похищение юного сердца.

*** — ну и что это такое? — допытывал брата беларус, прищуренно глядя на последнего. — папа сотрудничал с ним, но делал это осторожно. а ты что? — юноша скрестил руки на груди. — одного твоего взгляда на него достаточно. и как ты только влюбился в него… — не переставая смотреть тому в глаза, беларус заметил, как в них зажёгся гневный огонёк, и непроизвольно попятился назад. — а теперь послушай меня сюда, Бел: а почему бы мне и не тесно сотрудничать с ним? он очень сильная держава, и я не буду упускать такую хорошую возможность, — парень медленно поднялся с дивана и направился к нему. — и если отец до конца не доверял ему, то я доверяю, — белокурый бегло нагнал его и прописал в плечо. — тебе ли меня учить, малявка, — с явным сарказмом проговорил русский и устремился на кухню. теперь гнались уже за ним. *** на протяжении всех этих быстро проходящих дней Россия возвышался как страна, и у остальных постепенно нарастал к нему авторитет. он помогал всем, кому мог и, как казалось на первый взгляд, не мог. он старался занять одну из трёх лидирующих позиций, и он занял. трудом, потом и кровью, но занял (просто выражение такое). и в процессе всех этих годов они с Китаем только всё больше сближались, наращивая взаимный товарооборот и просто дружеские связи. или не только дружеские связи? — привет, товарищ! — поприветствовался китаец с русским и крепко обнял того со спины. — ну, и как твои дела? — поинтересовался тот, заглядывая в голубые глаза повернувшейся к нему русской головушки. — надеюсь, как в самом твоём самостоятельном начале, ахах!!! — он, хлопнув Россию в место между лопаток, отстранился от него. — слава Богу сейчас всё намногооо — обозначив это слово и интонационно, и показав руками размер насколько, он продолжил: — ооо лучше, — после юноша самодовольно улыбнулся. он уже привык к язвительным шуткам подобного рода со стороны Поднебесной, но моментами они были реально настолько обидными, что пересекали не только дозволенную черту, но и все черты. даже такая на первый взгляд холодная глыба льда обижалась на такое отношение к себе со стороны не просто страны, а возлюбленной страны. от возлюбленного слышать наподобие такого вдвойне больнее. *** — хей, Рос, как тебе моя одежда? — крутясь перед ним из стороны в сторону, спросил Китай. — очень красивая, сиан шен Джон Гуо, — с толикой восхищения ответил РФ. — завидуешь? ведь твоим людям никогда не добиться такого качества, как у меня, — парень ловко достал свой веер и, элегантно расправляя его и прикрывая им свою улыбку, тихо захихикал. — ага… ахах, — грустный смешок раздался из уст федерации. «– всё-таки задел,» — подумал Китай и ухмыльнулся. *** — Беларусь, ну что я делаю не так? — рыдая брату в плечо, мямлил тот, но беларус всё понимал. — я же всегда как лучше делаю: пытаюсь только на… — всхлип. — налаживать наши и так хорошие, с каждым днём всё больше укрепляющиеся отношения, а он… а он так поступаееет, — юноша протянул последнюю ноту и утоп в братских объятиях. — может, я ошибся с выбором? но сердцу не прикажешь… — уже шёпотом продолжил Россия, ловя осторожные мягкие поглаживания по спине. они придавали Федерации спокойствия. — его шутки… они проникают прямо в сердце, терзая его изнутри… а как ты знаешь, в каждой шутке есть доля правды… или это просто шутки? просто шутки, ведь так? так, да? — впадая в новую истерику, допытывал брата русский. — я… я хотел отдать ему эти территории в знак полного доверия и дальнейшего продвижения наших хороших взаимоотношений, но… но если в ближайшее время ничего не изменится, то… то этому не суждено состояться, — он поднялся из объятий и посмотрел тому в глаза. — я хотел подарить ему белое золото в знак своей любви к нему, но… но я просто обменяю его с кем-нибудь другим, — ловя удивлённый взгляд беларуса и ощущая подступление новой партии слёз, тот снова опустился в его объятия и заплакал с новой силой. *** — а правильно ли я поступаю, Тайвань? — опрокидывая новую рюмку бай цзю (китайской водки), спросил Китай. — нет, Джон Гуо. ты просто перекидываешь свою обиду на Союза на Россию, заставляя его страдать и думать, что он в чём-то виноват, что он что-то не доделывает, — начал свой монолог Тайвань. — ты бы только видел со стороны, как он извивается перед тобой, подобно змейке, только чтобы угодить тебе, а тебе всё мало, — разводя руками в стороны, тот дотянулся до бутылки и налил себе полную рюмку. — даже мне обидно, а представь, какого ему… — долив, он за один присест выпил её до дна. — хорошенько подумай, Джон Гуо. начинай отдавать отчёт своим действиям, и никогда не думай, что ты останешься безнаказанным, — подле юноша поднялся и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь, оставляя парня в сильнейших раздумьях и негодованиях. *** всё окончательно изменилось после того, как Россию приняли в «Большую Семёрку», которая после его принятия стала называться «Большой Восьмёркой». Китай считал это огромным престижем, но искренне порадоваться за него, своего хорошего товарища, не смог. он просто завидовал. крайне завидовал. и после этого ядовитые шутки начали набирать новые обороты. — о, и кто это явился? новая подлиза натовцев!!! — после сказанного китаец разразился злым глумливым смехом. — говорит тот, чьи родственники когда-то поддались Англии и его опиуму, — кинув напоследок безразличный взгляд, тот просто прошёл мимо. «– что?.. он ответил мне?.. а это, оказывается, очень больно, когда тебя задевают за живое…» — подумав, парень со стеклянными глазами удалился прочь. именно тогда он начал осознавать всю масштабность проблемы.