похищение юного сердца.

«– чёрт, где я, и почему же так сильно гудит голова?» — пронеслось в мыслях у русского, и он попытался подвигаться, но у него это попросту не вышло, потому что он крепко связан. осмотревшись, он ничерта не увидел, извините за мой французский, потому что в комнате чертовски темно. темнота давила на глаза и на всю сущность в целом, и поэтому России стало вдвойне неприятно. только он попытался открыть рот, как он понял, что и рот у него заклеен скотчем. «– сука, и куда же я попал?..» — подумал северный и стал материться, как не в себя, у себя в мыслях, пытаясь хоть как-то высвободиться, маяча из стороны в сторону на деревянном стуле и проклиная и покрывая трёхэтажным матом того, кто сотворил с ним такое. также он начал мычать и пытаться хоть как-то «расслабить» скотч на своём лице, что выходило крайне плохо. всё внутри закипало с запредельной силой, а гнев вот-вот вырвется наружу, что, мол, он же сверхдержава, да ещё и какая, так почему же его просто взяли и вот так похитили? и зачем он им, если он всё равно бессмертен, как и все остальные страны? пока эти вопросы в перемешку с обильным количеством мата, как сыр в масле, «проскальзывали» у него в голове, в комнату кто-то зашёл, и тот в миг успокоился и устремил свой морозный васильковый взгляд в сторону «обидчика», пытаясь как можно сильнее сконцентрироваться на, как он понял, его фигуре в этой кромешной темноте. спустя несколько неспешных шагов эту маленькую комнатку озарил тусклый свет от одинокой лампочки, которая находится посередине помещения. и тут РФ, зажмурившись и поморщившись от резкого включения освещения, увидел того, кого не ожидал увидеть вообще — Китая. «– ЧТО??!!» — в голове начало царить так много вопросов, а ответов было так мало. ладно, их не было, от слова совсем. по его выражению лица всё стало предельно ясно: поднятые брови, показывающие лобные мимические складочки, широко раскрытые глаза, подрагивающие реснички, а самое главное — взгляд, который то и дело забавно подёргивался, будто переминаясь с ноги на ногу. ясно одно: он очень удивлён. — йя… нье собьелаюсь тьебя бьить, Лоссия… — на ломаном русском заглаголил Китай, на что тот ещё сильнее удивился. Федерация чуть дар речи в этот момент не потерял. — ил… ли пьытатьь… — было видно, что эти слова давались ему с трудом, но Россия был горд им, но всё равно не понимал, почему он у него именно в таком виде и в таком месте. немного помолчав, видимо, вспомнив дальнейшие слова, он заговорил дальше: — у мьення к тьебе т…только иодин вопллос… — русский состроил гримасу вопроса. — гдье бьелое ззолото, аа??!! — Китай значительно приблизился к нему и наклонил стул назад, захватывая его сзади, приближаясь к его лицу. — ппочему тьы отдал ьего ЬЯпонии??!! — брови Поднебесного сместились ближе к переносице, а в глазах загорелся огонёк злости. когда они встретились взглядами, Россия понял, что тот далеко не обижен. он ревнует. само настоящее ревнует. улыбка расползлась по его лицу, но Китай понял это только по его весёлым глазам. — вей шен мы ни сьяо (почему ты улыбаешься)??!! — уже на своём заговорил азиат, но увидев, что Россия стал показывать глазами на скотч, тот, не медля, одним движением отклеил его, на что получил шипение русского. — аучч… ин вей ни сиан дзай чъы цу (потому что ты сейчас ревнуешь), — после парень, кажется, улыбнулся во все тридцать два зуба. — ни хуэй шуо хан уюй ма (ты умеешь говорить по-китайски)?.. — подле парень смутился и отвёл глаза в сторону, потому что за всё время их общения они говорили практически только на английском, и именно он начал с этого, а русский, по всей видимости, подхватил инициативу, не став перечить старшему. — хуэй, хуэй (умею, умею)… раз ты ищешь белое золото, то посмотри по моим карманам (既然你要找白金，那就看看我的口袋吧), — вскоре Россия поймал непонимающий взор Китая на своих глазах, а после он поступил так, как ему велели. когда он нащупал нечто, похожее на украшение в кармане джинсов русского, он потихоньку, дрожащими руками достал китайский удачливый символ, как кстати подходящий к его чаньшану. тут же тонкие пальцы стали осторожно, будто боясь поломать, крутить данное ювелирное изделие в руках, внимательно рассматривая каждую деталь. когда он понял, что это реальное, чистое золото, а не подделка, то бишь бижутерия, он посмотрел на северную империю глазами, полными вины и сожаления. ещё чуть-чуть и у него навернутся крупицы солёных слёз. — джи ши дуэй та, ни дзье де дуэй (это для тебя, ты правильно думаешь), — Россия снова улыбнулся, а после почувствовал объятия. такие крепкие и чувственные, что белокурый и представить не мог, что Китай собственной персоны когда-нибудь подарит ему таковые. но время пришло. «– пора признаваться…», — когда интересная мысль прошмыгнула в мыслях Федерации, он стал ощущать свободу конечностей: его наконец-таки стали развязывать. с каждым новым движением Поднебесной в русские затёкшие части тела снова стала активно наливаться кровь, а кровообращение постепенно нормализовываться. тут же почувствовалось неприятное ощущение по всему телу, а особенно по рукам и ногам. — бррр… — юноша встрепенулся, как собака после ванны, и тут было хотел начать говорить, как его подбородок аккуратно немножко подняли вверх указательным пальцем и стали приближаться к его лицу. на состоянии практического сближения китаец остановился и заглянул в его, как он считает, космические, полные обворожения глаза. — во кы и ма (я могу)…? — и в этот момент уже Россия, не выдержав, стремительно примкнул к его губам своими, а подле быстро отстраняясь и смущаясь, быстро отводя глаза в сторону. этот момент для обоих ощутился интимнее секса. — Тайвань мне с братом уже всё рассказал, так что я не держу на тебя обиды (台湾已经跟我哥说了一切，所以我不记恨你), — когда Китай снова приблизился, он шепнул ему это в полуоткрытые уста. — а с моей стороны это была всего лишь приманка (对我来说这只是诱饵), — Россия улыбнулся, оголяя свои клычки. — во ай ни, Джон Гуо (я люблю тебя, Китай)… — он положил свою холодную ладонь на его тёплую щёку. — джи ни (только тебя)… — и он снова прильнул к его губам, на этот раз надолго. навсегда. — дан ши тоу тэн (но голова болит)… — когда они отстранились друг от дружки из-за нехватки воздуха, пожаловался русский, на что китаец только поцеловал его макушку. — дуэй бу тчи, Элуосы (прости, Россия)… — прошептал ему в волосы шатен, но тот всё услышал. — всё уже в прошлом, Китай (一切都已成为过去，中国). сейчас уже всё хорошо, и это самое главное (现在一切都很好，这是最重要的)… — парень уже двумя руками взял вернувшегося в прежнее положение азиата за щёки и прислонился к его лбу своим. а подле худощавого блондина нежно взяли на сильные руки и понесли прочь из этой богом забытой комнаты.