать с властными замашками семьи Хольт. Эта мысль кружила голову, и Август решил отложить её на потом. Ни о ком ещё из своих предыдущих любовников и любовниц он не задумывался в подобном контексте. Это… Впечатляло. А ещё заставляло Августа искрить, к сожалению, не фигурально. Диму начало покалывать маленькими разрядами тока, на что он отзывался совершенно бесподобными стонами. Август отстранился и посмотрел на Диму испытующе: — Нравится? Скажите словами, Dima. — Я думал о … — негромко отозвался Дима, — вашей особенности. Как… ах… ваши эмоции влияют на вас… и как это выражается физически. Мне очень это нравится. Август… Собственное имя ещё никогда не звучало для Августа так возбуждающе и так сладко. Как в самых блаженных мечтах. Хотелось сделать всё и сразу, хотелось отдаться и взять самому, Августа разрывало от нахлынувших ощущений, и он, не сдержавшись, прикусил Диму в основании шеи. Дима ахнул и вцепился, вжался в Августа ещё сильнее. — Ук… укусите ещё, Август… Пожалуйста. Непослушными пальцами Август потянулся к его галстуку. — Какой вы красивый, Dima. Но мне нужно расстегнуть вашу рубашку. Я не могу оставлять следы на шее, верно? По крайней мере не сегодня, мысленно закончил он про себя. Он ослабил и развязал галстук на удивление проворно — наконец все годы ношения этой удавки оправдали себя! — а следом расправился с парой верхних пуговиц. Небольшой участок груди соблазнительно оголился и Август, оттягивая ткань сильнее, склонился к этой манящей коже, сомкнул зубы на ключице, и Дима мелко задрожал всем телом. Одна его рука, до этого сжимавшая плечо Августа, потянулась выше, по шее, чуть зацепив верх экзоскелета и запуталась в волосах. Все движения были мягкие, нежные, и Август плавился от этого, выискивая внутри себя всё больше ответной нежности. А потом вдруг Дима чуть потянул Августа за волосы, отстраняя, не больно, но, как оказалось, оглушающе внезапно. Эта прорывающаяся иногда властность, эта уверенность, скрывающаяся за налётом сомнения — это возбуждало во сто крат сильнее. Август оторвался от Диминой ключицы и поднял голодный взгляд на его раскрасневшееся лицо. Дима в этот момент был преступно хорош: с припухшими губами, тяжёлым дыханием, в полураспахнутой рубахе и этой вот наплечной кобурой, что делала его сексуальнее и даже опаснее. Август сглотнул. — Мистер Август, — явно специально поддразнивая, протянул Дима, очевидно пытаясь говорить спокойнее, чем чувствовал себя на самом деле. — У меня тоже есть для вас пара вопросов. Хочу знать, нравится вам так, — Дима чуть сильнее потянул за волосы, хотя всё ещё сдерживался и боялся причинить малейшую боль, — или так? — и тут Дима склонился и прихватил губами мочку Августа, посасывая её и играясь языком. Горячее дыхание опалило ухо, вызывая мурашки, и у Августа цветные пятна заплясали перед глазами. Дима интуитивно нашёл одну из его самых чувствительных точек. В подтверждении этого он получил более ощутимый заряд тока, чем до этого, и Август отстранился, загнанно дыша. — Я… Dima, вы… Больно? — Нет, нет… Но ответ на свой вопрос я, в целом, понял, — Дима улыбнулся так восхищённо, словно только что получил ведро конфет, а не неприятные ощущения. Чуть помедлив, он аккуратно взял лицо Августа в свои ладони и нежно поцеловал в губы. — Знаете, мистер Август, мне нравится ваша особенность. Мне ещё никогда не доводилось в отношениях получать такие… Яркие сигналы в ответ на свои действия. Это очень удобно, знаете? И не переживайте, у меня высокий болевой порог, я не такой беззащитный, как это может показаться. Август вдруг в каком-то совершенно сентиментальном жесте крепко обнял Диму и проговорил негромко, утыкаясь ему в шею: — Вы сводите меня с ума, Dima. — Мы ещё только начали… мистер Август. Может вы тоже хотите расстегнуть свою рубашку? Хотя выходило скорее так, что рубашку с Августа Дима хотел снять совсем. Он сам разобрался со всеми пуговицами, не забывая при этом целовать Августа, и от его движений, становившихся всё увереннее, Август всё больше таял. Рубашка вскоре оказалась откинутой в сторону. — Вы любите командовать, Dima, не правда ли? — Я лучше всего работаю в команде, мистер Хольт. Думаю, из нас выйдет отличная команда, — он пристально разглядывал оголившееся тело Августа и аккуратно провел ладонью сначала по левой груди, а следом и по правой. Август никогда не считал, что у него чувствительные соски, но когда Дима слегка стиснул один из них, вздрогнул и закусил губу. Наверное, дело было не в самих ощущениях, а в ситуации и в том, кто был рядом и кто делал это с Августом. Дима среагировал тут же: — Ой, простите. Вам не больно? — Так очень хорошо, продолжайте, lieutenant. Дима склонился к лицу Августа и снова поцеловал, плавно, уверенно, властно. Август плавился от этих ощущений, растекался от мысли, что он полуобнажён, а Дима, восхитительный непредсказуемый Дима, ведёт, направляет. Ещё никогда Августу не хотелось так сильно за кем-то следовать, передать контроль, хотя бы частично. Дима, меж тем, спустился на шею Августа и начал выцеловывать её так нежно и трепетно, будто величайшее сокровище. — Не бойтесь, Dima, я не хрустальный. Вы можете быть жёстче. Прикажите мне, заставьте меня… . Дима отстранился с тихим стоном, посмотрел внимательно на Августа, а потом вздохнул и прикрыл глаза. — Знаете, мистер… Август. Я, вообще-то, не очень умею командовать. И доминировать. Не то, чтобы мне не нравилось, просто… Не уверен, что у меня получится. Да и если вы вдруг любите пожёстче, то тут я точно не знаю, что делать. Я вот попытался, но… Август не сразу понял, о чём Дима говорит, засмотревшись на его прикушенную губу, а потом как-то совсем по-мальчишечьи захихикал. Сам от себя не ожидал. — Знаете, Дима, если бы вы не остановились, то уже через пару минут я бы стёк к вашим ногам, подобно весеннему ручью, — Диму явно обескуражило это заявление. — Вы, похоже, сами не понимаете, какой потенциал в вас скрыт, lieutenant Dubin. Вы же рождены руководить и вести за собой. Скажите мне, вам было неуютно сейчас? — Нет. Просто мне кажется, что я не достаточно понимаю, как и что сделать, чтобы… чтобы вам хорошо было. И понравилось. — Дима, мне уже всё нравится. Мне вы нравитесь, — Август подался вперёд, к самому Диминому уху. — Из-за одного только вашего very hot вида в полицейском участке, когда вы скрутили того преступника в, как это называется? Baraniy rog? Только от этого, от того, как вы были потрясающе горячий и желанный в тот момент, мои эмоции скакнули так, что выбили пробки во всём здании полиции. — Вы видели? Я надеялся, вы в безопасности. — О, Dima, — Август не мог сдержаться от того, как его бросало от жгучего желания обладать и отдаться, до щемящей нежности всего за секунду. Он ласково провёл по щеке Димы ладонью, большим пальцем задерживаясь на губе. — Поверьте мне, я был в безопасности. И со мной был Отто. Но я бы всё отдал, чтобы оказаться ещё раз лежащим под вами на том полу. Дима чуть прихватил зубами палец Августа и лизнул. Август охнул и потянулся за поцелуем. Что-что, а уж их Дима дарил без сомнений и стеснений. Видимо, всё же милому лейтенанту нужно время, чтобы привыкнуть к новой обстановке и раскрыться, приноравливаться для следующего шага. — Обязательно на том полу? — Что? — Август растерялся. — Пол обязательно тот, который в участке? А то там людей много, мешают. И пол грязный. А у вас костюмы такие красивые, — глаза Димы так явственно искрились от смеха, что Август не выдержал и расхохатался, запрокидывая голову. Господи, когда он вообще столько смеялся последний раз? Когда он вообще смеялся от счастья последний раз? Августа переполняли какие-то совершенно невероятные, почти незнакомые эмоции — нежность, трепет, обожание. Что-то похожее он испытывал только к Мико, но она — сестра, она другое. Дима вообще не вписывался в картину мира Августа и по всем законам логики не должен был туда попасть, но… Но он был здесь, улыбался сам и заставлял, нет, делал так, что Август хотел улыбаться тоже. Август перевёл взгляд на Диму. Тот отступил, но не ушёл, просто тоже пристроился рядышком на край стола. Поймав на себе его взгляд, Дима улыбнулся. — Вам очень идёт улыбка, мистер… Август. Никак не привыкну. — К улыбке или к имени? — Август повернулся к нему корпусом и чуть дёрнул наплечную кобуру. Дима встрепенулся и начал её аккуратно расстёгивать. Чем бы дело дальше ни обернулось, а она тут явно лишняя. — К имени. Ваша улыбка, она… ну, знаете, такая, что её сложно забыть. Один раз увидишь и хочется ещё и ещё. Красиво, — Дима как раз расправился с застёжками и озирался вокруг, думая, куда бы пристроить вещи. Увидел свой пиджак, который выронил ещё в самом начале встречи, когда они начали целоваться, вздохнул и пошёл за ним. Август следил не отрываясь. Вся атмосфера происходящего была какая-то нереальная, непривычная. Было одновременно и так горячо и страстно и… уютно? Августу хотелось так многого сказать, сделать. На самом деле, он был где-то в одном шаге от признаний в любви и это пугало… Ладно, должно было пугать, но нет. Диму хотелось осыпать вниманием, заботой, подарками. Любовью. Когда лейтенант казался робким и нежным, Августа манило желание позаботиться о нём, укрыть от всего, сберечь. Сейчас же, когда оказалось, что Дима таит в себе столько сюрпризов, сверкает гранями, как самый драгоценный из камней, у Августа вообще не осталось ни одной мысли, которая была бы не связана с Димой. Хотелось наслаждаться им и вместе с ним, хотелось узнать его. Хотелось, чтобы он просто был рядом. А он, реальный Дима, тем временем, аккуратно пристроив свои вещи на дальнем стуле, вернулся и опять уселся рядом с Августом, на то же самое место на краю стола. Сел и посмотрел, будто чего-то ожидая. Август проглотил свои признания: не время для них ещё и не место. — Dima… — Август… — прозвучало одновременно и вызвало неловкие смешки. Потом Дима предложил: — Давайте вы? Август кивнул и, чтобы хоть как-то выразить всю ту палитру ощущений, что он испытывал рядом с Димой, взял его за руку. — Dima, в одну секунду вы такой славный милый котенок, что мне хочется сжать вас в объятиях и долго-долго целовать. А в другую — вы самый настоящий ротвейлер, суровый, опасный, и я готов упасть к вашим ногам, стать полностью вашим и исполнять любые ваши прихоти. Я говорю слишком откровенно? Август посмотрел на Диму и наткнулся на его задумчивый взгляд. Тот будто раздумывал над чем-то, но все эти откровенности его явно не пугали. Возможно, несколько смущали, судя по лёгкому румянцу, но не пугали. Дима если и не был полностью расслаблен, уж точно чувствовал себя куда свободнее, чем во все предыдущие разы, и сам вдруг переплел пальцы рук, которым они касались друг друга. — Что вы собирались сказать, Дима? — напомнил ему Август. — Вам правда так понравилось на том полу? — улыбнулся Дима, но в этот раз без усмешки, в этот раз он действительно спрашивал то, что спрашивал, и хотел получить ответ. — Мне понравилось находиться под вами. Вы оказались сверху, весь такой сильный, соблазнительный. Если бы вы только знали, о чём я тогда думал. — Мист… Август, — Дима сделал короткую паузу и спросил таким тоном, что уйти от ответа бы не позволил: — а о чём вы тогда думали? У Августа сердце забилось в самой глотке. — Dima, I want… Ik wil graag de jouwe zijn. Ich möchte dir gehören. Watashi wa anata no mono ni naritai desu. J'aimerais être à toi , — от волнения Август растерял все русские слова и защёлкал пальцами, пытаясь их вспомнить. Но на ум лезли вперемешку французские, немецкие, нидерландские, японские — какие угодно, кроме русских. От раздражения и накатившей беспомощности воздух вокруг начал потрескивать, грозя ударить Диму приличным разрядом тока, а этого Август допустить не мог. Он попытался отстраниться, вырвать руку, но Дима не пустил. Он смотрел своими внимательными глазами, а потом молча потянулся и поцеловал Августа, мягко, размеренно, будто вдыхая в него спокойствие. И волнение действительно отступило, потрескивание вокруг прекратилось, в голове стало пусто и тихо, и Август на одном дыхании, с каким-то чудовищным акцентом, выдохнул: — trahny menya. Дима озадаченно моргнул, явно пытаясь разобрать сказанное, а Август глубоко вдохнул и повторил уже разборчивее: — Трахни меня. Хочу, чтобы ты меня трахнул. Недоумённое выражение на Димином лице сменилось на растерянное, потом на ошарашенное, будто он не мог поверить в то, что слышит, а его милое личико залилось краской. — А можно? — прозвучало почти жалобно и неуверенно. — Я, то есть, просто я… Я думал, ты не, ну…Вы, что вы не бываете снизу. Я думал, это вы меня… А я… — Не хочешь? — Что? Нет! Хочу, очень хочу! — Дима явно смутился своей порывистости, но упрямо вздёрнул голову. — Просто не ожидал, что вы предложите. Да ещё и сейчас. Кажется, Август и сам не ожидал, что предложит это сейчас, несдержанная просьба вырвалась из него в ответ на Димины действия, когда стало невыносимо держать в себе рвущиеся наружу желания. Август ни за что и никогда не стал бы принуждать Диму к тому, чего тот не хотел бы делать, но если он действительно был готов… Август склонился к самому Диминому уху и прошептал: — Я так хочу тебя в себе, my sweet lieutenant. Дима покраснел до самых ушей, ничего не ответил, и, наверное, чтобы скрыть смущение, а может и потому что просто хотел, вновь поцеловал Августа. И было в этом поцелуе что-то совсем новое, словно последний рубеж был наконец пройден. Они целовались как изголодавшиеся, вылизывая друг другу рты, хватаясь за плечи, за волосы, блуждая руками по телам друг друга. Дима начал наваливаться сверху, но потом исхитрился упереться одной рукой в стол, чтобы окончательное не рухнуть на Августа. Их поза была какая-то совершенно непонятная, неудобная и, наверное, абсолютно неэстетично смотрелась со стороны, но Августу было наплевать. Вообще на всё стало наплевать, кроме Димы. Он запустил руки под Димину рубашку, вслепую расстегнув оставшиеся пуговицы. Дима казался щуплым, особенно на фоне своего мужланского напарника, но под одеждой у него оказалось крепкое, тренированное тело, скользить ладонью по которому было одно удовольствие. Хотелось как можно скорее прижаться кожа к коже, почувствовать жар, утолить собственный тактильный голод. Август, уже полулежащий на столе, опираясь на локоть, откинулся и посмотрел на нависающего над ним Диму. Растрёпанный, с перекошенными очками, тяжело дышащий он был до неприличия горяч и притягателен. Август потянулся и припал к Диминому соску, вылизывая его и втягивая в рот. Руками он впился в Димины бока, уже осознанно посылая небольшие импульсы тока. Дима застонал, и Август про себя решил, что эти звуки, самые прекрасные на свете, он обязан слышать как можно чаще. — Подожди… те… Ах, Авг-Август. Я сам хотел... — Dima, je maakt me gewoon gek. Дима потянул его на себя и снова прихватил его губы своими, целуя жадно и мокро. Тягучее горячее желание, словно раскаленное железо, растекалось по венам, и Август в попытке стать ещё ближе прижал Диму, заставил его практически рухнуть на себя. — I want you, — выдавил он. В висках стучало от накала между ними, хотелось, чтобы всё случилось как можно быстрее и в то же время растянуть удовольствие, насладиться этим моментом сполна. Насладиться этим Димой, который поначалу осторожно, а потом всё смелея и смелея скользил поцелуями ниже — по скулам, подбородку и по чувствительной шее. Август выдохнул стон и вцепился в Димины плечи. Дима зажал левую ногу Августа между своих, навалился чуть сильнее, вдавливая его в стол. Свободная рука лихорадочно шарила по телу, пока, наконец, не подобралась к ширинке. Дима погладил член Августа сквозь ткань брюк, ощущая уже начавшую наливаться твёрдость, а сам Август гортанно простонал в Димины губы. Было так хорошо, так правильно. Дима чуть отстранился, посмотрел долгим, чуть подёрнутым шальной поволокой взглядом и облизнулся, как кот. Август потянулся было к нему, но Дима надавил ему на грудь, опрокидывая обратно на стол. Лежать на твердой столешнице с его позвоночником было совершенно неудобно, но Август подчинился. Такому Диме хотелось повиноваться беспрекословно. Уму непостижимо, как он менялся буквально за секунду от нежного и трепетного до страстного и властного. Это заставляло кровь Августа кипеть. Тем временем Дима не торопясь, явно дразня, расстегнул ширинку на брюках Августа и подцепил пальцами край чёрных трусов. Оттянул ткань, позволяя резинке несильно шлепнуть Августа по животу, и тут же посмотрел, словно ожидая реакции. Август застонал. Дима удовлетворённо ещё раз повторил свой манёвр, а потом, к огромному удовольствию Августа, сам стянул с него брюки. Оказаться под его взглядом в таком виде — наверняка растрёпанным и раскрасневшимся от ласк, в одном лишь нижнем белье, практически обнажённым — было лучше всех фантазий вместе взятых. Дима отложил брюки в сторону и протянул руку, помогая Августу встать. Он привычно оказался чуть ниже и не преминул воспользоваться возможностью — оставил легкий чмок на подбородке. И улыбнулся: — Развернитесь, пожалуйста, Август. Думаю, так будет удобнее. Август не сразу сообразил, что от него требуется и, только обнаружив себя прижатым к столу голой грудью, запоздало подумал: возможно, так и удобнее. Но теперь он не мог видеть Диму и не мог целовать его. Впрочем, озвучить он это не успел, потому что почувствовал, как сзади, всё ещё скрытый под тканью брюк, к нему прижимается твёрдый член. Твёрдый Димин член. Предвкушение и восторг пронзили тело острыми иглами, и вниз от места соприкосновения до пяток пробежала крупная дрожь, а Дима, очевидно, чтобы добить, несколько раз притёрся между половинок — своим твёрдым членом. Дима вдавил Августа в стол и огладил его задницу, а потом несильно, словно на пробу, звонко шлёпнул. Август охнул, вздрогнул и непроизвольно поджал пальцы на ногах. То, что сам sweet lieutenant всё ещё оставался в брюках и расстегнутой рубашке, заставляло Августа трепетать и чувствовать себя уязвимее. Но это было внезапно приятное чувство, потому что Дима излучал такую надёжность, что сомневаться в нём казалось просто недопустимым. От каждого нового движения Август постанывал и так и норовил податься назад, чтобы показать: вот он я, возьми, сделай своим. Но Дима не спешил, не разводил суеты, хотя Август отлично считывал, как сильно тот возбуждён. Нет, Дима собирался насладиться процессом по полной. Спустив с Августа трусы, Дима опять принялся мять то одну, то другую ягодицу. Так и подмывало попросить его ещё раз шлёпнуть, а лучше и не один. Сзади вжикнула молния, и Август на секунду подумал, уж не собирается ли Дима вставить на сухую. Но прежде, чем эта мысль успела вызвать эмоциональный отклик, ладонь Димы начала поглаживать Августа по пояснице, а его губы заскользили вдоль электрохребта, выцеловывая. Август дёрнулся с непривычки, заволновался, но очень быстро сдался под напором этой оглушающей нежности. От позвоночника слышалось лёгкое потрескивание — возбуждение Августа зашкаливало, и он надеялся, что в достаточной мере научился управлять своей системой жизнеобеспечения, чтобы не навредить Диме. О том, чтобы угомонит покалывания от тока совсем даже и речи не шло, но хотя бы не полноценные разряды. Пальцы Димы скользнули по заднице Августа, между ягодицами, чуть лаская, и закружили у входа. — Август, у вас есть смазка или что-то подобное? Я с собой как-то не догадался захватить сегодня, — полушутя, полувсерьёз уточнил Дима. Привычку держать смазку в офисе Август до определённых пор не имел, но к собственному облегчению запрятал упаковку пару недель назад, если вдруг произойдёт что-то подобное тому, что происходило сейчас. — Посмотри в самом нижнем ящике стола. Август сожалел только об одном: что не додумался вытащить лубрикант раньше, чтобы не пришлось отрываться от процесса и терять ощущение горячего тела, прижимающего к плоской поверхности стола. Сам Август даже не пошевелился, только отсчитывал секунды, когда Дима вернётся. А ещё показалось необходимым кое-что уточнить. — Я обычно не трахаюсь в своём кабинете, но недавно у меня мелькнула мысль, что, может, мы с вами, Dima, когда-нибудь здесь… Как видишь, не прогадал, — Август усмехнулся, чуть приподнимаясь на руках и сталкиваясь взглядом с Димой по ту сторону стола. Тот как раз вытащил лубрикант. — Презервативы там же. — Как хорошо, что вы такой предусмотрительный, Август, — улыбнулся Дима и подался вперёд, целуя Августа с какой-то непередаваемой нежностью, ласково поглаживая по щекам. Поцелуй вышел короткий, и разрывал его Август с таким несчастным стоном, что даже как-то совестно было за такие звуки. Но это же Дима. Он, тем временем, со всем необходимым наконец снова вернулся на то место, где сейчас больше всего хотелось его ощущать. — Я вас сначала… подготовлю. Ну, если только вы заранее сами не… — Сам — нет. Выходит, недостаточно предусмотрительный, — негромко засмеялся Август, но про себя этому факту даже обрадовался: от холодной смазки и очередного прикосновения к дырке Диминого пальца, на который он похоже надел презерватив, спина сама непроизвольно выгнулась. Тело снова, словно молнией, прошибло острым возбуждением. Дима действовал осторожно, неторопливо, но достаточно уверенно, не оставляя сомнений — он не сбежит, не испугается, пойдёт до конца. Не верилось, что это всё на самом деле происходит. Август не мог видеть, что происходит сзади, но чувствовал прикосновения внутри и снаружи. Как Димин палец толкался в него всё глубже, массируя, разрабатывая, растягивая. Как второй рукой Дима гладил его по бёдрам и чуть ниже, стараясь успеть будто везде и одновременно никуда не торопясь. Отвлекает от возможного дискомфорта — внезапно понял Август и его вдруг затопила какая-то бурлящая нежность. Никто и никогда о нём не заботился так. Диму всё же ударило током ощутимее, чем хотелось бы, потому что он непроизвольно дёрнулся, но тихий смех был Августу ответом ещё до того, как он успел испугаться — всё в порядке. В следующий момент дёрнулся уже сам Август — Дима провёл по его заднице языком и чуть подразнил края ануса рядом с собственными пальцами. — Dima, Dima, I haven’t… Shower… Dima. — Тише, тише. Мне просто так давно хотелось попробовать тебя везде, не могу устоять, — от возбуждения Димин голос стал ниже, добавились какие-то рокочущие нотки, и Август прикрыл глаза. Господи помилуй, ему правда, вот на самом деле достался такой мужчина? Даже в самых смелых фантазиях Дима не был настолько идеальным попаданием. Дима ласково куснул Августа за ягодицу, одновременно с этим сгибая уже три пальца внутри под каким-то правильным углом, и Августа просто выломало. Он вскрикнул, вцепился в край стола и глубоко задышал. Димины губы ласково прошлись по спине легкими поцелуями, словно успокаивая, а от его склонившегося тела повеяло теплом и такой необходимой тяжестью. Хотелось быть под ним, чтобы полностью прочувствовать весь вес, чтобы вжало в стол и не отпускало. Член Августа болезненно ныл от всего происходящего. — Steek het alsjeblieft in mij, alsjeblieft, Dima, ik kan er niet meer tegen! Дима навалился всем весом и, дотягиваясь, чмокнул куда-то около лопатки. — Из всего этого я понял только своё имя, — сказал он негромко и легонько прикусил то место, которое секунду назад целовал. — Дима, прошу, давай… — прохрипел Август, и на этот раз, он надеялся, по-русски. По крайней мере, Дима неспешно, оставив ещё несколько поцелуев вдоль хребта, отстранился, и послышался звук разрываемой упаковки. Следом, судя по раздающемуся шуму, он снял наконец с себя брюки и бельё. Август страдал, что сил оглянуться и посмотреть, как Дима стягивает с себя последнюю одежду, у него уже не было. И он совсем перестал дышать, когда почувствовал, как между половинок его задницы утыкается головка. Дима толкнулся. Неспешно, плавно его член погружался всё глубже, скользил по стенкам, и Августу чудилось (о, в его состоянии наверняка именно чудилось), что он ощущает каждую венку. Одной рукой Дима держался за его талию, второй помогал себе и не переставая что-то шептал. Кажется, он уговаривал Августа потерпеть и обещал, что всё будет хорошо. Но уши закладывало, и Август перестал понимать любые языки, кроме языка Диминых касаний. Так хорошо ему не было с тех пор, как… Никогда? Нестерпимо хотелось увидеть Диму обнажённым, рассмотреть его с ног до головы, а особенно член, который теперь так правильно входил в Августа, так горячо распирал его изнутри. По ощущениям он был не очень большой, но ведь не размер главное, а умение управлять. А вот с этим у Димы проблем не было. Неспешный сначала ритм толчков начал нарастать, выбивая из Августа все мысли и рваные скулящие вздохи. Сейчас он, казалось, одни сплошные чувства и осязание, только и был способен, что плавиться и подставляться, лёжа почти как бревно и получая удовольствие. Но ведь Дима — Дима! — тоже заслуживал отдачи и ответных действий. Август собрал оставшиеся силы и приподнялся на локтях, начиная более активно подаваться назад, насаживаясь, подстраиваясь под толчки. Получалось оглушительно хорошо. Член, уже не так сильно зажатый между телом и столом, исходил смазкой и изнывал. Дима нашарил его, чуть сжал и начал уверенно надрачивать. По его руке тут же прошлись легкие покалывания от тока, но Дима и внимания на это будто не обратил. Вторая его ладонь схватила Августа за волосы и чуть потянула на себя. Звук влажных шлепков, стонов, тяжелого дыхания и потрескивания электричества заполняли всё вокруг и добавляли абсолютной нереальности происходящему. Голову кружило, ноги разъезжались, но Август сделал над собой усилие и приподнялся над столом ещё выше, вставая почти вертикально и явно озадачив Диму. Тот на мгновение даже перестал двигаться, так и замер с членом внутри. Август потянулся ладонью назад, опустил её на Димину задницу и прижал к себе ещё сильнее. — Продолжай, — просипел он. Диме потребовалась секунда, чтобы опомниться. Он коснулся губами плеча (это был их первый секс, а Август уже обожал эти мимолетные проявление нежности) и продолжил, отпустив волосы Августа и обхватив рукой поперёк груди. Вторая всё так же ласкала член. И это плотное переплетение тел, которому даже хребет почти не мешал, резкие толчки, искры тока, которые плясали по обоим мужчинам, удовольствие, проникающее в каждую клеточку, этот невероятный Дима — всё это было так идеально, что Август застонал в последний раз и кончил оглушительно хорошо с именем своего милого лейтенанта на губах. Одновременно с этим верхний свет в кабинете замигал и погас. Самому Диме потребовалась ещё пара толчков, и вскоре он тоже замер, утыкаясь лицом в левую лопатку. Послеоргазменные объятия и ленивые поцелуи откладывались до следующего раза (это было обиднее всего), и всё же Август помог Диме снять презерватив и, откинув его в сторону, крепко вжал sweet lieutenant в себя, а губами дотронулся до его мокрого лба. — Спасибо, sunshine. Дима смутился от прозвища, зарделся, но всё же взгляда не отвёл. — Всё в порядке? Тебе…Тебе хорошо было? — выдавил он из себя с трудом и облизал губы. — Хорошо? Мне было потрясающе, мой милый лейтенант. Как… Как… Как на единорожьем облаке! — Август пытался подобрать какое-то поэтическое сравнение, чтобы описать всю гамму чувств. Судя по Диминому взгляду, сравнение было спорным, но вдохновлённый Август не остановил своей попытки. — С самым горячим и сексуальным policeman в мире! Дима моргнул раз, другой, потом его плечи дрогнули и он громко и заливисто рассмеялся, запрокинув голову. Такой чистый, искренний смех. Август не мог сдержать ответной счастливой улыбки. — Теперь я могу, как честный человек, предложить тебе встречаться, Dmitry? Дима посмотрел на него своими прекрасными смеющимися глазами и так озорно, по-мальчишески, ухмыльнулся. — Можете попробовать, мистер Хольт. Направьте своё обращение в письменном виде и я рассмотрю его в рабочем порядке в течение тридцати дней. — А можно как-то ускорить процесс? Вы знаете, я влиятельный человек, у меня есть связи. Я знаю одного очаровательного лейтенанта… — А, ну если дело обстоит так, то мы можем рассмотреть и другие варианты, — смеющийся Дима потянулся за поцелуем. Они стояли посреди кабинета обнявшись, обнажённые и уставшие, но очень довольные собой и друг другом. Август подумал, что теперь счастье для него ощущается как-то так. Здесь и сейчас. С улыбкой на губах.